Ягуар и Голубка. Роман

– А Зину ты тоже любишь?

– И Зиночку люблю, я вас обеих люблю. Ты же медик, знаешь, что все мужчины полигамны и не могут всю жизнь любить только одну женщину. Не зря мусульманам разрешают иметь четырех жен.

– Я не понимаю, как это возможно, то, что случилось, мы же с Зиной подруги, а я стала любовницей ее жениха и будущего мужа.

– Потому и стало возможно, что у вас одинаковые вкусы, вот вам и понравился один и тот же мужчина, – успокаивал я ее, – не переживай так, оставайся собой, Зина никогда не узнает, что ты моя любовница. Я люблю тебя, – и в тот момент, когда я так говорил Нине, я и вправду чувствовал, что люблю их обеих.

Платье Зине мы купили в свадебном салоне, самое лучшее, Вера Петровна ахала:

– Да зачем же столько денег переводить на одно платье – на эти деньги можно всей семье полгода жить, а потом куда его?

Я смеялся и успокаивал тещу:

– Да не переживайте вы так, наша Зиночка золотая и достойна всего самого лучшего на всей планете. А денег я заработаю на всех.

– Зина, как же тебе повезло с Сергеем! – восклицала Вера Петровна и вытирала платочком глаза.

Зина просто порхала и вся светилась, она не знала, как мне угодить, и постоянно спрашивала: «Ты ничего не хочешь?»

– Хочу, – отвечал я, – секса с тобой.

И уносил ее в постель. Я никогда не думал, что секс с женщиной может превратиться в такую страсть, которая засасывает сильнее наркотиков. Я становился рабом любви. Мне хотелось секса постоянно, причем с обеими женщинами. Я их обеих считал своими женами и нисколько не смущался тем, что каждой из них я изменяю с другой. Я считал, что иметь жену и любовницу – это в порядке вещей. Я удовлетворял их обеих, дарил им ласки, свою любовь, я научил их такому сексу и такому блаженству при соитии со мной, что только за это они мне должны быть благодарны. И они были благодарны. Зиночка светилась от счастья, а Нина все чаще плакала. А я радовался, что они не просто влюблены в меня, а любят без памяти, что пойдут за мной на край света, а не только полетят в свадебное путешествие.

Расписались в ЗАГСе с Зиной мы при двух наших свидетелях и ее матери. Кольца надели друг другу на пальцы золотые, себе я купил обычное обручальное кольцо, а Зине – с небольшим бриллиантом. Выпили шампанского и поехали на моей машине кататься по городу. Нине было очень тяжело все это видеть, но она крепилась и улыбалась, поздравляя подругу.

Свадебную вечеринку в ресторане мы назначили на восемь часов вечера. К этому времени подводники, пришедшие в ресторан на пару часов раньше нас, уже во всю «гудели». Их сдвинутые столы были завалены бутылками и закуской. Пили они в особой части ресторана, куда посторонним вход был воспрещен. Мы же заказали столы в самом центре ресторана. Да и столов-то нужно было всего два. Нам тоже их сдвинули и украсили по-свадебному. Наше застолье было в самом разгаре, нам кричали «горько», и я на глазах у всех коллег Зины целовал ее в губы, обнимал, а сам тайком наблюдал за Ниной. Я даже представить себе не мог, какие муки она испытывала в этот момент. И где-то примерно часов в десять вечера, когда наша вечеринка была в самом разгаре, вдруг распахнулась дверь закрытого тайного помещения ресторана, и прямо в зал ввалилась толпа пьяных подводников. Среди них был и Артем Забелин – муж Нины. Он сразу увидел ее и закричал, замахал руками:

– Ниночка, жена моя, иди ко мне, я тебя обниму и поцелую!

Он был очень сильно пьян, китель расстегнут, тельняшка под кителем залита вином, а рубашки на нем не было совсем.

Нина остолбенела, она не получила от него радиограмму, что он приходит домой сегодня. Она вообще не получала никакой радиограммы. Постарался дядя Артема. Он не зря слал ему радиограммы в море о поведении его жены.

– Ну что же ты, – кричал Артем, – иди ко мне! Или родного мужа уже не признаешь?