Война, блокада, я и другие… Мемуары ребенка войны

Из предисловия я поняла, что это будут воспоминания человека, очень обиженного на многое: жизнь, родителей, государство, других блокадников с крайне пессимистичным взглядом, хотя неудивительно, что в такой семье выросла именно такая личность: «А вообще дома отношения никакие (...) Родители почти всё время выясняют свои отношения - кто больше выстрадал, кто перед кем виноват, и постоянно склоняются фронтовые ППЖ (полевые походные жёны). Война ужасно изменила их обоих и ничего не оставила от них довоенных. Мы с братом стали лишние люди, лишние до Кука, и поэтому мы как бы сами по себе. А мама очень больна. У неё совсем слабые лёгкие, её часто мучает жестокий кашель. И сердце у неё слабое. И у неё нет ни одного своего зуба после блокадной цинги. А ей всего 40 лет. Нас с братом она часто упрекает, что из-за нас остается голодной». Родственники же отца их с мамой не любили и сокрушались, что они «не сдохли» в Ленинграде.Особенно ярко и с неподдельной болью автор описывает свои обиды на маму…Далее

У войны не детское лицо…С благоговеньем я смотрю на Хлеб. Я в святость Хлеба верю беспредельно. Ладонью помню тот бесценный вес, Не мысля от него себя отдельно. 125 моих блокадных граммов… 125 моих бесценных крох… 125 спасительных и… спасших… Перехвативших мой последний вздох…Не так давно – всего десять лет назад – были рассекречены документы, в которых содержится информация, что с 29 июня 1941 года по 27 августа 1941 года из Ленинграда эвакуировали 395091 ребенка. Однако возвратились в родной город – всего 175400 детей. (См. сборник документов «Ленинград в осаде», документ №142.) Произведем нехитрые математические расчеты – домой не вернулось 219691 человек.О гибели детского эшелона на станции Лычково, танковом прорыве в Демянске советская власть деликатно молчала. Самое страшное, что до сих пор правду о событиях того лета мало кто знает. Сегодня в селе Лычково находится братская могила погибших детей с неверной датой их смерти. Да и название постамента разительно отличается от ране…Далее

После книги Фоняковой "Хлеб той зимы", как-то даже не задумываясь, продолжила чтение о блокаде, и уж эта книга никак не показалась детской. В книге Фоняковой несколько смягчены некоторые подробности, но ведь и ей пришлось видеть многое на улицах города (наверное, она все же сохранила в себе частичку детства); у Пожедаевой же описаны действительно жуткие случаи с истерзанными младенцами, тётя Валя, смерть Даниловны и прочие, прочие. Главной героиней тоже является девочка, ровесница Лены Комаровской, но натерпеться Миле пришлось гораздо больше: ужасная в своей бесполезности и непродуманности эвакуация детей из города, жестокая бомбежка, возвращение в Ленинград, который смыкается кольцом блокады, эвакогоспиталь, предательство родных, множество жутких смертей... Ребёнок, который лишился детства и, по сути, родителей, хоть они и остались живы; ребёнок, потерявший веру в свое государство. Неудивительно, что у неё в каждой строке читаются обида и злость от несправедливости. Несправедливости …Далее