Она усмехнулась:
– Что ж, так и быть, скажу. Меня зовут Денисия.
– Денисия?
– Да.
Матвей зачем-то хулигански присвистнул:
– Фю-ють.
– Что – фьють? – спросила она.
– Очень красивое имя.
Девица удивилась:
– Вы находите?
– Слушай, хватит, давай на «ты», – рассердился Матвей.
– А зачем? Думаете, мы еще встретимся?
Он внимательно всмотрелся в ее лицо и наконец заметил на красивом высоком лбу дурацкую, слишком короткую челочку.
«Раньше ее не было», – вспомнил Матвей и, не удержавшись, спросил:
– Зачем ты челку отстригла?
Она вспыхнула:
– Что, не идет?
Матвей улыбнулся:
– Да нет, ничего. Ты с ней озорная.
Подумав, он добавил:
– Но все равно необычная.
Надо было уходить, да и спешил он. Однако первая ушла она.
Загадочно взглянула на него, обронила:
– Это вы еще не все про меня знаете. Не удивляйтесь, если завтра встретите меня, к примеру, на приеме у посла Франции, – и убежала.
Матвей проводил ее растерянным взглядом и увидел, как повисла Денисия с криком восторга на крепкой шее гиганта:
– Сашка-а-а! Долгожданный мой! Мой родно-ой!
– Ну, здравствуй, любимая! Здравствуй, невеста! – прозвучал в ответ густой бас. – Заждалась? Не я опоздал, поезд подвел.
Гигант подхватил Денисию на руки и закружил, закружил, закружил… Их губы слились в поцелуе.
«Значит, его ждала. Значит, он и есть жених. Спецназовец, не иначе», подумал Матвей, одновременно испытывая и уколы ревности, и комплекс неполноценности.
Еще бы, пигмеем он почувствовал себя рядом с этим огромным парнем: у гиганта имелось то, чего не хватает многим мужчинам.
«Такую комплекцию ни за какие бабки не купишь», – с завистью отметил Матвей, наблюдая пылкую встречу влюбленных.
Несомненно, влюбленных. Уж в чем, в чем, а в этом Матвей разбирался. Вдруг горько стало ему.
Спрашивается, с чего?
Уже в машине он набрал номер французского посольства и поинтересовался, будет ли там прием, и если будет, то когда. Ему ответили, что будет завтра вечером. Матвей обмер: «Ну и дела…»
Но, поразмыслив, он пришел к выводу, что никаких дел как раз и нет: просто девчонка случайно узнала о приеме в посольстве и ему сказанула для шика. Цену себе набивает.
Сделав такой вывод, Матвей тем не менее принял все меры, чтобы попасть на прием. Когда же среди политиков, дипломатов и прочих гостей промелькнул ее до неузнаваемости изменившийся образ, Матвей подумал: «Вот тебе и Денисия. И с послами чирикает, и пирожками на вынос торгует. Мата Хари, не иначе».
Во все глаза он смотрел на чебуречницу и с удивлением констатировал, что она красива. С собранными в сложную прическу волосами, в струящемся по статному телу платье – даже ослепительна. Во всяком случае, так ему показалось.
Очень хотелось к ней подойти, но Матвей заробел. Спрашивается, с чего? С послами по-французски говорит, но дала же ему в отеле. И потом, в авто, тоже дала безропотно, так ему ли робеть?
«Сам черт ее не разберет, эту Денисию, – потягивая чудесное французское вино, подумал Матвей. – Может, она извращенка? Платье на ней бешеных бабок стоит, не говоря о бриллиантах, так зачем пирожками торгует? И в отеле прислуживает…»
Когда она его все же заметила, Матвей напрягся: признает или не признает. Взгляд красавицы равнодушно скользнул по его лицу.
«Не признала», – огорчился Матвей.
И ошибся. Денисия снова на него взглянула и приветливо сделала знак. Он сорвался с места, не подошел – подлетел:
– Здравствуй, принцесса огорошина!
– Здравствуй, парень преткновения, – усмехнулась она и серьезно добавила:
– Хочу вам два слова сказать, для меня это очень важно, но не сейчас. Чуть позже найдете меня?
Матвей, скрывая восторг, кивнул с пониманием и отошел.
И больше ее не увидел.
После приема еще долго болтался у посольских ворот, все ждал, вдруг выйдет, вдруг затерялась в апартаментах, кто ее знает, Денисию эту? Такая способна на все…
Но не вышла…
Домой Матвей отправился с решительной уверенностью в ближайшие дни ее отыскать. Зачем, он не знал, но планировал: «В отеле администратора попытаю, у оперов поспрошаю, кто на их участке пирожки продает, да и загляну на досуге в список приглашенных в посольство. Куда она денется? Найду.