Лабиринты судьбы. Cherchez lе homme, или Ищите мужчину

К счастью, Лариса не знала об этом, иначе бы не стала так открыто проявлять интерес к пострадавшему пациенту.

Молодая дежурная медсестра с любопытством смотрела на Овчинникову. Было видно, что она изо всех сил боролась с собой, чтобы не задать интересующие её вопросы врачу-терапевту. Но субординация останавливала медсестру, поэтому она услужливо провела Ларису в палату рядом с постом дежурной.

Вчерашний пострадавший лежал на больничной койке весь увешанный трубками, подключенными к приборам. Глаза его были закрыты, но дышал он ровно, а осунувшееся лицо с полосками лейкопластыря было похоже на маску, не выражающую никаких эмоций. Вздохнув, Лариса спросила:

– Как он?

– Пока стабильно удовлетворительно, – ответила медсестра, проверяя показания приборов.

Овчинникова обвела взглядом палату. Недавно в больнице сделали ремонт. Близились выборы, поэтому действующий мэр их подмосковного Зеленогорска, надеясь, что его оставят на второй срок, сделал неплохой ремонт в горбольнице и даже приобрёл дорогостоящую аппаратуру, которой вечно не хватает во всех стационарах.

В палате, кроме избитого незнакомца находилось ещё двое больных, которые также были подключены к медицинским аппаратам. Размеренное попискивание сложной аппаратуры действовало успокаивающе и вводило в транс. Лариса встряхнула головой, как бы отгоняя от себя наваливающуюся дрёму, и тихо произнесла:

– Ну ладно, я пойду. Думаю, неизвестному пациенту повезло во второй раз.

– Спасибо, мы стараемся. Вы уж замолвите за нас словечко, когда придёт его папа-бизнесмен, – уже нисколько не смущаясь, произнесла осмелевшая медсестра.

Лариса от удивления округлила глаза:

– Следователь уже нашёл его родственников?

– Я этого не знаю. Просто слышала, как буфетчица тётя Шура рассказывала медсестре из «хирургии», что его папа очень богатый человек и за сына ничего не пожалеет.

– Ну да. Наши буфетчицы знают то, о чём никто даже не догадывается, – со вздохом сказала Лариса и вышла из палаты.

Заявление медсестры об отце-бизнесмене вызвало у неё какую-то ревность.

– Глупая нерпа, – тихо произнесла Овчинникова, спускаясь по лестнице на первый этаж. – Повторяет всякую чушь и верит, что это правда. Хотя по модному и дорогому прикиду незнакомца нельзя исключить папу-бизнесмена.

Рабочий день прошёл как обычно. Выздоровевшие больные выписывались, а заболевшие с разными жалобами поступали. Но больница – это чётко работающий механизм, где все знают свои обязанности и занимаются своим делом. Домой Лариса пришла около пяти часов вечера и сразу же отправилась с Кнопиком на прогулку.

Когда она вышла из подъезда, зазвонил телефон. Это была подруга Гуня Кондакова, с которой они были знакомы ещё со школы, но потом она поступила в МГУ на факультет журналистики, и вся семья Кондаковых переехала жить в Москву. Лариса стала студенткой московского мединститута, но общаться подруги не перестали и знали друг о друге всё.

Гуня, как всегда, скороговоркой затарахтела в трубку, что есть неплохой вариант хорошо провести время. На что Лариса ей парировала, а не подскажет ли она адресок, где можно было бы прикупить так пару-тройку часов свободного времени. Гуня, которая по паспорту была Агнией Фёдоровной, обозвала её занудой и сказала, что в данный момент она очень занята, а вечером обязательно перезвонит.

«Смешная, – подумала Лариса. – Сначала ворвётся как ураган, а потом исчезнет как призрак. Ладно, подожду до вечера. Интересно, что она там придумала?»

Пока Овчинникова разговаривала по телефону, Кнопик накручивал круги по двору, придумывая себе игры. Он был ещё молодой, недавно ему исполнилось десять месяцев. Теперь Лариса даже представить себе не могла, как она раньше жила без этого мохнатого чуда на тонких ножках. Вся её личная жизнь проходила, в основном, в больнице. Замуж она так и не вышла, хотя претенденты были, но тут складывалось так: либо они ей не нравились, либо она им не подходила. Поэтому Лариса бросила эту затею, когда бабушка после её очередного неудавшегося романа сказала, что судьба она и на печке найдёт, а это был просто прохожий.

Её родители в начале двухтысячных уехали в Германию на ПМЖ, а она осталась здесь с младшей сестрой Эльвирой, которая два года тому назад тоже уехала в немецкий Гамбург. Мама постоянно звала Лару в Германию, но она начинала скучать по России уже через неделю, когда приезжала в гости.

Её раздражала немецкая речь, и Лариса не чувствовала себя там как дома, потому что всё было чужое: люди, обычаи и даже манера причёсываться и одеваться. Поэтому она продолжала с удовольствием ходить на свою работу и надеяться, что когда-то и до неё дойдёт очередь к окошку с надписью «женское счастье».

Лариса не могла объяснить, почему она чувствовала, что найденный в перелеске мужчина не совсем обычный. Его одежда и внешность очень отличались от того, что она видела каждый день в больнице. Вдруг её осенила мысль: «А стал бы русский человек носить браслет с кулоном, на котором изображена Эйфелева башня и французская лилия? Скорее всего, у него есть родственники за границей. И вероятней всего, во Франции. Вот я, например, одеваюсь в вещи, в основном, привезённые из Германии, потому что у меня там живут родители».

Почувствовав, что она проголодалась от такого напора мыслей, Лариса окликнула Кнопика и направилась в сторону дома. Довольный прогулкой шпиц побежал домой первым, зная, что хозяйка непременно угостит его чем-нибудь вкусненьким.

Вечер прошёл бы, как всегда, обычно, если бы снова не позвонила Гуня. Оказывается, ей дали два приглашения на запись передачи «Поле Чудес». Подруга хотела пойти с каким-то очередным знакомым, но он оказался женатым и побоялся, что его могут увидеть по телевизору друзья или, того хуже, родственники. Поэтому Гуня позвонила безотказной Ларисе и сказала, что завтра они должны быть в Останкино.

– Вот за что я тебя люблю, – смеясь, воскликнула Лариса, – так за твой необузданный характер.

– Ну да. Со мной не соскучишься, – подтвердила слова подруги Агния.

– Ты знаешь, я, пожалуй, приму твоё предложение, – уже серьёзно сказала Лара, – потому что мне надо немного отвлечься.

– Что я слышу? Неужели в твоей занюханной больнице появился инопланетянин, который предложил тебе переселиться в другую Галактику?

– Ты почти угадала. Но в следующий раз, когда у тебя возникнут проблемы со здоровьем, ищи другую не занюханную, как наша больница, клинику.

– Да ладно тебе. Это же я так, чисто случайно, не подумав. А кто у тебя там появился-то?

– Боюсь, что мне будет трудно объяснить это по телефону, поэтому при встрече расскажу в двух словах. Когда нужно быть на «Поле Чудес»?

– Ах да! Завтра в пять вечера. Успеешь?

– Я постараюсь. Будем на связи. Сама не опоздай!

– Не будем о проблемном, – сказала Гуня и отключилась.

Перед сном Лариса поговорила по скайпу с мамой и, взяв уже дремавшего Кнопика на руки, пошла спать.

Глава 4

Лариса всегда хотела побывать на передаче «Поле Чудес», потому что там весело. Во всяком случае, по телевизору создавалось такое впечатление. К тому же кругом сидели здоровые жизнерадостные люди, которые не спрашивали какие у них анализы и не требовали срочно отправить их на колоноскопию. Да и рядом сидящая подруга не станет, как врачи-коллеги, приставать с расспросами, чтобы уточнить диагноз пациента.

В общем, сегодня на работе Овчинникова была собраннее, чем обычно, чтобы успеть сделать все дела в отделении и не опоздать к пяти часам в Останкино.

Агния всё-таки использовала неизвестно кем установленное правило, опоздать на десять минут – разрешается.

Через некоторое время, предъявив приглашения и паспорта, они оказались в знакомой, тысячу раз виденной по телевизору, студии. Лариса на себе прочувствовала, что «Поле Чудес» является не просто любимой, а народной передачей, так как возрастной ценз там не ограничен, и это прибавляет ей популярности. Народу в зале собралось много, поэтому вскоре стало душно. Гуня сказала, что это последняя на сегодня запись и неизвестно, когда она закончится.

– Как? – удивилась Лариса. – Разве передача длится больше часа?

– Запись и передача – это совершенно разные вещи, – зевая, сказала подруга, доставая бутылочку воды.

Впоследствии Лара ощутила эту разницу наяву и пришла к выводу, что смотреть по телевизору «Поле Чудес», поглощая при этом вкусный ужин, гораздо приятнее, чем смотреть на то, что остаётся потом за кадром.

Якубович ей понравился. В свои за семьдесят он держался очень уверенно и просто. Зал завороженно следил за ним и его репликами. На экране телевизора он выглядел невысоким человеком, да и в жизни не прибавил себе роста, но это никак не повлияло на отношение к нему публики, потому что Леонид Аркадьевич превосходно находил контакт с залом и талантливо шутил.

Где-то на третьем часу записи передачи Лариса потеряла интерес к происходящему, так как некоторые моменты повторяли несколько раз, и это стало надоедать. Постоянные аплодисменты, музыка, выступление детей и взрослых самодеятельного качества начали раздражать Овчинникову. Они с Агнией сидели во втором ряду напротив крутящегося барабана и должны были всё время держать лицо, потому что камера в любой момент могла их зафиксировать.

Когда, наконец, остался последний игрок-финалист, и Якубович предложил ему супер-игру, Лариса про себя умоляла мужчину из Пензы отказаться от неё, чтобы побыстрей уехать домой. Но пензяк с пафосом согласился. Это продлило запись ещё на сорок минут и, когда зал попросили радостно поаплодировать победителю, народ не заставил себя долго ждать и с удовольствием захлопал в ладоши, радуясь не за победителя с выигранным домашним кинотеатром, а, в конце концов, доступной свободе.

Выйдя на улицу, Лариса глубоко вдохнула осенний воздух и бессмысленно посмотрела по сторонам, ещё не придя в себя.

– Ну что, вкусила прелести закулисья? – ехидно спросила Гуня.

– Как бы там ни было, я тебе очень благодарна за встряску, – ответила, пришедшая в себя, Лара. – Буду рада составить компанию ещё в какой-нибудь передаче.