История России с древнейших времен до наших дней

К походу на Москву Тохтамыш начал готовиться немедленно. Он собрал огромную армию, состоящую из его свежих туменов, которые пришли с ним из Заволжья. Летом 1382 г. он задержал в Орде всех русских купцов, чтобы они не могли передать в Москву весть о готовящемся походе. Он уже не рисковал, как ранее Мамай, идти в открытую против Москвы. И это указывало на силу Москвы и слабость Орды. Но она была еще могущественна.

Появление в 1382 г. близ Оки новой золотоордынской рати стало для Дмитрия Донского полной неожиданностью.

Ордынцы перевалили через Оку по бродам, которые были указаны татарам рязанским князем Олегом, который трепетал перед Ордой.

Дмитрий Донской наскоро выехал в Переяславль, потом в Кострому для сбора сил. Москва осталась без своего вождя. Москвичи заблаговременно сожгли все посады, все деревянные постройки, чтобы лишить татар возможности соорудить передвижные башни для штурма стен.

Тохтамыш беспрепятственно подошел к самому Кремлю.

Уже на следующий день был предпринят первый штурм кремлевских стен при помощи приставных лестниц. Но москвичи отбились. Потом последовало еще два штурма, но каменная твердыня стояла неприступно. И тогда Тохтамыш пошел на хитрость: он попросил от москвичей небольшой дани и разрешения войти внутрь Кремля, чтобы посмотреть город. Он поклялся, что не сделает ничего плохого и тут же отойдет прочь. У него есть счет только к великому князю. Поразмыслив, москвичи согласились – и были сурово наказаны.

Едва тяжелые, кованные железом ворота распахнулись, как татары ворвались внутрь Кремля, порубили его защитников, ограбили княжеский дворец и дома бояр, церкви, захватили княжескую казну, сожгли древние книги. Потом татары пошли «загоном» по другим русским землям, грабя их и убивая людей. Под Волоколамском один из их отрядов был разгромлен князем Владимиром Серпуховским. Русь начала приходить в себя. Однако едва сведения о приближении к Москве войска Дмитрия Донского и сильного отряда Владимира Серпуховского достигли Тохтамыша, он быстро отошел прочь, разграбив по пути и Рязанскую землю. Это также говорило о том, что Орда стала не та. Удар, нанесенный ей на Куликовом поле, не прошел для Сарая бесследно.

Тяжелое положение Москвы тут же попытался использовать тверской князь и предъявил права на великое княжение. Однако Орда поостереглась пойти на передел столов и территорий на Руси. Хотя ненависть к Москве, к Дмитрию Донскому была там очень велика, Тохтамыш сознавал, что это приведет к новой большой войне с Русью, к чему он не был готов. Не готов был к новому конфликту и Дмитрий Иванович. В результате Русь продолжала выплачивать дань Орде, но в своем завещании Дмитрий Донской передал по наследству титул на великое княжение владимирское своему старшему сыну Василию, не спрашивая разрешения Сарая. Владимирские земли он назвал в завещании своей «отчиной». Это было знаменательно. Орда шла к своему упадку. Русь, напротив, набирала силы и медленно, но верно шла к своему единству под руководством Москвы, преодолевая происки внешних врагов – Литвы и Орды, а также ломая сопротивление противников этого единства в лице Тверского, Рязанского, Нижегородского княжеств.

Вернувшись в Москву, Дмитрий Донской с горечью увидел сожженный город, тысячи убитых москвичей. Первые деньги в счет уплаты дани пошли в Орду.

И все же те усилия, которые он потратил во благо Руси, не пропали даром. Вскоре к Москве были присоединено Белозерское княжество. Своих послов в Москву прислал Ягайло, предлагая союз и дружбу. Быстро возрождалось хозяйство Руси, все больше людей тянулось в Московское княжество. Вновь было воссоздано сильное войско великого московско-владимирского князя. Прочной стеной рядом с ним стояло служилое боярство – опора хозяйственного и военного могущества развивающегося Русского государства.

Дмитрий Донской умер в 1389 г. Он прожил неполные сорок лет. Значительная часть их была посвящена борьбе с Литвой, Ордой, с различными русскими княжествами. В своей жизни он проделал около двух десятков военных походов, участвовал во многих сражениях, сотни часов провел в седле. Своему старшему сыну Василию он оставлял княжество, которое вскоре стало ядром складывающегося единого Русского государства.

Глава 13. Русь при преемниках Дмитрия Донского: тернистый путь к единству и независимости

§ 1. Наследие Дмитрия Донского

Дмитрий Донской умер 19 мая 1389 г. в Москве. Ему было 39 лет. Московский стол, а с ним и владимирское великое княжение переходило к старшему сыну Василию, которому было только 17 лет. Но и другие сыновья не были забыты в отцовском завещании. Юрий унаследовал Звенигород, Андрей – Можайск, Петр – Дмитров. Младший, Константин, получил свою долю позднее. Кроме того, каждый из четырех старших сыновей получил часть территории Москвы – вероятно, Дмитрий не хотел обижать своих сыновей и полагал, что совместное владение Московским княжеством объединит их и еще больше возвысит среди князей Рюриковичей. На самом деле это завещание станет поводом для многолетней феодальной войны между его потомками.

Какое же наследство досталось юному Василию I? После Куликовской битвы авторитет и значение Московского княжества в общерусском масштабе существенно возросли. Однако в экономическом отношении его силы были подорваны. В 1382 г. золотоордынский хан Тохтамыш мощным и внезапным броском напал на Москву и с помощью обмана захватил ее (жители города, убежденные в добрых намерениях хана нижегородскими князьями, сами открыли ворота). Расправа над подданными Дмитрия (сам он с семьей укрылся в Костроме) была ужасной: золотоордынцы нещадно рубили и духовенство, и знать, и простых горожан; княжеская казна, церковные богатства и имущество горожан были разграблены. Все оставшееся добро, в том числе и многочисленные книги, были сожжены. После этого отряды захватчиков ограбили Владимир, Переяславль, Юрьев, Звенигород, Можайск, Боровск, Рузу, Дмитров, т. е. главные города Московского княжества, и, взяв в плен их жителей, с огромной добычей хотели двинуться дальше. Однако вскоре Тохтамышу донесли, что у Волока стоит большая рать Владимира Андреевича, верного союзника Дмитрия Донского, а в Костроме стягиваются силы великого князя. Помня о Мамаевом побоище, хан не стал рисковать и поспешил вернуться в Орду.

Несчастьем московского князя решил воспользоваться его давний соперник – тверской князь Михаил Александрович. Сначала он сманил к себе митрополита Киприана, постоянно имевшего трения с Дмитрием Донским, и, видимо, стал уговаривать того перенести митрополию в Тверь, затем вместе с сыном отправился в Золотую Орду, чтобы выпросить для себя ярлык на великое княжение во Владимире и соседнем Новгороде.

В ответ на это Дмитрию Ивановичу весной 1383 г. пришлось отправить к Тохтамышу своего старшего сына Василия с боярами, которым следовало отстоять его право на великое княжение и убедить хана в верноподданнических чувствах. Слова посланников были подкреплены огромной данью – с каждой деревни собирали по полтиннику. Но ненасытным степнякам и этого показалось мало. За сына князя они стали требовать 8000 рублей золотом. Только в конце 1385 г. юному Василию удалось бежать и укрыться в Литве. После этого руки у Дмитрия Донского оказались развязанными, он смог заставить своих недругов Олега Рязанского и Михаила Тверского признать себя «младшими братьями».

В итоге перед Василием I оказались все те же задачи, что были и у его предков: усиливать Москву и собирать вокруг нее земли, резко не портить отношения с Золотой Ордой, наращивая силы для решительной схватки, сдерживать экспансионистские устремления Литвы, претендующей на главенство во всей Руси. Большую помощь новому хозяину Кремля стали оказывать верные бояре отца, поставившие свои подписи под его духовной грамотой.

§ 2. Правление Василия I

Первые шаги молодого московского князя Василия Дмитриевича свидетельствовали об его осторожности и осмотрительности. Хотя он первым за годы ордынского ига получил право на великое княжение не от хана, а от отца, великого князя Дмитрия Донского, поставляться на свой престол он предпочел по-старому: во Владимире в присутствии ханского посла Шихмата. Затем он отправил послов к митрополиту Киприану и попросил его вернуться в Москву. Тот не стал упрямиться и уже в марте 1390 г. прибыл в столицу. В истории русской культуры этот митрополит оставил довольно значительный след. При нем был составлен первый московский Летописный свод, имевший общерусское значение («Свод 1408 года»), расширились связи с Византией и Болгарией, усилилось их влияние на развитие русской духовности, литературы и живописи (особенно через творчество Феофана Грека).

Несмотря на постоянное столкновение интересов с Литвой, Василий Дмитриевич предпочел установить с ней дружеские отношения и укрепить их брачным союзом. В январе 1391 г. он женился на Софье, дочери Витовта, будущего великого князя литовского, который в то время находился в изгнании в Пруссии. Этим он усилил позиции в Литве своего тестя и способствовал его победе в борьбе за престол. Не желал Василий портить отношения и с Ордой. Летом 1392 г. он отправился к хану Тохтамышу с богатыми дарами и купил там ярлык на Нижегородское княжество, принадлежащее его родственнику по линии матери князю Борису Городецкому. В дополнение к Нижнему Новгороду московский князь получил также Городец, Мещеру, Тарусу, Муром. Щедрость Тохтамыша объяснялась просто: он надеялся на помощь Василия в борьбе со своим грозным соперником Тамерланом, новым азиатским правителем.

Но московский князь не оправдал надежды хана. Тамерлан его разбил и вынудил бежать на Запад, сам же в 1395 г. двинулся на Русь. Хотя до Москвы доходили слухи, что у азиатского властителя более 400 тысяч воинов, Василий Дмитриевич решил защищать свои владения. Во главе войска он расположился за Коломною на берегу Оки, где можно было нанести ощутимый урон переправляющимся врагам. В Москву в это время по совету великой княгини Евдокии Дмитриевны была перенесена из Владимира общерусская святыня – икона Владимирской Богоматери (ее много лет назад привез из Вышгорода Андрей Боголюбский). Москвичи надеялись, что она защитит их от иноплеменной рати.

Все лето 1395 г. прошло в тревожном ожидании нападения безжалостного врага, а в конце августа пришла весть, о том, что, разорив Елец, Тамерлан повернул назад. Возможно, ранние холода испугали хана, и он предпочел вернуться в жаркую Среднюю Азию. Но для москвичей Владимирская Богоматерь стала считаться главной защитницей и заступницей земли Русской. На месте встречи ее у столицы вскоре был основан Сретенский монастырь.

После нашествия Тамерлана московский князь решил, что Золотая Орда ослабла, и дань ей можно не платить. На несколько лет страна освободилась от тяжелого бремени. Василий же смог обратить свой взор на запад, на Литву. Там с 1392 г. правил его тесть Витовт, который ради расширения своих владений и усиления власти был готов самым жесточайшим образом расправляться с соперниками, даже из числа близких родственников. В итоге ему удалось завладеть Новгородом-Северским, Киевом, Оршей, Витебском и даже Смоленском, Ржевом, Великими Луками, т. е. исконно русскими городами. Это продвижение Витовта на Восток не могло не обеспокоить московского князя. Поэтому в 1398 г. он решил встретиться с тестем и решить вопрос о границах. Переговоры закончились тем, что граница с Литвой была обозначена вблизи Курска, Калуги, Боровска и Можайска, т. е. совсем рядом с Москвой. Но таковы были реалии конца XIV в., и не считаться с ними московский князь не мог.

Еще одной заботой Василия был Новгород Великий. Его свободолюбивые жители отказывались платить «черный бор», т. е. дань Золотой Орде, которую было поручено собирать со всех русских земель московскому князю. Кроме того, они не разрешали митрополиту Киприану судить свое духовенство. Сами же приютили у себя всех изгнанных Витовтом князей, поддерживали тесные контакты с ливонскими купцами, и этим вызывали ссоры Василия Дмитриевича с тестем.

Не желая вступать в открытый бой с городом-республикой, московский князь решил подорвать его экономическую мощь. Большие доходы Новгороду приносила Двинская земля. Именно отсюда на рынки Европы шли драгоценные меха, а ко двору великого князя за хорошую цену поставлялись соколы и кречеты. В 1397 г. Василий отправил в Двинскую землю войско, и то без боя подчинило его власти огромный и богатый край. Однако новгородцы с потерей не смирились. В следующем году они снарядили 7-тысячную рать, которая огнем и мечом прокатилась по Белозерью и вынудила великокняжеского наместника сдаться. К Василию же было отправлено посольство с дарами и с притворным извинением за происшедшее. Новгородцы даже соглашались посадить у себя на княжении брата великого князя Константина.

Некоторой компенсацией потери Двинской земли для Москвы стало присоединение в конце XIV в. «Малой Перми», земель в районе реки Вычегды. С миссионерской деятельностью в 1382 г. туда направился православный просветитель Стефан Пермский. Он даже составил специальную азбуку для народов коми и перевел на их язык книги Священного Писания.

Вскоре выяснилось, что за спиной великого князя Витовт ведет явную анти московскую политику. В 1398 г. он заключил договор с Ливонским орденом о взаимной помощи. Сам Витовт намеривался овладеть Новгородом, рыцари – Псковом. Однако ни тот, ни другой город союзникам не удалось завоевать. Более того, в 1401 г. Смоленск поднял восстание против великого князя Литовского и изгнал его наместника. Прежний смоленский князь Юрий Святославич вернулся в город и стал просить помощи у Василия I в борьбе с Витовтом. Но тот не откликнулся, видимо, считая себя сторонником тестя. В итоге в 1403 г. литовцы сначала взяли Вязьму, а потом с помощью бояр-изменников вернули Смоленск.

Занятый столкновениями с новгородцами из-за Двинской земли, Василий, казалось, не замечал, что основная угроза для московских владений идет с Запада. Только когда в 1405 г. Витовт протянул руки к Пскову, московский князь опомнился и послал рать сначала на р. Плавну к Вязьме, затем на Угру. Дело кончилось заключением мирного договора. Вскоре перед обоими князьями оказались более грозные противники. Витовт столкнулся с орденом, а Василию вновь пришлось сражаться с ордынцами.

К 1408 г. в Золотой Орде наконец-то закончилась длительная междоусобица, и власть оказалась в руках хана Булата. Поскольку Русь уже несколько лет уклонялась от уплаты дани, он решил наказать ослушницу и отправил войско под началом Едигея. Чтобы застать великого князя врасплох, тот решил предпринять поход на Москву глубокой осенью (обычно степняки нападали летом). В итоге его передовые отряды показались в московских пригородах 30 ноября, а 1 декабря прибыл сам военачальник с царевичами и расположился в Коломенском. Ордынцы намеривались действовать, как Тохтамыш в 1382 г., и добиться такого же успеха.

Поначалу все складывалось как в 1382 г. Великий князь Василий I бежал в Кострому, Москву остался оборонять его дядя Владимир Андреевич, среди жителей царили паника и уныние. Отряды Едигея рассыпались по окрестностям столицы и вскоре разграбили Переславль-Залесский, Ростов, Дмитров, Серпухов и даже Нижний Новгород и Городец. Однако время уже было не то. Москвичи быстро оправились от шока и стали готовиться к длительной обороне. Василий не просто отсиживался в Костроме, а собирал там рать, намериваясь ударить по Едигею с тыла. Союзник ордынцев тверской князь Иван Михайлович доехал только до Клина и не привез с собой стенобитных орудий, на которые так рассчитывали ордынцы. Ведь без них взять каменный московский Кремль было невозможно. Хитрый Иван Михайлович уже давно понял, что для русских земель главный враг – хан, а не московский князь. Да и сам Едигей чувствовал свою слабость – в Орде зрела новая смута, и Булат требовал его возвращения. В этих условиях он решил ограничиться награбленным добром и, взяв с москвичей выкуп в 3000 руб., 20 декабря покинул Коломенское. По дороге домой ордынцы еще ограбили Рязань.

Нашествие Едигея показало Василию, что с золотоордынскими ханами лучше жить в худом мире, чем в состоянии войны. Поэтому в 1412 г. он даже съездил в Золотую Орду с богатыми дарами и вновь исправно начал платить дань. Но при этом ему удалось окончательно закрепить за собой Нижний Новгород и Муром, на которые покушались его дядья по линии матери.

В целом же Василию I за время своего правления удалось присоединить к Московскому княжеству не так уж мало земель и городов. К Нижнему Новгороду и Мурому о постепенно добавил Тарусу, Новосиль, Козельск, Перемышль, Бежецкий Верх, Вологду, Вятку, Пермскую землю. Тверской, суздальский и рязанский князья признавали его старшинство, свободолюбивые Псков и Новгород часто просили о помощи. С великим князем литовским Витовтом, хотя и были столкновения, но в основном отношения были вполне дружеские. После 1408 г. княгиня Софья не раз ездила в Смоленск для переговоров с отцом. Более того, в своей духовной грамоте именно Витовта Василий назначил опекуном и защитником своего малолетнего сына Василия и жены Софьи Витовтовны, хотя к моменту его смерти были живы его взрослые братья Юрий, Андрей и Константин. Получалось, что великий князь заранее предчувствовал, что доверять им своего наследника нельзя. И он оказался прав.

§ 3. Борьба за московский стол между потомками Дмитрия Донского

Василий I умер 27 февраля 1425 г. в возрасте 53 лет. На престоле он был 36 лет, что считалось достаточно долгим сроком для Средневековья. Московское княжество, а с ним и великое владимирское княжение перешли к его десятилетнему сыну Василию, (старший сын Иван умер в двадцатилетнем возрасте, раньше отца, как и остальные княжичи). Однако не все потомки Ивана Калиты и Дмитрия Донского захотели признать старшинство ребенка.

Первым предъявил права на московский стол Юрий Дмитриевич, брат умершего великого князя и дядя его наследника. Основанием для его претензий стало завещание Дмитрия Донского, в котором писалось, что в случае смерти его старшего сына, т. е. Василия I, великокняжеский престол должен занять следующий по возрасту сын, в данном случае, Юрий. Однако завещание Дмитрия писалось тогда, когда у Василия детей еще не было, он даже не был женат. Поэтому указывать его несуществующих детей отец не мог. Главной задачей для него в то время было закрепить московское и великое княжение за своими детьми.

Следует отметить, что после правления Василия I юридическую силу стало иметь его собственное завещание, а не отцовское. Это Юрий Дмитриевич признавать не захотел и вступил в непримиримую борьбу с племянником. Она затянулась на несколько десятилетий, поскольку была продолжена уже детьми Юрия.

Раздоры нового великого князя Василия II с дядей начались сразу же после смерти его отца. Когда митрополит Фотий (сменил Киприана в 1410 г.) призвал всех оставшихся в живых сыновей Дмитрия Донского поцеловать крест новому правителю, Юрий Дмитриевич тут же отъехал в свою вотчину Галич и стал собирать войско для похода на Москву. Против него выступило войско Василия, которого поддержали дядья Андрей Дмитриевич и Константин Дмитриевич. Поскольку Юрий бежал за Суру, битва не состоялась.

Тогда Василий II по совету опекунов решил отправить к дяде митрополита Фотия, чтобы решить все дело миром. Миссия имела успех – Юрий согласился не воевать с племянником, а положиться на суд золотоордынского хана. Шесть лет прошли мирно. Василий подрастал под опекой матери, энергичной великой княгини Софьи Витовтовны, и деда Витовта. До самой смерти великого князя Литовского в 1430 г. внук сохранял с ним хорошие отношения и даже не возмущался его частыми набегами на псковские и новгородские земли.

Дружба Василия II с могущественным литовским князем, видимо, останавливала Юрия Дмитровича от открытой борьба с ним. Но в 1431 г. он решил бросить Москве вызов – прислал текст разорванного мирного договора и потребовал, чтобы Василий ехал с ним на суд в Орду. Тому пришлось подчиниться, и с богатыми дарами и опытными боярами он отправился в путь.

Юрий рассчитывал на победу, поскольку имел дружеские отношения с влиятельным мурзой Тегинеем. Но ловкий боярин великого князя И. Д. Всеволожский перехитрил его. На ханском суде дело было решено в пользу Василия II. В утешение Юрий получил Дмитров и выморочный удел умершего брата Петра.

После возвращения на родину Юрий побоялся жить в Дмитрове и вновь поселился в Галиче. Это позволило Василию вернуть свое владение. Однако в дальнейшем его дела пошли не слишком гладко. В Орде, за помощь, он пообещал И. Д. Всеволожскому выделить его внучке (по материнской линии) земельные владения ее отца, одного из рано скончавшихся сыновей Владимира Храброго.

Дома же оказалось, что мать по договору с вдовой Владимира Андреевича Еленой Ольгердовной сосватала ему другую внучку Владимира Андреевича, княжну Марию Ярославну. Наследником же всего Боровско-Серпуховского княжества был объявлен ее брат Василий. Естественно, что в этих условия внучка Всеволожского ничего не получила. Оскорбленным боярин покинул Москву и через некоторое время оказался при дворе Юрия Дмитриевича.

Окончательно рассорило племянника и дядю неприятное событие, случившееся на свадьбе великого князя. Во время свадебного пира великая княгиня Софья Витовтовна публично заявила, что на сыне Юрия Дмитровича Василии Косом надет драгоценный пояс, принадлежавший ее семье, и попыталась его снять. Тот не вынес оскорбления и тут же с братом отбыл в Галич. Там уже все было готово к походу на Москву.

О движении войска дяди Василий II узнал только тогда, когда оно уже было в Переславле. Спешно направленные послы нашли противника еще ближе, в Троице-Сергиевом монастыре. Естественно, что в таких условиях великому князю не удалось собрать свои полки. В состоявшейся на реке Клязьма битве в апреле 1433 г. он был разбит и бежал в Кострому. Но дядя настиг его и там и взял в плен.

Добившись великого княжения, Юрий Дмитриевич не захотел обагрять руки кровью родственника и выделил ему в удел Коломну. Однако вскоре выяснилось, что ни московские бояре, ни московские жители не желают служить галичскому князю и отъезжают к Василию. Юрию пришлось смириться и признать старшинство племянника.

Но на этом борьба не закончилась, поскольку в нее вступили сыновья Юрия Дмитриевича, Василий Косой и Дмитрий Шемяка. Они разбили войско Василия II и заставили его бежать в Новгород. После смерти отца в 1434 г. великим князем московским провозгласил себя Василий Косой. Однако с этим не согласились его родные братья и предложили Василию II помощь в борьбе с ним. В итоге великокняжеский стол вновь вернулся к законному владельцу, а Василий Косой опять стал пытаться его захватить. Во время одного из сражений он был схвачен великим князем и ослеплен. Претендентом на московское княжение остался только его брат Дмитрий Шемяка.

Сражения с родственниками отнимали у Василия II много сил и отвлекали от главной задачи – охраны Русской земли от ордынцев. Один из татарских ханов (Улу-Мухаммед), изгнанный из Сарая, в 1439 г. обосновался с сыновьями около Белева и стал регулярно совершать набеги на русские города. Великий князь не раз пытался собрать всех своих родственников, чтобы дать отпор степнякам, но те на его зов не откликались. Дело кончилось тем, что в одной из битв в районе Суздаля Василий попал к татарам в плен. Они согласились отпустить его на свободу только за огромный выкуп.

Василию пришлось согласиться на все условия хана и даже взять с собой в Москву несколько мурз, которым обещал щедрые пожалования. Сбор денег для его выкупа лег тяжелым бременем на все население Московского княжества, обескровленное татарскими набегами, междоусобицами князей, частыми пожарами и эпидемиями смертельных болезней. Все это подорвало авторитет великого князя среди подданных. В итоге некоторые бояре и служилые люди предпочли перейти на сторону Дмитрия Шемяки. Новое противостояние между родственниками закончилось тем, что в феврале 1446 г., когда Василий поехал молиться в Троице-Сергиев монастырь, заговорщики овладели столицей, схватили его мать, жену, казну разграбили, верных бояр и слуг перебили. Затем они схватили самого великого князя и вскоре ослепили.

Московское великое княжение оказалось полностью в руках Дмитрия Шемяки. Василия с женой он сослал в Углич, Софью Витовтовну – в Чухлому, бояр перебил и разогнал. Бежать удалось только малолетним сыновьям Василия – Ивану и Юрию, которые с князьями Ряполовскими заперлись в Муроме. Но вскоре их выманили и отправили к родителям в Углич.