Эспер

– Ладно, ты уж помоги немного. А дяде Арно, если увидишь, скажи, что сами управимся, только не говори, что я просила, ладно? Т-сс! – добавила, поднеся два скрещенных пальца к губам.

– Да ладно, ладно, знаю, что ты его терпеть не можешь.

– Т-сс! Я тебе ничего не говорила.

– Ты вдова, Мадлен, и он вдовец. Мама так и сказала, что вы – хорошая пара. Где ты себе еще найдешь? У тебя двое детей. Я бы и сам на тебе женился, да рановато еще!

– Замолчи, Лоран! И маме ничего не говори. А то я тоже что-нибудь расскажу. Думаешь, ей понравится, что ты за солдатами голыми подглядывал?

– Да что тут такого? Я ей тоже рассказал! Ей тоже жалко стало. А дядя Арно сказал, что нечего их жалеть. Наши воюют, а русские бунтуют. Пусть у себя в России бунтуют.

– Помолчал бы твой дядя Арно! Ни одного дня на фронте не был, а все знает. Но мы-то не знаем ничего! Русские с французами вместе были, а потом что-то у них там случилось. И вообще…

Голос Мадлен дрогнул. Опять она подумала про бедного Реми, про то, что не успела его полюбить, про то, что ночью ей тоскливо спать одной, что тяжело вести хозяйство, а самодовольный вдовец Арно Бевьер ей никак не нравился. Хотя, казалось бы, подходил идеально: жена умерла еще до войны, своих детей не было. Зрелый мужчина, лет на пятнадцать старше Мадлен. Коренастенький, плотненький, с едва заметным брюшком, правда, чуть прихрамывающий на правую ногу, немного ворчливый, но в целом вполне подходящий вариант для молодой вдовы. Чего ей еще надо? Может, и прав Лоран? Правда, сам-то он родного дядю недолюбливал, да и тот тоже племянника не жаловал. Мадлен об этом знала. Впрочем, ей-то какая разница? Для себя она точно решила, что уж во второй раз не поддастся на уговоры родственников и соседей.

– Идут! Смотри, сколько женихов! – Лоран, подмигнув Мадлен, поспешил к дверям, у которых тотчас же встали темнокожие охранники, вызванные из форта Льедо.

Может, после купания, а может, радуясь горячему чаю и свежему хлебу, солдаты выглядели вполне довольными. Небольшое помещение ресторанчика не могло вместить всех, некоторые вышли на улицу, столпившись у входа. Если бы не охрана, картина могла бы показаться вполне мирной. Лоран, как заправский официант, бегал, подавал, убирал, улыбался. Кто-то уже хлопал его по плечу, посылал за добавкой. Мадлен, приготовив все заранее, наблюдала за происходящим из кухни. Как и в прошлый раз, она не могла взять в толк, чем уж так провинились эти симпатичные дружелюбные парни, какую опасность в себе несли, за что же такое спрятать их решили в заброшенной крепости Атлантики?

– Ну что? Присмотрела мужа? – хитро спросил Лоран, ввалившись с горой пустых тарелок.

– Лоран! Замолчи! Жюли и Бастьен здесь! – зашипела Мадлен, указывая на детей, мирно играющих в уголке кухни.

– Ладно, ладно, – миролюбиво заключил Лоран. – Пошутил я. Хлеб остался? Неси! Варенье давай и сахар.

Мадлен, поставив на поднос небольшие формочки с вареньем, разложив остатки хлеба, вышла в зал:

– S’il vous pla?t! Пожалуйста! – добавила по-русски единственное слово, которое знала.

Солдаты потянулись к подносу:

– Мерси, мадам!

В глубине зала она заметила месье де Берни, беседующего с Арно. Как этот хромой черт там оказался? Что ему здесь надо? Просила же Лорана предупредить, так нет – пришел полюбопытствовать! Арно приветственно махнул ей рукой, Мадлен через силу улыбнулась, еще раз подумав, что никогда и ни за что не даст прикоснуться к себе соседу, набивающемуся в женишки. Месье де Берни, корректный, как всегда одарил снисходительным взглядом, означавшим, что все идет по плану, «месье бриошь» доволен.

Мадам Дебьен ни с того ни с сего разозлилась. Ей вдруг захотелось запустить в обоих пустым подносом, который все еще держала в руках. Совладав с собой, присела в легком поклоне: «Терплю вас, но на большее не надейтесь». Исполнив долг гостеприимной хозяйки, развернулась, намереваясь уйти.

– А Реми – ваш муж? Это он? Там, с комендантом?

Мадлен, не успев скрыть раздражение, в недоумении остановилась. Вопрос на французском задал солдат, которого она еще ранее заприметила, выглядывая из кухни. Ей показалось удивительным, даже забавным, что он проявил интерес к литографиям с изображением Наполеона. В свое время именно Мадлен настояла на том, чтобы украсить ими стены заведения. Супруг не соглашался, говоря, что ресторан – недостойное место для великого императора, даже если тому и пришлось провести на д’Экс последние дни перед изгнанием[70 - Наполеон провел на острове д’Экс последние дни с 8 по 15 июля 1815 года. 15 июля император был доставлен на борт линейного корабля «Беллерофон», надеясь на лояльность своих врагов англичан и получение убежища в Великобритании. Однако уже 8 августа Наполеон вместе с выбранными им офицерами для сопровождения будет переведен на корабль «Нортумберленд», который и доставит его на остров Святой Елены.]. «Как ты не понимаешь, он здесь признал свое поражение! Сдался! Англичанам! Понимаешь: сдался! Поверил и сдался!», – негодовал Реми. Мадлен его уговорила, но картину, на которой был запечатлен «Нортумберленд» – тот самый корабль, доставивший Наполеона на остров Святой Елены, – повесила недавно, уже после смерти мужа. Перед ней и задержался русский. Отвечая на вопрос, она хотела было сказать, что Реми погиб под Верденом, что месье Арно, разговаривающий с комендантом, вовсе не ее муж и таковым никогда не будет, что название ресторана останется прежним, но вместо неожиданно этого спросила:

– Вода была холодная? Там, в де Ля Круа? Замерзли? Вам налить еще чаю? – поспешно добавила, не дожидаясь ответа.

– Да я уже две кружки выпил! С запасом! – он широко улыбнулся. – А вода почти теплая! Бывает и холоднее. Только плыть некуда. Да и охраняют строго. А почему вы спросили? Видели нас там? – спросил весело, в упор глядя на мадам Дебьен.

– Конечно, нет! Но… – замешкалась, понимая, что сказала лишнее. «Но не отказалась бы», – мысленно закончила фразу, так же весело стрельнув глазами. – Вам нравится Наполеон?

– Мне нравится корабль. Может, и за нами когда-нибудь… пришлют… – он рассеянно посмотрел куда-то в сторону.

– Внимание! Приготовиться к выходу! – прозвучала команда. Пленные быстро допивали чай, заталкивали остатки хлеба в карманы. В этот момент в зал с плачем вбежала Жюли:

– Мама, мама, смотри, Бастьен сломал, – показала она матери крошечную фигурку принцессы из любимой игры «Замок-крепость». – У нее нет ручки! Ей больно! Больно!

Очевидно Бастьен, переодевая куклу, переусердствовал. Жюли заливалась слезами, прижимаясь к ногам матери. Все тот же солдат присел на корточки перед малышкой, попросил куклу и, что-то приговаривая по-русски, аккуратно ввинтил руку. Потом, пошарив в карманах, достал бинт, оторвал кусочек, осторожно перевязал игрушку.

– Готово! Танцевать нельзя! – сказал с деланной строгостью, перейдя на французский.

– Спасибо, – девочка прильнула к гостю, обняв его. – Ты хороший. Не ходи в тюрьму. Там холодно. Там крысы.

– Ничего. Я люблю холод. А крысу убью. Меня зовут Дмитрий. А тебя?

– Жюли. А это мой брат, Бастьен, – показала она на заплаканного братишку, стоявшего рядом. – А маму зовут Мадлен. А нашего папу убили боши.

– Орлофф! – крикнул капрал. – Уходить! Уходить!

– Мерси, мадам, – поблагодарил Дмитрий, обратившись к Мадлен. – Мы уходим, Жюли, береги куклу.

Уже у самой двери обернулся. Невысокая, худенькая. Пожалуй, даже чересчур. На ней была коричневая юбка до щиколоток. Туфли на толстых каблучках, черные чулки. Светлая, с неглубоким вырезом блузка оттеняла матовую кожу. Темные волосы затянуты тугим пучком. Она по-прежнему сжимала поднос, несколько растерянно глядя на столпившихся у двери солдат.

«…Павел Жанович, а кто это – Венера Арльская? Она красивая?»

– Мадлен, флиртуешь с русскими? Французов тебе мало? – насмешливо спросил тот, кого он принял за мужа мадам.

Это было последнее, что услышал Дмитрий, покидая ресторан «У Реми».

– Дорогой Арно, если вы еще раз позволите себе подобные намеки в отношении меня, я пожалуюсь господину коменданту, рассказав, что вы вынуждаете меня выступать на стороне бунтовщиков.

Но этого Дмитрий Орлов уже не слышал. Колонна медленно двигалась вдоль берега в сторону форта Льедо.

Менее чем через час они остановились перед низкими воротами. Крепость была не похожа на виденные ими форты Боярд и Энет, действительно больше напоминая тюрьму, чем оборонительное сооружение.

– Пришли! Входим по одному! – скомандовал сопровождающий.

– Крысиная нора, – прошептал Пустыня. – Если и бежать, то только под землю.

Дмитрий успел перекреститься: «Животворящий крест Господень, огради мя, Господи, силою честнаго и животворящаго твоего креста, и сохрани мя от всякаго зла».

* * *

Ворота закрылись. Занавес. Антракт: сто лет. Зрители вышли, забыв про артистов. А теперь, находя и читая послания из прошлого, недоумевают, слыша упреки: «Эх, вы, братцы, обмельчали вы, обмельчали… Вы пошто нас забыли?»

«Остров д’Экс. Форт Льедо»

Глава 3. Месть Франсуа Льедо

2018 год. Франция, Венсен, пригород Парижа. Ch?teau de Vincennes. Военный архив[71 - Ch?teau de Vincennes. Военный архив. – Венсенский замок. Здесь находится архив Министерства обороны: Le Service historique de la Dеfence (SHD). Создан во исполнение декрета 2005-36 от 17 января 2005 года. Крупнейший архив во Франции, обладает также одной из самых редких библиотек, хранящей более миллиона книг, начиная с XV века.]

Здесь хранятся архивные документы. Трудно, невозможно передать, а тем более описать чувства, которые испытываешь, поднимая тяжеленную картонную коробку с надписью: «1917–1918 годы». Кто-то когда-то строчил послания, распоряжения, донесения, доносы, жалобы, отчеты, приказы, правила, наделяя обычный листок бумаги силой, властью и бессмертием. Сколько их тут, пронумерованных, подшитых только лишь в одну (!) папку, документов с пометками «конфиденциально», «секретно», «срочно», «важно»? Не менее тысячи, а то и больше, гораздо больше. Даже чтобы просто пролистать, потребуется несколько часов. Прочитать – недели и месяцы. Подписи авторов документов, упоминания имен завораживают: маршал Фош, Керенский, Николай Романов. Не говоря уже о военных министрах, генералах и военачальниках, как русских, так и французских. Здесь все важно, все отражает события двух лет – и каких двух лет! Выбрать нечто особенное представлялось невозможным.