В объятиях Люцифера

– Да, тебе предстоит теперь многое узнать, – сказала я дочери. – Но это не опасно: ты же умеешь плавать! – подбодрила её я.

Мои планы на отдых имели две цели.

Во-первых, мне нужно было восстановить свои силы после болезни.

Во-вторых, мне нужно было понять, «приземлить», сделать реальностью нашего времени то знание, которое, словно готовая жалить пчела, уже некоторое время летало надо мной. Разрывало голову не болью, а какой-то прострацией этой самой моей головы в огромном сияющем голубизной летнем небе, так, что трудно было понять, где есть небо, а где – моя голова.

Лена, искупавшись в Селигере, выслала всем своим знакомым прекрасный вид озера: в едином ряду за несколько недель Египет, Италия, «Сокол»…, собралась на концерт в Киев, а потом вновь в Италию.

– Твоё дело, – сказала на прощание я, – поезжай, пока Яша отдыхает в Крыму.

Вечером этого дня: я услышала концерт в исполнении моих соседей – юных музыкантов.

На следующий день бой барабанов стал мощнее.

К барабанам присоединились ударные инструменты.

В течение всего дня репетировалась песня «Погоня» из кинофильма «Неуловимые мстители»: молодые музыканты (мальчишки и девчонки), руководимые неразумными взрослыми, готовились к конкурсу.

Дверь на Селигере.

У каждого она своя? Или у всех – одна?

Правильный ответ – второй.

Однако в реальной жизни общепринятым стереотипом поведения был первый.

Я очень старалась справиться с тем внутренним напряжением, которое росло внутри меня с каждым новым днём на отдыхе.

Я уже научилась воспринимать такое состояние моего дискомфорта, как очередные потуги перед рождением чего-то нового: какого-то нового знания или видения, которого до сих пор у меня не было.

Сами «роды», приблизившие меня к решению обозначенных мною насущных задач, в этот раз произошли неожиданно легко.

Я сидела в удобном шезлонге на берегу Селигера и загорала, наслаждаясь приветливыми лучами июльского солнца. В моей сумке лежали блокнот и карандаш. Я достала их и уже в рабочем порядке заполнила страницы.

Одна и та же информация, как руководство к действию, открылась мне сразу на нескольких уровнях. Каждый значим. Каждый имеет свою зону ответственности. Я – уже не капелька и не река. Я – дельта реки. Пытаюсь оросить как можно большее пространство суши перед своим собственным слиянием с океаном.

17.07.2013 г.

В разговоре с доктором философии и доктором математики Войцеховичем Вячеславом Эмериковичем (118 (78,73)) я осмелилась озвучить свою мысль о необходимости выстраивания энергоинформационной структуры города Твери.

Словно волшебным ключиком к взаимопониманию и взаимодействию на довольно-таки высоком морально-нравственном уровне послужили слова В.И.Вернадского о симметрии.

Устойчивость – гарантия существования в будущем времени. Устойчивость – это следствие существования разнообразия.

Человек меняется перед страхом смерти. Также нация, цивилизация. Какова демография россиян в Твери в чистом виде? Как достичь гармонии этноса? При обсуждении этих вопросов мы пришли к выводу о том, что необходимо провести исследования, чтобы взглянуть правде в глаза и понять: сколько рождается россиян и сколько рождается мигрантов в Твери?

Исследования реальных тверских долгожителей могли бы открыть новое знание о том, какие духовно-нравственные программы приводят в «джи» (долгоживущие), а какие – в «кжи» (короткоживущие). Новый опыт такого рода мог бы стать основой для интеллектуального Тверского туризма.

Во многих вопросах мы были единодушны.

Однако были и расхождения.

Симметрия и асимметрия – понятия парные.

Асимметрия – повод к изменению, к эволюции.

Я приступила к разработке проектов. Снижение параметров социального неблагополучия предлагалось в проектах через установление новых (отличных от общепринятых: деньги, место в социальной иерархии) критериев успеха.

15.07.2013 г.

Позвонил Сергей, и я была рада его мужской помощи по дому.

20.07.2013 г.

23—00. Смс Сергею:

– Привет, мой хороший! Как ты? Не таешь на жаре?

И получила в ответ смс от Сергея:

– Привет! Стараюсь набирать массу.

– Ладно! Тебе успехов в наборе массы! Чтобы костюмчик хорошо сидел. Пиши мне, а то я скучаю по тебе! – написала в смс я.

Костюмчик – это актуально.

Сергею предстояло перейти на новую работу в бизнес-центр. Хотя его строительство не было закончено, охранникам уже подбирали костюмы. К сожалению, брюки для Сергея были коротки.

4.08.2013 г.

Сергей с негодованием рассказывал мне о том, что фабрика выпускает костюмы для роста 182 сантиметра, а у него 190.

– Мне теперь вот брюки удлиняют – там есть запас 4 сантиметра, но они всё равно будут короткими. Поэтому, наверное, в дневную смену меня не поставят. Ночью буду работать.

«Вот так-то нас всех подгоняют под какие-то кем-то ранее установленные рамки», – подумалось мне. Даже рост пытаются ограничить. Не получится мне увидеть красивое тело Сергея в хорошем костюме.

Потом Сергей высказался по поводу семейной жизни:

– Что ли, всю жизнь мучиться, если мужик пьёт? Вот мать моя. Трёх детей родила. А муж, мой отец – дальнобойщик, всё гулял. Теперь ему 84 года, ей 70 лет. Куда денешься-то? Дальше терпеть надо!

– Лучше уж в паре через взаимоотношения двоих решать задачи, чем через болезни и прочие невзгоды, – пыталась парировать ему я.

Сергей посоветовал мне посмотреть последний фильм режиссёра Алексея Балобанова «Я тоже хочу!»

Я просмотрела этот фильм и поняла, как видел этот мир, в котором мы живём, творческий человек в последние дни своей жизни.

Много желающих убежать из этого мира. Потому что «гонимость» ощущается незримо, но явно и проявляется как ненужность того или иного человека в современном человеческом универсуме.