Бандитка!

– Большая! На тех деньгах номера телефонов указаны были.

– Так, – встала я, – не выноси мне мозг, договорились жить молча – вот и молчи, возмущайся про себя, – махнула я на него рукой.

– Ну ты-то молча не живешь! – взорвался муж. – То песни свои дебильные про березку орешь, то каждое утро в пять тридцать гимн завываешь, что аж соседи по батарее стучать начинают.

– Ну и что, я, может, патриот!

– А… – психанул он. – А я думал, глухонемая.

Утром я заглянула в комнату и удивилась: муженька моего уже и след простыл. «Странно, – почесала я голову, – куда это он так рано свинтил? Хм, что-то новенькое». Позавтракав, я побежала на работу, день пролетел незаметно, и ближе к вечеру, уставшая, с продуктовыми покупками я возвратилась домой. Славки не было, и я спокойно принялась готовить ужин, как в дверь позвонили. Открываю, стоит свекровь с тестем, и на них лица нет.

– Проходите, – пропустила я их в квартиру. Они прошли, посмотрели на меня, и отец начал…

– Катя, тут такое дело, Вячеслава убили.

Я рухнула. В моей голове пронеслось все и сразу: ремонт не доделан, море накрылось медным тазом, еще он мне шубу обещал, ну что за люди – сначала наобещают, а потом мрут так не вовремя. Я расстроилась, ведь только-только жить по-человечески начала, и на тебе какая незадача. Родители посмотрели на меня, и мать сказала:

– Собери его вещи, я заберу. И вот что еще, мы его уже кремировали, а панихида завтра в 11 утра. Хочешь, приходи, вот адрес.

И протянула мне визитку.

Как прошло прощание, я помню плохо. Суета, люди, и все лезут ко мне с сочувственными речами. Вернувшись домой, я хорошенечко выпила и уже собиралась ложиться спать, как ко мне в дверь позвонили. Открываю, стоят мужики, человек десять, бритые, накачанные и по виду жутко опасные.

– Вам кого?

– Тебя. – ответил мужик, нагло меня отстранив от двери. Они прошли на кухню, и мне ничего не оставалось, как проследовать за ними. Ребята переглянулись, и лысый начал.

– Катерина, как вас по батюшке?

– Ивановна. – дала я незамедлительный ответ.

– Катерина Ивановна, – продолжил он, – вы знали, чем занимался ваш муж и кем он был.

– Нет, – закачала я головой.

– Очень интересно.

Переглянулись мужчины.

– Ну что ж, мы вас сейчас просветим, ваш уже ныне покойный муж был нашим предводителем, банда у нас, мы пол-Новосибирска держим, Вячеслав всем рулил, был головой и шеей, а мы так, на подхвате, наследника он не оставил, значит его место займешь ты.

Я рухнула. Мужчина, стоящий по правую руку от меня, помог мне встать.

– Ну что же вы, Катерина, – продолжил лысый, – рано вам с инфарктом на больничный, некогда нам, завтра стрелка, с нами разговаривать не станут, им с главным перетереть надо, а за главного теперь вы.

Я пребывала в шоке.

– Да мужики, вы что, смеетесь? Да меня даже дети в школе не слушаются, а тут бандиты, чего я им говорить-то стану?

– Ну, у тебя вся ночь впереди, ты же училка, вот и составь конспект, – хмыкнул парень с шрамом на лице.

– Вообще-то воспитатель, – решила я уточнить, – Работаю с одаренными дошколятами.

– Плевать, – ответил он.

– Ну чего ты, – продолжил лысый.

– Ты ведь не одна пойдешь, мы с тобой, ежели чего – все поляжем.

Я от этих слов захотела не просто выпить, а много выпить. Они ушли, а я схватилась за телефон и позвонила своим подругам:

– Нинка, Валька, бегом ко мне.

Они прибыли рекордно быстро.

– Чего у тебя? Голос в трубке был такой, будто муженек с того света вернулся.

– Если бы, – заныла я и пересказала, что со мной произошло. Подружки переглянулись, вздохнули и в один голос ответили…

– С тобой пойдем, что уж, помирать – так вместе.

– Ну, блин, вы умеете поддержать, – погрозила я им кулаком и опять заревела. Настало утро, мы забегали по квартире, на стрелку ведь собираться надо. У меня и понос, и энурез, и нервный тик в придачу, все на нервах, руки ходуном, Нина стала меня успокаивать, а Валька как гаркнет:

– Так, некогда сопли разводить, пора собираться.

– Так мы оделись.

– Вижу, как вы оделись. Ведь на непростое дело идем, надо подготовиться. Так, – сказала она мне, – на, в штаны форму для выпечки засунь, а на живот чугунную сковородку тебе скотчем примотаем.

Я вытаращила глаза.

– Ну чего ты так смотришь, вот начнут тебя пинать и стрелять, потом еще и спасибо скажешь. А ты, Нинка, на титьки поварешки нацепи, а в трусы и на жопу сотейник надень.

Мы переглянулись, но спорить не стали. Машина просигналила, мы вышли во всей красе.

– А это кто? – удивился лысый, которого, кстати, звали Алексеем.

– Моральная поддержка, – ответила я.

– А нас тебе не хватает? – удивился он и показал рукой на вереницу машин.

Я обалдела.

– Это что, все с нами?

– Обижаешь, – ответил он. – Это только третья часть, остальные уже на месте: снайперы, да и так, кто в засаде, кто в разведке.

Я побледнела, а Валька тут же вытащила пол-литра.