На обочине 40 плюс. Кляча не для принца

ГЛАВА 1

Вера

Понедельник не заладился с самого утра. Оправдывая своё мистическое «лёгким не бывает», он зараза щедро отсыпал мне непредвиденных проблем.

Сначала чёртов будильник не сработал. Ну да, сама виновата. Пролистывая перед сном ленту соцсетей, буквально вляпалась в какое-то сообщество, обещающее стройность, сексуальность и свежесть после сорока без лишних усилий и диет.

Начитавшись советов, на выполнение которых у меня не хватит ни сил, ни времени, ни… чё уж врать, даже желания, я уснула далеко за полночь, напрочь забыв поставить телефон на зарядку.

Многолетняя дрессировка всё же не подвела… Почти не проспав, я подскочила, как ужаленная в плацдарм для приключений и, рванув на кухню, занялась завтраком.

Что у нас самое вкусное утром любого понедельника? Правильно! Кофе. Так вот, этот самый кофе, пока я лепила на отёкшую со сна физиономию хвалёные патчи, благополучно сбежал на плиту, которую ещё накануне я маниакально вылизала до идеального блеска.

– Материться вредно. Употребление нецензурной лексики ведёт к притуплению реакций в реально стрессовых ситуациях, – отглаживая блузку, бормотала я.

Отскочив на пару минут в ванную, вернулась к гладильной доске и, обнаружив на воротнике блузки пятно, прицыкнула языком. Зацепившийся шнур не позволил поставить утюг ровно, и, полетев на пол, он чуть не попал мне по ноге.

– Твою же мать! – забыв свои установки, взвизгнула я и, издав стон раздражения, полезла искать наряд на сегодня.

Любимое серое платье село как влитое, а руки привычно потянулись к косметичке. Стрелки, как назло, вырисовывались криво, руки дрожали, а плойка, которую я зажала плечом, накрутила не только локон, но и многострадален ухо.

– Самая тёмная ночь всегда перед рассветом, – пробурчала я и, подмигнув своему отражению, помчалась в прихожую.

Замок на совсем новых сапогах от моих нетерпеливых манипуляций заклинило, по колготкам поползла стрелка, но этот факт я восприняла почти спокойно. Оправила длинный подол платья и, убедившись, что дефект абсолютно не заметен, накинула шубку.

Схватив сумку, выскочила из квартиры, уронила ключи… раза два. Створки лифта закрылись прямо перед моим носом и… Я просто достала телефон и, вызвав через приложение такси, закатила глаза и сделала пару глубоких вдохов и выдохов.

– Спокойно Верунь, – пробормотала сама себе и, натянув на лицо улыбку, спокойно вошла в вернувшийся лифт. Глядя в зеркальную панель, нацепила шапку, укуталась в шарф и, вздёрнув нос, выпорхнула из лифта.

– Ну хоть ты не подвёл, – заметив ожидающее у подъезда такси, выдохнула с нескрываемым облегчением и, сев на заднее сидение, попросила: – Побыстрее, пожалуйста.

Таксист что-то буркнул в ответ и, включив музыку, сосредоточился на дороге. Ну а я на незавершённом макияже. Пока ехали, замазала следы недосыпа, подкрасила губы и побрызгалась духами. Несмотря на ворчание водителя, настроение немного поднялось, но ненадолго.

– А куда мы едем? – взглянув в окно, протянула растерянно и, пытаясь переорать музыку, возмутилась: – Стойте! Мы же не туда!..

– Как куда? – отозвался водитель и, ткнув в экран планшета, закреплённого на приборной панели, пояснил: – В Домодедово, конечно.

Потом прищурился и, разглядев на своём гаджете какой-то мигающий значок, выругался сложным комплектом нелитературных слов и, обернувшись ко мне, заорал:

– А чего молчала-то?! Видела же, что такси ошиблась!

– Простите, – проблеяла я виновато и, поджав губы, всё же не сдержалась: – Но вы сами виноваты!

Наша перепалка сошла на нет, так и не начавшись. Видимо, понедельник не задался не только у меня.

Таксист смирился с фактом минимум одного негативного отзыва, а я с опозданием. До начала рабочего дня оставалось минут пятнадцать, и, не откладывая в долгий ящик, я решила предупредить босса, отправив ему сообщение.

По поводу штрафа или выговора не особо переживала, так как с боссом у нас было абсолютное взаимопонимание. Илья Маркович частенько отпускал меня пораньше или закрывал глаза на утренние опоздания. Что бы там кто ни говорил, но для него я была почти незаменимой персоной.

Десять лет я исправно трудилась его личной помощницей, а вечерами на пару часов подменяла специалистов одного из салонов красоты, принадлежащие нашей сети. Диплом медсестры позволял мне проводить большинство процедур, а дополнительные деньги лишними не бывают.

Заглянув в телефон, обнаружила, что Илья Маркович моё сообщение прочитал, но почему-то оставил без ответа. Покопавшись в памяти, успокоила себя мыслью, что никаких важных встреч, совещаний или чего-то глобального на сегодняшнее утро босс не намечал.

Доставив меня к зданию, где располагался наш офис, таксист содрал с меня вдвое больше, чем я предполагала, но возмущаться и скандалить сил не осталось.

Поднявшись на нужный этаж, вошла в приёмную и, стягивая с себя шарф, уставилась на незнакомую девицу лет двадцати пяти. Она смерила меня равнодушным взглядом и вернулась к занятию, от которого я её отвлекла своим появлением.

Выпятив явно перекаченные губы, она самозабвенно подпиливала свои ноготки, покрытые кричаще-красным лаком. Даже не поздоровалась засранка. Но меня удивило не это…

– Ты кто? – водрузив сумку на стол, поинтересовалась я, решив, что вежливого приветствия эта нахалка не заслужила.

– Агния Барто, – отозвалась девица, и самое интересное, что, судя по надписи на бейджике, она не соврала.

– Допустим, – процедила я и, постучав пальцами по столу, вкрадчиво уточнила: – Агния, а что ты делаешь на моём рабочем месте?

– ВАбЧе-то я на своём рабочем месте, – намеренно коверкая первое слово, протянула девица и, кивнув на дверь директорского кабинета, дополнила с нескрываемой гордостью: – Я новая помощница босса. А вот ты кто такая, мне непонятно.

ГЛАВА 2

Вера

Я нервно хохотнула и, расстегнув шубку, прицыкнула языком.

– Какая прелесть, – протянула притворно ласково и, нависнув над столом, вкрадчиво поинтересовалась: – Деточка, а ты ничего не перепутала? С какого кхм-м… перепуга ты вдруг стала помощницей?

– Не с перепуга, а по распоряжению Ильи Марковича, – вжавшись в спинку моего кресла, мявкнула Агния.

– Та-а-ак, – пророкотала я и, швырнув шубу и сумку на диванчик для посетителей, направилась к директорскому кабинету.

– Стой! Нельзя! Он занят! – заверещала девица и, подскочив, бросилась меня остановить, но…

Не на ту напала! Во-первых, на таких убийственных шпильках далеко не убежишь. Во-вторых, когда я в гневе, то вполне могу развить скорость бешеной курицы.

Стучать не стала… Дёрнув за ручку, ворвалась в кабинет директора и, от души шандарахнув дверью, услышала приглушённый вскрик новой помощницы. Что я ей ненароком подправила: губы или явно сделанный нос, выяснять не стала.

Решительно подошла к рабочему столу босса и, уперев руки в бока, насупилась.

– Доброе утро, Илья Маркович, – проворковала многозначительно и, кивком указав на дверь, возмутилась: – Это что там за силиконовая Гнида на моём рабочем месте хозяйничает? Ещё и врёт, что это вы распорядились назначить её на…

– Не Гнида, а Агния, – скривившись, поправил босс и, протяжно вздохнув, отложил документы, изучением которых занимался до моего шумного вторжения.

– Да какая разница, – огрызнулась я. – Гнида, она и в Африке гнида. В чём дело? Я чего-то не знаю?

– Верунь, не пыли, а, – потеребив подбородок, попросил босс и, поджав губы, заговорил в знакомой снисходительной манере. – Ну ты же всё понимаешь и не делай вид, что удивлена.

– Чего-о-о? – опешив, вякнула я и, похлопав ресницами, хмыкнула: – То есть мою замену вы планировали давно? Почему не предупредили?

– Ты взрослая деву… женщи… дама, – с трудом подобрав подходящее, по его мнению, определение, терпеливо начал босс и, встав, подошёл вплотную. Сунул руки в карманы брюк и, качнувшись с пятки на носок, упрекнул: – Вот что тебе стоило построить глазки Фёдорову, а? У меня из-за тебя контракт срывается, вот и приходится принимать кхм-м… странные решения.

– Сраные они какие-то, ваши решения, – пробормотала я, но вспомнив, перед кем стою, поспешила исправиться: – Так вы из-за того старого извращенца меня убрать хотите?

– Ты тоже вроде не юная нимфа, – намекнул босс, вгоняя меня в ступор.

– Да вы… вы, совсем уже? Ещё скажите, что я вам всю приёмную песочком засыпала.

– Фёдоров – очень крупный бизнесмен, – нахмурившись, отчеканил Илья Маркович и, обойдя меня по кругу, добавил: – Влиятельный, богатый и невероятно злопамятный. А ты ему соль в кофе… Вера, ну мы же не дети, в конце-то концов.

– Это я от счастья расплакалась, – прицыкнув языком, произнесла я с издёвкой и, закатив глаза, фыркнула: – Так впечатлилась и уревелась, что слёзы в кофе попали.

– Вер, ну ты и зараза, – буркнул Илья Маркович, следом добавив: – Язва и нахалка.

– Он меня за попу ущипнул! – взвизгнула я.

– А тебе сложно было пофлиртовать? – отбрил босс.

Я прерывисто выдохнула и, сообразив, к чему он клонит, криво усмехнулась.

– То есть теперь эта кукла силиконовая будет укреплять ваш бизнес своими формами?

– Не передёргивай, – рявкнул Илья Маркович и, вернувшись в своё кресло, указал на свободный стул, приглашая присесть.

– Не имеете права, – оставшись на том же месте, зашипела я и, скрестив руки на груди, прозрачно намекнула: – Трудовой кодекс вы знаете лучше меня, и уволив без предупреждения, а тем более весомого повода, вы рискуете…

– А кто сказал об увольнении? – недослушав, встрепенулся босс и, кивнув на стопку документов, дополнил: – Ты, Верочка, переведена на другую должность. График скользящий, коллектив чудесный, зарплата, кстати, значительно выше, плюс процент, премии и…

– Звучит как-то подозрительно заманчиво, – насторожилась я и, приземлив свою пятую точку на предложенный стул, хмыкнула: – В чём подвох?

– Ну что ты?.. – заворковал Илья Маркович, но он понимал, что я понимала, что он понимал…

Тьфу ты… В общем, за столько лет работы я изучила своего босса настолько, что могла по жестам и тону определить, когда он обещает, но не собирается выполнять.

– Илья Маркович, давайте без вот этого всего. Говорите прямо, – перебила я, а он свёл брови на переносице и, протяжно вздохнув, сложил руки в замок.

Даже рот открыл, чтобы произнести явно заготовленную речь, но дверь кабинета внезапно распахнулась, явив нам новую помощницу. Даже не постучала, су…

Я невольно скривилась, наблюдая, как её верхние девяносто… да, что там, все сто, угрожающе покачиваются над подносом с одинокой чашечкой кофе.

Ну ещё бы!.. Мне-то кофе не полагается. Интересно, что она ему натрясёт в кофе, кроме своих обесцвеченных волос и нарощенных ресниц. Вон верхняя пуговка так и норовить приправить крепкий напиток собой.

– Илюша, твой кофе, – подойдя к столу, томно протянула она и, склонившись, отклячила подтянутую задницу, безмолвно намекая, куда мне стоит пойти. Склонилась так, что босс застрял взглядом на той самой пуговке. А вернее, чуть глубже…

– А-а, ну всё ясно, «Илюша», – протянула я с нескрываемой издёвкой и, поймав на себе злобный взгляд Гниды… или как там её, расхохоталась, уже не сдерживаясь.

ГЛАВА 3

Вера

Пока я ржала, Илья Маркович сверлил меня недобрым взглядом. Потом прищурился и, постукивая пальцами по столу, пророкотал:

– Гнидочка, выйди. Нам с Верой Павловной нужно завершить важный разговор.

Ой, ну надо же! Гнидочка?! То есть босс со мной в чём-то согласился? Страшню-ю-ючий случай.

Агния, поджала губы и, забрав поднос, продефилировала к выходу. В дверях обернулась и, окатив меня взглядом, полным превосходства, промурлыкала:

– Илюша, вечером всё в силе?

– Выйди, сказал! – рявкнул босс, вложив в свой тон и грозный вид не озвученный мат.

Агнию будто ветром сдуло. Я ещё тихо похрюкивала от сдерживаемого ржача, а босс уже пришёл в себя. Встал и, подойдя к окну, отвернулся, заложив руки за спину.

– А Ира в курсе, что у вас завелась Гнидочка? – намеренно исказив голос, усмехнулась я.

Илья Маркович прицыкнул языком и протяжно вздохнул. Ну да, ну да… Ещё то попадалово. Я всё понимаю.

Несколько лет назад, когда я пришла в эту компанию, всем заправляла жена Ильи Марковича.

Бизнес у них был семейный, но именно Ира раскопала востребованную нишу и начала её успешно развивать. Элитная косметика всех брендов и сегментов, салоны красоты, спа-отели, массажные кабинеты, – всё это было раскидано по столице и приносило шикарный доход.

Илья Маркович заправлял всем, что касалось транспортировки и хранения, больше помогая, чем управляя. Ира поразила меня своей хваткой и чутьём, да и работать с ней было комфортно. Потом она ушла в декрет, а потом ещё в один, и…

Постепенно её муженёк возглавил семейный бизнес, но мы с Ирой до сих пор дружили. Илья Маркович прекрасно понимал, что всё, о чём я узнаю в рамках его кабинета, рано или поздно дойдёт до его жены.

Не потому ли он торопился убрать меня подальше? Хах, похоже на то. Вот только Агния, козыряя передо мной своим новым «завидным» статусом, это не учла. Ну или не знала…

– Вера, давай не будем всё усложнять, – начал Илья Маркович после томительной паузы. Повернулся ко мне боком и, глянув исподлобья, предупредил: – Себе же хуже сделаешь.

– Я не могу скрыть это от подруги, – развела я руками и, покачав головой, вздохнула: – Не ожидала, если честно. Вы всегда казались мне идеальной парой, и Ира… Она же тебя любит. Зачем ты так?

Говоря о личном, я сочла вполне уместным перейти на «ты», и босс даже бровью не повёл. Опустил глаза в пол и, подумав, криво усмехнулся.

– Ну рискни, – обронил невозмутимо и, подойдя ближе, уверенно произнёс: – Подругу потеряешь, а мне не навредишь. Ирка всё равно на развод не подаст, слишком много делёжки предстоит, если вдруг…

– А не она ли вложила в ваш бизнес всю душу и средства, подаренные её родителями вам на свадьбу? – вскинув брови, напомнила я и, пожав плечами, пробормотала: – Если промолчу, то точно потеряю подругу. Если расскажу, может, и обойдётся, но так, по крайней мере, моя совесть будет чиста.

– У тебя сын на каком курсе учится? – просканировав меня странным взглядом, уточнил босс, а я тут же напряглась.

– Вадима не трогай, – пророкотала зловеще и, нахмурившись, упрекнула: – Что-то ты не подумал, что у меня сын-студент, когда принимал решение о моём переводе. А как дело запахло жареным, сразу угрозы пошли.

– Уточняю только в благих целях, – оскалился этот муд… рый экземпляр и, склонив голову набок, перечислил: – Учится он платно, подрабатывает, но в основном ты тянешь эту лямку. Верно?

– Ну-у и? – фыркнула я, не особо понимая, к чему он клонит.

– Я тебе подобрал должность поспокойней, а доход побольше. Хотел, как лучше, – задумчиво произнёс босс и, посмотрев в окно, прерывисто вздохнул. – Видимо, зря старался.

– Спасибо, конечно, – скривилась я и, пожав плечами, продолжила совсем другим тоном: – Но всё это тянет на подкуп. Я столько работала, во всё вникала, даже замещала тебя на время отпусков и больничных, но что-то ни разу не заслужила повышения. А тут как снег на голову…

– Вера, не преувеличивай свою значимость, – раздражённо пророкотал Илья Маркович и, насупившись, дополнил: – Соглашайся, и у тебя будет работа и достойный, стабильный доход, или… Ну сама подумай, кому ты нужна в свои сорок с хвостиком? Меньше месяца до Нового года. Хочешь остаться у разбитого корыта?

– А ты продуманный гад, Илюша, – огрызнулась я, но, понимая, что выбора у меня нет, устало выдохнула: – И какую же должность ты мне выделил?

– В салоне красоты, – с трудом сдержав эмоции на мой выпад, сообщил он сухо и, изобразив улыбку, снисходительно добавил: – Рядом с твоим домом, между прочим. Так что не благодари.

– Не буду, – отозвалась я и, встав, направилась к двери.

– Тебя ждут там завтра, – вдогонку буркнул Илья Маркович, а когда я обернулась, попросил: – И подумай, прежде чем сообщать Ире всё, что ты тут… ну ты поняла. Я же могу оправдаться, а вот Ира решит, что ты мне мстишь, и разорвёт с тобой все связи.

– Ну ты и…

– Гад, козёл, сволочь… – перебил он и развёл руками, поспешно дополнив: – Да-да, я понял, но и ты пойми. Ирина совсем себя запустила, а я всё-таки мужик.

– Ну удачи тебе, мужик, – усмехнулась я и, не прощаясь, вышла из кабинета.

Подошла к своему уже бывшему рабочему месту и, скрестив руки на груди, постучала носком сапога по полу. Гулко сглотнув, Агния свалила без лишних слов, позволив мне спокойно забрать из тумбочки свои вещи.

Потом я ненадолго забежала в отдел кадров и бухгалтерию и, подписав нужные бумаги, отправилась домой. На душе было паршиво, но звонить Иринке я не спешила.

В квартиру вошла, всё ещё погруженная в размышления, и не сразу заметила, что в прихожей появились чужие, женские вещи. Чуть не споткнулась о брошенные прямо на коврике сапоги, и, уставившись на дорожку шмоток, ведущую до моей спальни, чертыхнулась.

– Вадим! – рявкнула на всю квартиру, но вместо сына из ванной выпорхнула девица, замотанная в моё любимое полотенце. Округлив глаза, она ахнула и, шаркнув голой ножкой, робко выдавила:

– Ой, дратути. Я Лера.

ГЛАВА 4

Вера

– Ну здравствуй, Лера, я Вера, – изучив тощее, конопатое нечто, хмыкнула я и, скрестив руки на груди, пророкотала: – Павловна, если что, но в некоторых моментах превращаюсь в Падловну. Где этот оболтус? Вадим?!

Воспитывая сына в одиночку, я невольно научилась вырабатывать командный тон и мгновенно превращаться из белой и пушистой мамули в мегеру. Когда твой сын гиперактивный сорванец, по-другому никак. Со временем у него, конечно же, выработался иммунитет, но вот его подружка к такому оказалась не готова.

От моего рыка, щедро приправленного металлом, Лерочка ойкнула и попятилась, но наткнувшись на неожиданную преграду, рванула в спальню. В мою, блин, спальню!.. Из-под распахнувшегося полотенца мелькнула ладная задница, а я закатила глаза и прицыкнула языком.

– Мам, ну ты чего? – в дверном проёме ванной возник непутёвый отпрыск. Прикрывая колокольчики моим любимым декоративным полотенцем, потупил взгляд и, протяжно вздохнув, пожаловался: – Ну никакой личной жизни.

– Ты охренел? – намеренно спокойно произнесла я и, взвинтив голос до опасных нот, рявкнула: – Твоя личная жизнь – это учёба! Остальное меня мало волнует, по крайней мере, пока не получишь диплом и не найдёшь постоянную работу!

– Мам, я это… – проблеял Вадим и, бросив взгляд на девчонку, копошащуюся в моей спальне, резко сменил тему: – А как оно вообще? Как работа? Как здоровье?

– Ну спасибо, что спросил, – проворчала я и, скинув сапоги и верхнюю одежду, прошла в кухню, прокричав уже оттуда: – Прикройся герой-любовник, а то генофонд застудишь.

Пока парочка одевалась и перешёптывалась, я включила чайник и поставила на плиту кастрюлю с водой под пельмени.

Вадим, как любой мужчина, навещая меня, сметал всё, что плохо приколочено. Всё остальное тоже сметал, но я любила наблюдать, как мой ребёнок, незаметно превратившийся в молодого мужчину, уминал мою скромную стряпню.

– Мамуль, чё пожрать? – подкрепляя мои размышления словами, уточнил появившийся на кухне Вадим и, заглянув в кастрюлю, потёр руки, довольно проурчав: – М-м-м, кипяток с лаврушкой.

– Я одного не пойму, – заворчала я и, встав у окна, скрестила руки на груди. Проследила взглядом за мелькнувшей в проёме девушкой и, покачав головой, продолжила воспитательную беседу: – Ты настоял, что будешь снимать квартиру с другом. Говорил, что хочешь жить отдельно и… Чтобы, что, Вадим? Чтобы в моё отсутствие таскаться сюда со своими девушками?

– А что ещё были? – возмущённо пискнула из-за его спины Лера и, пихнув Вадима, буркнула: – Кобель.

– Лера, ты у меня единственная, – закатив глаза, простонал сын и, поймав на себе мой насмешливый взгляд, дополнил: – Последний месяц уж точно.

– Я же говорю, кобель, – фыркнула Лера и, глянув на закипевший чайник, робко намекнула: – Может, чай попьём?

– Осьпидя, – протянула я нараспев и, кивнув на кухонный уголок, снисходительно произнесла: – Садитесь, кормить буду.

Пока я следила за пельменями, очередная «единственная» Вадима заварила чай и, забавно смущаясь, украдкой поглядывала на меня. На этот раз сын выбрал абсолютно необычную девчонку. Худенькую, даже щуплую, небольшого роста. Её глаза были невероятного зелёно-голубого цвета, а рыжие кудряшки обрамляли кукольное личико.

Невольно представила своих потенциальных внуков, но, вздрогнув, одёрнула себя. Какие внуки, Вера?! Ещё неясно что с работой, а у Вадима на носу госы и диплом.

Из-за напряжённого утра голода я совсем не ощущала, так что просто налила себе кофе, а вот «дети» накинулись на еду без лишних уговоров.

Чтобы не смущать их, я отошла к окну и, потягивая горький напиток, полюбовалась на крупные хлопья снега, обещающие очередные пробки в необъятной столице.

Но мне-то теперь всё равно… Салон, в который перевёл меня босс, находился в пешей доступности, и необходимость тратить кучу времени на дорогу до работы осталась в прошлом.

Вот так! Во всём ищем плюсы! Ещё и зарплата будет значительно выше, а значит, последний платёж за обучение Вадима можно внести уже в следующем месяце. И начать копить на долгожданный отпуск у моря. Сто лет там не была. О, да-а-а!

Настроение слегка поднялось, и, обернувшись к Вадиму и его девушке, я улыбнулась.

– Как учёба, сынок? К сессии готовишься?

– Ну-у… – не донеся до рта пельмень, промычал Вадим и, срочно заняв рот едой, прошамкал что-то невразумительное.

– Кстати, почему сегодня не на парах? – продолжила я допрос, чувствуя подвох.

– Так, его же отчислили, – невозмутимо сообщила Лера, а сын закашлялся, подавившись пельменем.

Уж лучше пельменем, чем… Убью!

– Я не поняла, – пророкотала я и, отставив чашку с кофе на подоконник, упёрла руки в бока и рявкнула: – Вадим, ты совсем охренел?! Что значит отчислили?! Когда?! Почему я не в курсе?!

Лера ойкнула и, вжав голову в плечи, на всякий случай отодвинулась от Вадима.

– Ку… ку-ку… – пытаясь отдышаться, проблеял сын и, отхлебнув чая, рявкнул: – Курица тупая! Зачем?!

– Я, пожалуй, пойду, – пролепетала его ку-ку… девушка и, метнувшись в прихожую, запоздало пискнула: – Спасибо за обед, Вера, падло… ой, Павловна.

Одевалась и обувалась она, скорее всего, уже в полёте, потому что дверь хлопнула через несколько секунд после её фееричного побега.

Я протяжно вздохнула и, потерев гудящие виски, села на стул. Постучала пальцами по столешнице и, прицыкнув языком, обречённо выдохнула:

– Ну чего молчишь? Рассказывай…

ГЛАВА 5

Вера

Чтобы добиться правды, Вадюшу пришлось как следует встряхнуть.

Частенько жалела, что рядом нет отца, который мог бы рявкнуть, стукнуть кулаком по столу, поговорить по-мужски. Потрёпанная жизнью престарелая блондинка в моём лице с некоторыми вопросами уже просто не справлялась.

Слушая сбивчивое блеяние сына, я тихонько закипала, но понимала, что упустила момент сама. Привычка решать чужие проблемы, благополучно забивая на свои, давно и намертво укоренилась в моей распухшей башке.

Хотелось уткнуться в сильное плечо, залить чей-то пиджак соплями и слезами, а приходилось отращивать стальные яйца. Господи, как я устала.

– Ты же говорил, что работаешь барменом? – напомнила бесцветным голосом, а Вадим тяжко вздохнул и пожал плечами.

– Так и есть, мам, – для пущей важности он шмыгнул носом, но тут же вздёрнул подбородок и гордо отчеканил: – Но что я за мужик, если бы просто стоял и смотрел, как наших бьют?

– Ну да, ну да, – фыркнула я и, усмехнувшись, поддела: – И что будем делать, мужик? Что ты полез в драку за правое дело, я, хоть с трудом, но могу понять, но!.. На хрена ты вмазал сыну ректора?! Не мог выбрать кого-то менее проблематичного? А ещё лучше, засунуть свой порыв благородства куда поглубже?

– Он мне тоже знатно всёк, – сын криво усмехнулся, продемонстрировав мне зуб со сколом, а я закатила глаза и прицыкнула языком.

– Это поэтому ты две недели не появлялся? – спросила, заранее понимая, что так и есть.

– А чё тебя волновать опухшей мордой и синяками, – проворчал Вадим, а я, не сдержавшись, хохотнула в голос.

– Ты прям заботливый не в меру, – прорычала непримиримо. Развела руками и, нахмурившись, рявкнула: – А с отчислением что? Думал, я не узнаю и волноваться не буду? Пять лет, Вадим! Пять лет я горбатилась на твоё обучение! И всё ради чего?