Плач Ярославны. Дочери Руси

Она только смотрела на то, как та удалялась, и казалась каменным изваянием

Легко вскочила на коня княгиня, и только на миг обернулась на окна, за которыми оставалась ее дочь.

– Выходи замуж за того, кто тебя любит. И тогда ты будешь любить, а если такого не случится, то вообще ничего не надо, чтобы не страдать так, как страдала я, – подумала она и тронула резко своего коня, он полетел прочь.

Когда она исчезла, князь Ярослав сжал кулаки

– Проклятие, – усмехнулся он, – как она смеет.

№№№№№№

Когда княгиня покинула ворота града, она вспомнила и об оставленном сыне своем.

– Ему придется еще труднее, – ведь он малютка и останется один с суровым отцом своим. Такого не должно было быть и все-таки случилось.

Но остановиться она тоже не могла. Сначала она хотела спасти себя, а оттуда уже помочь им.

Свобода и воля пленили ее, она плакала и смеялась, и ни о чем больше не хотела думать. Никто больше не станет требовать от нее чего, то – указывать, куда ей надо ехать, и что делать с жизнью своей – она сама себе хозяйка.

Чтобы не разразился скандал, она молила небеса, чтобы он не выместил зло на их детях. И она станет в этом мире незаметной, как тень и все-таки свободной

Она знала, что и к свободе привыкнет быстро, но пока только радовалась ей.

Она не могла останавливаться во многих городах, чтобы не навлечь беду на князей. Они не будут связываться с князем Ярославом, а ей не стоит испытывать судьбу.

И выбор у нее был не так велик, как казалось сначала.

– Чернигов, – зазвучал голос рядом.

Это был ее собственный голос или нет, какая разница. Княгиня пока решила отправиться туда, а потом будет ясно.

Она могла надеяться на брата своего, князя Андрея, он не бросит ее на полпути.

И она к нему и бросилась, забыв обо всем скверном и горьком.

Ольга вспомнила собственное детство, тихую, с вечным укором в глазах свою мать.

Но она вселила надежду в ее душу, и уверила в том, что у нее все будет по-другому. Но она ничего не могла ей дать. И тут же исчезла

– Жены наши и матери лживы и ничтожны, – думала про себя княгиня. Она старалась не причислять себя к ним.

Без дела слонялась она по комнатам. Она знала, что не сможет ей простить предательства, как не простит ее и дочка тоже, она осталась одна с грозным отцом, она так же брошена на произвол судьбы.

А девочка только спрашивала в то время, почему матушка не взяла ее с собой и уехала одна.

Только потом она поняла, что это было бы для нее еще хуже и страшнее.

Но поняла она это не сразу.

ГЛАВА 17 ТРЕВОГА

Отец вошел в ее комнату через несколько дней на рассвете.

Ефросинья заметила, что он очень изменился. Князь стал тихим о отрешенным, словно это был совсем другой человек. Он смотрел на девочку, пытаясь угадать, что творится в ее душе, как она поступит, когда станет взрослой.

Она не может судить о том, что произошло, для этого она еще слишком мала. И она никогда не узнает правду. Ее мать поступила скверно. Но она станет любящей и послушной дочерью. Он добьется любви и доверия от дочери. И это станет местью ее матери.

Фро смотрела на князя и не понимала его, а потому боялась. Она успела привыкнуть к грубости и ярости, но теперь никак его не понимала больше. О чем он мог думать? Что волновало и тревожило его, зачем он пришел к ней?

Но она ничего не говорила, ни о чем не спрашивала, чтобы не вызвать тревоги и подозрения.

Так ничего тогда и не открылось для нее, не решилось.

№№№№№

Прошло несколько месяцев с того времени, когда исчезла ее мать. О ней они не говорили больше совсем. Ее комнаты были всегда закрыты и заперты, и она не могла туда попасть. Если кто-то из гостей спрашивал о княгине, то все отмалчивались и ничего не объясняли.

Колдунья занимала все больше места в княжеских палатах. Она все время была чем-то недовольна.

– Эта несчастная исчезла, но она осталась где-то рядом и мешает мне жить, – говорила она своим служанкам.

И когда она сталкивалась с девочкой, то пугалась, была уверенна, что в ней есть что-то страшная, несмотря на столь юный возраст. Княгиня не исчезла совсем, она оставила ее, чтобы извести всех остальных.

Но все ее усилия были напрасными, ей все время какой-то бес мешал, и она только получала ответные, все более сильные удары. Да и князь уже понял, что она слишком властолюбива, не упустит своего. А потому он не собирался ее приближать и княгиней делать не торопился.

И было у него больно много иных дел. Все должно было течь своим чередом.

– Он не любит ее, – говорила Елизавета. За душу ее отца предстояла долгая и трудная борьба.

А она была больно мала в те дни. Она должна была просто отстаивать свое место под солнцем.

№№№№№

Князья в Свароге и Сварожичи следили теперь за тем, что там происходит. Они не могли понять, куда исчезла княгиня, как можно помочь девочке, которая осталась совсем одна.

– Я чувствовал это, этому князю нельзя было верить никак, но она оказалась так упряма. Но кто мог подумать, что он начнет творить такое – лучший из князей, каковы же у них худшие?

– Она и теперь может постоять за себя, а потом и подавно, – говорил ему князь Олег, прозванный Вещим когда-то, но не имевший собственных детей.

Княгиня Ольга в это время сидела у разведенного костра и смотрела на огонь, так спокойна она не была никогда прежде.

Она все ближе была к заветной цели в те дни.

ГЛАВА 18 У НОЧНОГО КОСТРА

Только двое воинов не спали в тот поздний час. Ольга поднялась с жесткого ложа своего и села к костру рядом ними. Хотя она устала в этот день очень сильно, но спать совсем не хотелось.

Огонь осветил ее красивое лицо.