Золотое Слово Святослава. Князья и воины

Такое вот обещание сразу же подкупило князя. Василек правда особой радости от этого союза не сознавал, он был насторожен. Выдать свою дочь за князя из рода Гориславичей – он тут же подумал о Рогнеде, – ему вовсе не хотелось, и не скрывал этого, когда Святослав заговорил о свадьбе.

– Мне не хочется множить горести моей дочери, – признался он, = хотя вижу, что ты о многом мечтаешь, на такое замахиваешься. Но как там оно будет на самом деле. Если ты думаешь, что можешь побороть судьбу, то ты глуп.

Мария плакала и несколько дней уговаривала отца, чтобы он согласился на этот брак. Тогда они снова отправились к Святославу.

– Никак мои разумные слова не помогают, – развел он руками, это скверно, но потом пусть не жалуется. Я не стану ее неволить, так тому и быть.

Так он и объявил о том, что молодой новгородский князь станет его зятем. И был свадебный пир, который переполошил весь горд. Бояре понимали, что князь за счет Полоцка хочет упрочить свое положение в мире. Немало упреков пришлось услышать тогда Святославу. Но все обидные слова он пропускал мимо ушей. Невеста его кажется вовсе ничего не слышала. Это было единственное радостное событие, которое он переживал в Новгороде, а потом, когда она сказала ему что носит под сердцем ребенка, он закатил пир снова. Даже не подумал князь о том, что это может быть дочка, а не сын. Мария молилась о том, чтобы им послали сына, иначе ее муж не переживет такого. Но в положенный срок ему объявили о появлении на свет Мстислава. И хотя княгиня чуть дух не испустила, но оба они были счастливы, как только она пришла в себя после родов. Как дядя его никогда потом не вспоминал и не говорил о союзе с Юрием, так и он старался не думать и не вспоминать о годах, проведенных в Новгороде, словно это и не с ним случилось.

– Да что они о себе думают, как только какая опасность появится, они на брюхе приползут, и будут молить его вернуться, тогда он все и припомнит.

А потом был Чернигов, в котором он обосновался надолго, может быть навсегда.

ГЛАВА 11 НА НОВОМ МЕСТЕ

Он въехал в град вместе с любимой женой и сыном. Она была беременна, и Святослав думал о том, что второй его сын, еще не появившийся на свет, должен был родиться уже в Чернигове и навсегда с ним свяжет судьбу, потому что Мстислава он заберет с собой в Киев, и тому будет передан великий стол.

– Мы назовем его Владимиром, – говорил он, и я все сделаю для того, чтобы он женился на дочери Юрия.

– Это еще зачем? – удивленно подумала Мария. Она поняла, что назвать сына он хочет в честь Мономаха, и тем самым снять с еще не рожденного мальчика проклятья. Ведь не именем же грешника, прослывшего святым, собрался он его называть.

Она же хотела, чтобы это была девочка, уж слишком незавидную участь он готовил для парня. Может породнившись с потомками Юрия он и выиграет что-то, но глупо надеяться на то, что сын Святослава получит столицу вместе с их дочерью. Он слишком на многое замахнулся, хотя могло показаться, что многое ему удалось, что и тут у него нет проблем.

А между тем в Чернигов пожаловал Ярослав, на что ему хотелось взглянуть, на град, который ему был обещан или на старшего брата. Хотел он напомнить о завещании, которое тот ему дал.

Ярослав едва сдерживал злость – настолько несправедливым казалось ему все случившееся. Почему все удавалось брату, а у него ничего не получалось? Почему он полностью должен зависеть от Святослава.

Если он не получит Киев, то Ярославу нечего мечтать о Чернигове, у него и вовсе ничего не останется. А уже было известно, что Чернигов унаследует еще не родившийся сын, чтобы брат не вздумал мечтать о граде заветном.

Ярослав чувствовал себя обманутым, и на душе кошки скребли от боли и обиды. Словно древний Каин он готов был предать Святослава и расправиться с ним.

– Я не сторож брату своему, – он пытался вспомнить, откуда знал эту фразу.

Но для них скорее всего все закончится плачевно, если у Святослава и дальше все будет так складываться. И ему, как и княгине, хотелось, чтобы родилась девочка, а не наследник, еще один наследник. Пусть ее выдадут замуж за какого-нибудь князя и забудут, она не станет претендовать на эти города.

И надо сказать, что Святослав и не подозревал о том, что братец его может вот так думать и размышлять. И когда тот сидел рядом с ним на пиру, он был уверен, что тот его любит – родная кровь, и никогда не предаст. Не только в самом начале, но и позднее Святослав будет заблуждаться по поводу своего брата. И предательство брата станет для него полной неожиданностью, с которой он не сможет примириться до конца своих дней.

А тогда Святослав думал о том, насколько капризна удача, если человек может так подставлять другого близкого и родного ему человека. Но пока удача была на его стороне. Ему сообщили о том, что княгиня разродилась от бремени, он бросился туда, чтобы взглянуть на ребенка.

Мария прошептала:

– Мальчик, родился мальчик.

Кажется, она не радовалась этому, может потому что была измучена. Но она отдохнет и все переменится. Надо будет возвестить черниговцев о том, что их князь уже народился на свет.

Не стоило загадывать так далеко вперед, всякое могло случиться, и все-таки он должен рассказать им обо всем.

Если бы в то время хоть что-то было не по его, и Святослав встретил бы хоть какую-то преграду, он мог бы остановиться, но не было никаких преград, и он рванулся вперед. Киев, смерть князя, его воцарение. Ему казалось часто, что град звал и ждал его.

Князь уходил на тихое лесное озеро и подолгу вглядывался в свое отражение в воде. То вставал, то снова садился на камень около воды. Он был уверен, что рожден великим князем, да еще пройдя Новгород и покняжив в Чернигове туда ему и дорога.

Однажды на глади озера он увидел девицу невиданной красоты.

Святослав был влюблен в жену и не думал о других девицах, и только эта незнакомка заставила его вздрогнуть и подумать о чем-то тайном, словно она была к чему-то причастна. Но когда он захотел призвать ее, и готов был даже в воду шагнуть, она исчезла.

Тогда он и понял, что в мире существует что-то ему недоступное. Женщина, а вернее русалка, ускользнула от него в один миг, но город он не отдаст так просто. После исчезновения девицы, он часто бывал задумчив, словно бы пытался понять что-то непостижимое..

ГЛАВА 12 ПРОШЛЫЕ РАСПРИ

Святослав уже в Чернигове не доверял ни врагам, ни друзьям. Он решил, что должен писать свою летопись. Он сам решил если не писать, хотя был грамотен, но дело это утомительное, то диктовать тому, кто будет писать. Он решил, что его своды будут самыми полными и самыми точными, потому как каждый удельный князь писал о себе и все переворачивал в свою пользу, чтобы самому казаться героем и топить остальных.

Тогда перед чистым пергаментом он задумался о многом. Ни одной буквицы еще не было начертано, а он уже мысленно рассказывал о том, что случилось и как это случилось с ним и с теми, кто был с ним рядом.

Правда о том, как писать, о том, что говорить он будет только правду, ему скоро пришлось пожалеть о той клятве. Ведь многое можно было не замечать, о чем-то не упоминать. И все было хорошо только в пожеланиях, но никак не на деле. Но отступаться от клятвы он не мог, в одном уступи, в другом, тогда и пошло-поехало.

Монах был молод и молчалив. Толковый отрок, сразу понял, какое усердие от него требуется. Но князь не был им доволен. И не только потому что монах был пристрастен и старался на своем настаивать, но и потому что все это было не то, звучало не так. Он отстранил парня и взялся за все сам. Хотя он сразу же понял, какое это трудное и хлопотливое дело. Не было еще такого, чтобы сам князь летописи свои писал, не было, но будет, все меняется в мире.

– А почему нет, – тут же решил он, – пусть все с меня и начинается, – размышлял Святослав. Он знал лучше других о том, что творится тут. Но не мог он полностью своей памяти доверять, убедиться успел, что порой она подводить может. Вот и случившееся не так давно, начинало путаться в памяти его, то так повернется, то этак

О его грехах и промахах напишут другие, а ему бы обо всем хорошем написать, не забыть

Суд современников всегда неправеден – помнил он эти слова отца, не забывал, а потомки узнают только то, что мы им о себе расскажем, потому и должен он так много времени просиживать над свитками. Но главное, чтобы они ему поверили, не отодвинули в сторону труды его праведные.

Взялся князь за перо, а мысли его унеслись в Волынь на двадцать четыре года назад. Там неугомонный Владимир против него восстал. Казался он жесток и грозен, а Святослав совсем ребенок был. Сорвался он с места, схватил с собой только дюжину воинов – он сам должен был узнать, как и что случилось, чем он был недоволен. Ему говорили, что это опасно, что не найдут потом и следа его на земле, лучше там не появляться, целее будет. Но ничто его не остановило.

Так он и появился в Волыни. Самого страшного – расправы над ним не случилось, хотя появление князя показалось страшной дерзостью, и огонь мог вспыхнуть в любую минуту. Владимир казался спокойным, хотя внутри у него все клокотало от ярости.

– Ты слишком привязан к дяде своему – Святославу, а он всегда врагом Изяслава был. Князь добр и великодушен, но я не стану сдавать Ольговичам своим города. Так и теперь и дальше будет.

Святослав сразу почувствовал, что перед ним враг, пусть и скрывающий свою суть, но враг. Тогда и понял Святослав, какой опасности он себя подвергает, оказавшись тут. Если князь поднимает меч – вокруг него была целая дружина, то ничто не спасет его от расправы. Тогда он не прощаясь удалился, так ничего для себя и не решив.

– Я буду тверд, пусть пока и молод, – думал он по дороге назад, и гадая, устроит ли враг его погоню, не захочет ли напасть в чистом поле. Тогда он и ощутил всю силу неповиновения и сопротивления.

Владимир задыхался от ярости. Если этот малец так нагло к нему ворвался, то что будет, когда он подрастет и окрепнет. Владимир у них и без того был, как бельмо в глазу, вроде уже новой столицей стал, а ведь есть еще и Киев, и Новгород. Если они объединятся и против него пойдут? Но не только другие, сам князь насторожил его больше всего, а еще тревожнее оттого, что Изяслав Киевский, за которого он заступался все это время, был слаб и не уверен ни в чем. Значит, все может рухнуть в любую минуту.

№№№№№№

Святослав отложил свиток и снова задумался. Как хорошо он помнил эти дни, словно не было долгих лет жизни. Тогда он впервые столкнулся лицом к лицу с мощью и яростью удельного князя, убедился, что с этим управиться будет трудно, и непонятно, как с остальными.

Он вспомнил и о последствиях – в тот же день была составлена грамота в Киев, Владимир донес великому князю и дерзости юного Гориславича

– Он считает себя Олеговом наследником, верит, что править другими может. Если мы его теперь не остановим, то плохо всем нам будет.

Владимир не сомневался в своей правоте и виновности Святослава не сомневался тоже.

– Возрождается князь Окаянный, который готов все снести на своем пути, не можем мы такого допустить, не можем и не должны. И так как он не был никогда труслив, то надо понять опасность, которая от него исходит. Он не один там, у него есть дядя Святослав, а у того сыновья, трое сыновей, они тоже в стороне не останутся.

От таких мыслей страх его охватывал. А если он так думал, то что говорить об Изяславе, положение которого и без того было шатким.