Тень Прекрасной Дамы. Марина и Анна

Хитрец, бродяга, старый плут,Уговорил, пошли прощаться,Здесь люди темные живутИ никогда не знают счастья,А нам с тобою по пути,Всегда коты к поэтам близки,Но без нее ты не грусти,О, как Луна сегодня низко.И ты вдруг лунным стал котом,И светишься в потоках ветра,Я напишу тебе потомСонет, о, нет, венок сонетов,Вино прокисло, труден путьНо нас ничто не остановит.Про эту женщину забудь.И пусть с подругою злословитО том, что слаб поэт и котЕму под стать, такой же хилый,У нас и без нее заботНа целый год теперь б хватило.Там у забора старый пес,Тебя почуял – воет волком,И первый снег на мокрый носЛожиться, будет путь наш долгим.Но мы управимся с тобой,И не такой проходили,Любовь? Да ну ее любовь.Поэт и кот лишь вместе были.И будут вместе, ночь темна,И далеко теперь до доме,Но не грусти же, старина,На это все давно знакомо.

4. Кот поэту

Ну вот и ладненько, пошли,Собак пристало ль нам бояться?Горят огни в ночной дали,И нам бы надо приземляться,Найти свой дом, поесть слегка,Тебе же написать поэму,А мне поспать в тепле пока,Всегда надежней крыша, стены,Чем неба черного провал,Нас тут опасность поджидает.А я бы у печи поспал,Пусть Домовой нас охраняет,Ведь кот привязан к дому век,С людьми сживаясь осторожно,О, мой бродячий человек,Ну разве это все возможно?Идем, бредем, простыл и след.Я пожалел о той немного,Тебе виднее, ты поэт.Да что там льстить, поэт от бога.А потому наш ясен путь,Идем, куда не знаем сами,Но надо все-таки вздремнуть,Одна вам маята с котами.А без котов еще сложней,Совсем один на белом светеТы тоже думаешь о ней?Пусть песню пропоет нам свете,Пусть остаются впередиИ позади они до срокаПосплю немного, не буди.Потом опять Луна, дорога

В твоих объятьях

И если через сотни лет,

Придет отряд раскапывать наш город,

То я хотел бы, чтоб меня нашли —

Оставшимся навек в твоих объятьях

И. Бродский

В твоих объятьях через сотню летМеня найдут, раскапывая город,И мы с тобой увидим этот свет,И я услышу снова дивный голос.Как будто бы заснули на заре,И вот теперь пришлось нам пробудиться,Когда фонарь последний догорел.Я знаю, больше нам не разлучиться,В твоих объятьях и никто другойНе будет ревновать, лишь мы с тобоюПолучим в дар ту вечную любовь,Ту страсть и нежность, что зовут судьбойТогда нам будет нечего делить,Никто не уведет тебя, я знаю.И лишь звезда нас сможет осветитьУ бездны ада или двери рая,Ночь сменит день и снова будет тьма,Но так же крепко тело обнимая,Я вдруг пойму, что целый мир-тюрьмаИ лишь в твоих объятьях оживая,Мы в чистом поле рядом, вместе вновь,Сам Велес к нам опять спешит на встречу,И остается в душах лишь любовь.Когда погаснут звезды, словно свечи.И мы опять увидим этот свет,И я услышу снова этот голос.В твоих объятьях через сотню летМеня найдут, раскапывая город.

Мне снится Бродский

Мне снится Бродский, берег моря, мгла,Его стихи в тумане тают, тают,Я там такой счастливою была,О, как нам в жизни моря не хватает,Провинция глухая – это рай,Он прав, теперь я это понимаю.Но город ты у моря выбирай,Чтоб не было конца, предела, края,И в крике чаек слышались порой,Забытых грез ночные переливы,Поэту верь, на берегу постой,И станешь непременно ты счастливой,Там Демон спорит с Ангелом опять,И слушаю я эту перепалку,Там будет чайка о любви кричать,И надо уходить, но как-то жалкоТерять мне тот настрой, и тот полет,Как кружит нас былая бесконечность,Мы будем ждать, когда он вновь придет,Мгновенье обменяв на мрак и вечность.Но что тебе в бессмертии, когдаЛишь миг и свет незримого участьяОставит нам любовь, стихи, года,В преддверии разлуки, лучик счастья.И свет струится в вязи тех стихов,Совсем иные дали нам приснятся,И моря плеск, чтоб сбросив груз оков,В его стихии вечной растворяться.И растерять последних дней уют,И стать другой в стихии откровенья.Но строки нам покоя не дают,Чаруют сны и чудные мгновенья.

Монолог Бродского

Не буду приезжать, и вы меня не ждите,Ведь Питер для меня незримая обитель.Души моей усталой отчаянная пристань,И все, что написалось, и все, что было в жизни.Туристом в этот мир я не могу вернуться,И стоит мне попасть, и сразу оглянуться,Из Леты воду пить, не ждите, я не стану,Не буду приезжать, и верить перестану.Как можно в дом родной вернуться на мгновенье,И снова в Риме жить, в Венеции забвеньеИскать, не находя, опять туда стремиться,Я не сумею, я не в силах возвратиться.Все очень сложно здесь, а там невыносимо,Эпохи и года опять несутся мимо,И боги средь людей, потерянные боги.Вы правы, только в Рим всегда ведут дороги.Как много лет и зим закончились в разлуке.Я зол и нелюдим, всегда я жил в разрухе,Не стоит начинать, мосты разводит время.Нести мне до конца лишь ностальгии бремя.Колодцы тех дворов и суету окраин,Я вечно нездоров. И я разлукой ранен.Мой старый кот шипит, он привыкает к дому,Среди тревог, обид, могу ли по-другому?Души моей усталой отчаянная пристань,И все, что написалось, и все, что было в жизни.Не буду приезжать, и вы меня не ждите,Ведь Питер для меня незримая обитель.

Мне приснился скрипач

Мне приснился скрипач,Окрыленный какой-то стихией,Где лишь призраки сновУносили его в бесконечность,И прекрасные девыНад ними в том мире кружили,И рождались созвучия,И там, впереди только вечность.Он творил ее снова,О жизни земной забывая,И никто не посмеетНе слушать, оставшись в плену,Мне приснился скрипач,В эту бездну меня увлекая,Он несется, как ангел,Как Демон он в душу взглянул.Никого за спиной,Лишь метель угасала незримо,И осталась в туманеЗа тем снегопадом она.Я проснулась и знала,Что только тобою любима,И скользила душа,И опять воскресала она.Что творил он, мой бог,И куда увлекала стихия,Этой музыки стон,И улыбки его миражи.Мне приснился скрипач,Он сегодня приехал в Россию.И смирилась метель,Только голос от счастья дрожит.

Под чарующей лаской твоей

Старинный романс

Под чарующей лаской душа трепетала,И куда-то она уносилась, шутя.Как там было морозно, метель завывала,Но резвилась она, как шальное дитя.Ей до мира постылого не была дела,Время замерло, боль растворилась вдали,Как же в этой метели я снова хотелаДотянуться до страсти, потом до любви.И какая-то дама смотрела с опаской,И закуталась снова от стужи в меха.Но жила я в тот миг под чарующей ласкойЭтих глаз, этих рук и была так легка.И века пролетели, как белые птицы,И никто не узнает о тайнах, мой Бог,Только страсть наплывает, мороз веселится,И касается губ, и касается щек.Все что было, что будет, сегодня не важно,И уляжется белой периной метель,Не смогла устоять и шагнула отважноЯ в объятья твои, в ту обитель страстей.Чары слишком сильны, силы слишком ничтожны,Ночь темна, ни луны, ни мерцающих звезд,Я по снежной тропинке бреду осторожноВ пелене наслаждения, и счастья, и грез

Три ангела Памяти Олега Чертова

С пожарной каланчи на мир взирая,Два ангела все спорили о том,У бездны ада или двери раяМой Омск стоит в величии своем.Один твердил, что так тут все красиво,Так ново и заснеженно, что райСо всей его великолепной силой,Тут разместился, вот и выбирай.Другой твердил, что нет метро, АренаВ развалинах, и потому тут ад.В метели замерзая постепенноДва Ангела на каланче сидят.И каждый видит то, чего хотелось,Лишь свет один, и только тьму – другой.Вся братия куда-то разлетелась,И только этим снился тут покой.А город утонул в метели снова,И стал еще милей, и побелел,Я знаю, в мире больше нет такого,И вдруг к ним третий дерзко прилетел.Он был убит в том феврале когда-то,Да, прошлый век, был к ангелом суров,Мир рухнул, и настигшая расплатаЕго вела в сугробах тех снегов.Тонул он долго, снова возвращался,Так и не смог оставить город свой,Он говорит, что здесь узнал он счастьеИ ад кромешный в день тот роковой,Он примирил их и смотрел счастливыйНа город у могучей той реки,И только саксофона переливы,Смогли помочь не сбиться им с пути.

8 октября День рождения Марины Цветаевой

Было что-то роковоеВ этом ворохе иллюзий,Там, где снова за стеноюИсчезали сны и люди.И остались только строкиО несбывшемся до срока,Было что-то роковоеВ этом облике далеком.То себя я узнавала,То теряла нить сказанья,И она там возникалаИ терялась среди зданийИ отчаянных иллюзий,Все запутав, всех смешала,И в печали ли осудит,И в экстазе воскрешаетТам всегда царила Анна,Маску сбросит ЧерубинаИ осталась тень романа,Беспощадная лавина.Лики, письмена и строки,И трагедий очертанья,Сны о боге и о Блоке,Позабытые сказанья.И обломки прежней жизни,В памяти ее восстанут,Как на той печальной тризнеВсех припомнят, всех помянутТолько в сумраке зловещем,В тьме иных воспоминанийИмена детей и женщин,Повторяет на прощаньеЧто в Елабуге осталось,Кто очки снимал пред нею.Только тень в тиши металась,Неизбежностью своеюЕй напомнив о расплате,И она не отступила,Все, достаточно, и хватитЖить и слезы лить бессильноНочь надвинулась кошмаром,Звезды падали, осколкиЗатухали в поле странном,И душа завыла волком.Август, день последний сноваПостарается для Анны,Обрывается там Слово,Очень тихо все и странн

В Рождественской метели

В Рождественской метели, печали затая,К нам ангелы летели в исходе декабря.Они легки как птицы, они несли нам свет,И мне бы возвратиться, да только ходу нет.Я затерялась в поле, дорог не отыскать,Черт полосатый спорит, и он ворчит опять:– Ну что там разлетались, без вас нам легче жить,А ангелы смеялись, не обрывали нить.Им вьюга песню пела, их вдохновлял полет,И не было им дела, что там глаголил черт.Но я их не просила путь отыскать в снегу,А все забыв, твердила, что я сама смогу,И пусть один встречает он Рождество опять,А ангелы порхали, как им меня понять.Черт тряс сосну устало, тонула я в снегу,И сердце трепетало: – Все, больше не могу.Он сжалился и вывел из морока в туман,– Хранил тебя впервые, все ангелы – обман.Ты б там замерзла с ними, не пригласишь на чай?Назвал свое он имя. – Давай с тобой встречаться.Пожала я печами, ответила: – Давай,А ангелы порхали, метели белый вальс.Нас закружил, и стало тепло мне и светло.С тех пор ищу повсюду я черное крыло…

Чарует словом

«В движенье губ гораздо больше жизни, чем в том, что эти губы произносят» – Иосиф Бродский.

И снова Бродский нас чарует Словом,В движенье губ оставшимся немым,Воспринимая смысл его по-новому,Над пропастью контекстов мы парим,И многозначность так порой пугает,И так влечет движенье губ куда-то,Оно лишь суть иную отражает,И смыслы все и все его утраты,Что остается, сила и сомненье,Венеции печальные штрихи,И если ты дожил до грез паренья,То суть стиха легко так упустить.Но хочется как прежде дотянуться,До смыслов и до сути, ангел мой,Быть может нам в Венецию вернуться,И побродить по мокрой мостовой.Услышав речь негромкую, очнуться,Иную суть читая по губам.Мир глух и нем, и только б оглянуться,Аид нам не позволил, чтобы там,Во тьме его мы не смогли остаться,И вырвались в пучину жизни вновь,Она бурлит должны в ней появлятьсяИные песни, ведь не вечна ночь.

Мой Пушкин

«Я пережил свои желанья, я разлюбил свои мечты…»

А.С.Пушкин

Что остается? Только тихий светЗвезды давно и быстро отгоревшей.Средь поражений, радостей, победВ душе моей отнывшей, отболевшейОстанется таинственная грусть,Откуда-то пришедшая тревога.Прости меня, я больше не вернусь,И к дому не вернет меня дорога.Но есть еще поэмы, города,Пирушки, свет луны, такой далекой,И я приду из дальних стран туда,Чтобы попрощаться и уйти до срока.Мой путь давно судьбой определен,Я разлюбил мечты, стихи, желанья,И только в небе колокольный звонНапомнит о прощенье и прощанье.В начале лета, в солнечном плену,Растаяли, исчезли сновидения,Печаль светла, но, друг мой, я тону,Не вырваться мне больше из забвенья.Стихия моря только снится там,Где тихий берег, и костер до неба,И Лукоморье рядом, птичий гам,Я был, я жил, вот только счастлив не был

Париж и я одна

Шестнадцать лет, Париж и я одна,Наполеона четкие штрихи,И эта жизнь мне для того дана,Чтоб силу духа снова обрести.Они прочтут когда-нибудь потомВсе свитки, и послания, и строкиГорящие под небом тем костром,Таким прекрасным и таким далеким,Ну а пока Париж, в его пленуЕще останусь, знаю, до рассвета,И в улочках невзрачных утону,И узнаю тот мир по всем приметам,Холодный дождь внезапный дождь опять,Под крышу гонит, не дает очнуться,Не сдамся я на милость и гулятьОпять отправлюсь, не смогу вернуться,Какая-то безумная толпа,Летит навстречу, сон иль явь не знаю.Я здесь одна, да я одна пока,Парижский воздух бережно вдыхаю.И сон, и стон, и звуки скрипки там,Где только тени блеклые теснятся.– Марина, -говорит, – как пусто нам,– Конечно, Пушкин, только б прогуляться.Он не был тут, а я уже была,И буду вновь, тоскую по Парижу,Я вижу даль – она опять светла,Дождь кончился, и я его не вижу,Не ощущаю, странная хандра,Поток иллюзий, надо возвращаться,Прощайте, Пушкин, мне домой пора,Прекрасен город, только я несчастна.Пристанище найти я не смогла,Вот потом в Париже одинока,И здесь нет ни кола и не двора,Ни гения, ни света, ни пророка.Нет никого, но эта красотаНеповторима, я не унываю.Прощай, Париж, чужая я не та,В век золотой в ладье я уплываю.Плыву к нему, тебя оставив вновьИ не могу к реальности вернуться.Мне останется страсть? Нет, нет, любовь,Орфей мой дерзкий снова оглянулсяНо ты мне не изменишь, как они,А я тебе спокойно изменяю.Оставь меня, мой Демон, не гони.А впрочем, нет я снова уезжаю

Пушкин в течении времен

Чем старше становлюсь,Тем Пушкин мне милее,И Болдинская грусть,И темная аллея,И взгляд из-под-руки,Туда, на Лукоморье,Где кот Баюн не спит,С русалкой снова споря,Где царь Салтан спешитВ объятия Буяна,И окрылённо пишетОнегину Татьяна…И Моцарт в звёздный часПрощает все Сальери,Чем старше становлюсь,Печали тем светлее,Казалось бы года,Уныния умножат,Но Пушкин навсегда,Такой простой и сложный,От Черномора спас,Привел ко мне Руслана,И продолжает сказЛегко и неустанно.И проступает РусьТа древняя, былая,С Олегом вдаль несусь,С волхвом я открываюГадаю о судьбе,Пишу свои поэмы,И весело тебе,Легко и вдохновенно.А мне приснился сон —Я старая графиня,И это Герман он,Мой дом живым покинет,Сведу его с ума,Хорошая примета,Тогда умру самаВ потоках вечных света.Прости меня, мой друг,Гармония – святое,Отбился ты от рук,Перечить ей не стоит,В тумане у рекиТебя русалка манитВ тот омут, и тоскиНе пережить, мой мальчикСраженья и века,Да, это все святое,Уходишь ты? Пока,Корить меня не стоит.Дантес из грез и снов,С Идалией танцует,Но мир красив и нов,Там Пушкин торжествует.

На свете счастья нет

На свете счастья нет

А.С.Пушкин

Забыть, не помнить, не хранить,Твои пронзительные письма,И как -то быть, и как-то жить,И завтра, и потом, и присно.И пусть рождаются стихи,И пусть живут воспоминанья,Я по углям смогу пройти.И лес хранит очарованье,И где-то у черты иной,Где рай для муз и их поэтов,Мы снова встретимся весной,Счастливою по всем приметам.Там будет все у нас с тобой,Как в этой жизни не, бывало,Там ждет меня моя любовь,И там в финале есть начало,И ночь беззвездная темна,А день грядущий свеж и светел,Там будет вечная веснаОдна весна на белом свете.И Блок от нежности хмельной,Свою читает Незнакомку,Приди туда ко мне, за мной,И счастья миг навек запомним.Запомним этот мир и сад,Где было грустно расставаться,И где о страсти говорятНам боги, но пора прощаться.И не осилив суеты,Мы в царство вечного Буяна,Несем поэмы и цветы,Уходим поздно или рано.Но остаются в мире том,И дети наши, и сказанья,В тумане утонувший дом,И грез земных очарованье.

«Могло ли быть иначе?..»

Могло ли быть иначе?Наверное могло,Как нежно скрипкаплачет печалям всем назло.И в холоде иллюзийтак хочется понять,Что снова с нами будетвсесилие огня.Мы не хотим расстатьсяс реальностью опять,За славой не угнатьсяи страсти не понять.И только сон забытыйвдруг вещим станет вновь,И в бездну тех событийведет меня любовь.Перо мне ангел бросит,чтоб снова написать,Как надвигалась осень,как странно восставатьИскать еще причины,и жить в немом пылуВо власти ли мужчинытомиться на пиру,Ночь кажется кошмаром,и надо пережить,И в этом мире старомеще придется быть.Искать пути к рассвету,к закату уходя,Плестись в конце кометыв том сумраке дождя

«И там, где все сегодня еле дышит…»

И там, где все сегодня еле дышит,И корчится от боли роковой,Она в Париже, и она не слышит,Того, что здесь, Марина, бог с тобой.Зачем тебе безумная Европа.К чему тебе тот мрак ее и свет,И старых замков раздраженный ропот,И извращенья в наслоенье лет.Нам дела нет до их безумств и лени.У нас свой путь, не приживемся там,И все победы, все твои сомненьяПлывут упрямо к этим берегам.Их башни косы, короли их немы,Дочь Ярослава не смогла понять,То серое отчаянное небо,И развлечений пошлых короля.И ты себя испытывать готова,На прочность в этом смраде площадей,Проносится весь мир, и только СловоНад ним царит в иллюзии теней.Вот потому в печальный час расплаты,Мы снова возвращаемся домой,И голос гуслей нас ведет куда-то,В лес заповедный манит за собой.И заглушая визги клавесина,Они в душе отчетливо звучат,И только здесь воскресшая МаринаОпять поет, забыв про боль утрат.Она поет о страсти и расплате,И видит там погасшие костры,И прах тех ведьм сознание охватит,Ее не отпуская до поры.И сколько бы мы там не колесили,И не влюблялись снова в миражи,Мы есть и будем только здесь в РоссииНе выживать, мой друг, писать и жить.И возвращаясь к будням и ненастью.И понимая, что исхода нет,Мы ждем и верим, только лучик счастьяОставит на твореньях наших след.

«Он уезжал, куда не ведал сам…»

Он уезжал, куда не ведал сам,И что там будет, знать не мог в то время,И не внимал забытым голосам,И в свой успех едва ли твердо верил.От родины отрезанный навек,И умудренный опытом былогоСреди чужих, не сдался, не померк,И помогали музыка и слово.Мечтал вернуться? Верил ли тогда,Что все тут переменится, в печалиОн покидал чужие города,Венеция приснится вдруг ночами.И там покой и музу обретя,Он странствует отчаянно по миру,Поэт былого, вечное дитя,Он слышит эту призрачную лиру,И он поет о том, что не сбылось,И что в стране отторгнутой осталось,А как писалось там и как жилось,Жилось, наверно, так же как писалось.И все светлее в городе теней,И все тревожней будет пробужденье,Но звезды промелькнут средь фонарей,И он услышит ангельское пенье

23 июня

Был этот день так странно многограненИ так хорош в неведомом году.Когда мы снова говорим об АннеАхматовой в сомненьях и чаду,И профиль Гумилева возникает,И нас встречает Питер в этот миг.Да, там она так долго обитает,Среди поэтов, маскарадов, книг,Она живет, пока еще не тужит,И Блока ждет в метели роковой,И ей тот город и поэт тот нужен,Опомнись, Анна, он теперь с другой,Ему актрисы легкие милее,Он не оценит твой бессмертный дар.Молчит, стоит, уйти она не смеет,И на Сенатской вспыхнувший пожар,Сжирает век, поэтов убивая,И ей осталось только хоронить,Не понимая, то ль еще живая,Иль мертвая, и как ей дальше быть.Восторгу и прозренью снова внемлет,И каменеет в бездне роковой,Булгакова проводит и объемлет,Весь этот мир, пожар тот мировой.О как немного нынче их осталось,И лет пятнадцать остается жить,Когда душа над пропастью металась,То Реквием попросит повторить,Запомнит все и лишь потом запишет,В тумане вечном слишком ал закат.Окликнет кто-то, но она не слышит,И снова повторится звездопад.Светить сгоревшим звездам без устатку,А ей писать о доле роковой,И будет все и тягостно, и сладко,И словно бы последний грянет бой.Но нет. Еще идти по тем равнинам,

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.