Ястребиная охота. Хоккей – это жизнь

Но тут я задумался, замечтался и полетел куда-то вверх, уверенный, что она меня не поймает. Это Денис забил вторую шайбу. Сколько было радости, умереть и не жить. Но она меня все-таки поймала в последний момент, изловчилась так и поймала. Собачий бог меня спас на этот раз. Но я его попросил, чтобы Денис больше не забивал, потому что не всегда же нам так везет. А разве шайба та стоит моей бесценной жизни, пусть она и победная даже? Нет, и не спорьте со мной, не стоит она того – это точно.

Не знаю, услышал он меня или нет, но я на всякий случай от нее сбежал. Алина не заметила моего побега, она, не отрываясь от ящика, следила за своим Денисом. Ей хотелось третьей шайбы, потому что Алина, да и не только она одна любит повторять, что бог любит троицу. А вот этой радости я не переживу, если случится, потому и надо прятаться надежнее, чтобы не заметила и не нашла.

Даже и не знаю, как я после всех потрясений забрался на другое кресло, но почувствовал себя в безопасности. Вот сижу теперь и гадаю, забьет он снова или не забьет, победят наши ястребы или не победят. От этого так много зависит в моей собачьей жизни.

Но Алина уже ругает какого-то судью самыми нехорошими словами. Откуда я знаю про то, что они нехорошие и даже матерные? Кожей чувствую, что слова нехорошие. Но когда снова прыгает от радости, на всякий случай прячусь за рыжую подушку, сижу за ней и почти не дышу. Лететь к потолку, снова выпадая из шкуры, даже если ее ястребы победят, мне совсем не хочется. И объяснять ей, что я собака, а не ястреб, потому летать не хочу, да и не умею, бесполезно. Она ничего не слышит, ничего не понимает, вот так радуется каждой шайбе. И моя Алина уверена, что весь мир должен радоваться вместе с нею. Не можешь – научим, не хочешь – заставим, так она любит повторять.

– Макар, – слышу я ее голос, – ну куда же ты пропал интересно.

Неужели она и обо мне вспомнила? Хорошо спрятался, она меня потеряла и ищет теперь. Наверное, можно выбираться из укрытия, опасность миновала. Да и погулять и ее вывести на прогулку давно пора. Как говорит Алина: делу время – хуккею час, и он уже закончился на этот раз победно. Это не может не радовать и не окрылять мою хозяйку

Вот так почаще побеждайте, ястребы вы наши сизокрылые, и будет нам всем счастье. Как говорит соседский черный кот Матвей – собака бывает кусачей только от жизни собачьей.

А от вас, гордых птиц, так сильно моя жизнь зависит, так что побеждайте ястребы и не вздумайте даже проигрывать, это я не угрожаю, а только предупреждаю, иначе переловлю и покусаю хорошенько. Нам больше всех нужна ваша победа.

Глава 2 Собаки видят ангелов, как дети

Сегодня я увидел ангела. То, что это был не человек, я понял сразу потому, что он влетел в окно, а Алина его не увидела. Она только взглянула на меня и не поняла, что это меня так беспокоит. Почему это я так странно смотрю куда-то в окно, туда, где вроде бы и нет никого. Ну, ей так кажется.

– Чего тебе не сидится и не лежится? – спросила она и еще раз проследила за моим взглядом.

Люди говорят, что ангелов видят только маленькие дети. Но могу сказать, даже свидетельствовать в суде, что маленькие собаки их тоже видят, а может и большие видят, но я пока этого не знаю, на своей шкуре не проверял.

– Какой ты рыжий, – усмехнулся ангел и развалился на мягком ковре, наверное, прилег отдохнуть, притомился, бедняга.

Когда много летаешь, то сильно устаешь, так мне птицы рассказывали. Они вообще любят поболтать, а как только узнали, что я их ловить и есть не собираюсь, так и разоткровенничались, и много чего рассказали, а ангелы больше похожи на птиц, чем на людей, потому я много знал о них еще до нашей первой встречи.

Ангел подхватил меня и посадил себе на живот с кубиками, упругий такой живот спортсмена. И стал разговаривать. Это был самый позитивный ангел на свете. Хотя говорят, что все они добрые и светлые, но этот все равно был особенным.

– Почему ты пришел к нам? – спросил я.

Ангелы и собаки, как оказалось, могут разговаривать, вот кто бы мог подумать. Как много еще предстоит мне узнать об этом странном и прекрасном мире. Но я его открывал для себя с большим удовольствием.

Наверное, чувство ревности к Алине не давало мне покоя. Ведь не ко мне же он прилетел, а наверняка к ней пожаловал.

И не успел я рта открыть, как услышал ответ на свой еще не прозвучавший вопрос.

– Вчера было 7 сентября, и она снова весь вечер рыдала из-за нас. Я хотел попросить тебя, ведь ты же такой заботливый, отвлеки ее как-нибудь. Нам очень трудно, когда они о нас рыдают. Крылья становятся тяжелыми и неподвижными от слез, они совсем не просыхают, я едва долетел до вашего дома. Может даже простыл на лету, потому что было очень холодно, и моросил мелкий дождь все время.

– Так ты не просто ангел, а еще и хуккист? Я что-то слышал о 7 сентября, но так и не понял, что же там такое случилось с вами со всеми. Алина говорила, что в этот день никто не будет играть в ваш хуккей. Потому что все теперь вспоминают про вас и молятся за то, чтобы вам там было всем хорошо, на небесах

– Это верно, потому что в этом день нам пришлось проститься с вами со всеми и навсегда покинуть этот мир, – ангел замолчал.

Наверное, он тоже вспоминал о том, как это был и сам сильно разволновался. Разве такое можно позабыть, особенно если это стало частью твоей жизни.

Но я уже и сам догадался о том, что же такое произошло, наверняка они погибли. Только как могло случиться, чтобы все, вся команда, что же это было?

– Так и есть, нам пришлось подняться высоко в небеса и оставить землю в этот страшный день. Обещаешь отвлекать и развлекать ее?

– У меня не получится, когда идет ваш хуккей, она забывает обо всем на свете, и обо мне тоже. А мне приходится прятаться, чтобы она случайно от радости не задушила меня, особенно если гол забил один Денис, а второй не пропустил шайбу. Такая вот сложная получается задача, я бы ее сам никогда не решил.

– И все-таки ты попробуй, – попросил ангел.

У него была такая обворожительная улыбка, что отказать ему я просто не мог. Ангел поднялся, взглянул на какое-то фото на книжной полке и исчез, словно его и не было.

Я тоже посмотрел туда, куда смотрел он. Но оно было высоко, я подпрыгнул раз, другой, все-таки долетел до той рамки. Она полетела прямо на меня, я едва смог увернуться, а то бы точно был прибит давно. Любопытство – это точно не залог здоровья и до добра оно не доведет, но как же еще я могу познать этот мир?

Когда пришла Алина, я сидел перед портретом ангела и виновато вилял хвостом, а что еще мне оставалось. Может, не побьёт? А если и побьёт, то не сильно. Так я думал тогда. Эгоист, думал только о себе.

– Ванечка!! – наклонилась к нам с портретом Алина, – но как портрет мог упасть с книжной полки? – она задумалась, разглядывая фотографию в рамке, – Ты же не мог допрыгнуть туда. Да нет, ты точно не мог допрыгнуть, лапы коротки. Значит, она как-то упала сама?

Надо было что-то срочно делать, я же обещал ангелу. Мне помог мой новый друг – соседский кот Матвей. Он появился на пороге, заглянул воровато с балкона, чтобы узнать, что такое у нас случилось. Кот, как часто с ним случалось, оказался ни в то время и ни в том месте. Любопытство наказуемо еще ко всему. Мы с котом в этом убедились в тот вечер.

– Матвей, это ты тут хозяйничал, портрет уронил, конечно, кому же еще так высоко прыгать? А я чуть на Макара не подумала, но куда ему с тобой тягаться.

Матвей тихо зашипел, как обычно черному коту всегда приходилось быть без вины виноватому. А что делать, если черным уродился? Но ни он, ни я не могли сказать Алине, что тут был ангел, тот самый, который улыбался ей с портрета. Наверное, когда его фотографировали, он был еще человеком, потому что ангелы не отражаются в зеркале, я тогда уже это знал, но все равно это был именно он. а не какой-то другой ангел, сомнений не было

И все-таки мы сцепились с обиженным котом, писку, визгу было море. И произошло это неожиданно.

Алина поставила портрет на место и бросилась нас разнимать. Потрепал меня этот черный кот изрядно. Но она меня вовремя спасла. Завалилась на ковер, раскинув руки так же, как лежал недавно ангел, усадила меня к себе на живот, не такой кубический, зато теплый и уютный, самый лучший на свете живот моей Алины и стала осматривать мои боевые ранения.

– Ты с ним осторожнее, он взрослый кот, и что на вас только нашло? Вроде жили, не тужили мирно, и вдруг? Я же не собиралась вас ругать, мне просто хотелось узнать, как портрет мог оказаться на полу.

Я мельком взглянул на портрет. Ангел улыбнулся и подмигнул мне.

Алина разглаживала мои складки. Только обиженный на весь мир кот шипел в углу. В общем, полная идиллия. Но кто-то все равно должен был пострадать, в жизни так не бывает, чтобы всегда и всем было хорошо. Пока одним хорошо и уютно, другим бывает плохо, и на этот раз это был кот Матвей. Ничего переживет, я ему вкусняшку какую припасу, и он забудет обо всем.

Хорошо, что я исполнил обещание, Алина больше не грустила. Но так ведь и шкуры можно лишиться. Хотя, кто сказал, что будет легко. Я же не виноват, что собаки видят ангелов, как и маленькие дети, просто такой уродился.

А если родился я рыжим щенком,
А если хозяйка так любит и холит,
То как мне поладить с упрямым котом,
Он вечно шипит. И оглохну я скоро.

Ну, правда, уже никакого житья,
Ворона утешить напрасно пыталась,
И там, на прогулке я спас воробья,
Потом от кота мне опять же досталось.

Он точно со свету сживет меня, враг,
И шкура не та, и лицом я не вышел,
Ну что же за жизнь средь котов у собак,
А птицы взлетают все выше и выше.

Мне кто-то сказал, что крылаты и псы,
И могут летать, улететь бы куда-то,
Тогда бы взглянул на кота с высоты,
Но крылья еще у меня слабоваты.