Созвездие близнецов. Мифы и легенды

Первыми Артемиде о себе напомнили спартанцы. Они соорудили прекрасный храм и начали с человеческих жертв, что потрясло многих.

Пан сразу бросился к Артемиде.

– Останови безумцев, богиня. Они позволят все испортить в жизни твоей.-твердил он все яростнее.

Сама Артемида понимала, что это заставит содрогнуться многих титанов, они никогда на подобное не согласятся.

– Передай Спартанскому царю, чтобы не приносили они мне таких жертв, вполне достаточно убитых животных. А когда нужно будет вину искупить, тогда и посмотрим, как поступать следует.

Царь внял словам посланника, и оракул ему твердил о том же самом. Все оставалось спокойно, и никто больше не боялся страшного жребия.

Но для укрепления духа юноши все-таки бичевали себя и других перед статуей богини. Это она принимала, решив не требовать от них большего. Но все это происходило в старые и добрые временя. А когда Артемида взрослела, она становилась все более суровой. Пану оставалось только жить светлыми воспоминаниями.

Пан уверял все, что она была очень музыкальна, любила музыку, особенно то, что творил Аполлон. Но такими редкими были эти вечера. Он старался заставить забыть обо всех трагедиях, которые, по предсказаниям, были не за горами.

ГЛАВА 5 РОЖДЕНИЕ СЫНА

Нимфы обсуждали Аполлона. Они щебетали, перебивая друг друга о том, что у него появится сын. Они так радовались, так ликовали, словно для них это было самой большой радостью. Назвали его Орфеем, и с самого рождения ребенок был в окружении этих невесомых созданий.

– Он будет замечательным музыкантом, царем в музыке, – говорил Аполлон, который очень гордился златокудрым младенцем.

Хотя оракул кое что успел сказать ему о судьбе ребенка, но он упорно гнал от себя грустные мысли.

– Вот единственное в мире создание, – говорил он на пиру богов, которое сможет со мной поспорить.

Муза, родившая его, была счастлива, но она, как и все остальные не любила самого Аполлона, хотя пыталась это скрыть. Она надеялась на то, что он будет к ней возвращаться, как-то привяжется к ней, и если и не любовь, то преданность свяжет их навсегда вместе. Пока она верила в лучший исход. Неверие приходит только со временем, его трудно вернуть в реальность в первый момент, когда еще не погибли, не оставили надежды. Но судьба распорядилась иначе.

Очень скоро все переменилось. Аполлон, как и его отец Зевс прежде, не долго любовался сыном, у него было столько важных дел. Он снова бросился неведомо куда. Искал же он все время то, что ему было недоступно. И чем меньше оставалось надежды, тем сильнее он искал то, что никогда не сможет найти. Он не стал тогда обращаться к оракулу, желая, чтобы все совершилось неожиданно, произошло само собой. И в своих бесчисленных блужданиях он и сам не понимал, как и почему забрел в Трою. Может проказник Амур его туда толкнул?

Тогда уже распределялись силы для самой большой и сокрушительной войны. Но пока Аполлон не заглядывал в грядущее. Для него все это было неведомо – он просто поддавался порывам что-то изменить в своей реальности. Он надеялся на помощь и поддержку Зевса, вот и смотрел на то, что там творилось с особым интересом. Но в тот день, когда он, забыв обо всем, бродил по троянским лесам, там он встретил Кассандру, тогда царевна была очень юна и по-своему прекрасна, только глаза казались бездонными и печальными.

Влюбился Аполлон раз и навсегда. Но Амур вовсе не собирался дарить ему счастливую любовь. Стрела, убивающая любовь, полетела в душу Кассандры. Она взглянула на прекрасного бога, кажется, хотела, но не могла в него влюбиться. Нет, она была слепа и глуха, она ничего не слышала и не понимала.

Тогда на глазах у притихшего Амура Аполлон и признался ей в любви. Она же отшатнулась и бросилась от него бежать. Но потом остановилась, вернулась:

– Ты прекрасен, спору нет, – услышал Феб, – но я не люблю и никогда не полюблю тебя, Светозарный. – Я бы хотела тебя полюбить, но это невозможно.

Она готова была разрыдаться, но увидела, как он отпрянул от нее в такой ярости, что все сжалось в душе у царевны. Он бросился от нее прочь, потом снова вернулся к ней, ничего не понимая, и не веря в то, что все эти слова прозвучали.

Нельзя разжечь огонь, там, где все давно сгорела, или никогда не может загореться вовсе. Ничего не мог поделать Аполлон с каменным сердцем царевны. Если бы она была первой, он, может быть, и принялся бы что-то менять. Но она была очередной его жертвой, сколько их было уже прежде, когда он пытался доказать себе и миру, что может полюбить Но разве не могла Кассандра хотя бы обмануть, солгать, почему она так упорно говорила правду?

Что ему оставалось, убить ее, превратить в дерево? Нет, это уже было, надо придумать что-то новое, необычное. Пусть она остается жить в своей Трое. Он ее даже одарит, она будет знать грядущее. Но чтобы все не было так уж благостно, она будет знать и предсказывать, только никто ей не поверит. Страшнее дара и наказания было трудно представить, а если вспомнить о том, что произошло в скором времени – война и все с нею связанное.

– А вот потом, когда она достаточно помучается, тогда он и позволит ей наконец умереть. И смерть будет страшной и жестокой. Но до той поры будет время хорошо обо всем подумать.

Кассандра внезапно осталась одна, Аполлон исчез. И она даже не представляла, каким кошмаром все для нее закончится. Она уже видела и рождение брата, способного погубить мир и гибель Трои. Она говорила о своих странных снах, но никто ей не верил и верить не собирался. Более того, родственники старались ее сторониться, избегать, она пугала их не столько своими речами (еще не убедились в том, что они сбываются, а тем, что с упорством царевна им говорила о том, что может быть в этом мире, что должно было с ними случиться.

ГЛАВА 6 РАЗОЧАРОВАНИЕ

Совершив справедливое, он был в этом уверен, возмездие, Аполлон вернулся назад к той, которую не понимал и не любил никогда, зато она сама горячо и преданно любила его.

Калипсо радовалась его появлению так, как даже мать родная бы не обрадовалась. Он только усмехался и смотрел на нее задумчиво. Он чувствовал себя несчастным и отвергнутым и ждал утешения. Но никто не собирался его утешать. Если все вокруг и не смеялись над ним, то только потому что боялись гнева Зевса. Он все еще любил его больше всех остальных детей. Но разве можно уважать неудачника. А жалости Громовержца, который от женщин всегда своего добивается, он вовсе не хотел. Отец всегда безжалостно бросал своих женщин. А вот тут все наоборот, женщины бросают его, отрекаются, бегут. Уж если Троянская царевна так спокойно от него сбежала, то, что говорить об остальных?

Тогда Аполлон пошел к своему оракулу. Он после всех своих мытарств решил услышать правду о себе, какой бы горькой она не оказалась, а это всегда ему было обещано.

Нет, надо было просто взглянуть на происходящее.

№№№№№№№№№

Пифия долго таила молчание. Наконец-то он услышал то, чего так долго ждал.

– Все твои неудачи не случайны, – зависть – их причина. И это толкает вечного твоего противника к таким крайностям. Бог влюбленных Амур не соглашался служить тебе и быть с тобой заодно. Он зорко следил за тобой, но оставался всегда на расстоянии.

А та, в которую ты влюблен, если бы и захотела, никогда не стала тебе отвечать, потому что все так устроено в этом мире.

Стрела может пронзить души и богов и смертных – всех без разбора, и ничего больше не останется, как только подчиниться. От тебя отвернуться все, в кого ты влюбишься. Так будет всегда. Не казни девиц и богинь, они только жертвы коварного Амура. Даже сам Зевс для него не указ. Не стоит с ним связываться. Он хитер и коварен. Ничего кроме новых бед это тебе не даст никогда.

Зная, что Амур находится где-то поблизости, Аполлону захотелось на него взглянуть. Он должен был чувствовать себя победителем. Но Феб собирался бороться за свою любовь.

Амур был уверен, что Феб станет молчать и говорить о своих неудачах. Он был слишком честолюбив для этого. Но когда они столкнулись, по его взгляду Амур понял, что тот слишком подавлен и несчастен. А в отчаянии он на многое способен.

– Ты бы лучше о себе самом подумал, – крикнул Аполлон своему противнику, – ты еще Аресу позавидуешь со временем.

– А ты сам что?

– Мне некогда собой заниматься, я должен думать о других.

– Да, уж о нас ты заботишься, ничего не скажешь.

– Но и ты мог бы подобрее быть к тем, которые ни в чем не виноваты, – напомнил он Аполлону, и казался спокойным и деловитым.

Нет, он просто считал себя победителем в этой схватке. И чувство это возникло не случайно.

– Я буду любить, и буду любим, – размышлял Амур, – тебе же этого не дано.

Феб взбеленился, он понимал, что Амур может позволить себе то, что ему никогда не будет мило и дорого.

Аполлон решил не задерживаться тут надолго, и путь он держал в Фесалию, к царю Флегию. А как только он оказался в чужом мире, влюбился в его дочь Корониду, внучку бога войны Ареса.

Феб решил, что с богом войны и его потомками даже Амур не справится и связываться не станет. А девушка оказалась поразительно хороша. Она тут же влюбилась в него. Девушка была хороша. Она сразу же влюбилась в Аполлона, что никак не могло его удивить. И он выяснил, что она никуда не собиралась убегать, что уже его порадовало, но Феб помнил о пророчестве, ждал какого-то подвоха. Он больше не мог любить безоглядно ль всей души, хотя желание любить и быть любимым все крепло. Он охладел к ней еще быстрее, чем ко всем другим, от него убегавшим, и теперь уже сам готов был сбежать от своей послушной и милой жены. Напрасно она молила остаться, побыть с ней еще какое-то время, ничего не хотел больше слушать Аполлон.

ГЛАВА 7 ЛЮБОВЬ И РАЗЛУКА

Коронида умирала от неразделенной любви. И только когда она обнаружила в чреве своем дитя, только после этого она поняла, что жизнь продолжается. Она сообщила о том Аполлону. Он слушал молча. Но радости никакой не испытывал, понимая, что ребенок должен привязать его к нелюбимой жене.

– Но я не могу оставаться с ним одна, – не выдержала Коронида. Отец убьет меня, если узнает, что ты исчез и оставил ему своего наследника.

– И что делать?