Та музыка, и улетает
Душа за нею в неизвестность
Как в этом мире много звезд,
И если победит словесность,
То музыка в траве средь рос
Останется еще до срока,
О, дивный Скрябин, ясен путь,
Когда душа в улыбке Блока
Пытается его вернуть.
И если нет ему предела,
И если музыка жива,
То где-то за чертой несмело,
Он подберет еще слова,
Но там, где музыка царила,
Где даль была ему видна,
Ее отчаянная сила
Лишь гению во тьме дана.
И дотянувшись до экстаза,
Он падал в пропасть облаков,
Когда одна спасала фраза,
Когда вела его Любовь.
Гений и злодейство сошлись на поединок
Сальери о Моцарте снова печется,
и черная тень все висит над Поэтом.
Он верит, то доброе дело зачтется.
Он часть этой силы и знает об этом.
И вечно желая добра, о лукавый,
он зло свое дарит спокойно и немо.
Пусть лучше такая посмертная слава,
чем это молчанье и серое небо.
А Моцарт, он должен погибнуть, гуляка,
он должен оставить свои притязанья.
И снова в экстазе и гневе швырялся
Сальери словами в минуты признанья.
И музыка будет витать неустанно,
над этой землею, над этой планетой.
Сальери напишет потом о желанном,
о светлом об Ангеле. Будет воспет он.
Мы ценим и любим творцов и героев,
да только живые лишают покоя.
А мертвые, что же, ведут за собою.
О, эта жестокость, откуда такое.
И музыки вечной великая сила,
уносится в небо и в бездну бросает
Сальери поможет уйти вам красиво,
и лишь улыбнется и тут же растает.
И что ему в этом, какая награда?
Но нет, он награды не ждет и не ищет.
В вечерней тиши засыпавшего сада
та темная тень закружилась все выше.
И падает в бездну забвенья, не веря,
что мертв уже гений, и это случилось.
В себе убивая жестокого зверя,
Сальери сдается всем бесам на милость
Осень Моцарта
Моцарт встречает осень
Радостным гимном жизни,
Звуки его уносит,
Ветер, пусть тучи виснут,
Пусть так угрюмы люди,
Нам-то какое дело?
Мы танцевать с ним будем,
Осень вдыхая смело…
Только бодрит прохлада,
Только сияют лица,
С осенью ранней надо
Слиться и просто сжиться.
Моцарт нам дарит чудо
Легких печалей радость,
Золото грез повсюду,
Мы закружились малость.
Что за тоска-тревога,
Как мы понять хотели,
Это легко и строго
Входит в наш мир Сальери.
2.
Нет, он еще не думал,
И не решил, не знает,
Он лишь пока угрюмо
Что-то там вспоминает.
Но недоверье гложет,
Но пролетают листья,
Нет, он простить не может,
Осенью только злится.