Золотое Слово Святослава. Князья и воины

Обряд казался долгим и скучным, а потом многие облегченно вздохнули и двинулись к накрытым столам. Святослав смотрел на Любаву, и казалось князю, что только теперь начинается настоящая жизнь. В праздничном наряде она казалась торжественной и прекрасной. Он дивился тому, как может она меняться на глазах. Вот так и запомнилось ему все, что тогда творилось.

Василек грустил. Ему не хотелось отпускать дочь в Киев, не поспешил ли он с решением. Но что сделано, то сделано, теперь уже не отказаться от того, что там творилось.

Говорил он по праву хозяина красиво и пышно, сам не верил своему красноречию, словно бы вещал его голосом кто-то иной.

– Он обманывается во мне и в могуществе Киева, – с грустью думал Святослав, ему не хотелось разочаровывать нового родича, но по-другому не получалось.

А потом он взглянул на одну из боярынь и увидел Марию. Зажмурился от боли и раскаянья. Но когда открыл глаза, то понял, что там сидела другая темноволосая жена, не было никакой белокурой с голубыми глазами, ему просто показалось все это.. Это был обман, морок, видение, настоящая чертовщина, и теперь он это понимал.

– Она уже знает обо всем, – подумал он, и постарался вернуться к реальности.

– Все уже сделано, ничего не исправить, никто не сможет помешать..

А пир между тем продолжался, казалось, что нет ему конца и края, только радость убывала по мере того, как он длился.

ЧАСТЬ 2 ВОЦАРЕНИЕ В КИЕВЕ

ГЛАВА 1 ПЕРЕМЕНЫ

Княгиня собирала вещи, кляня себя за то, что так долго собиралась и напрасно себя обманывала. Сначала она набрала слишком много добра и устыдилась, что была так жадна. Но она не хотела оставлять ничего своего для соперницы. Потом раздарила боярыням то, что никак не могла забрать, и все равно всего оказалось много для монастырской кельи. С усмешкой вспомнила Мария речи о том, что она ненадолго покинет дворец и скоро вернется назад. Но она теперь понимала, что никогда сюда не вернется, такое предательство не прощается. Да и та другая вряд ли будет добра и милосердна, не позволит она оставаться рядом теперь уже с ее мужем. А она останется, чтобы смотреть на то, как они живут вместе и радуются.

Наконец все было собрано и упаковано, она поняла, что должна уезжать как можно скорее, чтобы не видеть всего, что будет твориться тут дальше. Она ушла не оглядываясь, чтобы не остолбенеть на пороге. И все —таки уже вскочив на коня, не смогла сдержать слез. Она не хотел никого больше видеть, ни с кем не стала прощаться. И все сразу это поняли. И растворились где-то далеко.

Когда бояре и воины исчезли, она ужаснулась, ощутив пустоту, поняла, что должна хоть с кем-то словом перемолвиться. Но она так и удалилась в пустоту и одиночество.

Невозможно передать словами того, что пережила в те минуты Мария, она припомнила все годы, проведенные в княжеских палатах, вся жизнь пронеслась перед глазами, но это было совсем в другом времени, никогда больше не вернется она сюда.

Она не жаловалась и не сыпала проклятиями, не спрашивала почему с ней так обошлись. Но молчание было страшнее любых слов.

№№№№№

В тот миг, когда молодые отправились в покои, для них отведенные, словно вернувшись в прошлое, странно сжалось сердце Святослава. Но не от радостных предчувствий грядущей ночи наслаждений и утех, а оттого, что все ему отдавшая, покинула его, оставила навсегда. Хотя он говорил, что она скоро вернется, но разве верил в это? Как он мог с ней так поступит? Не воздастся ли ему за это снова?

Но вот уже молодая жена обняла его и о чем-то стала говорить, и воспоминания уплыли куда-то далеко.

А потом он и вовсе обо всем забыл и провалился в бездну. Может Любава и была наивна в любовных утехах, но она так быстро всему училась, так искусно все исполняла, что он снова подивился ее сноровке и талантам. Наверное, не каждому так везло с любимой. Но какой ценой получил он такое счастье. Любовь завладела его душой, и имя ей было Любава. И с ней его ждут самые счастливые, самые прекрасные дни.

№№№№№№№

Любава собиралась быстро и не печалилась о том, что оставалось в Полоцке. Когда Святослав спросил ее о том, не будет ли она жалеть о том, что оставалось тут, она просто ответила:

– Ничто не было мне дорого, да и о чем жалеть, ты мое счастье, ничего иного мне не надо, только ты.

С этими словами, едва простившись с отцом, они и отправились в путь.

Василек последовал за ними до перекрёстка, там остановился и смотрел, как они удалялись от него. Он решил, что скоро появится в Киеве, чтобы посмотреть, как там все устроилось. Он послал часть своей дружины, чтобы в дороге ничего с ними не случилось.

Она была такой счастливой, что все его страхи пропали сами собой. Верилось в то, что все утрясется, и от беды и следа не останется. Ну а раз так случились, то видно богу было то угодно.

Это было первое путешествие Любавы так далеко от дома. Ей нравилось двигаться вперед вместе с князем. Она дивилась тому, как огромна была земля, казалось, что ей не будет конца и края. В Киев рвалась ее душа, там жила Елизавета, там она встретила Гаральда, позабыла об обидных словах отца. Она дождалась своего героя, своего короля, потому и стала королевой в назначенный час.

Любава хотелось увидеть лица дочерей Ярослава, говорят, они остались в соборе, их нарисовал художник. И она ждала этого мига, как чуда. И чувствовала она, что увидит что-то знакомое и родное. Не сама ли она была в той жизни одной из них?

Она с радостью и легкостью летела навстречу грядущему, словно крылья за спиной у нее выросли. Она не заметила, каким мрачным сделался Святослав, как мало он говорил, как глубоко уходил в свои размышления, словно его больше и не было рядом.

ГЛАВА 2 ЖЕНА ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ

Как долго перед глазами Любавы тянулись бескрайние земли. Ей стало уже казаться, что никогда не доберется она до Киева, что это только мечта ее, которая так и не сбудется вовсе. Она и сама не понимала откуда появилась такая грусть. Но Киев никуда не исчез. Его белокаменные стены скоро появились перед нею на алом закате и казались особенно прекрасными.

Любава даже воскликнула удивленно и радостно, когда поняла, что они добрались туда, куда так долго ехали.

Она повернулась к Святославу, хотела ему что-то сказать, но не смогла, таким каменно-безжизненным казалось его лицо. Княгиня почувствовала, что лучше помолчать. Страшные сомнения и невероятные муки раздирали душу великого князя, он едва приходила в себя от того, что должен был увидеть. Его не волновали воины Рюрика, появлявшиеся то там, то тут. Вели они себя вольно. Он не стал о том рассказывать Любаве. Но до нее наверняка дошли слухи о недавней схватке. Она, как и все прекрасно знала о том, что тут творилось недавно. А если чего-то не ведала, то скоро узнает.

Но пока его волновало то, что происходило во дворце. Он переживал о том, где теперь Мария, встретит ли она их или успела куда-то удалиться, узнав, что была свадьба. А если она еще тут, что он скажет ей, что она ему ответит. В Полоцке все казалось простым и легко разрешимым, а вот тут все совсем иначе. Ведь разбирались же как-то со своими многочисленными женами и Святослав, и Владимир, так почему же у него все так сложно?

Вот тут к нему и приблизился Рюрик, как только завидел княжеского коня, а рядом с ним и коня Любавы. Она была с ним рядом, только немного отставал ее конь от княжеского.

Их глаза в тот миг и встретились.

№№№№№№№№

Они остановились друг перед другом. Святослав постаревший, кажется на глазах, сник, его грозный соперник наоборот распрямил спину и казался моложе своих лет.

– Я долго не мог понять, куда тебя понесло, а потом услышал о свадебном пире в Полоцке. Говорят она юна и хороша собой. Он не скрывал злорадства и не собирался отмалчиваться.

Так как Святослав ничего не отвечал, Рюрик прибавил:

– Не бойся, я предупредил Марию, она покинула град еще вчера и вряд ли вернется назад.

Святославу стало не по себе от этих слов, он пожалел, что тогда остановился, не довел сражение до конца или своей гибели, тогда не пришлось бы выслушивать всего этого теперь. Но Рюрик, кажется, имел право на город не меньше, чем он. Может он и жену готов забрать, но на это напрасно надеется. Любава не посмотрит в его сторону, понимая, что без Всеволода он ничего не может. Хотя сам Рюрик может думать по-другому, но какая разница, о чем он там думает.

Любава выглянула из-за плеча мужа, их взгляды встретились. Она не смогла скрыть презрения к этому человеку, зная о нем даже больше, чем можно было подумать сначала. А у Святослава она спрашивала, кто это, почему он так себя ведет?

Но и на этот раз промолчал Святослав. Рюрик же разглядывал ее в упор без всякого смущения, намекая на то, что она скоро изменит отношение к нему. Что-то надменное и скверное было в его взгляде.

Но он остановился и не поехал за ними, а бросив что-то на прощание, отправился прочь. Но тень его еще долго над ними нависала и все время оставалась рядом, даже когда самого всадника и след простыл.

Любава догадалась о том, кто это, хотя никогда прежде Рюрика не видела. И Киев больше не казался ей таким прекрасным и таким желанным, потому что и этот тип считал его своим. Мечты ее как-то растворялись и рассеивались, а жизнь была вовсе не такой прекрасной и великолепной. Ее наконец отрезвили суровые слова отца. Но подумала она теперь о той деве, которая все еще была его женой. Но тут же Софийский собор появился перед нею. Он был так прекрасен, сказка снова вытесняла реальность.

Не дождавшись указаний мужа, она сама соскочила на землю и бросилась к собору и замерла перед священником, вышедшим к ней навстречу.

ГЛАВА 3 СОФИЙСКИЙ СОБОР

Сам патриарх дожидался их, и ни тени упрека на его лике не возникло.

Святослав тоже направился в собор, едва соскочив с коня, как-то не хотелось оставлять там Любаву одну. Он остановился перед распятием торжественный и спокойный. Священник произносил какие-то слова, суть которых до него не доходила, хотя эти слова он улавливал.

Святослав вздрогнул. Он понимал, что должен что-то ответить, но никак не мог понять, что должен был сказать. Сам бес хохота и шептал ему: