Смерть поэта – Маскарад. Романтизированная биография

Но почему этот малыш был так спокоен? Император спросил потом его фамилию и узнал, что это внук Елизаветы Алексеевны, и кажется, только тогда для него что-то прояснилось.

В тесном кругу знати, особо приближенной к царскому двору все хорошо всех знали.

Бабушка побледнела, когда узнала, что император спрашивал о ней, вернее, о том, кто его родители.

– Что же он такое натворил? – не выдержала она

Учитель только развел руками, ему действительно нечего было сказать.

– Ничего, но Его величество выделил вашего Мишеля. Наверное, нашел родственную душу.

Бабушка усмехнулась. Но похоже, что этот человек не лукавил и не лгал. Ой, не пройдет для него даром такое внимание, не пройдет. Откуда она об этом знала, почему так думала. Потом, когда она пересказывала Марии все, что узнала в гимназии, они обе невольно вспомнили о тех смутных днях, о том, что пришлось пережить в тот день, когда он принимал присягу и начался бунт. Бабушке не нравился новый император, определенно не нравился, но и тогда и теперь она говорила об одном:

– Лучше он, чем новое восстание, а если бы был Пестоль, упокой Господи его душу, – произнесла бабушка и крестясь, она вспомнила все, что таил в себе тот декабрь.

– Но тут не полюбят ни одного импратора, – пробовала сказать ей Мария, -она только махнула рукой в ответ.

Страшная тревога нарастала в душе, она чувствовала, что ее внук попадет в беду. И то, что император заметил и выделил его, только убеждало ее том еще раз. Это явно было дурным знаком.

Глава 5 Тайные желания

Как прошли первые дни в гимназии, никто из близких ничего так толком и не узнал, а вот вернулся Мишель домой с радостью, из чего следовало, что не очень уютно ему там было. Но разве могло быть иначе, как бы не был он тут одинок, но он был дома, а общество сверстников, как и любое другое общество ему всегда было чуждо.

Да и что сказать, в старой усадьбе и свобода, и скрипка, и бумага, и холст – все было под рукой, и никто тайком не заглянет и не станет его разоблачать, смеяться и доносить другим. Он терпеть не мог, когда кто-то из его товарищей заглядывал за черту и проникал туда, куда не нужно было, потом обсуждая это с теми товаришами, с кем успели сблизиться. А дома, хотя одна бабушка стоила многих, но он научился с ней управляться.

Да и без Марии ему было так одиноко и так тоскливо. Но при новой встрече он не радовался, а хмурился, впрочем, вряд ли он сможет ее обмануть, не бывало такого. Мишель был благодарен судьбе за то, что она у него была и будет всегда. Тот, кто забрал матушку взамен отдал ему Марию. И за это его надо было благодарить. Какой была его матушка, сказать трудно, но он уверял себя, что Мария лучше всех на свете.

И вот тетушка появилась стремительно, как только узнала, что ее любимец вернулся. Она отметила про себя, что он очень подрос, если не физически, то другим стало выражение лица, более сосредоточенным, что ли, и он словно тянулся вверх, стремясь стать выше и старше. Наверное, это стремление всех, кому с ростом не слишком повезло. Но может быть все еще будет и он подрастет, ей хотелось верить в лучшее.

Они долго говорили о чем-то обсуждали все новости и наговориться не могли, радуясь тому, что такая встреча возможна. И если бы не обед, то наверное, так до вечера все бы и было.

№№№№№№

Как только холст и краски появились у него в руках Мишель стал рисовать упоенно. И сразу же на полотне проступили Кавказские горы, все, что он мог припомнить в один миг было на полотне, а он писал, забыв обо всем на свете.

– Как же все красиво, – только и выдохнула Мария, взглянув на его наброски, – ты настоящий художник, это сразу видно.

И тогда он произнес странное:

– Я хочу туда, там моя душа раз и навсегда осталась, мне хочется там спрятаться от этого странного мира, – прошептал он, очень тихо говорил, но она его услышала все-таки.

– Но потом тебе захочется вернуться назад, – улыбнулась тетушка, -человек не может быть один. Ну кто-то может быть и может, только не ты, ты рожден совсем в другом мире, в свете. А Кавказ – там хорошо тем, кто там родился, и не знает нашей суеты…

– Но чтобы захотеть вернуться, я должен там на какое-то время оказаться, -упрямился Мишель.

Слова тетушки ему не понравились и вызвали бурю эмоций.

– Ты поедешь туда летом, обязательно, если так страстно чего-то хочешь, то желания сбываются. Но надо немного подождать, и все получится. У многих нет такой возможности, но тебе откроется весь мир.

– А почему ты стала такой грустной? – он заметил, как она переменилась резко, в один миг.

– Не знаю, ангел мой, дурные предчувствия просто. Надеюсь, что они не сбудутся.

Он писал свой Кавказ и какую-то даму в белом на склоне горы. Черты ее размывались, ее невозмножно было узнать, она казалась страшно далекой и близкой одновременно Эх, оставить бы весь этот мир и отправиться туда вместе с тетушкой, чтобы ни бабушки, никого не было рядом, не это ли и есть свобода. Одиночество вовсе не так плохо, как она думает. Но Мария права, ьез бабушки и ее средств он вовсе мог никогда не побывать на Кавказе, получая так много с самого начала, надо уметь чем-то и жертвовать

Она не могла ему сказать, но чувствовала, что парень обречен на гибель. На Кавказе постоянно идет война, там трудно, почти невозможно уцелеть, а с его-то характером это совсем не получится. Но то, что он будет там, в том не было никаких сомнений. Слишком велико было его желание, он не перед чем не остановится.

№№№№№№

Бабушка отнеслась к художествам внука спокойно, Мишель был чем-то занят, и это уже хорошо. У него явный талант и память уникальная, далеко не каждый может так отразить все, что он видел не нынче, а давно. Хотя последнее ей было известно и прежде, просто приходилось в том убеждаться все время.

– Мы обяазтельно туда поедем, – заявила она, хотя накануне говорила о том, что не хочется ей снова совершать такое утомительное и долгое путешествие, что и ближе есть великолепные места, и стоит ли ноги бить такую даль отправдляясь и подвергая себя опасности, чтобы взглянуть на горы, которые ты видел и прежде?

Но как только она увидела художества внука, так все изменилось в один миг в ее душе, никакие расстояния и сложности в пути больше не были страшны. Мишель понял, какова сила искусства. Уж если оно так действует на бабушку, то что говорить об остальных?

Глава 6 Но кто-то камень положил

Это была его первая любовь, самая сильная и разрушительная.

Девочку звали Екатерина, и она была если не умна, то очень проницательна, наверное в роду у нее была царевна Кассандра. Она видела его насквозь, хотя они не так много встречались. Но много встреч и не требуются, чтобы узнать и понять человека, стоит только внимательнее присмотреться, и прислушатьсяи многое откровется быстро.

Может быть девчока просто не любила его, или боялась больше, чем любила, а может все вместен сплелось, только она отсранялась, убегала, старалась не приближаться. Это страшно волновало и заводило Мишеля, он не знал, как быть и что делать и чувствовал себя самым несчастным в мире созданием. Но бывала ли первая любовь счастливой? Только для него все это казалось сильнее и ярче, чем для иных.

Мария с самого начала видела, что творится в душе мальчика, но пока она растерялась и не ведала, что ей делать и как быть. И только когда появилось стихотворение «Нищий», и она его взяла со стола и прочитала, пока он был поглащен рисованием, она содрогнулась, столило только погрусться в текст. Как можно от ребенка ждать такой силы чувств и переживаний? Да, он с самого начала чувствовал, как возрослый, он никогда не казался ей ребенком, даже в младенчестве, и во всем об был таким.

Но это стихотворение перевернуло бы сознание любого, стоило к нему только прикоснуться.

У врат обители святой
Стоял просящий подаянья
Бедняк иссохший, чуть живой
От глада, жажды и страданья.

Куска лишь хлеба он просил,
И взор являл живую муку,
И кто-то камень положил
В его протянутую руку.

Так я молил твоей любви
С слезами горькими, с тоскою;
Так чувства лучшие мои
Обмануты навек тобою!

Мария повторила несколько раз эти строки. Она не только их запомнила, она не могла от них отмахнуться и забыть. Но то впечателение, которое они произвели на нее с первой минуты прочтения текста, остались в ее душе навсегда. Только это все позднее переживалось еще сильнее, а тогда ей хотелось сделать хоть что-то, чтобы в отношениях детей все переменилось, и он так не страдал. Она чувствовала с высоты своего опыта, что это повлияет на всю его дальнейшую жизнь, может стать роковым, да и что не будет для него роковым, вот ведь в чем беда.

№№№№№№№№

Зная, что говорить с Мишелем бесполезно, он замкнется, ничего не скажет, и если не будет с ней груб, то от этого не легче все равно, нет, тут надо действовать по-другому. Немного подумав, она отправилась к Екатерине.