Тень и Сверх. Стирая границы

– Нет, значит, найдём, – неожиданно хохотнул он. – Давай поторапливаться и убираться отсюда. За тобой точно хвоста не было? – уронив дрын на пол, законник забегал по комнате, довольно хорошо ориентируясь в шкафах и расставленных на полу тазах. – Не стой, помоги. Надо тряпьё собрать. У нас Милка отелилась на старостях лет.

…и тут до меня дошло.

Когда не надо, моя голова почему-то работает на зависть многим. А вот когда на горизонте появляется острая необходимость для меня самой, я не могу похвастаться не то что холодным рассудком и вниманием, я вообще ничем не могу похвастаться.

– Вы знаете, кто я? – против воли голос дрогнул. Девчачьи нотки резали по ушам, отчего я тут же захлопнула рот.

Мужчина, вываливший из небольшой тумбочки какие-то свёртки, обиженно пробасил:

– Нет, ну ты будешь помогать? Вдвоём же больше унесём. Знаю, знаю. Правда, не сразу смекнул.

Понимая, что наш разговор всё больше и больше напоминает бред сумасшедшего, я всё же спросила:

– И кто я?

Рвано выдохнув, мужчина поднялся на ноги и приблизился ко мне, держа в руках два объёмных свёртка.

– Держи. Сейчас ещё поищу, что забрать можно. Или лучше вообще всё забрать, а там Фиона решит, что в хозяйство, а что на тряпки, а? Ты как считаешь, девонька?

Фиона… Фиона решит…

…я же говорю, когда дело доходит до меня самой, я идиотка! Да я предводитель идиоток!

– Что же это ты с ногами босыми? – воскликнул мужчина. – Сейчас найдём для тебя что-нибудь.

Мне всё больше казалось, что в этом доме я не единственная… идиотка. Законник говорил много, сбивчиво и малоинформативно. Он вообще будто сам с собой разговаривал. Даже его вопросы, остававшиеся без моих ответов, его нисколько не смущали. Напротив, он задавал всё новые и новые, что ничуть не являлись риторическими.

– …сразу два телёнка, ты представляешь? Боги предзнаменовали твой приход добрым событием. Какая редкость, однако. Ну ты представляешь? Теперь бы выходить. Милке-то уже тринадцатый год пошёл!

Всё, он меня просто уделал. У элитной наёмницы, призрака, Тени и просто воровки заклинило мозги. Я стояла с баулами в руках на пороге дома Фионы и не понимала ни что происходит, ни что вообще теперь делать.

– Ещё один возьми, – всучив мне ещё один свёрток, мужчина принялся собирать подготовленное с пола, эмоционально приговаривая: – Выходи, выходи, девонька.

И что бы вы думали? Я вышла! Не просто вышла – я приняла пару уже знакомых мне галош и поплелась за сбрендившим законником по узкой тропинке мимо курятника и соседских, местами уцелевших домов.

Мы шли долго. Единственная радость от этого путешествия была в том, что мужчина всю дорогу молчал. Правда, оглядывался по сторонам, но я не могу его за это упрекнуть – сама делала то же самое.

… поразительно, но вышедшая нам навстречу Фиона не удивила, а скорее позабавила. Настолько смешно смотрелся черенок от лопаты в её руках, что я, не боясь и не стесняясь, в голос расхохоталась.

Глава 12

Из зеркала на двери шкафа хмурым взглядом на меня взирал Россо. Не знаю, сколько я так простояла, прежде чем вздохнуть и попятиться. Разглядывала черты мужского лица, не зная, как к ним отношусь. Пожалуй, Стефан красивый мужчина. Лицо ведь не виновато в скверном характере и раздутом самомнении? Или виновато, и лучше на него не пялиться?

Несмотря на то что меня очень тепло приняли у себя Фиона и Грэхем, – да, я наконец-то узнала имя законника, что заступался за меня перед Стефаном и генералом, – я не могла пользоваться и дальше их гостеприимством. Не могла подвергать их опасности.

Были некоторые моменты, что никак не желали укладываться в моей голове.

Вот что это? Судьба? Как вообще так вышло, что двое пожилых людей из одного заброшенного города, встретились и стали жить вместе только благодаря мне? Почему они раньше не встретились? Я и Фавр соединили их судьбы. Они ведь жили практически бок о бок друг с другом. Немыслимо…

Признаться, сначала я скептически отнеслась к этому союзу. Как-то быстро у них всё завертелось, закрутилось, дойдя до совместной жизни и общего хозяйства. Но стоило увидеть, с какой теплотой они смотрят друг на друга, как заботятся…

Мрак, меня всего месяц не было, а чудная, одичавшая женщина превратилась в хохотушку и замужнюю даму. И я не могу сказать, что мне эти изменения в ней не понравились.

Кто я такая, чтоб осуждать их отношения? Быстро сошлись или медленно – кого это интересует? Главное, ведь в другом! Они выглядят счастливыми и… надёжными. Серьёзно, Фиона и Грэхем будто долгие-долгие годы уже живут вместе. Настолько у них всё налажено, что другое мнение кажется нелепым.

Да и чего им было ждать? Свиданий под луной или танцев на площади? В их годы это, наверное, так же смешно, как для меня безрассудно жить с мужчиной спустя месяц знакомства.

…да и площади в Атане никакой нет, насколько я знаю.

За спиной раздались быстрые шаги. Я отскочила от зеркала, с невозмутимым видом уставившись в окно, что выходило на заднюю часть двора, и улыбнулась.

Среди кур величественно прохаживался тёмно-рыжий щенок, что вырос и изменился до неузнаваемости. Лохматое, четвероногое недоразумение вдвое уступало взрослой особи гончих. Массивные лапы перебирали землю, ступая уверенно и даже горделиво. Если бы не гуляющий из стороны в сторону хвост, можно было бы подумать, что это никакой не щенок, а уже сформировавшаяся гончая.

…правда, я таких пушистых гончих ещё не видела, но вымахал он будь здоров.

– Не понравилась комната? – осторожно поинтересовалась Фиона, замерев в дверном проёме.

Поразительно, но у Грэхема в доме дверь была в единственном экземпляре – входная.

– Как она может не нравиться? – искренне изумилась я.

Чистая, пахнущая свежестью постель. Шкаф с зеркальными дверьми. Два жёстких кресла и круглый столик на единственной ножке у окна. Мастерски побелённые стены. Дом Грэхэма был в превосходном состоянии. Уж не знаю, с приходом ли в него Фионы, или законник сам с ним управлялся, но всё здесь было таким… спокойным и уютным.

– Но ты не останешься, – выдохнула худощавая женщина, недовольно нахмурившись, поправляя цветастую косынку на голове.

Я покачала головой, непроизвольно погладив до отказа набитый живот. Честно, совсем не хотела так набрасываться на еду и объедать гостеприимных хозяев, особенно когда услышала о причинах столь быстрой смены жительства моей знакомой, но не удержалась. Не смогла взять себя в руки, увидев бочковые огурчики, квашеную капусту и жареных карасей.

– Я не умею жить такой жизнью. Не умею удить рыбу, как Грэхем, вести хозяйство, гнуть спину на огородах… Прости, Фиона, но здесь мой путь начнётся, а не закончится.

– Упрямая девчонка, – недовольно поджала губы женщина, отделившись от дверного косяка.

– Эй! – воскликнула я ей вслед. – Не обижайся!

– Буду я ещё на соплю такую обижаться, – донеслось отдалённое ворчание. – Соберу тебя в дорогу.

Вздрогнув, я широко распахнула глаза, заторможено запротестовав:

– Стой! Не надо!

Нет, я всё-таки погорячилась с выводами о том, что её налёт безумия сошёл. Мало того, что она мне за ужином только и делала, что еду в тарелку подкладывала, приговаривая: «Ешь, ешь, девонька», так ещё и в дорогу мне соберёт мешок всякой вкуснятины.

Соберёт! Я знаю. Проходили уже, когда с Ухом уезжали от неё.

…и это после того, что творили законники?

Всё же жаль, что я так и не добралась до писем, которые привёз с собой Стефан. Наивная, вместо важного и дорогого себе, я набросилась на дела Мигарда и Сопротивления.

Он хорошо придумал с этими письмами. Заявился к Фионе, одному мраку известно, как только отыскал её в Атане, и предложил поддержать меня письменными рассказами и вестями. Женщина сдуру согласилась.