Записки уродины

– Жека, ты только взгляни на него! – восторженно призвала меня Кира, кивая на Антона. – Как он тебе?

– Супер! – согласилась я. – Ты давно прилетел?

Оказалось, Антон только пару дней, как вернулся из Штатов, и мы с Кирой стали первыми, кто его увидел после поездки. Антон очень изменился. На него было приятно посмотреть. Уже не мальчик, уже мужчина. Серьезный и представительный. Я даже почувствовала гордость, заметив, с каким интересом в нашу сторону поглядывают студентки первокурсницы, сидевшие по соседству. Сам же Антон, казалось, этого не замечал, или делал вид, что его такие пустяки не волнуют. Он, не спеша, допил свой кофе, бросил быстрый взгляд на свою руку, как бы невзначай продемонстрировав дорогие швейцарские часы, и, посетовав на занятость, покинул нас.

– Трудно поверить, что я когда-то сидела за партой вместе с этим мэном, – сказала Кира, провожая взглядом удаляющегося Антона.

– Да, – поддержала я Киру – Антоша всем на зависть! Хорош! Как изменился!

– Да, мы все изменились, – с чуть заметным оттенком грусти сказала Кира, – только когда видишься часто, не обращаешь на это внимание, зато после разлуки сразу заметно.

Она на минуту задумалась и примолкла. Я, наблюдая, как она царапает вилкой почти опустевшую тарелку, тоже молчала. Пауза оказалась короткой.

– А хорошо, что я вас увидела перед отъездом! – неожиданно оживилась Кира.

– Отъездом? – удивилась я. – Куда?

Кира сверкнула глазами и изобразила на лице неистовую радость.

– В Токио! Я пробила три недели языковой практики в Японии!

– Класс! – восхитилась я.

– Мне Токио снится каждую ночь, – радостно продолжила Кира. – Представляешь, я там, в кимоно по улицам гуляю, а вокруг меня японцы маленькие такие, как пигмеи, и все рыжие.

– Сон свихнувшегося востоковеда, – прокомментировала я. – К специалистам уже обращалась?

– Сон, как сон, – отмахнулась Кира. – Подумаешь, рыжие японцы…

– Что ты, Кира, случай-то клинический, – ухмыльнулась я.

Кира изобразила какой-то двусмысленный жест мне в ответ.

– Ладно! Ты-то как? – ковыряясь в салате, спросила она.

– В цейтноте! – сокрушенно пожаловалась я. – Ничего не успеваю! Боюсь, не видать мне диплома!

– Да, брось ты! Если ты не защитишься – никто не защитится, – успокоила меня Кира.

Она допила кофе и собралась уходить. Покопавшись на прощанье в своей сумке, и даже привстав, она неожиданно опять опустилась на стул и в упор уставилась на меня.

– Слушай, Жека, а ты Ксюху давно видела? Или Макса?

– И Макса вижу, и Ксюху тоже. А что?

– А ты не в курсе, как у них? Ну,… они вместе?

– Кажется, да. А что?

– Странно, – скривила губы Кира.

– Странно? Почему?

– Да тут такие дела… не знаю, как и сказать—то…

Кира на какое-то время примолкла, размышляя, стоит ли разносить сплетни.

– А, ладно, тебе можно, – махнула рукой она.

Кира зачем-то осмотрелась по сторонам и перешла на громкий шепот

– Скажу тебе по секрету, эта, зараза… ну, Ксюха… Она, кажется, с моим дядей Игорем закружилась. Жена его, ходит вся зелёная от ревности. Они и без того на грани развода были, а теперь…

Кира безнадёжно опять махнула рукой.

– А почему ты решила, что это из-за Ксюхи? Она-то причём?

– При том. Эта песня уже почти год тянется. Помнишь Дашкин день рождения? Мой дядюшка тоже там был. Он ведь работает заместителем у Дашкиного отца, можно сказать, его правая рука. Вот там они с Ксюхой и нашли друг друга. Правда, тогда я думала, что мне показалось, но теперь, похоже, что у них всё по полной программе.

Я не знала, что и сказать. Надо было как-то реагировать, удивиться, возмутиться, но я растерялась.

До сих пор считалось, что этот секрет знают только трое: сладострастная парочка и я. Оказывается, эта нелегальная связь давно уже не секрет для окружающих. И все же лучше мне промолчать, что я давно все знаю, а то придется отвечать на множество неприятных вопросов. Ох, как мне этого не хотелось!

На моё счастье Кира поняла по-своему моё смущение.

– Что убила я тебя? Вот так-то, Жека!

* * * * *

– Куда торопишься?

Ксюха подскочила ко мне сзади и железной хваткой вцепилась в локоть. От неожиданности я чуть было не подавилась чипсами.

– Да, собственно… домой. Есть хочу, устала.… А что?

– А то! Есть дело!

Ксюха была слегка не в себе. Голос заметно дрожал, а глаза сияли, как у кошки, которая охотится на жирного ленивого голубя. Знает, что сожрать не сможет, а поймать – ужас, как хочется!

– Прикрой меня!

– Не поняла. Чем прикрыть?

– Собой! Телом своим! Что же ты такая тупая! – процедила сквозь зубы Ксюха, оглядываясь по сторонам.

Она так давила на мой локоть, что мне стало больно. Я попыталась освободиться, но Ксюха не обращая внимания на моё сопротивление, затащила меня в нишу перед лестничной площадкой. Если она, таким образом, пыталась спрятаться, то добилась прямо противоположного эффекта. Всякий проходящий мимо одаривал нас любопытным взглядом.

– Слушай, оставь в покое мою руку, – наконец возмутилась я. – Мне, между прочим, больно!