– Ну а теперь, Киса. Так уж и быть, пойдём к тебе.
– Пойдём.
Улыбнулась и краем глаза заметила, как сильно напряглась спина у Никиты. Он – то не в курсе, что иду я на собственную пытку.
Макс расположился на моей постели, скинул сапоги, кинул мне подушку под попу, чтобы на полу сидеть было не так жестко, и кивнул, мол, приступай.
Принюхалась.
– О, боги. Какое счастье! – чуть ли не со стоном провозгласила на всю комнату и совсем тихо. – Ты выдраил свои лапищи. Теперь —то я с удовольствием потренируюсь.
– Какой тренируюсь, Киса? Ты это делаешь лучше всех, даже меня уже переплюнула. О, да!
Что ж, раз Макс сказал, что я делаю массаж ступней лучше всех, разомну его как следует. Да и жизнь он мне спас. Благодарить есть за что.
Благодарность благодарностью, но что ж Макс так стонет? Уже два раза грозилась бросить, но у него слишком сильный тонус на правой ноге, так что делаю дальше.
– Киса. Да!
– Макс. Закрой пасть. Мешаешь.
– Уй. – тихо застонал мужчина.
– Есть. – погладила ногу. – У тебя перехлёст был. Как ты вообще ходил?
– Плохо ходил, ждал пока заметишь. Не заметила. Пришлось манипуляцией выманивать массаж.
Встряхнула усталость с рук. Размяла шею, плечи.
– Ложись, горе. – приказал Макс, вставая.
– Ура! Со вчерашнего дня мечтала.
Легла и получила таки полноценный массаж. Какая красота. В дверь постучали, прерывая процедуру.
– Киса?
– О, Лизка вернулась. Заходи, третьей будешь.
Дверь отворилась.
– Макс? А бедную магичку размять?
– А что? Твой хахаль тебя не размял? Или чем ты там всю ночь занималась? – усмехнулся лекарь.
Девушка сразу махнула на него рукой.
– Киса, ты Ногтя за средством от мелких тварюшек посылала?
– Да. Не достал?
– Отмалчивается. Спросишь у него сама?
Скривилась. И чего они так не ладят? Лизка его побаивалась, но не отступала, когда тот на неё наезжал или хотел поддеть.
– Спрошу. Это всё?
– Всё. – вместо Лизки ответил Макс и похлопал по моей спине.
– Эй! Нет. Ты сиди на месте. Ещё!
– Хватит. Полежи, и вставай.
– У, вредные все какие.
– А где новенький? – между тем спросила Лиза.
– Воспитывается в своей комнате. – поведала ей, расспрашивать как именно она не стала, просто встала и ушла вместе с Максом.
А во дворе было тепло и светло. Пагода радовала, и невозможно было не улыбаться, особенно когда тело перестало ныть. Красота.
– Ноготь!!!
– Вот, горазда же ты горланить. – недовольно пробурчал наш разведчик, выруливая из-за угла. – Что стряслось?
– Ты средство нашёл?
– Ты знаешь, какие здесь цены? – начал с далека, плохо дело и подозвал к себе.
– Хочешь сказать, не смог сбить? – не поверила бы.
– Не в этом дело?
– А в чём?
– Вот, помыла ты мою лошадку, а гриву причесала?
– Ноготь, а ты, ну, так, случайно, с этой лошади не упал? Она у тебя как Кэп стриженная. Чего ей чесать?
– Ай, не скажи.
Прищурилась.
– Ты чего юлишь? – начала подозревать его во всех смертных грехах. Почему зубы мне заговаривает?
И тут проходивший мимо мальчишка, которому, я вчера дала по шее, заявляет глядя мне в глаза.
– У вас девять лошадей, а вас самих семеро.