Его принцесса

Присутствующие кивают, я понимаю, что схожу с ума. Самодур оборачивается ко мне, и я вздрагиваю, когда он бережно подхватывает мою руку и укладывает на сгиб своего локтя.

– Дорогая моя, тебе несказанно повезло. Скоро ты станешь нареченной моего дорогого брата. Станешь невестой клана Орсини. И ты родишь ему наследника, и продолжишь наш род!

И на этом моменте я не выдерживаю, пошатываюсь, и начинаю проваливаться в темноту.

Глава 2

Второе мое пробуждение происходит иначе. Медленно открываю глаза, первым дело оглядываюсь. Рядом ни единой души, и это радует даже сильнее, чем шикарная обстановка вокруг.

Нет ни полной конвоирши, ни докторши, ни охраны. Сажусь на огромной постели, мягкая кровать прогибается подо мной. Она такая удобная, будто сделана специально для царей. Замечаю, что на мне надет белый пеньюар и такая же сорочка.

Так, стоп! А где мои вещи?

Оглядываю комнату в надежде их отыскать, но простых джинсов и кремовой футболки нигде не видно. Неприятная горечь травит нехорошим предчувствием. Я стараюсь не впадать в панику, переключаю внимание на комнату.

Обстановка вокруг поражает.

Эта спальня явно сконструирована, чтобы принадлежать хозяевам дома или дорогим гостям. Она так разительно отличается от тех помещений, что я видела, что мне кажется, я попала в другой особняк.

Огромные окна до самого потолка увенчаны дорогими розовыми портьерами. Потолки тут выше, чем в тех помещениях, где работала прислуга, поэтому пространство кажется каким-то царским. Нежно-кремовые стены оттеняют цвет штор и ковра в тон, мебель с розовыми узорами в стиле рококо идеально вписывается в обстановку. Я ощущаю себя принцессой из девятнадцатого века.

Спускаю ноги с кровати, подхожу к окну. Перед моим взором простирается шикарный ухоженный сад с разбитыми в нем розовыми клумбами и прочей растительностью. Дорожки из камня витиевато петляют между кустами кизильника и туями. Вдоль дорожек работники суетливо расставляют резные лавочки. Мой взгляд натыкается на конвоиршу сейчас стоящую в саду. Она руководит прислугой, и я с налетом страха наблюдаю за ее властными движениями. А потом мое внимание привлекает другая персона.

Стройная брюнетка с темными, почти черными волосами подходит к конвоирше и они о чем-то разговаривают. Их диалог нельзя назвать дружеским, лица девушки я не вижу, но судя по недовольной мине толстухи, они явно не подруги.

Брюнетка держится чуть свысока, ее плечи расправлены, голова гордо поднята. У меня складывается ощущение, что она хозяйка этого дома. Тогда почему же толстуха так пренебрежительно общается с ней, будто сквозь зубы?

Парочка исчезает из виду, и я отхожу от окна и замечаю резную дверь за розовой ширмой. Открываю ее, перед моим взором предстает шикарная ванная с утопленной в пол джакузи. Я все отдала бы за то, чтобы помыться сейчас, но делать это не стану не при каких обстоятельствах.

Обстановка вокруг хоть и располагает расслабиться, я прекрасно понимаю, что все еще нахожусь под стражей того самодура. Только меня перевели из помещений с грязными заляпанными полами в помещения более презентабельные. Но от этого мой статус не изменился. Меня все еще удерживают силой. И подтверждением этого служит запертая входная дверь, которую я пытаюсь в этот момент открыть.

В отчаянье застываю, глядя на дверное полотно и подавляю желание пнуть его ногой. Возвращаюсь к кровати, едва успею присесть на край, как слышу щелчок ключа в замке. Потом дверь отворяется, и на пороге возникает та самая стройная брюнетка. Я вскакиваю, инстинкт самосохранения заставляет меня отступить к дальней стене и замереть.

– Кто вы? – не отрываю взгляда от девушки. Напряженно смотрю, как она приближается. Она изучает на меня спокойно и уверенно. Ни капли ненависти и злости, которая пропитывала взоры толстухи и докторши. Только нотки легкого любопытства и интереса.

– Я тебя не обижу, присядь… – примирительно произносит, и ее ровный тон напрягает сильнее, чем ненависть тех особ. Но я уже уяснила, за неподчинение можно очень сильно пострадать, поэтому покорно подхожу к краю кровати и опускаюсь на него. Скрещиваю руки на груди. Она опускается на противоположный угол изножья кровати. – Меня зовут Мира. Я пришла, чтобы удостовериться, что с тобой обращаются хорошо.

Я смотрю на нее волком. До сих пор не укладывается в голове, что это происходит со мной наяву.

– Как тебя зовут? – она спрашивает, и я натянуто отвечаю.

– Лилия…

– Как ты попала сюда, Лилия?

Её вопросы сбивают с толку. Если он хозяйка дома, она явно должна знать, как я попала сюда. Она либо недоговаривает, либо на самом деле не в курсе.

– Меня похитили из ночного клуба, – напряженно тру лоб, пытаясь припомнить детали. – Мы с подругой пошли туда отметить окончание первого курса. И какие-то мужчины силой усадили нас в свой внедорожник…

Воцаряется тишина. Мира молчит, задумчиво хмурится.

– Здесь все не так плохо, как могло бы быть, – после короткой паузы она заговаривает. – Тебе повезло, что ты девственница. Завтра в этот дом приедет важный гость. Тебя готовят для него.

Мои глаза округляются, мне не верится, что это реальность. Я что, какая-то вещь, рабыня? Что за бред? Как можно вот так просто взять и похитить человека, а потом распоряжаться его судьбой, не моргнув глазом?

– Если ты сумеешь понравиться ему, он заберет тебя с собой, и ты сможешь сбежать из этого ада, – последнее слово брюнетки повисает в воздухе, и я не могу подавить удивления от этой фразы. Она на самом деле назвала место, в котором живет, адом?

– У тебя кто-то есть? Там на родине? Родители, друзья? – продолжает вести диалог спокойно, будто ничего из ряда вон не произошло.

– Да, – я киваю, с тревогой вспоминая, что сейчас мои близкие наверняка с ума сходят, ища меня. А что будет с дорогой бабушкой, когда дядя расскажет ей, что я так и не вернулась из поездки к подруге? – Бабушка.

– Ты должна быть сильной ради нее, понимаешь?

Киваю, понимая ее правоту.

– Если ты будешь делать все, что от тебя требуют, ты увидишь ее снова. Но нужно быть терпеливой. Это может произойти не завтра и даже не через год, понимаешь?

Её слова подтверждают мои опасения, но я все равно киваю.

– Ты знаешь, что происходит в постели между мужчиной и женщиной? – спрашивает меня как будто я маленькая девочка, которая спросила у мамы, откуда берутся дети. Я напряженно отвечаю.

– Да.

– Хорошо. Завтра ты должна быть покорной и терпеливой. Я не знаю, хороший ли любовник тот мужчина, которому тебя прочат, но полагаю да. О нем ходит дурная слава ловеласа, а значит, он как минимум знает, что делать с девушкой, и как сделать ее первый раз менее болезненным.

Мои глаза расширяются, и я понимаю, что это не злая шутка, а реальность. Завтра меня как проститутку отдадут какому-то мужчине.

– Моя комната недалеко отсюда. – Она переключается с темы на тему так внезапно, будто после рекламного ролика начался триллер. – Я сплю в хозяйской спальне. И если тебе что-то понадобится, обратись к любой горничной и попроси, чтобы отвели тебя к Мирославе. Они меня найдут.

Значит, она все-таки хозяйка. Хумрюсь. Моя гостья поднимается с кровати и шагает к двери. И я нетерпеливо отмираю и окликаю ее. Она оборачивается.

– Сколько времени вы тут? – спрашиваю взволнованно. Она опускает задумчивый взгляд.

– Почти два года, дорогая, – отвечает и покидает мою комнату, а я лишь смотрю ей вслед и не могу отделаться от мысли, что она только что солгала мне.

Глава 3

Утро следующего дня – настоящий ад. С семи часов ко мне в комнату как к себе домой заходят горничные, посыльные, стилисты. Горы платьев, туфель, аксессуаров – некуда яблоку упасть. Около окна образовался столик для маникюра и педикюра, меня сонную и ничего не понимающую усадили в кресло и принялись колдовать над внешностью.

Эта сцена могла бы стать мечтой любой девушки, если бы ни одно «Но». Меня готовили на убой для какого-то толстосума, которого я никогда не в глаза не видела. Меня готовили как товар, как вещь, как конфету оборачивали в красивую упаковку. И я впадала в еще большую истерику благодаря такому размаху.

Всю ночь мне не спалось, я ворочалась с боку на бок, только под утро смогла забыться беспокойным сном. И его прервала эта толпа людей.

– Вот этот кремовый с холодным подтоном…

– Нет, ей больше пойдет персик, бери его!

– Персик? Ты шутишь? – стилисты спорят так, будто меня тут и вовсе нет. Они наперебой тащат бутылочки с лаком, суетливо подбирая цвет. – Хотя да, холод будет бледнить ее.