После Владимира

– Я понял, что ты давно пытаешься возобновить разговор. Хорошо, что не начинал.

– Я мысли твои читаю, кмет, как церковники свои книги.

– И что ты прочитал?

– Это не для пересказа вслух, просто тебе от баб другое надо. Ты из благодарности не женишься. Две бабы судьбу твою изменили, ты больше не можешь им верить. Предпочитаешь блудить. Тогда просто помоги.

– Это уже другой разговор, старче. Давно понял я, что ты умный и все знаешь. Гадал на меня?

– Гадал на твое прошлое. Что человек без прошлого? Боялся я, что ты без роду без племени. Ан нет, в голове твоей все на месте. Верить тебе можно. Слыхал я, горюют о тебе в Переяславле, а уж по княжичу стон стоит, отец его просто слег. Не знают, что и думать, коня твоего павшего нашли, а тебя не оказалось. А с княжичем вообще беда, коня его поймали где-то в поле, а самого его не нашли. Погиб или в плену?

– Он был не на своем коне, тот охромел прямо перед отъездом, странное дело. Взял он под себя кобылу, чтобы посмирнее была. Не приучена она была к нему, вот и сбежала. Ведь было понятно, что не надо было княжича с собой брать. Так его не уговоришь, если что задумает – настоит на своем. Однако, старче, что ты вопросы задаешь, ты же знаешь, что с молодцом, – удивился Андрей.

– Видел его давно, в плену он был, а вот выжил или нет, точно не скажу, – задумчиво ответил старик.

– Так узнай, ты все можешь, Найдена про тебя всякие чудеса рассказывает. Пойми, мне его надо найти живого или мертвого. Любого. Как я к князю вернусь? Что скажу? Я даже его в бою не помню, напали на нас всадников двадцать, как вихрь, закрыли его от меня. Помню, как ему кричал, что еще и сзади на него наезжают, а меня самого уже окружили. – Андрей виновато отвернулся.

– Говорил я тебе, кмет, им нужен был Изяслав, хан людей своих не пожалел, уложили вы их с десяток. Но своего добился, пленил княжича, – ответил волхв.

– Выкуп потребовали?

– А вот и нет, молчат поганые. Может, не справился Добрыня, не вылечил Изяслава?

– Старче, помоги выбраться отсюда, пора мне.

Последние слова волхва привели Андрея в отчаяние. Теперь он должен сделать все сам, хватит ему полагаться на других людей.

– Помогу, вижу, что дело серьезное, понимаю, сам отец. – Волхв отвернулся, чтобы кмет не заметил его слез. – Что-то костер чадит.

9

– Откуда ты взял это чудо, старик? – Андрей увидел на поляне у костра высокого гнедого жеребца, который явно разволновался, услышав чужой голос.

– Мой это жеребец, подарил один купец за излечение. Держал его у кузнеца, тот надеялся, что мне не понадобится. Глупый, зачем кузнецу такая красота? Такой жеребец хоть и под князем может ходить: молодой, резвый и не буйный. Договориться с ним можно.

– Кличка есть? – спросил Андрей.

– Есть. Как без имени? Орех его зовут. По цвету. – Волхв любовно потрепал жеребца по гриве.

– Ухоженный… Погоди.

Андрей спокойно подошел к красавцу, взял его под уздцы, конь дернулся. Перебирая его блестящую гриву, воин ласково шептал жеребцу какие-то сказки, отчего тот опустил голову и шевелил чуткими ушками. Когда Андрей отвел правую руку в сторону, чтобы взять у волхва лакомство, конь тихо заржал.

– Ну, попробуй, красавец, давай дружить… Он под седлом ходил? – задал вопрос хозяину.

Волхв показал все снаряжение коня, которое лежало у костра:

– Все есть, сам разбирайся. – Повернулся и ушел в свою землянку.

«Ну вот, видно, жаль с такой красотой расставаться», – подумал Андрей и повел коня в рощу, чтобы им никто не мешал общаться.

– У меня, брат, нет времени тебя уговаривать. Ты мне нравишься, не косись. Деваться тебе некуда. – Воин поглаживал жеребца по спине.

Всегда, когда Андрей начинал общаться и ухаживать за животными, он забывал все свои невзгоды и неприятности. Это увлечение началось лет с пяти. Он был уже круглым сиротой и жил у ключника в тереме князя. Ребенка никто не обижал, а ключнику было наказано за ним присматривать. Однажды мальчишки играли с раненой птицей, которая, тем не менее, чуть не выклевала одному мучителю глаз. Детвора бросила птицу и понеслась играть дальше. Андрей осмотрел птицу, у нее было сломано крыло и вырваны перья из хвоста. Однако он продолжал отбиваться клювом и острыми когтями.

– Ух ты, какой грозный! – Мальчик накинул на птицу ветошь и отнес сокольничему.

– Ничего себе, воин! Это ястреб, смотри глаза еще желтые, молодой. Станет постарше, глаза будут ярче. Вот уж не знаю, можно ли его вылечить? Попробуем. Помогать будешь? – спросил сокольничий.

Мальчишка уже пострадал от ястреба, на руках были раны.

– Главное, глаза береги. Крыло он поломал, видно, из жадности. На крупную дичь напал, вот и поплатился. А хвост эти изверги вырвали, хорошо, что не все перья.

– Я буду ухаживать, давай поможем, – взмолился мальчишка.

И потянулись долгие дни, недели и месяцы выхаживания строптивого больного. За каждый глоток воды и кусок мяса Андрей получал удар клювом или когтистой лапой.

Даже князь обратил внимание на ранения своего воспитанника. Узнав о его увлечении, приказал дать ему отдельное место в доме сокольничего.

– Учи его, малец этот смышлен. Я родителям его обещал. – Князь, как всегда, был немногословен.

Когда крыло зажило, Рюрик, так назвали раненого, немного смягчился. Он стал есть из рук Андрея и, самое главное, научился прыгать ему на руку. После этого сокольничий подарил мальчику его первую рукавицу. Это была первая птица Андрея, жил Рюрик долго и был с Андреем неразлучен. Когда он околел, кмет, взрослый уже мужик, плакал. Вместе с этим питомцем ушли все его воспоминания детства, он больше не хотел ничего вспоминать, потому что это делало его слабее. У него не было тяжелого детства, никто не обижал его, именно поэтому он хотел забыть прошлое, чтобы не хотеть туда вернуться. Нельзя жить прошлым. И он жил, жил настоящим, воспитывал птиц, его терпению дружинники поражались. Ведь чтобы воспитать боевую птицу, нужны время и любовь. Нельзя даже давать другим кормить своих птиц. Когда он уходил в дозор, птицы голодали, но это только подпитывало их взаимную любовь. С ними надо гулять, охотиться, разговаривать каждый день, только тогда ты можешь рассчитывать на красивую, правильную охоту.

– Как они там без меня, кое-кто и околеть может.

Он глубоко вздохнул и заметил, что жеребец почувствовал его настроение и ткнулся мордой в его руку.

– А ты чукавый молодец, ну что, подружились? – спросил у нового друга, тот потряс блестящей гривой.

Однако седлать Ореха не стал, а продолжал с ним разговаривать и поил из ручья. Найдена хотела подойти к Андрею, но его гневный взгляд остановил ее. Андрей не любил, когда ему мешали общаться с животными. Он ставил эту связь главной, более важной, чем общение с людьми. Животные и птицы казались куда более сложными и тонкими натурами. Люди же были просты и однообразны, утомляли его своей глухостью и бесчувственностью. Однако его новые знакомые заинтересовали кмета: старик многое знал и умел, но не спешил выдавать свои секрет, хотя и добивался от Андрея определенного решения, а что касается Найдены, то он ставил ее вровень с животными. Ему было с ней интересно, потому что она не воспринимала его как самца. Андрей пользовался любовью и вниманием всех женщин, которых встречал в своей жизни. Она летели к нему, как мотыльки, а он уж сам выбирал себе подружек. Его привлекали телесные утехи, но это не имело большого значения для него, слишком много связей было в его жизни. Если он хотел привлечь кого-то или наоборот, он дарил мелкие подарочки, серьги или перстеньки, колты или просто гривны, которые всегда носил в калите. И не было случая, чтобы кто-то из женщин отказал ему. Красивый, влиятельный и свободный, он представлял себя жеребцом, которого табунщики никак не могут оседлать. Но Найдена… Она интересовалась не им, а основными занятиями в его густой жизни: оружием и боями. Это было достойно уважения, и сейчас он раздумывал, как он может помочь отшельникам, и его женитьба на девчонке могла быть только особым, крайним случаем среди других, более приемлемых для них обоих. Где-то недалеко ухнул филин.

– Старче, тебя зовут! – Андрей не переставал удивляться связи волхва с четой филинов.

– Видно, кто-то к капищу подходит, – ответил старик.

Он всегда подходил к капищу с разных сторон, чтобы люди не понимали, в какой стороне он живет. Поскольку остальные птицы молчали, значит, пришли свои. Навстречу старику выскочила черная собака, старик не ходил никуда один.

– Интересно у них тут все устроено… – пробормотал Андрей.

10

Наконец настал день его отъезда. Он не любил проводы, сейчас он весь был устремлен вперед, думал о князе, боялся его поспешных решений, хотя понимал, что тот прождал слишком долго своего любимого сына, не предпринимая никаких действий. Да и что он мог предпринять, когда все было занесено снегом по пояс. Он сейчас представил, что происходит в княжеской семье. А он, Андрей, ведь кое-что знает, он должен спешить.

Он собрал в дорогу своего нового друга. Найдена пыталась ему отдать более дорогое снаряжение для коня, прекрасный позолоченный шлем, но воин все отверг. Ему не хотелось отбирать дорогие вещи у этих замечательных людей, которые даже не знают цену тем сокровищам, которыми обладают. Пусть это будет ее приданым, если вдруг она найдет себе суженого. Она как-то рассказывала, как подсматривала за девами их деревни, которые гадали и водили хороводы на Лелькин день. Ее чуть не выдал деревенский дурачок, который увидел ее в кустах. Пришлось ей убегать, а так хотелось водить хороводы и гадать на бересте. Дома она в одиночестве сплела венок и пустила по ручью. Андрей был удивлен ее откровенности.

«За кого она меня держит? За брата или отца?» – подумал он и, погладив ее по голове, сказал:

– Будет Лелькин день, а ты уже и написать сможешь свое желание.