Роза Лануана. Преемница Луизы
Олов молча погасил свечу и подошёл к окну.
– …Керен, вот сейчас Вы дышите, правда?..
– Да, дышу… – недоумевающе ответила я.
– Вы дышите, живёте. Существуете без него в данный момент, так?.. И живите так дальше. Очистите свою голову от лишних мыслей. Ненужных ложных идей. Вы сами себя стремитесь обмануть. Так нельзя с собой поступать. Понимаю, что не рассчитывали от меня услышать подобное, но я должен быть с Вами честен. Обнадёживать пустыми надеждами, надуманными мечтами я не стану. Не обижайтесь на меня.
– Вы правы, понимаю. Я ему не нужна, но что мне делать со своим сердцем?.. Как ещё раз обмануть себя, чтобы снова испытать любовь к Эриху?.. Вы можете сказать, что мои любовные страдания идут от скуки, от того, что я ничем не занята. Возможно, в этом есть истина, но, Олов, занята я или нет, от этого я не чувствую большей любви к мужу. Наоборот, радуюсь каждому случаю скрыться из его виду. Нельзя мне было выходить за него замуж. Я погналась за положением и испугалась остаться одна…
– А я, напротив, настаиваю на том, что Вы поступили верно! – повысил голос Регли. – Верно, Вы меня слышите?.. Знаю, что Вам необходимо. Следует использовать любую возможность встретиться с ним вновь, чтобы столкнуться с тем самым безразличием в его глазах! Вас это охладит. Тогда Вы быстро образумитесь и вернётесь к мистеру Эрдону!
– …Я не нахожу повода навестить его края, и не знаю, посетит ли он моих родителей когда-нибудь сам.
– С ним понятно – такой момент не подгадать. Лично придумайте причину и отправляйтесь к его родителям. И сделайте это как можно скорее, пока не наломали дров с мистером Эрдоном. Мне весьма интересно взглянуть на этого мужчину, которым дышит Ваше сердце. Хотя бы мимолётно, издалека… Ваша сестра уезжает с Вами?
– Да, она согласилась.
– Это замечательно. Всё правильно.
– И всё же, я надеялась услышать от Вас слова сочувствия, а не только голую истину.
– Нет, Керен, нет, ни за что. Я буду говорить только правду, потому что обман, выпрошенный, взлелеянный Вами самой – это настоящая глупость! Вы правильно сделали, что поделились со мной. Не позволю совершить ошибку!.. Вполне возможно, Вам стоит перенести всю свою любовь и внимание на третье лицо. Подумайте о ребёнке – он заставит забыть тех, кто не нужен. Говорят, женщинам это помогает.
– Я не хочу сейчас детей. Ни в коем случае. Нет. Я хочу любви. Настоящей. Той, которую просит моё сердце… К чему мне подменять её любовью к ребёнку?
Мы немного помолчали. В темноте было видно, как Олов отошёл от окна и опустился на диван.
– А, может, Вы и правы… – задумчиво протянул он. – Всё сложно. Не надо детей. Война. Какие дети?..
Разговор затянулся до пяти утра. Олов предложил мне уйти первой, а потом ушёл из дома сам, так же тайно, как появился. Возвращалась я в комнату в подавленном настроении. Угнетала неразрешимость моей проблемы. Желая любви к Морену, я мечтала о его ответной любви ко мне, что было невозможно – он во мне не нуждался. Надежды на то, что я во всём ошибаюсь, были окончательно развеяны Оловом. Он, не щадя моих чувств, ещё несколько раз за ночь указал на мою бессмысленную роль в жизни Кларка, настаивая на возрождении любви к мужу… Я с этим не смирялась. Не была согласна, хотя и возразить было нечем. Возразить я могла только своей надеждой и верой в то, что однажды Морен не сможет жить без меня, как без воздуха. Когда-нибудь…
С этой ночи во мне родилось равнодушие ко всему происходящему. Не важно, что на улицах беспорядок, не важно, что Эллис вся в слезах возвращается со мной и Эрихом в Лануан. Не беда, что будет дальше. Последние сомнения в холодности Морена были развеяны Оловом. Понимая, что он прав, я злилась на него, на себя и свои мечты.
Сестра поселилась в доме Бенедикта. Я старалась навещать её как можно чаще. Но, вспомнив, что собиралась отправиться к Аманде, я переложила обязанность развлекать сестру на её бывшую подругу и будущую жену Шона, Долилу. Сложилась своего рода интересная ситуация. Долила знала, что Шон не хотел видеть сестру, но возобновила общение с Эллис. Шон знал, что Долила видится с его сестрой, в душе был возмущён, но сдерживал себя и не препятствовал их общению. Эллис всё ещё мечтала о том, что Долила сблизит её с братом, но не просила подругу о содействии. Все друг про друга знали, но сохраняли единодушное молчание.
Глава 4
Ехать к Аманде не хотелось, но лучше было покончить с этим побыстрее, чем постоянно откладывать на потом и тяготиться данной мыслью. Я сообщила Эриху, что уеду рано утром и вернусь следующим днём. Надолго задерживаться в гостях в мои планы не входило. Эрих согласился на моё отсутствие без препятствий. Поместье Аманды, Ланже, не было близко к Лануану, но путь к нему не нёс опасности, и я обходилась без сопровождающих.
Терзаемая предположениями о том, что подруга встретит меня без радости и, возможно, совсем не захочет видеть, я переступила порог её дома. Прислуга удалилась доложить о прибывшей гостье, а я скромно присела на диван, оглядывая гостиную, в которой не была несколько лет. Аманда долго не спускалась, а потом послышались её быстрые шаги по лестнице. Выглядела мисс Лойвер хорошо, в сравнении с последним разом. Во внешнем облике была заметна ухоженность, на лице играла искренняя улыбка.
– Здравствуй, моя дорогая! – она раскрыла свои объятья.
– Здравствуй, Аманда! Как дела? Смотришься обворожительно!
– Спасибо, Керен! Знаю, я стараюсь. Прости за ожидание, я уснула и не была одета… Присаживайся. Замёрзла в дороге?
– Немного, но уже согрелась.
– Я ждала тебя.
– Ждала, правда? – переспросила я.
– Да, мне очень хотелось с тобой поговорить. Распоряжусь насчёт обеда и вернусь, хорошо?..
Как спокойно мне стало на душе! Та тяжесть, которая сопровождала последнее наше общение, исчезла. Подруга смотрела в мои глаза, она была открыта, непринуждённо вела беседу. Я видела прежнюю Аманду, которую уже почти забыла.
– Я весьма жалею, что наступает зима, – сказала она, возвратившись. – Хочется лета и его тепла. Вечерних прогулок с увлекательными разговорами! Минувшее лето выпало из моей жизни… Уже сейчас я с нетерпением ожидаю наступления весны. Не смейся надо мной, Керен.
– И не думала. Глаз от тебя не могу оторвать! Перемены тебе только на пользу! А ведь я боялась найти тебя в прежнем расположении духа, переживала, как пройдёт наш разговор…
– Понимаю…
– Ты снова похорошела, в тебе есть интерес.
– Керен, я осознаю, что всё ещё далека от прежней Аманды, но стремлюсь вернуть себе всё. Вернуть себе саму себя! Ты, наверное, уже задумалась, что же такое случилось со мной? Что на меня повлияло? Я охотно отвечу – любовь! Да, да! – засмеялась она моему удивлению. – Я именно так сказала! Любовь!.. Загадочно, согласна?.. Хорошо, не стану тебя долго интриговать и отвечу. Можешь посчитать меня дурочкой, но я всё равно откроюсь тебе! Шон любит меня! – Аманда закрыла руками свои уши, дабы не слышать обратное в ответ, и быстро продолжила. – Только ничего, ничего мне не говори наперекор! Я все твои слова знаю наперёд… Он любит меня и довольно об этом.
– Но как? Ты едва начала говорить и уже настаиваешь закончить разговор? – воспротивилась я. – Объясни, какие действия Шона привели тебя к такому выводу?..
Она довольно опустила глаза и кокетливо провела ладонями по юбке своего платья.
– Я ведь не отстану… – продолжала я.
– Нет, Керен, ты слишком добра, чтобы вытрясти из меня мои доводы. Я признаюсь тебе добровольно… Когда мы были с ним на аудиенции и подавали прошение на развенчание нашего брака, я краем глаза заметила, что Шон часто на меня смотрел. А когда он склонился поставить подпись под прошением, было ощущение того, что он колеблется. Мне это не показалось. Напротив, его медлительность отметил и его святейшество, повторив ещё раз, что необходимо завизировать документ. Ведь Шон ещё не женился?..
– Нет. Но… он точно женится, осталось чуть меньше трёх недель…
– Всё равно, любить он будет только меня. Нужно только набраться терпения… Ждать его возвращения ко мне…
– Аманда, это безнадёжно! Прости меня, но что, если ты будешь ждать его до конца своих дней?.. Не хочу расстраивать тебя, но рассуди сама…
– Нет, Керен, нет! Всё в жизни меняется. Сегодня он с ней, а завтра… Завтра он будет молить небо о том, чтобы не видеть больше её лица…
– Откуда такая уверенность?..
– Две недели назад я выходила из церкви и у ворот остановилась подать нищенке милостыню. Это была старушка, на лицо совсем неприятная. Должно быть, бедность замучила её настолько, что взгляд её казался безжизненным, смотрящим куда-то далеко за меня. Не уверена, что она вовсе понимала, кто перед ней стоит. Едва мои монеты зазвенели в её железной кружке, она произнесла: «Твой мужчина вернётся к тебе ранней весной, ещё почки не успеют распуститься». Я настолько удивилась, что не в силах была сразу от неё отойти. Словно ждала услышать продолжение, задать тысячу вопросов! Но как я могла приставать?.. Тем более, что к её кружке протягивались уже другие руки, а она в благодарность повторяла одно и тоже: «Храни Вас Господь». После этого дня я ожила. Она вселила в меня надежду. Она предсказала мне будущее!
– Уверена, что тебе всё это не показалось?..
– Я предполагала, что ты посмеёшься надо мной.
– Нет, Аманда, я не смеюсь. Эта история напоминает мне сказку. Как совершенно посторонний для тебя человек может вдруг дать такое предсказание?.. Разве возможно заглянуть в будущее?..
– Думай что хочешь. Я сказала правду и не собираюсь тебя разубеждать.
– …Любопытно было бы и мне от неё что-нибудь услышать.
– Что тебя волнует? У тебя всё устроено, есть муж, дом, состояние. Эта старушка почувствовала мою боль. Что она почувствует в тебе?..
«Ах, моя дорогая Аманда, знала бы ты, как временами болит моё сердце, как оно мучает меня воспоминаниями о Морене, как жаждет его ответной любви!»
– …Разумеется, я не испытываю страданий, подобных твоим, – ответила я, – но и у меня есть веские причины для душевных мук.
– Желаешь со мной поделиться?..
– Нет.
Аманда взяла мои руки в свои и ласково посмотрела.
– Не стоит стесняться, ведь, знаешь, я никому не откроюсь…
– Нет, я…
– Керен, – перебила меня подруга, – поздно отступать, ты уже проболталась… Знаю, не так давно я была погружена исключительно в собственные беды и не интересовалась тобой… Я… пропустила твою свадьбу – одно из важных событий в жизни любой девушки, хотя обязана была стоять рядом, быть первой, даже единственной, кто узнает все твои переживания и радости!.. Прости меня, дорогая! Прости! – она всё ещё держала мои руки. – Простишь?..
– Конечно, Аманда! – я заключила подругу в объятья, – Я всё понимаю. Не говори так больше!
Прислуга пригласила к столу, и Аманда велела мне поспешить.
– Ты с дороги, идём же скорее обедать!
Пока я шла в столовую, мысленно запретила себе делиться с мисс Лойвер своими секретами. Аманде не следовало знать о Морене, потому как в прошлую встречу она советовала ни за что не отпускать мне из своей жизни Эриха. Как теперь я смела признаться ей, находясь в супружеских отношениях, в том, что грежу о другом мужчине?
Когда у меня была острая потребность поделиться своими переживаниями, Аманды не было рядом, а когда она была близко, то её собственные проблемы заставляли меня выстраивать стену молчания. Поддержку оказывал только Олов. Он единственный, кто принимал участие в моей жизни – и словом, и делом. Нет, даже при всей своей любви к Аманде, я опасалась открыться ей. Несмотря на её приветливость, жизнерадостное настроение, интерес ко мне, отныне я не решалась ей доверяться. К тому же, совсем не хотелось выслушивать недовольство и назидательный тон.
– Взгляни, как всё аппетитно выглядит! – сказала она. – Я так плохо питалась в последний год, что совсем потеряла интерес к еде. Теперь будет всё по-другому! Шон заставил меня заново полюбить жизнь! Я снова ем, пою, читаю, мечтаю!
Воодушевлённость Аманды заставляла любоваться ею. Её настроение, блеск в глазах, щебечущая речь – радовали меня.
– Расскажи мне о себе. Как прошла твоя свадьба? Много было гостей? Я совершенно ничего не знаю!
– Всё прошло замечательно! Торжество отмечали в графстве Стилон. На нас глазело полгорода. Погода выдалась пасмурной, лишь она огорчала меня.
– Бог с ней, с погодой! Главное, что всё случилось! Ты счастлива? Ты должна быть счастлива!
– Да, я счастлива, конечно.
– Вот видишь, как всё славно закончилось! Теперь следует дорожить своим мужем, беречь его, как зеницу ока! Я так за тебя рада, дорогая моя! Поведай же теперь о своей печали, что тебя волнует?..
– На самом деле нет никаких волнений. Я хотела сказать, серьёзных причин…
– Брось пустые слова, дорогая, я вся во внимании, говори же!..
– Аманда, мои переживания связаны с Шоном и Эллис, потому как брат совсем не желает её видеть из-за Лики…
– Этого стоило ожидать, Керен! Но Шон любит Эллис, несомненно! У него добрая душа, всепрощающая! Вот увидишь, он простит и её, и меня… – мисс Лойвер мечтательно улыбнулась.
Утром я покидала Ланже со спокойной совестью, выполнив просьбу брата посетить его бывшую супругу. Даже не уповая на то, что найду Аманду неунывающей, и что наша встреча окажется столь тёплой.
До свадьбы брата оставалась одна неделя. Мой наряд был готов, не готова была я сама. Внутри нарастало нервное напряжение. Каждый день встречаясь с Эллис, я читала в её глазах неизменный вопрос – не снизойдёт ли Шон до того, чтобы пригласить её на торжество? Наконец, простит ли он сестру и впустит ли её снова в свою жизнь?! Кажется, мисс Брод заронила в её душу каплю надежды на то, что Шон пойдёт сестре на встречу. Но он молчал. В один из дней Эллис призналась мне, что чувствует себя униженной, стараясь изо всех сил наладить общение с братом, но он упорно не подпускает её к себе. Шон не ответил на письмо, которое она ему послала, и словно не замечал её тесное общение с Долилой. Ожидания Эллис плавно заменялись раздражением и злостью.
– Ну и пусть! Пусть ведёт себя как мальчишка! Да, он глупый подросток! Считает, что в жизни есть только чёрное и белое, и более ничего нет?! Глупец! Это не он отвернулся от меня, это я отворачиваюсь от него! С этого дня я сама намереваюсь ничего о нём больше не слышать! И Долила хороша! Не хочет посодействовать мне! По-моему, она всего-навсего создаёт вид, что сочувствует мне!
– Эллис, кажется, ты больше расстроена тем, что рядом нет Бенедикта. Поэтому испытываешь одиночество и острее воспринимаешь всё происходящее вокруг.
– Нет, Керен, нет! На самом деле я ничем не навредила Шону, чтобы он ко мне так относился. Это не я развела его с женой. Он не имеет права себя так со мной вести! Свято верит, что в этом мире существует только он один, а других людей нет, нет их чувств, интересов! Он просто эгоист!
«Шон добр и всё прощает…» – почти повторила я про себя слова Аманды. Какие две противоположные точки зрения были услышаны о брате! И оба мнения принадлежали любящим его женщинам.
– Про свадьбу мне их потом не рассказывай, – продолжила Эллис. – К Долиле я тоже отныне не поеду!
– Эллис, не злись, прошу тебя.
– Не злюсь я, я не злопамятная. С памятью у меня проблемы, я более не помню, кто такой Шон!.. – она нервно ходила по моей комнате, потом опустилась рядом на кровать. – И выбор Шона не из лучших, скажу тебе прямо. Аманда была достойней, кому как не мне это знать.
– Что ты говоришь?! Долила твоя подруга…
– Да, да, именно поэтому я смею их сравнивать. Я знаю мисс Брод лучше всех вас. И лучше Шона. Однажды он поделится с тобой своими печалями, Керен. Ведь он до сих пор с тобой делится?..
– Не всегда. Порой он предпочитает Эриха.
– Ничего, о Долиле с ним не станет откровенничать. К тебе придёт, – она встала к окну. – Смотри, снова пошёл снег и такой пушистый… Интересно, в Енеяке так же снежно или нет?..
Накануне свадьбы Шона Эрих вернулся домой поздно вечером. Я ещё не спала и, когда хлопнула входная дверь, пошла его встречать. В коридоре ко мне присоединилась экономка, мы обе вышли к лестнице в гостиную. Муж снимал своё пальто, а рядом у стены стояла большая тонкая коробка. Сначала я решила, что это подарок для Шона и Долилы и стала спускаться, чтобы взглянуть на него. Но потом Эрих раскрыл край коробки, и стало понятно, что это моя картина. Сердце моё быстро заколотилось. Я замедлила шаги, ощущая, как краснеют щёки и уши. Что же сейчас скажет Эрих?! Что?..
– Керен, ты не спишь? – он до конца разорвал коробку и отошёл от картины на несколько шагов назад, созерцая. – Тебе надо было сразу сказать мне об этой красоте! Чудесная работа! К чему было так стесняться?.. Миссис Ноун сетовала, что ты посчитала эту картину недостойной стен нашего дома. Напротив, она здесь к месту, даже знаю, где её повесить.
– Это Вы, миссис Эрдон? – тихо спросила Виржиния.
– Да… – произнесла я и подошла к мужу.
– По-моему, это самолюбование ни к чему, Эрих. О чём подумают наши гости?..
– Они мне позавидуют! Чьей руки эта работа?
– Я забыла имя художника…
– Пишет он великолепно! Не помню о твоей поездке в Рикарс.
– Это пляж Женноки.
– Женноки?.. Верно, там есть выход в океан. Ты и в Женноке была? Виржиния, приготовь чай.
– Да, мистер Эрдон…
– Я гостила у Моренов. Мистер Орнел пригласил меня в Рикарс. Ты надолго отлучился из города, и я поехала…
– Прости меня, моя дорогая. Моё частое отсутствие заставило тебя искать развлечение в чужом городе. Тебе там понравилось?
– Понравилось. Миссис Морен посчитала, что я хорошо смотрелась на фоне океана, и она почти заставила меня согласиться на написание этого полотна…
Не знаю почему, но что-то принуждало меня оправдываться за то, что я гостила у Моренов. Наверное, просто хотелось наполнить свою поездку в Рикарс совсем иным смыслом, отбросить все подозрения.
– Я в долгу перед миссис Морен. У неё прекрасный вкус. Как тонко она сумела подметить твою гармонию с океаном… Я правильно понимаю, это те самые Морены, чей сын гостил у вас в Кеннете? Мистер Кларк Морен?..
– Да, всё верно.
Экономка принесла поднос с чаем и остановилась в ожидании дальнейших указаний хозяина.
– Отнеси в мой кабинет, – велел Эрих и снова переключился на меня. – Дорогая, ты составишь мне компанию? Любопытно послушать, как ты провела время в Рикарсе и Женноке. Хотя, минуточку… – Эрдон достал из кармана пиджака часы. – К сожалению, очень поздно. Завтра бракосочетание Шона, поторопись отдохнуть, не жди меня. Мне необходимо поработать над важным документом.
– Хорошо, – я с облегчением поспешила уйти.
– Поцелуй, дорогая?.. – остановил меня Эрих.
– Прости, я…
– Ничего, я сам тебя задержал, но всего одна секунда, иначе я не смогу сосредоточиться. Целый день тебя не видел.
Я приблизилась к мужу и поцеловала его в губы, но чего мне это стоило! Неведомая ранее борьба зарождалась в моей душе. Я не хотела его целовать, а наоборот, бежать прочь, лишь бы находиться подальше от этой картины, которая словно с укором наблюдала за мной и осуждала за то, что я была здесь, в этом доме.
– Спокойной ночи, Эрих.
– Спокойной ночи, дорогая.
Экономка вернулась из кабинета и последовала за мной. Как только мы подошли к моей комнате, я отказалась от её помощи:
– Оставь меня одну, я сама.
– Но…
Чтобы не затягивать разговор, я закрыла дверь перед Виржинией и обхватила руками свою шею. Она так сильно заболела изнутри от слёз, которые полились по щекам уже в тот момент, когда я входила в дверь, что не было сил остановить эту боль.
«Видела ли слёзы Виржиния, видела ли?.. – проносилось в моей голове. – Картина, всего лишь какая-то картина нарушила моё душевное спокойствие! Она словно шептала, что я нахожусь в неправильном месте, не с тем мужчиной! Картина ли это говорила на самом деле, или я сама говорила себе об этом?.. Почему?.. Там, у океана, ещё не был сделан выбор, я была полна надежд и желания услышать заветные слова любви. Там был шанс сблизиться с Кларком. Там было время, было будущее…»
Едва переодевшись в спальную рубашку, я уткнулась лицом в подушку, заглушая рыдания. Оставалось надеяться, что муж задержится подольше в своём кабинете, предоставив мне время успокоиться.
Глава 5
Свадьба Шона и Долилы не оставила во мне воспоминаний. Я была слишком погружена в себя. Женнока занимала все мои мысли, пейзаж картины ежедневно возникал перед глазами. Время изменить своё настоящее было потеряно, задумчивость, сожаление и печаль стали моими спутниками. Что же касается бракосочетания брата… Шон изображал радость, но в его движениях улавливалась лёгкая растерянность. И если я повторяла себе только один вопрос – что же я наделала, выйдя замуж, то взгляд брата, брошенный на меня, вопрошал – что же я делаю?.. Шум гостей, музыка, бесконечный поток мыслей, разыгравшаяся на улице метель – всё это вместе вызывало у меня лишь головную боль. Эрих поддержал моё желание покинуть торжество раньше положенного срока. Он снова занялся делами, а я позвала Виржинию, чтобы она без промедления раздела меня.
– Даже жаль снимать эту красоту… – говорила экономка, вынимая из моих волос жемчужные шпильки.
– Мне очень плохо. Необходимо прилечь, – я сняла все украшения и небрежно положила их рядом со шкатулкой. – Можешь быть свободна.
– Слушаюсь…
«Скорее, скорее спать, лишь бы избавиться от тяжёлых мыслей и головной боли…».
Утром, увидев вторую половину кровати пустой, я довольно дёрнула за колокольчик. Эрдон с рассветом уезжал в столицу, я была предоставлена самой себе, что, несомненно, радовало. Виржиния явилась с водой и полотенцем.
– Доброе утро, миссис Эрдон.
– Доброе утро, Виржиния.
– Какой наряд желаете сегодня?..
– Любой. Всё равно, что на мне будет.
– Вам пришло послание от миссис Паск, оно в гостиной. Наверное, готово маскарадное платье? Скорее бы взглянуть на него хоть одним глазком!
– Увидишь, Виржиния. Заберу его сегодня, если готово. Мистер Эрих давно уехал?
– Два часа назад. Желаете позавтракать?
– Да.
Картина в гостиной теперь висела на самой просматриваемой стене, заняв место прежнего холста с плывущим кораблём. Спускаясь с экономкой по лестнице, я не сводила глаз с полотна.
«И когда только Эрих успел отдать распоряжение её повесить? Отныне, каждый день проходя здесь, я невольно буду обращать свой взор на саму себя».
Сам того не зная, супруг устроил мне пытку. Виржиния, заметив моё внимание к холсту, спросила:
– Вам не нравится, как Вы получились?..
– Нравится, но ей здесь не место.
– Желаете её в своей спальне?
«Нет, Виржиния, нет, только не подавай эту идею Эриху!» – пронеслось в моей голове.
– Я неверно выразилась… Кто я такая, чтобы писаные с меня картины вешать на всеобщее обозрение?.. Мне совершенно это чуждо.
– Вы очень скромны, миссис Эрдон. Это достойно восхищения.
– Виржиния, прошу тебя оставить хвалебные речи, – попыталась я произнести непринуждённо и взяла со столика послание от миссис Паск. Из-под письма на пол упала карточка. Экономка поспешила её поднять и подать мне.
– Это ещё что?.. – я повернула карточку обратной стороной и прочла приглашение от миссис Хад вступить в совет деятельных дам.
«Наверное, это дело маминых рук, – подумала я. – Она решила помочь мне покончить со скукой… Ну, ничего, дня три у меня есть на то, чтобы принять или отклонить предложение миссис Хад».
В письме от модистки была просьба дать ещё неделю на пошив платья, ссылаясь на то, что появилось много заказов.
– Она просит ещё неделю на платье… Ну, что же, до Нового года ещё полтора месяца…
– Она успеет сшить, не переживайте, – убедительно произнесла экономка.
В ответ я утвердительно кивнула.
Сразу написав положительный ответ модистке, я отдала его Виржинии.
– Отправь миссис Паск. Пусть не беспокоится. Мой наряд действительно сложный. Позавтракаю и уеду к сестре.
– Слушаюсь, миссис Эрдон.
– Что сегодня с погодой?
– Метели нет, но мороз усилился.
– Пусть готовят экипаж.
– Хорошо, миссис Эрдон…
По дороге к Эллис я изрядно замёрзла. Какая суровая в этом году выдалась осень! Только миновала середина ноября, а всё было в снегу, и подступал мороз! Но городу было всё равно, он не замечал холод, улицы были наполнены прохожими и каретами. Спрятав руки в муфту, я направилась к дверям сестры, бросив кучеру:
– Не ждите меня.
Прислуга сестры пошла обо мне доложить, я же опустилась на диван, потирая ладони. Внимание привлекло что-то блестящее на полу под столиком. Потянувшись, я подняла позолоченную пуговицу.
«Как странно, у Кларка были похожие пуговицы на в строгой чёрной форме… У Кларка?! Возможно ли, что это его пуговица?.. Его?!»
