Традиции & Авангард. №3 (22) 2024

Солнышко шлёт телеграммы с приветом:
«Срочно ожить! Тчк».

Плотники пилят и рубят на всё Комарово,
Крепят победу сознания над бытием.
Храм в честь сошествия Духа Святого
Скоро достроят совсем.

«Человек заходит в лодку…»

Человек заходит в лодку
Со снастями по утрам,
Взяв с собой червей щепотку,
Хлеб и фигу докторам.

Он садится на скамейку
К солнцу сгорбленной спиной,
По воде узкоколейку
Пролагая за кормой.

Он в туманной дымке тает,
Еле видимый уже.
Вёсла, взад-вперёд летая,
Образуют букву Ж.

С удочкою без заботы
Он часами напролёт
Глубины своей высоты,
Как спортсмен с шестом, берёт.

Слушает он рыбьи речи,
Пересуды судака,
А когда заварит вечер
В озере, как чай, закат,

Снова сядет он за вёсла
К солнцу сгорбленной спиной
И вернётся словно после
Терапии лучевой.

«Отчалил катер, что доставил нас…»

А. К.

Отчалил катер, что доставил нас
На каменистый остров в поздний час.
И мы раздули костерок вполсилы,
Поставили палатку на бегу
В полночной тьме почти на берегу
И спальники на ощупь расстелили.

Потом пошли удить, но на червя
Клевали только звёзды, нос кривя.
А на безрыбье и тушёнка рыба,
Разлили чай с хвоёй и комаром,
Потом был ром, проблемы с фонарём,
И связь была нелучшего пошиба.

Во сне дыханья твоего прибой
Настолько с набегающей волной
Стал схож своею мерностью спокойной,
Что показалось, разбуди тебя —
И швейная машинка сентября,
Справляющаяся с шитьём и кройкой

Воды с камнями, ветерка с костром
И звёздного брезента с кромкой крон,
Заглохнув, не создаст назавтра утра.
Мне целый мир такого не простит.
Что ж, с лёгкостью возьму у сна кредит
На время добровольного дежурства.

А утро, что прельстит любых сильфид,
Уж на сосновых плечиках висит,
В палатку солнце светит бутоньеркой.
И бронзовки вплетаются в шитьё.
Стесняться нечего, оно твоё —
Надень, я отвернусь перед примеркой.

«В лес погружаюсь, как в покой…»

В лес погружаюсь, как в покой,
С корзинкою ещё неполной,
Меж прутьев вставлен нож тупой —
Грибам не больно.

С утра их дождики клюют,
Но им не занимать терпенья,
Они на влажную тулью
Цепляют листья, словно перья.

Бреду по мху сквозь деревца,
Пустяк, что замочил ботинки.
И между делом без конца
С лица снимаю паутинки.

Вокруг такая тишина,
А мне уже того довольно,
Что лес не злится на меня:
Грибам не больно.