Фантасмагория: Полыхающий рассвет

ПРОЛОГ. ПЕЩЕРА В ПРИГОРОДЕ СЕРГРАДА

Выбор между жизнью и смертью скорее мнимый, чем реальный; реальный же человеческий выбор – между хорошей жизнью и плохой.

Э. Фромм

Руку отчего-то неприятно жгло. Это заставило очнуться. Мальчик прижал к себе запястье и огляделся. Стены из тяжелого темного камня покрывали потеки влаги и плесень. Помещение имело небольшие размеры, и близкое расположение стен создавало ощущение давящей тесноты. Под ногами по холодному полу было раскидано сено, что были видны проплешины из булыжника. Всё больше оно напоминало тюремную камеру: решётки отделяли пространство от коридора, низкий потолок склонился в попытке скрыться во мраке, отражал отсутствие тепла и достаточного света. Единственным источником света были две небольшие масляные лампы, из-за копоти на которых по стенам коридора впереди прыгали мерцающие тени, похожие на скрюченных чудищ .

Альберт поежился от холода и почувствовал, как у него замёрз кончик носа и задрожали пальцы. Ему показалось, что он был один в этом удушливом от запаха плесени и затхлости месте, и на пару мгновений мальчика сковал страх, что дрожью пробежался по всему телу, перерождаясь в бешенную панику. Его глаза суматошно забегали по комнате, и он заметил койку из грубого дерева, прибитую к стене на цепи даже без самого худого матраса. От чегото стало ещё больше не по себе. В углу же были свалены тряпки. В одной из них мальчишка узнал платок сестры и её коричневые волосы. Он кинулся к ней, обрадовавшись, что всё-таки не один и тут же принялся приводить в чувство. Мимолетное облегчение сменилось новым испугом. Но уже за сестру. Хватило пару раз тряхнуть детское тельце за плечики, и девочка открыла глаза.

– Ал, – девочка слабо пробормотала имя брата и уронила свою голову на его лоб. – Где тятя?

– Не знаю, – Ал прижал её со всей своей детской силы. В голове мелькнули смутные воспоминания о перевёрнутой карете.

Родители наверняка их уже искали. Ему просто надо вывести отсюда сестру. Он ещё раз оглядел их камеру.

На фоне тишины были слышны отдаленные звуки металлических скрипов, стон ветра где-то сверху и писк крыс. Всё это сильно угнетало, вплоть до чувства отчаяния.

Но старший брат довольно быстро взял себя в руки, ведь теперь ему надо думать не только о себе, но и о сестре. Он помог ей подняться, отряхнул её брюки от пыли. Альберт подошёл к решётке и обхватил ледяные железные прутья своими руками, примеряя проходит ли его голова. Но проём был слишком узкий. Тогда он внимательно изучил петли дверцы.

Как и ожидалось, они были вмонтированы прямо в стенку, благодаря чему гвозди креплений довольно сильно расшатались.

– Аня, – Ал позвал сестру и показал находку, – Помоги мне их открутить.

Крепления довольно легко поддались, благодаря чему они смогли сделать крупную щель, через которую и перелезли. Сам коридор был не таким уж и большим. По левую сторону находилась ещё одна камера, но пустая. По правую сторону оставалось небольшое пространство без мебели, которое вело к дверному порталу. Из последнего скромно выглядывала лестница.

– Ал, мне страшно, – младшая захныкала, а мальчик крепко сжал её ручку. – Я хочу к тяте. Я хочу домой.

– Сейчас мы его найдём, – ответил Альберт, стараясь скрыть от Ани тревогу и дрожь в голосе

«Не подавай виду, что ты тоже боишься, Альберт. Морганна маленькая. Её нужно защитить», – внутри проговорил себе мальчик.

Он снял со стены одну из ламп и пошёл к двери. Перед выходом он специально прислушался ко всем шорохам, и посмотрел вверх и вниз.

Пустота. Темнота.

Он сначала нерешительно и осторожно поставил ногу на первую ступень лестницы. Жёлтый свет от масляной лампы разогнал темноту вокруг него, создавая островок безопасности. Альберт всмотрелся в чёрное пространство наверху, сжал руку Ани в отчаянной попытке подавить свою тревогу и потянул девочку за собой. Он шёл не быстро, но и умеренным его шаг не назовёшь. Альберт ступал по лестнице словно притаившийся зверь, в боязни раскрыть себя – он весь обратился в слух, чтобы сразу суметь защитить сестру. Внизу послышался писк крысы. Мальчик тут же напрягся, и с силой сжав масляную лампу, будто она могла защитить их обоих, он продолжил подъем.

Впереди справа блеснула дверь. Ал ещё сильнее сбавил шаг и буквально подкрался к двери. Секунды хватило, чтобы разглядеть страшную картину внутри и рывком прижать к себе сестру каменной рукой. Она уткнулась лицом в его плечо, и Альберт прижал свою ладонь к её голове, чтобы Аня не вертела ей. Он хотел уберечь её от этого зрелища.

Изрезанные тела их родителей, подвешенные прямо за воротник одежды, болтались за стеклом. Они были все в крови, а лица изуродованы. И словно в насмешку, за их спинами висело знамя их семьи, снятое с кареты – серп с идущими по бока от рукояти двумя линиями. – Ал? – Морганна снова захныкала.

– Здесь страшно. Лучше не смотреть. Пойдём дальше.

Мальчик потянул их спиной вперёд. Спустя несколько ступенек, он отпустил личико сестрёнки, но снова крепко сжал её ладошку. Вскоре они вышли к новой комнате – она собой и закончила лестницу.

Убранство помещения тоже не особо располагало комфортом: несколько книжных полок, стол, стул и лампа. Чернилами был обрызган весь стол, а бумага разлетелась по полу.

Пока сестра изучала листы, Ал искал выход дальше. И, когда спиной почувствовал наблюдателя, вздрогнул и застыл на месте от страха. Что мерзко скрипнуло. В дверях появилась бледнолицая женщина с ярко-красными глазами и чёрными волосами. Ведьма. От длинных рукавов её бархатного платья по полу тянулся алый след капель.

– Какие вы непослушные. Надо вас наказать.

Она сразу оказалась ближе, ощутимо толкнула Альберта, а после нависла над Морганной. Волосы ведььмы вмиг побелели.

– Отпусти немедленно мою сестру! – только вскочив, крикнул Ал.

Шею сдавили её тонкие холодные пальцы, а красные глаза с хладной ненавистью смотрели на ребёнка. Губы ведьмы изогнулись в ухмылке. Аня в её руках ещё пыталась сопротивляться: брыкалась и негнущимися пальцами пыталась сжимать запястья женщины. Стена позади была уже тёплой и мокрой от пота, но малютка отчаянно цеплялась за жизнь.

– Маленькая дрянь, – рассмеялась ведьма и сдула с глаз прядь. – Живучая какая. Такая же как мать – предательница и беглянка! – пальцы сжали бледную кожу ещё сильнее. Девочка захрипела от боли и нехватки воздуха, и заколотила ногами.

– Отпусти её! – раздалось где-то за спиной женщины, и она обернулась – Альберт стоял с её ритуальным ножом в руках. И хотя он был чуть старше своей сестры, тоже дрожал.

– Уходи… у… ди… – еле слышно смогла произнести Морганна, пока ведьма ослабила хватку, отвлекаясь на Альберта.

– А тебя я посажу в клетку и буду медленно отращивать тебе горб, – сквозь зубы процедила женщина и сверкнула рубинами глаз. Она развернулась почти полностью и с насмешкой оскалила улыбку. – Ну давай! Давай, северный агнец!

Альберт сжал нож. Создалось впечатление, словно ребёнок уже много раз занимался подобным, словно для него не ново наставлять на кого-то лезвие. Руку снова зажгло, но теперь ярко чувствовался холод. Он выдохнул и полностью успокоился, а ведьма напряглась. Она сдавила шею его сестры и с силой швырнула её на пол.

Мир в секунду смерк…

– Морганна! – крик брата вывел из странного транса и вернул в реальность с тяжёлой болью в затылке и висках. Веки с трудом разлиплись, а перед глазами появилось испуганное лицо брата с широко раскрытыми от ужаса голубыми глазами. На его щеке был размазанный след от крови, а где-то позади кряхтела ведьма с… ножом в шее?

– Ал… Что ты сделал? – тихо и хрипло произнесла девчонка, взгляд которой то мутнел, то прояснялся, а тельце шаталось. – Я хочу домой… Домой…

– Я отведу, отведу! – он провёл окровавленными руками по щёчке сестрёнки и убрал с них мокрые волосы. – Идём, скорее… Вставай… – Ал помог Морганне встать и почти полностью закинул её на свою спину – сама девочка не могла нормально стоять.

Невовремя ребёнка подвели дрожащие ноги и Ал поскользнулся на свежей крови утихшей ведьмы. Он упал на бок и выпустил из рук сестру, но тут же вскочил и повернулся к ней, но было уже поздно. Губы Морганны, да и всё её личико, были измазаны алой жидкостью. Альберт начал поднимать сестру, но ослабшая девочка облизнула губы раньше, чем её брат нашёл тряпку, чтобы вытереть ей лицо. Девочка застыла.

– Аня? – тихий голос Ала раздался в мертвецки пустой комнате.

Морганна вдруг выгнулась и начала трястись, а её брат тихо вскрикнул. Дрожь перешла в судороги, некоторые мышцы напряглись как каменные. Это длилось ещё несколько секунд, пока в руки испуганного ребёнка не упала поседевшая сестра. Альберт уже не медлил. Он плюнул на усталость и страх, подсадил сестру на спину и побежал ко второй двери, той, откуда веяло холодом. Маленький северянин не прогадал – за ней оказались каменные своды пещеры и снегопад. Морозный ветер проникал под тонкие штаны, забирался за ворот рубашки, но засохшая кровь придала стойкости и сил.

За пределы каменной арки мальчишка выглянул с опаской, но как понял, что, кроме белых холмов, ощипанных деревьев и ёлок, здесь никого нет, то выбежал и стал искать глазами тропу к городу. Она должна была находиться где-то рядом. Обязана.

Но её всё не было. Альберт уже который час петлял по лесу. Ноги еле слушались, спину тянуло, а кончиков пальцев он уже и не чувствовал. Силы покидали его. Жжение уже, казалось, распространилось на всё тело.

– Хель… Помоги… Прошу… – шёпотом взмолился ребёнок.

Вскоре Альберт вышел на дорогу – свежие следы лошадей дали новую надежду. Ал побежал по ним и через несколько минут услышал хруст спереди.

– Здесь дети! Около города дети! – раздался мужской голос. – Оба ранены и замёрзли! Скорее, дайте плащ!

Альберт упал на колени от счастья прямо перед их спасителем. Он не скрывал благодарности перед мужчиной, что наклонился, чтобы помочь ему. Морганна держалась, старалась не засыпать, но как только её взяли на руки, то просто потерялась в скрипе снега.

Поднималось солнце.

ПЕРВАЯ ГЛАВА. ЧЕРНИЛЬНИЦА, МОНЕТА И ЧИСТЫЙ ЛИСТ

Человек – свой собственный Прометей.

Ж. Мишле

Женщина тихо прикрыла дверь в детскую спальню и выдохнула. Наконец-то дочка заснула, а то у неё уже начинали заканчиваться сказки. Она только открыла рот, как заметила задремавшую за столом подругу. Чашка с ароматным отваром чабреца и ромашки сделала своё дело. Она подошла ближе и убрала длинные золотые пряди поверх ушей лентой в хвост.

Тепло в доме шло от тлеющей пары бревен в камине. Женщина обернулась к детской, чтобы проверить, не скрипнула ли дверь в неё, но успокоилась. Взгляд сам скользнул дальше по стене – вот стоит клавесин, накрытый плотной тканью, за ним коридор в кухню и кладовую. Потом окошко, вешалка с плащами и шубкой, тумба с обувью и платяной шкаф. Снова окно, перед которым стоял стол с двумя стульями и диванчиком, на котором как раз и сопела гостья. Полка с книгами и мелочью, камин и лестница на чердак.

Салем очень любила свой домик. Они с дочерью наслаждались жизнью вдвоем, изредка встречая гостей на пороге.

– Марго, – ласковая и теплая ладонь коснулась плеча, и женщина сонно подняла голову с кулаков и столкнулась с ярко-зелёными глазами. Чародейка, что стояла перед ней, улыбнулась. – Ты в порядке?

Она мягко поправила пояс тёмно-изумрудного непышного платья и села рядом. Магией поманила чайник и долила кипятка, после чего сложила руки на груди,.

– Да, всё хорошо, – излишне быстро ответила Морганна, потянулась и надела очки с тихим зевком. Подруга с недоверием оглядела её, а после фыркнула. – Салем?

– Не надо обманывать меня. На пару минут отошла Лину уложить, а ты уже навыдумывала себе всякого и давай спать! – тихо отчитала её подруга. – Рассказывай.

Морганна обняла себя за плечи.

– Я… Я опять думаю про Серград. Позапрошлым летом был второй освободительный поход на город… И он провалился… А что будет, если мы не отвоюем эти территории себе? Потери ресурсов Севера будут огромными! – Марго опустила руки.

– До сих пор себе представить не могу, что вы двое тогда пережили… – с сожалением подметила Салем, а затем встала и подошла ближе, чтобы обнять подругу. – Действительно ли ты волнуешься за ресурсы? – женщина легко отстранилась и взяла в ладони её лицо. – Скажи честно, что тебя тревожит?

Морганна опустила глаза.

– Моё расследование о родителях уже почти два года не сдвигается. Я не смогла найти ни могилы родоначальницы Ингихильд – только Герхарта. Я перерыла всё… Даже бабушкину могилу нашла. Но о родителях… Ничего. Вообще. За что их убили? Я будто стою на месте…

– Ваш отец делал куклы после службы в инквизиции. У него могли быть враги.

Морганна совсем поникла.

– Хель, – Салем вновь вернула себе хмурость и серьезность. – Не закапывай себя настолько сильно. Я понимаю, ты скучаешь по семье, по дому, боишься не успеть ещё раз там побывать, но Мрака ради! Твоя жизнь не заканчивается на вопросе без ответов. Так бывает. Надо просто уметь это принять.

– Я знаю. Знаю, – Марго прикрыла глаза и обняла подругу. Она прижалась к ней как к старшей сестре. – Спасибо, что ты рядом.

– Всегда пожалуйста. Вы, северяне, все одинаковые. Цепляетесь за что-то дорогое, а оправдываетесь общим благом, – Розберри похлопала Морганну по спине, а после отстранила. – Идём. А то чернильница снова будет нас отчитывать. Ах, до сих пор не верю, что вы – родственники! – наигранно вздохнула женщина и закатила глаза. Аня захихикала. – У такого дуба не может быть столь очаровательной сестры! – Салем привычно качнула бёдрами, открыла входную дверь и пропустила Морганну на улицу.

Когда Альберт увидел, что женщины выходят, то поднялся с травы и выплюнул колосок. Прохладный ночной ветерок растрепал его тёмные волосы, а уже довольно длинная чёлка полезла в глаза цвета яркого голубого циркона.

– Да ладно? И рассвета еще не было, а вы вышли! – пошутил мужчина, слегка размяв свои плечи.

– А ты всю ночь собирался тут сидеть? – спросила Салем. – Мог бы и войти.

– Когда я вхожу в дом ведьмы, обычно после этого в живых остаётся только один из нас, – Альберт развёл руки, намекая на победителя подобной встречи. – Вы наговорились?

– Нет, но я могу оставить ее у себя, – съехидничала в ответ Розберри, а после вздохнула. – Будьте просто осторожны. Ехать на задание в ночь – опасное занятие.

– Зато потом отоспимся, – отмахнулся от Салем Альберт и успокаивающе похлопал ее по плечику. Разница в их росте была довольно существенной – головы в две. Во всяком случае, макушка чародейки доставала до мужского плеча.

– Я забыла сумку, – Морганна вернулась в дом.

Салем шагнула ближе к другу и тихо проговорила:

– Постарайся отвлечь её от мыслей о родителях, – ведьма обняла себя за плечи. – Ей снова начал сниться кошмар.

– Спасибо. Я что-то придумаю, – Ал постарался более естественно улыбнуться подошедшей сестре. – Так что не переживай. Тем более, рядом находится парочка деревень и Милград.

– Хорошо. Советую заехать в него. Вечером должна будет начинаться ярмарка Милори. Аманелин ни одного года ещё не пропускала.

– Может, все же поедешь с нами? – Морганна подходит к ступенькам кареты и протягивает подруге раскрытую ладонь.

– Лина все ещё болеет, да и у меня пришла работа из столицы. С Его Величеством Каем тоже сложности. Вас не было два месяца, а тут уже все вверх дном. Ужас! – женщина вскинула руки и выставила их в бока. – Будьте аккуратны.

– Обязательно. Поцелуй от нас Амане, – Альберт помог сестре забраться в карету, а сам сел следом. Их кучер, невысокий худощавый мужчина, убрал ступеньки и закрыл дверцу.

– Поберегите их, Уотсон.

– До свидания, леди Салем, – мужчина поклонился и забрался на облучок.

– Храни вас всех Мрак…

Едва ведьма это прошептала, как экипаж начал движение и вскоре скрылся из виду. Салем нахмурилась, сильнее укуталась в бежевую шаль поверх легкого платья и подняла голову к звездному небу, перекинутому поверх леса:

– Холодно сегодня… Тёмная ночь…

– О чём вы разговаривали с ведьмой? – зевнул Альберт и вынул из своей сумки книгу. Он кинул взгляд на сонную сестру и легко пнул носком сапога по её ноге. – Аня, не спим.

– Д-да, прости… Это из-за чая, – попыталась посмеяться Хель-младшая, но не вышло даже слабой улыбки. – Прекрати её так называть. Она ведь не называет тебя «инквизитор»? Нет. Поэтому и ты прекрати. Такое ощущение, словно ты её этим задеть пытаешься.

– Ну-ну, а её «чернильница, крышечку прикрой» меня не задевает?

– В таком случае называй ее солнышком.

– Какое равноценное сравнение! – деланно-низким голосом произнёс Хель-старший и стал наигранно хмуриться. – Чернильница и солнышко!

– Ну хватит тебе!

Альберт прыснул в кулак.

– И всё же, о чем вы говорили? Неужели она тебе всяких слухов наболтала? – инквизитор отложил в сторону книгу и пересел к сестре, после чего обнял её и прижал к себе за плечи. – Что случилось, Аня?

– Я… Та ночь… я снова ее вспоминала. Прошло уже столько лет, а… страшно до сих пор… Да и… ты из-за меня свернул на эту дорогу…

– Мы были детьми, – прервал девушку Альберт и растрепал ладонью ее волосы, собранные в низкую косу. – Северянскими детьми. Бороться за свою жизнь для нас естественно. Пусть… обычно и не таким жестоким способом.

– Ты ведь помнишь, что ту ведьму не нашли? – спросила в лоб Хель, а ее брат на секунду растерялся. – Ты перерезал ей горло, куда она могла деться? Истлеть? Мы даже молитв не читали. А родители? За что их?

– Куда бы она ни делась, вряд ли снова сунется к нам.

– Ведьмы мстительны, Альберт, – Морганна нахмурилась и оттянула белую прядь волос, чтобы пару секунд посмотреть на неё, а после убрать за ухо. – Тем более я болею.

– Ты принимаешь лекарства. Хотя, соглашусь, красные глаза и белые волосы не самый убедительный показатель здоровья, – Ал кивнул, щипнул сестру за щеку и быстро вернулся обратно.

Фантасмагория, которой болела Морганна, не была обычной болезнью. Ею можно было заразиться лишь от ведьм и уже заражённых – достаточно выпить кровь первых или получить укус вторых. Этому недугу всегда сопутствовали бледность кожи, красные глаза и белые волосы – магия лишала их пигментации. Помимо этого больные проходили двенадцать стадий развития болезни и в конечном счёте сходили с ума. Также у больных нередко наблюдались ментальные и физические приступы проявления, но чаще всего человек просто тихо страдал внутри. Но было и лекарство, которое позволяло купировать развитие болезни.

– Интересно, как там Кай? – вдруг задался вопрос в пустоту Альберт. – Он же вроде жениться собирался.

– Не думаю, что он нас позовёт. Мы давно уже не такие близкие друзья, – раздражённо произнесла Марго, а затем закинула ногу на ногу. – С самой его коронации мы стали слишком разных статусов, он – король, а мы – верные служители Святой Инквизиции у него под руками. Тем более, после его письма… Да и Амане говорила, что у них с Салем проблемы…

– Я уверен, что это шифр. Кай не мог так легко отказаться от нас. Мы слишком много пережили вместе! Он тебя тонущую спас, не забыла, Аня? – Альберт откинулся на мягкую спинку сидения и нахмурился.

– Не забыла. Долг я ему вернула уже давно, не волнуйся, – Хель поджала губы в тонкую полосочку и вздохнула. – Думаешь, я так просто отказалась бы от него? Как только мы прибудем в столицу, я встряхну ему мозги. Он… Всё-таки наш друг.

Повисла неловкая пауза, а брат и сестра просто отвернулись в разные стороны. Альберт рвано выдохнул и достал подушку из-под сидения.

– Ладно. Твоя очередь дежурить, разбуди меня, как проедем рощу, – Ал закрыл глаза.

Карета прибавила скорости, подскакивая на кочках. В отблесках фонаря плясали тени, дразня и пугая своими рожицами. Вскоре из-за облаков показалась луна, что до этого прятала свой свет в тучах. Свет продолжал мерцать, бросая тёмные образы на дорогу и дверцу кареты. Кучер уже испуганно осматривал тропу посреди рощи, по которой держал путь. Под колёсами хрустели ветви, шелестели опавшие листья, хлюпнула лужа.

– Ал! Вставай! – Аня, что тоже задремала, начала расталкивать брата и постучала в стенку экипажа. – Останови карету, Уотсон! – воскликнула Морганна, открывая дверцу кареты, чтобы спрыгнуть на ходу. В её руках уже блестела обнаженная сталь меча.

От столь неожиданного приказа старик Бейнер, конечно, несколько растерялся, но быстро затормозил. Марго спрыгнула со ступеньки, приготовила оружие для боя и прислушалась.

– Что такое, Аня? – из экипажа выглянул Альберт, щёлкая и приготовился к нападению. – Мы посреди рощи, ещё рано.

– Я слышала воду, но болото дальше, а дождя на Юге не было около недели, – Марго сверкнула лезвием своего меча, которое заблестело в свете луны. Девушка закрыла глаза и вся обратилась в слух. – Биение сердца. Ведьма рядом.

– Я обойду слева. Будь осторожна, – Ал прижался спиной к карете и прошёл на другую сторону. – Уотсон, сделайте фонарь поярче.

Морганна осмотрела низ экипажа. Ведьмы там не оказалось. В нос женщине ударил настойчивый аромат болотного перегноя, и сильнее он становился ближе к роще.

Венская роща довольно сильно пугала путников из деревни пригорода Вейни, особенно по ночам. А недавно начали пропадать вóроны и детёныши животных, поэтому поступила заявка на исследование этой территории. Ещё в обед был полностью закрыт документариум – дело о преступлении незарегистрированной ведьмы, относящейся к проклятой фракции. Она была виновна.

Хель-младшая сделала несколько шагов к источнику запаха и вовремя обошла лужицу на обочине. Она прошла чуть вглубь, но за её спиной отлично была видна карета. Свет стал увереннее, и когда она заметила дымку в форме костлявых пальцев где-то справа, Морганна медленно вынула из ножен на поясе кинжал и сжала его в ладони. Она с силой кинула меч в сторону ведьмы и услышала визжание. А в следующую секунду Аня оказалась поваленной на спину. На шее сомкнулись чужие руки, и Хель увидела лицо, покрытое отвратной болотной тиной. Ведьма зашипела ругательства и проклятия. Сзади раздались выстрелы Альберта. Ведьма отвлеклась на миг и отпустила чужое горло, но очень зря. Морганна не стала медлить с тем, чтобы ударить в бок. А как только поменяла положение тел, с силой полоснула кинжалом по её шее. Ведьма почти и не мучилась. Хель довела дело до конца сразу – к ногам брата тут же прикатилась голова.

– Болотница. Так и знала, что не просто так нас просили проверить воду в колодцах, – Хель убрала листву с себя и вытянула рукава рубашки. – Вот же… А я ведь не собиралась её стирать. Как жаль, – женщина поднялась, забрала меч и быстро стряхнула лишнюю кровь с кинжала, после чего сразу убрала его в ножны. – Я надеялась, что мне показалось. Она что-то шипела о проклятьях. Ничего нового, но чуднó это всё…

– Странно, согласен… Но и к лучшему – больше поспим, – проговорил Альберт, подошёл ближе и закинул голову в мешок с четверговой солью внутри. – Ничего не забыла? – мужчина кивнул сестре на окровавленное тело. – Ты ее убила, а значит тебе и отпускать ее дух.

– Дай мне пару минут, – пожала плечиками северянка, а после присела на корточки перед телом ведьмы и достала мешочек. Хель высыпала на рану немного соли, сложила руки в замочек, уткнулась в него лбом и произнесла на родном языке: – Покайся в убийствах тобою совершённых и прими свою смерть как благословение.

– Хороший выбор стиха, – кивнул Ал, что уже забрался в карету и наблюдал за сестрой, которая помогала тлеющему телу ведьмы рассыпаться в пыль. – Куда едем дальше?

– Я думаю, Уотсон, вам не составит труда нас подвезти к… Милграду? Да, пожалуй, к нему, – обернулась девушка, убрала меч и надела очки. Её глаза тут же окрасились в синий. – Салем говорила о том, что там сейчас готовится ярмарка.

– Конечно же! – радостно выдохнул старичок и поправил свои шапку и шаль, заботливо связанную когда-то давно Морганной. – У меня там есть родственники, думаю, они будут согласны принять вас как гостей. Южане столь же гостеприимны, сколько и северяне.

– Тогда держите курс в Милград, – произнёс Альберт и помог сестре залезть в экипаж. – К скольки мы приедем?

– К часам пяти, сударь.

– Тогда мы останемся и на праздник, а после пару дней погостим, – легко посмеялась Аня, прикрыла глаза и откинулась на мягкую спинку сидения, после чего устало выдохнула.

– Укрыть тебя пледом, маленькая конна? – спросил Альберт и передал ей с сидения мягкий пушистый плед из шерсти хайнского барса. Мужчина бросил взгляд на сестру и тихо усмехнулся. Он чуть толкнул её в плечо и уложил на сидении. – Похоже, мой вопрос был лишним. Морозных снов, маленькая сестра, – брюнет поцеловал её в нос и, как услышал бурчание, улыбнулся. – И всё же ты никогда не станешь Морганной в моих глазах…