Кодировщик

Артур пошевелился во сне, но проснуться не смог.

Мужчина долго размышлял, потом пошел к главврачу и начальству.

Главврач сказал – теперь все понятно. Полежит дня 2—3 потом видно будет.

Начальство арестовало двух шифровальщиков и криптографа по обвинению в попытке убийства. Разразился скандал.

– Я ему сейчас на футболку капитанские погоны повешу – вы будете довольны? Нет, лучше майорские, чтоб не догнали.

– Он с утра пьет маленькую чашку крепкого кофе, понятно, что живот скрутило. Подождали бы до обеда.

– Да он в обед ест меньше кота. Суп и аппетитайзер.

– Тюрьма – до 10 лет, возможно трибунал.

Разборки шли долго. Наконец, сделав перестановки, ему выделили отдельный кабинет, с туалетом, сейфом и секретаршей, которая могла принести кофе или поесть – чего просил. Но и там ему сумели нагадить.

До того, как он пришел в новое помещение, правда, без окон, добрые человек подпилил ножку стула. Артур упал на пол. Опять стукнулся больной ногой, сломал руку – лучевую кость, не считая поврежденного запястья, разбил лоб. Он лежал на полу и слезы текли сами.

– За что они так со мной? – спросил он Кейси.

– Потому что ты лучше их.

Злоумышленника вычислили сразу – в кабинете стояли камеры. Отправили в тюрьму для военных, оставшихся двоих перевели в другое место. Взяли двоих курсантов, которые худо-бедно, но с работой справлялись, хотя и образовался завал.

– Я тоже ухожу – сказал Артур. 2 недели как раз покрываются больничным.

Начальник открыл рот, потом закрыл. Потом подумал и спросил

– Что ты хочешь?

– Ничего. Вы военные, мне здесь делать нечего.

– И куда ты пойдешь?

– В другую контору, где нормальные отношения, да и зарплата, наверное, выше.

Начальник покраснел. Отчасти, это была его вина. Надо было сразу ему кабинет выделить. А теперь он мог только попросить, чтобы злопыхатель получил и по первое, и по второе, включая карцер.

Кейси захотела поехать к океану. Пока она наслаждалась водой и солнцем, Артур сидел в ресторане и читал учебник по криптографии, потом делал задания на планшете. Потом они вместе обедали и шли прогуляться. Книгу Артур запирал в сейф. Он шел медленно, прихрамывая, и засунув правую руку в карман. Сильный ветер выдувал волосы из хвоста.

– Надо было гелем уложить – пожаловался он.

– Ты точно решил уйти?

– Да. Хочется нормальной жизни.

– А мне там нравится.

Он пожал плечами.

– У тебя в подчинении будут два лейтенанта.

– Ну и что? Я не военный.

– Тебе изменили название профессии, так что полковники будут честь отдавать.

– Оно мне надо?

– Отдельный кабинет, будешь всех гонять, отпуск прибавили и зарплату насколько можно.

– Не уверен. Я устал.

Он сел на лавку, Кейси побежала в киоск за лимонадом.

Потом молча вместе пили лимонад.

– Наверное, я не умею с людьми общаться – сказал Артур.

– А ты не думал, что вокруг тебя были зажравшиеся придурки, сидящие на теплом месте? Ты для них был угрозой.

– Чем?

– Да хотя бы тем, что умнее.

– Не думаю.

– А я знаю. Может попробуешь еще разок?

– Мне надоело наступать на грабли.

– Пожалуйста, мне там с работой повезло. Если еще инцидент случится, конечно уйдем, вместе.

– Тебе зачем жизнь портить?

– Потому что я люблю тебя, как только увидела.

– Ладно. Он вздохнул. Попробуем еще разок.

Он пришел на работу, прихрамывая, с забинтованной рукой. Дверь открывалась только по его отпечатку.

– Так проще – сказал начальник и осмотрел кабинет на случай всяких подлянок. – Тут камеры стоят, все просматривается, если что. Хотя я думаю, ни у кого больше ума не хватит.

– И что мне делать?

– Один приносит бумаги. Все не серьезное и мелочи скидываешь на них, сам делаешь остальное. Исключение – мой адъютант – когда нужно быстро и срочно. Потом вызываешь их – селектор стоит, отдаешь бумаги. Не справляются – пусть хоть до полуночи сидят. Потом он познакомил их. Джош и Рик оказались нормальными мужиками, работа пошла на лад. Проблем ни у них, ни с ними не было. Жизнь стала другой и неприятности забылись. Майским утром Артур читал книгу, опять отвечал на вопросы и не был доволен результатами. В дверь постучали. Он убрал со стола все, что не должны видеть чужие глаза и сказал —

– Войдите.