Таблеточку, Ваше Темнейшество?

Я глянула на Рэйвена и заметила, что его благодушное и спокойное лицо выражало крайнее раздражение вперемешку со злостью. Но стоило ему заметить мой взгляд, как он тут улыбнулся, будто ничего и не произошло. Задуматься о причинах такой перемены не дал мне Мик.

– Лери, там Светлейшие приперлись, выйдешь?

– Мик, – сказала я, улыбаясь до ушей. – Господа Светлейшие пришли, понимаешь?

– Что, хочешь снова сказать, что я абы как разговариваю? – насупился подросток.

– Нет, Мик, вовсе нет. Хочу напомнить, что господа Светлейшие, которые зашли в мою аптеку за моими лекарствами, – это очень выгодные и приятные клиенты. Они не только следуют моим советам, они еще и не склонны к демонстрации разных частей своего тела. Поэтому такие господа приходят, исключительно приходят, – сказала я, широким шагом направляясь к потенциальным выгодным клиентам.

– Сестренка Лери, я в курсе, – сказал Мик, демонстративно закатывая глаза. – Вот только они не за лекарствами, а расспросить тебя как хозяйку аптеки, не приходили ли к тебе странные раненые маги. Это все-таки называется приперлись.

Я украдкой посмотрела на Рэйвена. И что мне теперь ответить этим магам? Я же точно не знала, за кем они охотятся – светлым или темным. А если цель – Рэйвен? Жалко подставлять. Он-то, в отличие от магов, уже, считай, свой: за прилавком стоял, воду таскал, корни мыл, фокусы показывал…

– Лери, идешь? – спросил Мик. – Если что, я им ничего про Рэйвена не сказал. Я ведь еще мелкий, глупый, ничего не вижу, да и умом не отличаюсь.

Нет, Мик вовсе не самокритичный. Просто в нужный момент умеет прикидываться не хуже бабульки, которая послушала рекомендацию соседки и стремится получить рецептурный препарат без рецепта. Ну, знаете, тот случай, когда одной выписали от головной боли и для улучшения сна, а она второй советует от сердца? И вот эта вторая приходит и божится, что ей врач прописал. Препарат от головной боли для улучшения сердца. И так божится, что ты уже сам через пять минут сомневаться начинаешь, от сердца или от головы этот несчастный препарат. В общем, Мик ничуть не уступает этим людям в способности притворяться.

– Пойдем вместе, – неожиданно сказал Рэйвен, заставив нас с Миком изумленно посмотреть на него. – Мне скрывать нечего, а у тебя могут быть проблемы, если начнешь о чем-то умалчивать.

Я ведь уже говорила, что Рэйвен чрезмерно благородный, да и вообще настоящий мужчина? Подписываюсь под каждым словом. Не могу сказать, какое облегчение я испытала, понимая, что не придется этим Светлейшим врать. С магами в этом мире не шутят.

Я вместе с Рэйвеном пошла в зал для посетителей, а вот Мик свернул в сторону кухни.

– Ты куда? – спросила я.

– К Нае и Наю. Присмотрю, чтоб воду сняли с огня, ножи точить прекратили, да и лучше не позволять им выходить в одинаковых белых сорочках, измазанных в кетчупе. Эффект хороший, но эти нервные Светлейшие могут и магией шпульнуть.

Что ж, теперь я поняла, кому обязана частью слухов о съеденных таблеточной машиной ворах и о том, что я тут едва ли не на крови делаю зелья.

В зале для посетителей я увидела трех мужчин в своеобразной форме. Один сидел в кресле, второй расположился прямо на стойке, а третий бесцеремонно копался в шкафчике с лекарствами. Я поморщилась, но промолчала. Что-то мне подсказывало, что мое возмущение не возымеет особого толка.

– Госпожа ведьма? – начал один из них, отрываясь от полки с зельями.

– Слушаю вас, – улыбнулась я профессиональной улыбкой из категории «Глаза бы мои вас не видели».

Слушала я их внимательно, отвечала почти честно, все завуалированные угрозы отфильтровывала по привычке. «Те, кто лгут магам, гниют на дне ямы», «Темнейшие опасны, могут и в жертву принести, а тех, кто покрывает темных, мы к ним и отправляем», «Когда отвечают кратко, скрывают, а это карается штрафами».

Напугать меня было трудно, но приятного в таких угрозах не так уж много. Однако я держалась дружелюбно и почти невозмутимо, несмотря на наглейшее поведение этих магов. Немало спокойствия мне прибавлял Рэйвен, стоявший за моей спиной и смотревший на магов отнюдь не дружелюбно. Маги, в принципе, взирали на него примерно с таким же выражением лица, но остерегались. Амулет, купленный Миком, подтвердил, что Рэйвен Светлейший, а впечатляющая аура и непоколебимая уверенность заставляли этих магов остерегаться его. Когда они наконец покинули помещение, я пошла закрывать аптеку.

– А разве можно закрываться так рано? – удивился Рэйвен.

– Я не могу сейчас работать, – совершенно честно сказала я. – Всю душу вытрясли.

– Так работать буду я, а ты и отдохнуть можешь, – с улыбкой предложил Рэйвен.

Я подошла к амулету для определения темной и светлой магии, потрясла его, после чего заявила:

– Мне кажется, что он ошибается.

– С чего ты взяла?

– С того, что все Светлейшие – капитальнейшие засранцы, а ты какой-то уж подозрительно хороший для светлого мага. Вот и думаю, больше шансов, что ты редкостное исключение из группы этих засранцев, или попросту какой-нибудь Темнейший? – полушутя сказала я.

– Ты же видела результат проверки? – серьезно ответил мне Рэйвен. – Как я могу быть темным?

– А вдруг глаза меня обманули? Да и эти маги сами сказали, что понятия не имеют, как выглядит темный, которого они разыскивают. Только знают, что он был ранен, поэтому ищут информацию о раненых чужаках, – пожала я плечами.

– Так почему ты им не сказала о том, что нашла раненым в переулке? Еще и оттоптала мне ногу, когда я пытался им об этом сообщить, – хмыкнул Рэйвен, глядя на меня с долей снисходительности.

На это Светлейшество что, напал сарказм? Я до сих напряжена, словно передо мной прошла толпа тайных покупателей, которые спрашивали невероятную чушь, испытывая нервы, терпение и мозг, а Рэйвен стоит хоть бы хны, не волнуясь о том, что эти маги могут нацелиться на него.

– Потому что не хотела ни тебе, ни себе лишних проблем. Тебе надо, чтобы тебя подозревали?

– Так может он любитель острых ощущений, – в торговый зал сунулся Мик. – Для полноты счастья ему не хватало пары допросов, отсидки в маленькой камере предварительного заключения и еще чего попикантнее.

– Подслушивать нехорошо, – автоматически сказала я. – Как там Най с Наем?

– А что с ними будет? Наверху посидели, поплакали. Я им говорил, что все нормально будет, но они меня в таких ситуациях не слушают. Я ж говорил, как они ко всем этим магам относятся. Сначала храбрятся и воду кипятят, а потом рыдают в спальне, – пожал плечами Мик, бросая на меня чуть растерянный взгляд.

Каким бы добрым и понимающим Мик ни был, справиться с подобной ситуацией ему не под силу.

– Я пойду с ними поговорю, – бросила я, быстрым шагом направляясь к детям.

Как я слышала от Мика, родителей Ная и Наи забрали маги за какую-то провинность, после чего они и остались фактически одни. Преступление было не надуманным, а вполне себе серьезным, но дело какое до этой серьезности детям?

В этом мире, разумеется, о таком понятии, как психологическая травма, никто и не знал. Поэтому пришлось мне подниматься на второй этаж и утешать заплаканных брата с сестрой, обещая, что никто и никуда меня не заберет. И все равно весь оставшийся день малышня была приклеена ко мне покрепче, чем старая ириска к зубам, яростнее, чем сделанный моей бывшей аптечной сетью мармелад, который грозил зубам страданиями вернее, чем упомянутая ириска. И который мы со сменщицей дружно доедали, когда у него подходил срок годности, потому что продавать было стыдно, а выкидывать – жалко.

Сколько я разговаривала с Наем и Наей, сказать трудно, но не меньше пары часов: под конец разговора язык стал заплетаться, а желудок протестующе урчал. Еще бы. Сначала эти маги несколько часов пудрили мне мозги, потом я пудрила мозги детям. Неудивительно, что за окном стало темнеть.

– Я ничего не приготовила, – виновато сказал Ная.

– Приготовим вместе, – улыбнулась я.

– Пожалуйста, не надо! – вдруг взмолилась Най. – Сестренка больше никогда так делать не будет, поэтому не разбрасывайся такими страшными словами!

– Ах ты ж!.. Маленькая ехидна! – сказала я, не понимая, чего во мне больше – возмущения или восхищения.

Когда я спустилась вниз на кухню (далось это мне непросто, с учетом прилипших детишек), то увидела лишь Рэйвена, который готовил. Неужели… еду? Мужчины этого мира были как из классического патриархального общества. По случайным разговорам некоторым дам в аптеке я точно знала: некоторые мужчины, зайдя на кухню, смогут отличить вилку от ложки, а котелок от тарелки, и это их абсолютный максимум знаний о готовке. А то, что делал Рэйвен, даже пахло съедобно.

– А где Мик? – удивилась я.

Я его не контролировала, но уже довольно давно у нас была негласная договоренность – если он уходит после обеда, то обязательно меня предупреждает куда. Это имело под собой довольно веские основания: Мика в этом городе многие знали как подростка с плохой репутацией и вора. Поэтому местные стражи иногда его вылавливали и пытались выяснить, не причастен ли он к той или иной краже. Чтобы ему не приходилось сидеть по три-четыре дня под наблюдением стражи, мне приходилось его забирать, зачастую под залог.

– Пошел разузнать побольше об этих магах. Не волнуйся, я дал ему с собой два маленьких амулета. Один подскажет, в каком направлении его искать, а второй сломается и сообщит мне, если он попадет в неприятности, – сказал Рэйвен, помешивая что-то в котелке. – Кстати, я взял на себя смелость заняться готовкой. Попробуете?

– Кроличье рагу? – спросил Най, демонстративно принюхиваясь. – Попробуем.

– Оно самое, – подтвердил Рэйвен. – Еще десять минут – и можно кушать.