50 и один шаг назад

Мне всё же удаётся абстрагироваться от раздумий про будущее и Ника, вникнуть в предметы. Даже на обед я не пошла из-за того, что мне приходилось записывать дополнительные материалы, которые диктовали профессора. При этом повесили на меня ещё один доклад об истории экономики. И к концу занятий с кипящими мозгами, выжатая как лимон, брела в библиотеку, где собирались такие же, как и я, прогульщики и отстающие. В итоге места за компьютерами не было, и я села за стол, чтобы работать с книгами.

Мне кажется, что я так не училась никогда в жизни, пальцы от быстрых заметок болели, как и вся рука, а попа стала плоской от долго сидения, а точнее, ерзанья на неудобном стуле.

Только мысль о том, что я через пять минут увижу Ника, немного помогала передвигать ногами и не сорваться домой, чтобы заснуть долгим сном.

– Привет, – говорю я, устало плюхаясь на пассажирское сиденье «Астон-Мартина».

– Привет, Мишель, выглядишь…

– Ужасно, так и скажи, – слабо улыбнувшись, я повернулась в сторону Ника и вся тяжесть от формул и финансовых статей улетучивается вмиг.

– Нет, не ужасно, но не мешало бы тебе отдохнуть, – смеётся он, а я наслаждаюсь его блестящими глазами, ароматом одеколона, полностью им.

– И я голодная, – добавляю я.

– Значит, поехали ужинать, – говорит он, продолжая смотреть на меня.

Это странно. Он не отводит взгляда, словно ждёт чего-то от меня. А я уже придумываю себе объяснения вроде того, что выгляжу я отвратительно.

– Ник? – Зову его, и он моргает, концентрируясь на моём лице. – Что с тобой?

– Эм… нет, ничего. Поехали, – он отворачивается и заводит машину, выезжая с парковки.

– Куда едем? – Интересуюсь я.

– Там, где сможем поговорить и накормить тебя.

– Как прошёл твой день? – Меняю я тему.

– Хорошо. Узнал, что Шторм занял два призовых места, – гордо произносит он, а я улыбаюсь.

Мне больше не хочется говорить, только раствориться в его ауре. Это не объяснить словами, скорее всего, эту лёгкость внутри можно лишь прочувствовать. Когда он близко, то все трудности кажутся мелочью, весь мир отходит на второй план. И остаётся Ник. Я могу расслабиться только с ним, впитывать в себя его кристаллические молекулы силы, чтобы они придали мне уверенности, когда его не будет рядом.

Мы паркуемся у незнакомого мне ресторанчика практически на окраине города. Ник выходит первым, помогая мне покинуть салон машины. Его рука такая горячая, что я снова отдаюсь всем своим душевным порывам. Мной движет только болезненное желание трогать его, прикоснуться к нему и стать ещё ближе.

Неожиданно для него я останавливаюсь прямо у входа, и моя рука скользит по его талии, а нос уже утыкается в его шею, вдыхая мужской аромат кожи.

– Мишель? Что такое? – Тихо спрашивает он.

– Ничего, просто замолчи и дай мне немного приторной сладости чувств, – шепчу я, обнимая его сильнее.

– Крошка, – его рука медленно поглаживает меня по спине, а вторая так и держит в своих тисках мою ладонь.

Я скучаю. Каждую минуту и секунду проживаю, словно в другом мире, а когда появляется он, то яркие краски тут же наполняют окружающее меня пространство.

– Всё, думаю, хватит, – говорю я, отстраняясь от него, ловлю насмешливо изогнутую бровь и полуулыбку.

– Пошли, – качая головой, Ник ведёт меня внутрь ресторана, встречающего нас тёплым домашним интерьером.

Посетителей немного, в основном столики пусты, и разговоры ведутся полушёпотом. Нас проводят к угловому столику в тени. Тут нет гардероба, приятно и спокойно. Цены не такие завышенные, как в центре и модных местах. Но я уверена, раз Ник привёл меня в это место, значит, оно стоит того, чтобы его узнали.

– А теперь хочу знать, что вчера было? – Спрашивает Ник, после того, как мы сделали заказ.

– В каком смысле? – Непонимающе смотрю на него я.

– Как отреагировал твой отец на опоздание? – Подсказывает он.

– Нормально, – пожимаю я плечами, но Ник скептически приподнимает брови и складывает руки на груди, ожидая другого ответа.

– Орал, злился, потом успокоился. Я сказала ему, что занималась у Сары, – нагло вру я.

– И он так просто съел наживку? – Прищуривается он.

– Не просто, а прочёл нотацию. Но я же сейчас тут с тобой, это означает, что я вольна передвигаться по городу и не под домашним арестом. Поэтому я всё уладила, тебе не о чем переживать, – заверяю я его, а он отводит глаза и упирается взглядом в свой пустой бокал.

– Не нравится мне это, Мишель. Можешь ко всем моим порокам приплюсовать параноика, но что-то ты мне не говоришь, – Ник наблюдает за мной исподлобья, но я стараюсь не выдать нервного напряжения в груди, продолжая улыбаться и делать вид, что он действительно всё раздувает.

– Ваш заказ, – произносит официантка, ставя перед нами закуски, разливая по бокалам воду, и уходит, оставляя нас наедине.

– Приятного аппетита, – говорит Ник.

– И тебе, – я беру приборы и накалываю спаржу.

– Мне нужно уехать… сегодня. Мы поужинаем, затем я тебя отвезу к твоей машине, а сам уеду из города, – неожиданные новости отрывают меня от салата, и я поднимаю голову.

– Хм, а почему ты мне это говоришь? – Откладываю приборы.

– Потому что у меня хорошая память, и последний раз, когда я уехал, ты была как минимум обижена тем, что я не поставил тебя в известность. Так что сейчас делюсь с тобой, и вроде так поступают партнёры в отношениях.

– Спасибо. Я не знаю, могу ли спросить, но всё же. Куда ты едешь? У тебя… ну… ты снова чувствуешь зависимость от… ты понял, – вздыхаю я, ощущая себя полной идиоткой от его улыбки на мои слова.

– Нет, – качает он головой. – Нет, Мишель. И ты можешь спрашивать. Я еду по другой причине.

– Какой? Что-то с Эмбер или Люси?

– Нет. Я еду в один реабилитационный центр, расположенный в десяти километрах от Торонто, – я слышу, как сложно ему говорить об этом, и сглатываю от продолжения.

– Реабилитационный центр? То есть ты проходишь какое-то лечение? – Шепчу я, придвигаясь ближе, полностью сбитая с толку новыми открытиями его мира.

– Нет, это мой центр. Я открыл его, когда мне было девятнадцать. Сначала просто выкупил дом, сам отремонтировал его, нанял практикующего психолога, туда могли приходить все желающие. А потом начал расширять площадь и облагораживать это место.

– Твой центр, – повторяю я его слова, переваривая информацию. – А на чём он специализируется?

– «Кризисный центр помощи пострадавших от домашнего насилия». «Say No». Так называется это место, – Ник поднимает голову на меня, и в его глазах нет ни единой эмоции. Они жёсткие, холодные и заледеневшие.

Я не могу подобрать слов, чтобы хоть как-то прокомментировать его ответ. Только в груди становится больно из-за него… вместе с ним.

Тишина за столом начинает давить на меня, а я смотрю в его глаза, как и он в мои, продолжая резать меня острыми кристаллами. Я знаю, что он разозлился, не желая говорить об этом, но всё же ответил. Он ждёт от меня реакции, но я даже не слышу шума вокруг, только сердце, стучащее, как молот, в ушах.