Чокнутые бывшие

– Я выпила немного вина. Потом еще немного. Потом мы с Оксаной распили бутылку шампанского… Потом я предложила Костику заняться безудержным сексом.

– Что?!

– И ушла.

– Что?!

– Да ладно. Все нормально. Я пошутила. Слушай, давай я тебе попозже перезвоню. Мне нужно в душ. И выпить ведро воды.

Нина боялась посмотреть в зеркало. Она была уверена, что увидит там отвратительное опухшее и отекшее существо с размазанной тушью и следами порока на лице. Она сняла с себя одежду, встала под душ, сначала горячий, потом холодный, тщательно умылась пенкой для лица. Голова болела, но не сильно, бутылка минералки восстановила водный баланс.

Она решительно подошла к самому беспощадному зеркалу у окна. Уф. Все не так уж плохо. Небольшая припухлость под глазами имеется, но никаких жутких синяков и отеков нет. Можно смело выходить в люди. Но зачем? Нина задумалась, упав в кресло. Сейчас самый разгар дня, солнце жарит нещадно. А ей совсем не хочется в жару. Лучше посидеть здесь, под кондиционером. Заказать в номер какой-нибудь супчик, зеленый чай, фрукты. Включить телевизор. Просто поваляться в кровати. Да. Хорошая программа.

Ее рука уже тянулась к телефону, когда раздался громкий стук в дверь. Как Нина и ожидала, это была ее неугомонная соседка. Надо было притвориться, что никого нет! Жаль, что эта умная мысль пришла в ее голову с опозданием. Ей так хотелось посидеть одной, в тишине и покое…

– Выглядишь прекрасно, сразу видно, что хорошо выспалась, – с порога заявила Оксана. – А вот у меня сегодня синяки под глазами.

– Не вижу никаких синяков, – искренне возразила Нина.

– Ха. Так я их замазала. Проснулась сегодня, как дура, в восемь утра.

– Зачем?

– Кто ж меня знает. Мысли напали, не могла уснуть. Сходила искупалась, позавтракала, повалялась… Решила, что ты уже не спишь – и вот она я.

– Да, не сплю, – согласилась Нина. – Но было желание залечь в кровать и включить телевизор.

– Неправильно. Тебе надо съесть ухи. Я тут знаю один ресторанчик. Там варят уху из местной рыбы. Из пеленгаса, кефали и катрана – это акула такая.

– Зачем мне уха?

– Потому что у тебя похмелье.

– Да нет, просто лень. Глобальная.

– Так это и есть похмелье в его самом легком и лучшем варианте. Лениться тебе никто не запрещает, собственно, для этого ты сюда и приехала. Но уху настоятельно рекомендую. Восстанавливает водно-солевой, или кислотно-щелочной или какой-то там еще баланс в организме. Пошли!

– А это далеко? – жалобно спросила Нина.

– Да нет, совсем рядом. Километров семь-восемь по набережной. Да шучу! Не знаю, сколько в километрах, но идти пятнадцать минут.

– Ну, где бы ты еще поел настоящей акулы? – Пашка помахал вилкой в воздухе, а потом воткнул ее в поджаристый рыбий бок, лежащий перед ним на тарелке.

– Я не просто поел, – произнес Игорь, откидываясь на спинку стула. – Я обкушался, как свин.

– Ничего-ничего, тебе полезно.

– Хочешь, чтобы у меня тоже мамон вырос, и тебе не так обидно было?

– Да чего ты ко мне пристал! – возмутился Пашка. – Нормально у меня все с фигурой.

– Да все никак не привыкну. Ты же всегда был – дрищ дрищом.

– Пора приобретать солидность. Тридцатник как-никак.

– Ах, вот как это сейчас называется. Солидность.

Игорь усмехнулся, Пашка запустил в него маслиной, использовав вилку как катапульту.

Игорь понимал, что наступает на больную мозоль друга, и что делать этого не стоит. Но удержаться не мог – был очень зол на него. Во-первых, Пашка с самого утра начал жужжать что-то про Нину и ее подругу, хотя Игорь вполне внятно объяснил, что ему это неинтересно. Во-вторых, на пляже он постоянно цеплял каких-то девушек, впутывая в это Игоря. А ему просто хотелось погреться на солнце. Животом вверх – ведь на спине все еще были видны белые буквы. Хорошо хоть, фон сегодня не такой красный. Ну, и в-третьих, по милости этого обалдуя он не смог искупаться – не хотел снова слышать ржанье за спиной. Придется поискать какое-нибудь безлюдное место для плавания, заодно и позагорать, чтобы надпись на спине сгладилась.

– Я тебе говорю: она настоящая ведьма, – взялся за свое Пашка. – Посмотрела на меня своими черными глазищами и ушла. А я потом споткнулся на ровном месте и чуть нос себе не расквасил!

– Под ноги надо смотреть, друг Палыч.

– Да смотрел я под ноги. Просто всей шкурой чувствую: сглазить она меня хотела.

– Да зачем ты ей сдался?

– Ну как же. Она же с Ниной. Девочки всем делятся. Нина ей, наверное, уже рассказала про тебя. И про меня заодно.

– Ты-то здесь при чем?

– Как это при чем? Я во вражеском лагере!

– Слушай, Палыч. Ты на солнце перегрелся? Что ты несешь вообще?

– Это как «Зарница». Мы и они.

– Ты что, воевать собрался?

– Не то чтобы собрался, но, чувствую, придется. Она меня сглазить хотела! Если бы не булавка…

– Ах, булавка! У тебя булавка к трусам приколота? От сглаза? – Игорь заржал. – Нет, я понимаю, в детстве тебе ее бабка цепляла. Но теперь-то! Ты же взрослый мужик! А веришь во всякую фигню.

– Ну, не то чтобы прямо к трусам…

– Слушай, Палыч. Я этого больше не хочу слышать. Ни слова про Нину. И про сглазы всякие.

– И все-таки она – типичная ведьма. Эта новая подруга Нины.

– Я тебе сейчас вилку в руку воткну.

Нина с Оксаной медленно шли по длинному пирсу, уходящему далеко в море. По обеим сторонам этого старого монументального сооружения торчали короткие лесенки, к которым причаливали яхты. Некоторые из белоснежных, украшенных длинными мачтами красавиц сейчас стояли у причалов, другие скользили по блестящей глади моря, усеянные довольными курортниками.

– Надо обязательно выйти в море, – произнесла Нина.

– Завтра вечером мы идем на вечеринку, – сообщила Оксана. – На корабле. Вон на том, самом огромном.