А волки здесь тихие

Затем приняла человеческое обличье, и помогла Максимилиану добраться до машины. Рана была не глубокая, но кровь продолжала вытекать.

Наши сбежались, увидев раненого Макса, а я, сжав зубы от злости, зашла в дом. Вот такая мелочь, как длинные волосы, могла стать причиной моей гибели. Я, ничего не видя перед собой, прошла в гостиную, рывком открыла шкаф, достала ножницы и начала кромсать свои волосы, не обращая ни на кого внимания.

А потом, бросила ножницы, оперлась руками о стол, закрыла глаза и глубоко задышала, приходя в себя.

– Сестра – испуганно пискнула Ларита.

Я, глубоко вдохнув воздуха, открыла глаза и наткнулась на взгляд Жана. Мы смотрели друг на друга, затем я перевела взгляд и увидела, что с ним сидят Ларита, Маркор и Макс, которому уже перевязывали плечо.

– Разве мы договаривались о встрече?! – буквально прошипела я, сквозь зубы.

Какого черта этот красавчик припёрся без предупреждения?

И очень странно, что именно сегодня, когда на нас напали, правда?

– Мара – подал голос брат.

– Помолчи – рявкнула я.

– Вы знаете правила! Посторонних не пускать!

Жан кивнул, соглашаясь с моими словами.

– Маме стало хуже, я заехал по пути, сказать об этом.

– Можно было просто позвонить – грубо перебила я.

– Отец пытался, телефон отключен. И попросил меня…

Я молча смотрела на него, не знаю, что он прочел в моих глазах, но встал и вышел.

– Ни-ко-го посторонних не пускать! Никому верить нельзя! Понятно?! – я от злости стукнула ладонью по столу.

– Вообще-то он помог нам сегодня – сказала Лара

Я удивленно посмотрела на нее. Маркор кивнул.

– Он в воротах спросил тебя или Максимилиана, потом хотел уехать, но мимо дома очень медленно проехала машина. Жан сказал, что уже видел эту машину по дороге к нам. Та машина развернулась и подъехала, из нее никто не выходил, а чуть позже подъехала еще одна. И из второй вышли четверо- здоровые, хмурые и злые.

– Стало страшно, Мара – тихо сказала Ларита.

Тем более после произошедшего с тобой..

– А Жан спокойно смотрел на них, руки вот так сложил, чтобы было видно знак его стаи. Те как увидели, стушевались. Ну и отвалили – продолжал брат.

– Вот Жан и говорит, что останется здесь, пока Мара с Максимилианом не вернуться.

– Чеееерт – прошипел Макс и со злости ударил кулаком по дивану. Достал телефон и вышел из гостиной.

Получается, они хотели на дом напасть, но не получилось, пришлось ловить нас по дороге.

Макс снова зашел

– Жан говорит, скорее всего, это не местные, очень похожи на наемных бойцов.

Дело еще хреновее, чем я думала.

– Твои волосы – жалобно пискнул брат.

– Они чуть не погубили меня.

– Дети, послушайте меня очень внимательно.

– Я не имею права скрывать это от вас, это еще один жизненный урок, который вы должны знать. В такой грызне, которая сейчас происходит с нами, щенки самые уязвимые и их убирают первыми. Ларита, как девочка, вошедшая в половозрелый возраст, еще имеет шанс выжить, но вот Маркор… – я замолчала.

Ларита с ужасом посмотрела на брата, вскрикнула и закрыла рот.

– Во-первых, он наследник всего этого, во-вторых в нем кровь отца, растить чужого щенка никто не намерен, чужих уничтожают, ну и в-третьих, если его оставить, он вырастет в сильного мощного волка и отомстит.

Бедный мой мальчик, его глаза говорили сами за себя. Он смотрел на меня растерянными и полными ужаса глазами. Подросток, которого с головой окунули во взрослую жестокую жизнь, а теперь еще и я просветила его, что шансов на будущее у него практически нет.

– Иди ко мне, Маркор.

Он медленно подошел ко мне.

Я обняла и поцеловала его.

– Послушай, у тебя есть я. И сделаю все, чтобы сохранить наши жизни, слышишь? Я клянусь тебе! И если я не сдержу свою клятву, значит, я буду лежать где-то рядом с тобой. У тебя есть Ларита, которая любит тебя. У тебя есть Максимилиан, который за тебя любого разорвет! Ты слышишь? Я не просто так ругаю вас, я делаю это для того, чтобы мы все выжили.

И я начала рассказывать им, как повели себя бывшие папины партнеры, я рассказала им все без прикрас, чтобы они не строили иллюзии и четко понимали, что с нами сейчас происходит.

– Да уж, некрасиво получилось с Жаном. Но не звонить же ему и извиняться?

Злость все еще гуляла в крови, и мне хотелось побыть одной, поэтому я пошла в папину парную. Это большая комната, оббитая толстым необтёсанным брусом, посередине стояли толстые стволы деревьев, со следами еще папиных когтей. Папа говорил- пойду, выпущу пар, поэтому к комнате прицепилось название парная .

Я обернулась в волчицу. Сначала я просто ходила по парной, принюхиваясь, а потом вспомнила события этого дня и кровь забурлила. Я кидалась на стены и драла поверхность, словно это были мои обидчики, прыгала на стволы, выла, рычала и кусалась. Вспомнила, как нашли Лариту, лежащую на земле, вспомнила… в общем все, что произошло с нами за это время. Я потеряла счет времени, но продолжала выпускать злость, пока не выбилась из сил и не рухнула на пол.

Не знаю, сколько я лежала, но спустя некоторое время меня подхватили руки Макса и вынесли.

– Ну ты даешь, Мар – присвистнул он, оглядывая комнату.

– В щепки разнесла, бешеная. Придется ремонтировать.

Я устало вздохнула и уснула прямо на руках.

*

– Лар, нужно взяться за лабораторию. Если его маме плохо, боюсь, как бы не стало поздно.

Мы засели с Ларой, я копалась в записях, а сестра смотрела в микроскоп.

– Нужна свежая кровь, Мара. Эта уже свернулась и ничего не видно.

– А что, собственно говоря, ты хочешь там увидеть?

– Не знаю, может, попробовать с нашей кровью сверить. Я помню, из чего она состоит – она разогнула спину.

– Помню, как интересно было в детстве смотреть в микроскоп, что-то двигалось, шевелилось, будто в калейдоскопе.

Я улыбнулась

– А мама рассказывала и рассказывала.

Мы ударились в воспоминания, но не забывали заниматься своими делами. Блин, хочешь, не хочешь, а кровь нужна.

– Максимилиан, позвони, скажи, что кровь нужна.

– Вот сама и звони. У тебя же номер есть – невозмутимо ответил он.

Вот ты гад, блин. Я набрала Шируана, но номер был недоступен.

– Эй, сводник, давай номер Жана.

Трубку взяли на первом звонке.

– Нужна кровь – коротко сказала я и отключилась.

Он примчался через полчаса. Зашел в лабораторию с уставшим и подавленным видом, но все такой же красивый.

– Мама в больнице

Неужели опоздали?

– Что говорят?

Он вздохнул и потер лицо

– Не знают. Но что-то, что несовместимо с жизнью – и посмотрел на меня потухшим взглядом.

Как жаль, видно, как он любит свою маму и искренне горюет. И понимает, что, скорее всего она уйдет из его жизни.. как ушла наша. Как же тогда было больно, да и сейчас очень больно в груди только от воспоминаний.

Стоп! В голове словно что-то щелкнуло.

– Несовместимость. Лара этот знак означает несовместимость! – я вскочила и кинулась к бумагам.

– Ну конечно. Что-то попало в организм, что несовместимо с ним. Лара, думаем вслух, рассуждаем. У нас два обличия..

– И если одно принимает, то второе может отторгать – продолжила Ларита.

– Это как -я махала руками, пытаясь найти похожий пример.

– Например, лоси, они лечатся мухоморами. Но если бы лось обернулся в человека и съел мухомор, ему бы настал каюк. Так? Значит, в организм попало что-то, что второе обличие отторгает. Допустим, еда. Если она что-то съела в человеческом обличии, то волчья не принимает, а если наоборот то…

– В каком обличии ей хуже всего? – спросила Лара.

Жан задумался

– Не могу сообразить, если честно.

Меня с сестрой охватила какая-то нервная лихорадка, ведь мы можем найти истинную причину её болезни, но нужно думать очень быстро.

– Она в человеческой больнице?

Жан кивнул.

– И они ничего не смогли найти. Кровь, Лара. Нам нужна кровь и человека и волка.

– Думаешь?

– Не уверена, но если рассуждать логически, то кровь человека и волка совершенно отличается, так? А что происходит в нашем организме? Наверняка ведь что-то меняется, если мы становимся животными.

– Жа-а-ан – мы посмотрели на него.

– А как она, прям в больнице будет оборачиваться? – он немного растерялся.

– Не знаем. Но, кажется, мы близки к разгадке.

Жан кивнул, достал телефон, дозвонился кому- то и обрисовал ситуацию.

А мы продолжали рассуждать.

– Что могло попасть в организм? Еда, думаю и в том и в том случае, это еда. Волк не есть экзотику, и крайне привередлив в еде, что поймает, то и съест, так? Лягушачьи лапы и рыбу-фугу точно жрать не будет. Получается, что в человеческом обличии она что-то съела.

– Лекарства могут быть? Мама говорила, что организмы разные и лечить нужно по-другому

– Мама никогда не болела до этого – покачал головой Жан.

Я потерла лицо

– Мы сейчас просто гадаем, можем придумать сотни версий, но ни одна из них не окажется верной.

– Отец везет ее сюда.

Это тоже плохо. Если он доверится нам и ничего не получится, то честно говоря, нам кирдык. Если у него от горя крыша поедет, он же нас по стенке размажет.

В дверь позвонили, Шируан занес на руках свою жену и положил на кушетку. Я подошла ближе. Когда-то это была красивая миниатюрная женщина с белоснежной кожей, правильными чертами лица и роскошными каштановыми волосами, которые сейчас безжизненно свисали до пола. Это была изможденная, худая женщина с посеревшей кожей. Она открыла глаза и слабо улыбнулась мне.

К нам в лабораторию присоединился Максимилиан, подозреваю, что для нашей защиты, и тихо сел в уголок. Затем вошел брат и так же молча сел рядом с Максом.

– Мара, а ты кровь то брать умеешь? – шепотом спросила сестра.

Вот блин! Никогда не пробовала, даже.

Что делать?

– Я умею – Жан встал.

– Научился, как мама заболела.

Пока Жан занимался мамой, я вкратце ввела Шируана в курс дела и озвучила наши догадки.

Шируан был хмур, но сосредоточен.

– Экзотику она действительно пробовала, мы ведь не мало поездили по миру, но ничего такого не происходило.

– Тогда предполагаем, что в обличии волка.

Шируан сначала отрицательно покачал головой, а потом замер.

– Если только.. – он замолчал

– Мы с ней повздорили однажды, она фыркнула и пошла охотиться, демонстративно так, мол, я твою добычу есть не буду. Она охотилась на козу.

– Домашняя?

– Да кто ее знает? На ней не написано. Носилась за ней, что угорелая, но поймала. И демонстративно ела несколько дней. Между прочим, мы туда периодически ездим, но теперь коза у нас признак обиды ее на меня. Чуть что- я за козой, мол. А я не могу ее есть, для меня она воняет, а супруга с удовольствием.

– Потом?

– Её подташнивало, но я списал это на ее беременность. Да, тогда она была уже с животом, поэтому и не обижался на ее капризы, а только посмеивался. Перед родами беспокойная была. И глаза, я помню взгляд странный, ну мало ли перед родами страхи всякие у женщин бывают.

Я тут же открыла интернет.

– Угу. Дикие козы прекрасно отличают ядовитые растения от неядовитых, а домашние едят все подряд и нередко отравляются. И перечисляют- острые яды, наркотические- поражение нервной системы, есть острые наркотические, а есть минеральные.

Вот мутный взгляд, беспокойство, нарушение нервной системы, отсутствие аппетита, проблемы с кишечником.

Я потерла глаза.

Так дело не пойдет.

– Ларита бери кровь и в микроскоп. Жан, у меня тоже возьми, сверим и посмотрим. Чем человеческий черт не шутит.

Мы до черных кругов перед глазами, смотрели, сверяли и снова смотрели. И говорили, говорили с Ларой, иногда спорили. Но мы понимали, что время этой женщины идет на часы, которых, у нас нет.

– Теперь уже нет разницы, каким образом отрава попала в организм. Такое ощущение, что механизм запущен и остановить его будет проблемой. Смотри, клетки изнутри разрушены. Разве можно их восстановить, если организм уже не сопротивляется? Не восстанавливает клетки.

– Как ты сказала? Не восстанавливает, не заживляет? А наоборот? Регенерация!

– Ларита! – закричала я

– Быстро найди и расшифруй записи мамы, последняя ее разработка. Средство для регенерации тканей. Что именно там написано и как можно применить. Быстро!

А сама взяла нож, подошла к женщине и сделала надрез. Шируан и Жан дернулись ко мне, но я остановила их взмахом руки.

– Эксперимент

Взяла сосуд с жидкостью и капнула прямо на рану.

– Что?

Все кто находился в лаборатории, наклонились к руке умирающей.

– К сожалению ничего.

Заговорила Ларита

– Мама пишет, что организмы разные и..

– Я знаю. Дальше что?

– Препарат способен к, здесь новый знак Мара, я не совсем понимаю, а дальше заживление и восстановление, и опять какой то знак

– Мама накануне смерти отца сказала следующее-

То, что я сейчас держу в руках- средство для регенерации тканей, быстрого заживления то есть. А в записях еще написано- восстановление. Так что….

Я внимательно посмотрела на Шируана

– Другого варианта я вам предложить не могу, господин Шируан. Вам решать.

Он скрипнул зубами.

– А если не получится?

– Мара, посмотри на руку – впервые за этот вечер Маркор подал голос

Я сначала не поняла, о чем он говорит, а потом мы снова толпой кинулись к лежащей женщине.

– Такая корочка обычно образовывается на второй день, после появления раны. Сколько времени прошло после пореза?

Шируан посмотрел на меня широко открытыми глазами, в которых начала просыпаться надежда. А время то идет…

– Значит так! Принимать решение вам и только вам. Вы прекрасно знаете, что ни у меня, ни у моей сестры нет нужного образования. То, чем мы воспользуемся, разработка мамы. Я хочу, чтобы поняли, о чем я говорю. Вы достаточно влиятельный человек, волк в смысле, и я хочу хоть каких-то гарантий, что вы не сотрете нас с лица земли, за то, что мы сейчас делаем или сделаем, или наоборот не сделаем никогда.

Они молчали. Я понимаю, что трудно принять решение в такой ситуации, когда от тебя зависит жизнь близкого, но я и не дернусь,

пока не услышу их ответ.

– Если бы это средство могло вернуть маму к жизни, она была бы с нами, но оно не возвращает желания жить – сказала я и отошла, давая им время.

– Делайте! В больнице все равно сказали, что шансов нет – сказал Шируан.

– В таком случае возникает следующий вопрос, это как вводить препарат. На кожу смысла нет, если нет поверхностной раны, укол- раствор не стерилен, внутрь- боюсь, может не успеть подействовать.

– Колите – решительно сказал Шируан

Легко сказать, блин. Я включила небольшую горелку, чтобы нагреть жидкость. Интересно, а сколько вводить? А при нагревании свойства не улетучатся? А…? Была не была!!! Я делала все молча, не принимая помощи сестры. Не могу я втягивать ребенка в это опасное мероприятие. Беру ответственность на себя.

– Коли! – я протянула шприц Жану.

А когда он подошел к матери, закричала

– Стоп! Только в волчьем обличии! Лекарство не для людей, а для волков.

Глаза болели, словно были засыпаны песком, и усталость от напряжения давала о себе знать. Как только дело было сделано, мы притихли и ждали.

– Максимилиан, принеси нам что-нибудь поесть, пока мы ждем.

– Ларита и Маркор идите спать. Не спорьте, идите. Не известно, сколько мы здесь просидим.

Мы перекусили, но продолжали сидеть и ждать. Шируан уснул, склонив голову к плечу, не дождавшись результатов.

– Два дня с ней в больнице – коротко пояснил Жан.

Я кивнула. Понимаю, очень трудно сидеть и ждать смерти.

Вот что интересно – мы все разные- по положению, финансовому и социальному, с разными темпераментами и запросами от жизни, со стремлениями и мечтами, амбициями и характерами. Но нас всех объединяет только одно- смерть, перед которой мы все равны. Ей не нужны деньги, с ней нельзя договориться. И она все равно придет где бы ты не находился, под землей или в космосе.

Я вздохнула, почему все философские мысли приходят глубокой ночью, а? Нет бы с утречка, когда солнышко светит, птички поют, когда бодрячок.

– Господин Жан. Предлагаю переночевать у нас в нормальных условиях. Домой вы все равно ее сейчас не повезете, а сидеть здесь и ждать, смысла нет. А так и вы рядом с ней, и мы рядом. Что скажете?

Соглашайся уже, когда я тебе еще предложу провести ночь в своем доме?

Жан посмотрел на родителей, затем внимательно на меня и кивнул головой. Думаете, я обрадовалась до летающих ангелочков внутри? Хрена. Я обрадовалась, что доберусь до постели, вытяну ноги и усну.

– Максимилиан. Этих двоих в родительскую спальню, Жана в соседнюю комнату.

– В мою?

– Ну, значит в твою. Детей не трогаем, они уже спят. Значит, ты в моей комнате.

Макс хмыкнул, но промолчал.

Пока всех устроили, была глубокая ночь. Мы зашли в мою комнату и Макс начал устраиваться на диванчике.

– Куда? С твоим ростом ты и ноги не вытянешь. Ложись на кровать, я сама на диване прикорну.

Ой, как хорошо-о-о. Я закрыла глаза и моментально начала погружаться в сон.

– Мара, а вот это лекарство..

– Макс, будь другом, заткнись, а. Я уже сплю, все вопросы завтра.

– Я просто для себя хотел уточнить..

– Будет тебе завтра, и для себя и для тебя. Спи уже – пробормотала я.

Я отключилась мгновенно и не знаю, сколько спала, но в дверь раздался стук

– Аллё -спросонья ответила я

– Ой- да-да

Раздался тихий смех Макса.

Дверь открылась, и заглянул Жан, который внимательно смотрел то на меня, то на Макса.

– Мама пришла в себя и попросила еды. Могу я воспользоваться вашей кухней?

Блин, и из-за этого он меня разбудил???

– Ой, да пользуйся, чем хочешь, или кем… я даже не проснусь – пробормотала я и повернулась на бок.

Макс снова засмеялся.

– Замолчи

И я снова уснула.

*

На следующий день, успев умыться, я пошла проведать больную.

Оценивать её состояние в волчьем обличии сложно, поэтому взяли кровь. А за общим завтраком я обнадежила Шируана, что на первый взгляд положение улучшилось.

– Сегодня мы уйдем.

Колхоз дело добровольное, поэтому я не стала горячо отговаривать его, а кивнула головой.

Господин Шируан пристально смотрел на меня.

– Мара… я вам благодарен, и поэтому можешь просить, что хочешь. Только… – он замолчал, нервно крутя вилку в руках, при этом его взгляд стал колючим и настороженным.

Большой господин, по воле случая, попал к девчонке в долг, зная её сложное положение после смерти главы стаи, и теперь боится, что я навешу на него свои проблемы, или того хуже запрошу звезду с неба. Или лапу сына- чуть не засмеялась я.

Я смело ответила на его взгляд.

– Я поняла господин Шируан. Не просить больше того, чего смогу унести – весело улыбнулась я, и вернулась к завтраку.

Шируан внимательно смотрел на меня, но я постаралась не обращать на это внимания.

Наверно думают, а не долбанутая ли я на всю голову. Ведь если я все-таки решусь попросить их помощи, им придется выполнить обещание.

– Мара, ты бы нормально подстриглась, а то обкорнала себя, что чучело – сказал Максимилиан.

– Да? Я-то думаю, что это вы на меня все смотрите. Возгордилась даже, вот какая красавица, любуются мной, не отводя взгляда – усмехнулась я.

Я-то понимаю, в чей огород сейчас камушек полетел…

– Это такой тактический ход, Макс. Сначала напугать врагов, ввести в состояние ступора, ведь никто не ожидает, что новая глава стаи, да еще и волчица- рыжая, и страшная, как атомная война, и потом напасть на них.

– А, ну тогда все понятно – улыбался Макс.

– Так может и мне что-нибудь придумать? Побриться налысо, например – продолжил он.

Маркор засмеялся

– Если только в волчьем обличии.

Ларита зашлась от смеха, не обращая внимания на гостей. Я представила себе лысого волка и присоединилась к сестре.

– Тогда всей стаей – неожиданно сказал Жан.

Мы одновременно громко засмеялись, даже Шируан громко смеялся, вытирая слезы.

– Давайте без экспериментов – еле успокоившись, сказала я, все еще улыбаясь.

– А то мы и так… – я помахала рукой в воздухе.

– Это что означает? – поинтересовался Шируан.

– Означает не совсем обычная стая – влез в разговор Маркор.

– Мара -единственная рыжая волчица. Это раз. Два- первая девушка вставшая во главу большого бизнеса. Три- Ларита певица.

– Понятно. А ты? – с интересом спросил Шируан

Маркор растеряно посмотрел на меня.

– А тебе, чтобы поддержать имидж стаи, братик, дорога в балет -скрывая улыбку, сказала Ларита.

– Я-я-яя? – он сглотнул.

– С ума сошли? Да ну. Может не надо??? – недоверчиво сказал он.

Лара грустно вздохнула

– К сожалению, все уже решено. Готовь пуанты и колготки.

Я сжала зубы, чтобы не рассмеяться, и опустила голову. Максимилиан отвернул голову, но его плечи начали трястись от смеха. Сестра сжала губы и как можно серьезнее смотрела на брата. И только наши гости молча поворачивали головами, пытаясь понять, что происходит.

Маркор внимательно посмотрел на нас всех, а потом обреченно махнул рукой.

– Да что уж там. Если вы решили, конечно. Любить теперь мне нельзя, сердце моё разбили своими правилами, так теперь еще и балет. Но что поделаешь – он развел руками.

– Имидж стаи дороже всего, конечно – он грустно кивнул головой.

Ой, сдается мне, что у него что-то на уме. Не мог же он и в самом деле так быстро согласиться…

– Только у меня вот вопрос сразу. Ракушка эта, или как она правильно называется – он привстал и приложил ладонь на причинное место.

– Я же ее все время терять буду, когда в волка оборачиваться начну. Вы уж ее приспособьте как-нибудь, чтоб она не терялась, а то весь дом в ракушках будет.

Максимилиан уронил голову на сложенные на столе руки, и подозрительно захрюкал.

Жан громко и заразительно засмеялся, к нему присоединился его отец.

– Хотя нет – задумчиво продолжил Маркор, тоже очень подозрительно сжимая губы.

– Она у меня под хвостом тогда болтаться будет все время, что ли?

– Ой, не могу – простонала Ларита, судорожно вцепилась в Макса, уткнулась ему в плечо, и судорожно затряслась.

Да-а-а. Воображение у сидящих сейчас за столом было превосходное.

Наш завтрак продолжился в непринужденной обстановке. Во- первых сегодня можно было не тревожиться за безопасность, ведь в доме такие гости и их охрана. Во- вторых нам просто была необходима эта разрядка, этот смех, в котором мы прятали свою боль и проблемы, от которых невозможно спрятаться.

Маркор и Ларита как и прежде подкалывали друг друга, пихаясь локтями. Макс, поймав мой взгляд, подмигнул мне. На душе стало разливаться тепло, ведь именно здесь и сейчас я вдруг поняла, что все будет хорошо. Конечно, не так, как раньше, но обязательно будет хорошо! Я, все это время, смотревшая на Макса, кивнула головой, чуть улыбнулась и моргнула, принимая его молчаливую поддержку. Дверь приоткрылась

– Господин Шируан, машина готова

Он бережно на руках вынес свою супругу. Проходя мимо нас, он благодарно кивнул. Жан задержал на мне взгляд, затем тоже кивнул и вышел.

Максимилиан вздохнул и обнял меня за плечи.

– Болтун он у тебя, как я посмотрю.

Я усмехнулась и толкнула его локтем, чтобы при детях много не болтал. Ни к чему им эти подробности.

– Ларита, иди сюда. Девчонки, вы вообще знаете, какие вы молодцы??? – он сгреб нас в охапку и закружил.

От неожиданности мы завизжали.

– Я и сама не ожидала, что получится, Макс – сказала Ларита.

– Такая гордость во мне проснулась. Мне очень понравилась это ощущение победы над загадкой, вот я бы даже как сказала. Теперь я точно знаю, кем буду.

– Кстати. Вы теперь на домашнем обучении, сентябрь прошел, а вы еще и учебники не открывали. Или вы думаете, что я забыла? Знайте, экзамены мне сдавать будете.

Маркор скривил губы, а Ларита мечтательно кивнула. Надо же, не ожидала от нее такой прыти.

*

Через несколько дней, когда город уже начал погружаться в сон, отключая многочисленную иллюминацию, мне позвонили. Я недоверчиво посмотрела на экран телефона, но все же ответила.

– Будьте готовы! Ночью придут! – глухой голос Жана остановил мое дыхание.

Я так и осталась стоять посередине комнаты в пижаме, сжав телефон в руке с застывшим взглядом.

В голове билась мысль, что это конец. Наш конец. Тряхнула головой, сбрасывая оцепенение, и рванула из комнаты.

– Макс – наверно от отчаяния закричала я.

– Ночью нападение – только и смогла сказать я, смотря на него.

– Жан звонил.

Он выдохнул и закрыл глаза.

– Поднимай детей. Я соберу наших.