Что слезы бури видел
Твоих волнами глаз я,
И в гавань рук твоих
Зайду, оставшись верным
Твоим рожденным юнгой
Из вод единой песней
Тебя средь слов ищу,
Твой ангел я на небе,
Твой профиль угадая
Средь солнца, ветра
Ясных,
К тебе я прилечу.
И буду я героем
И лишь обычным парнем.
И сердцем, кем бы ни был,
Тебя я
Всем хочу,
Бегущей к свету
В длинной
Прозрачной облаками
Накидке
Шелка; лаской
К губам я припаду.
И буду я желаньем,
Загаданным так рано,
Таким, каким рождаясь,
Твой взгляд я приковал,
Твой, сердца упованье,
Желанный изначально,
Я буду твой архангел,
Что сердца стук принял…
Когда Михаил появился в своем уголке, воды фонтана купались в сочном баритоне архангела Гавриила. Его пальцы вдохновенно били по струнам арфы, а глаза устремились в облака.
У его плеча сидела Агнесс. Она гладила лопоухого патлатого пса, который стоял, примостив голову на ее колени. Вокруг бегали осмелевшие белки, которые наконец поняли, что не входят в рацион собаки.
– Замечательная песня, – улыбнулся Михаил, когда Габри доиграл романтичную мелодию.
– Я только что сочинил, – промолвил Муза.
Габри загадочно посмотрел на брата, потом на Агнесс.
– Вторая смена, – сказал он.
– Чего? – не поняла Агнесс.
– Смена моя пришла – говорю, – повторил он. Габри вскочил с фонтана и застыл на месте.
– Ты незаменим, Гаврюша, – возразил Михаил. – У меня хорошие новости: Ральф говорит, что дела идут на поправку. Люди снова стали каяться.
– Это здорово, – проговорила Агнесс. – Если так будет продолжаться, то наши шансы на победу станут более чем убедительными!
– Пока рано об этом говорить: слишком в большой дыре мы сидим, – ответил Михаил. – Но все равно приятно слышать, – он одарил брата взглядом. – И не менее приятно нам будет услышать о том, каких успехов добьется Габри.
– Что я должен делать? – с подобающим рвением спросил архангел вдохновения.
– Сейчас ты, Гаврюша, спустишься на Землю, облетишь ее вдоль и поперек, заглянешь, куда сам захочешь, подумаешь, поразмышляешь и…
– И? – взмахнул ресницами Габри.
– И напишешь нам в своем творении все, что думаешь о сложившейся ситуации. Пусть это будет поэма, баллада, белый стих, что угодно, что, по твоему мнению, лучше всего отразит состояние планеты и нашу борьбу за людей. Сочинишь и сразу к нам, никому не показывая, ладно?..
– Еще как ладно! – воскликнул Габри. Он весь светился от радости, что мог снова вернуться к любимой работе. – Я полетел! Нет, я уже улетел! Всем пока!!! – он взметнул руки и немедленно испарился.
Михаил взглянул на Агнесс, которая все еще сидела на фонтане. Тузик, увидев, что его начальник куда-то делся, обеспокоено осмотрелся по сторонам и, сняв голову с колен помощницы архистратига, вприпрыжку умчался в неизвестном направлении.
Агнесс поднялась, молча улыбаясь.
– Отличная идея – послать Габри на Землю, – проговорила она.