Русалочка и китобой. Роман в стихах

Коснулась дева робко колена моряка
И – будто обожглась: отпрянула рука,
Вдруг трепет ощутив конечности чудной.
Дрожал в одежде мокрой спасённый китобой.
Русалочке привычна холодная вода:
Горячая в ней кровь, хотя лицом бледна.
А суши уроженец озяб в пучине вод:
В беспамятстве глубоком лежит ни жив ни мёртв.

Промокшему до нитки согреться нелегко,
Но возвращенье к жизни ускорило б тепло.

Русалочка вздохнула, всю храбрость собрала,
Подвинулась поближе и за руку взяла.
В лицо тревожно смотрит: поднимутся ли веки?
Родное что-то есть в спасённом человеке…

Но нет, он не очнулся, хотя ладонь теплеет.
Сейчас вторую руку она ему согреет.

…Похоже, что лицо слегка порозовело,
Но всё же, мелкой дрожью вибрирует всё тело.
Одежду ледяную с бедняги надо б снять,
Да растереть руками, даря тепло, обнять.
Но страшно… На такое русалка не решится,
Хотя почти успела в спасённого влюбиться…

А если он очнётся? И хочется, и жутко.
Русалка от волненья застыла на минутку.
На море оглянулась: она туда нырнёт,
Как только житель суши, согревшись, оживёт.
Потом рукой дрожащей дотронулась до лба:
Волнистый длинный локон в сторонку убрала.
Горячие ладони к его щекам прижала,
Глаза свои закрыла и тоже… задрожала:
От ощущенья чуда, от страха и волненья,
От нежности момента, сомнений, восхищенья…
Так сердце колотилось, что тяжело дышать!
Как сладко его кожу руками ощущать…
Он – чуждый незнакомец, но милый и родной.

От ласковой заботы очнулся китобой.

Он очи открывает, а рядышком – девица:
К щекам прижала руки, сидит, не шевелится.
Хотя теплы ладони – белее снега кожа.
Опущены ресницы – на ангела похожа.
Столь тонкая одежда фигуру облегает,
Что очертанья тела мужчина понимает.
Волос прямых и светлых струится водопад.
Наверное, он умер, но видеть деву рад.

Окинул взором небо. Последний солнца луч
В ту самую минуту закрыла стая туч.
И вспомнил шторм коварный бесстрашный капитан,
Удар волны могучей, столкнувший в океан…
Он сжал ладонь и в пальцах почувствовал песок.
Как здесь он очутился? Ведь берег был далёк.

К прекрасной деве юной вновь обратил он взгляд.
«Я жив, – теперь подумал. – И нашей встрече рад».

Его лицо теплеет, озноба дрожь прошла.
И, веки поднимая, русалка замерла.

Два глаза изумрудных на девушку смотрели.
Русалочкины щёки смущением зардели.
Отдёрнула ладошки, а китобой – поймал,
Дрожащей девы пальцы в ладонях нежно сжал.
Улыбкой молчаливой он девушку пленил:
Ей в море возвратиться не доставало сил…

Кудрявый чернобровый мужчина молодой
Очаровал русалку своею красотой:
На смуглое лицо вернулись жизни краски,
Чуть удивлённый взгляд был преисполнен ласки,
Как бездна океана – зелёные глаза…

Тут с моря дунул ветер, ударил гром: гроза.

Русалка оглянулась: морской могучий вал
На берег надвигался, её с собою звал.

– Идём, – шептали волны, – тебе пора домой! —
Тянулись ко влюблённым холодною водой.
Достигли капитана и залили сапог.

– Укрыться где-то нужно, – он наконец изрёк.
На локте приподнялся и обмер в тот же час,
Волну большую видя: – Она погубит нас!
Идём! – зовёт русалку, но девушка сидит,
С печалью неземною в лицо ему глядит.

Не понял её грусти спасённый китобой:
– Нам нужно торопиться, не то снесёт волной!

Он на ноги взметнулся.

– Скорее! – закричал.