Все начинается с рассвета
– Машину вчерашние гости оставили, уехали на такси. Проходите в дом, будем завтракать, – пригласила Ксения гостя, отметив для себя, что на нем другая рубашка, а лицо свежевыбрито.
– Завтрак – это хорошо. Меня спать уложили, а завтраком не накормили. Виктория в выходной рано не встает, а я не привык хозяйничать в чужой квартире.
– Как она поживает? – спросила Ксения, чтобы поддержать разговор.
– С ее слов отлично и выглядит также. Недавно вернулась из Испании, в прошлом году была в Греции. Каждый год путешествует во время отпуска. В квартире хороший ремонт, хорошая мебель, а вот мужских вещей не наблюдается, – шутя, рассказывал Холодов. – Девять лет прошло, а при виде ее в груди щемит. Ладно, что о нас говорить, тебя спасать надо. Я не видел «следопыта». Неужели сработало?
– Завтракайте, а поговорим за чаем. Или Вы предпочитаете кофе?
– Давай Сеня кофе крепкий и без сахара.
Чтобы не смущать гостя, она достала банку с молотым кофе, заправила кофеварку и предоставила ей возможность порадовать гостя.
– Сеня, ты сама отбивные делала? А салат из чего?
– Сама. Рецепт салата секретный. Есть нарекания, – смущенно спросила хозяйка.
– Есть! Очень вкусно. Добавки не надо, давай кофе и сама присаживайся к столу. Я не стеснительный, мог и под твоим взглядом поесть. Пирог по рецепту бабушки? – спросил он, откусывая изрядный кусок. – Молодец, вся в отца! Раньше была такая пионерская песня: «Хоть коня я не имею, без коня везде поспею. Все умею, все сумею сделать». Это про тебя. Теперь по существу. При упоминании фамилии Краснов, передернуло даже Викторию. От нее я узнал много интересного, но бесполезного в нашем деле. Тогда я направился к своему бывшему сослуживцу, и, не вдаваясь в подробности, попросил совета. Хочешь послушать? – спросил он, включая диктофон в сотовом телефоне.
Из динамика послышался немолодой мужской голос:– « Бери, Витя, девушку в охапку и увози подальше, либо немедленно отстреливай всю семейку. Других вариантов у тебя просто нет. Чем-то она его зацепила, и он от своего, просто так, не откажется. Если сынок перейдет от слов к делу, она пострадает в последнюю очередь. Начнет он с близкого к ней окружения. Близкий друг, сестра, мать, отчим и т.д. Кого не смогут купить, подведут под монастырь, подставят лет на десять, а папа поможет сыну вместе с милицией, прокуратурой и судом, а может только с отморозками. Сам говоришь «пасут» ее. Чем дольше она будет сопротивляться, тем больше будет пострадавших. Я не говорю о том, что он дойдет до крайностей, не настолько он глуп. Он будет морально ее уничтожать, чтобы она чувствовала свою вину за все, что происходит. Сделает ее свидетелем, между делом, всех пороков ее окружения. Если девчонка не сломается, она сама решит сбежать, и тогда уже тебе, Витя, придется ее искать. Увози ее, фамилию смени, замуж отдай или сам женись. Да что я тебе говорю. Сам знаешь, как можно человека найти. Ты у нас служишь не в конторе «Рога и копыта».
Из МВД Питера Холодов попал в более серьезную структуру, благодаря «ненавистному» в юности английскому языку и своему послужному списку. Если бы не развод с Викторией, он бы не дал согласия на перевод и переезд в Москву, а так, это был его шанс «переболеть» ею не видя ее. И он решился на этот шаг девять лет назад.
Запись закончилась. Виктор Иванович вопросительно посмотрел на Ксению.
– Что скажешь? Учитывая нелестные отзывы о господине Краснове, думаю лучше уехать. Так будет лучше не только для тебя, но и для твоей семьи. Не будем испытывать судьбу?
– Завтра я продаю дом, закрываю счета в банке, получаю сертификат в университете и трудовую книжку в больнице. Во вторник получаю деньги, собираю вещи и могу ехать. А куда?
– Я увезу тебя на твою малую родину. Там тебя искать не будут. Сейчас я еду в аэропорт. В понедельник решаю все свои вопросы, беру отпуск и во вторник возвращаюсь машиной. Машина большая, я называю ее Конь, Mercedes Bens. Она вместительная и можешь взять кроме вещей то, что тебе понадобится на первое время. С жильем будем определяться на месте. Ты согласна с таким планом?
– Вы меня не бросите в такой ситуации?
– Как ты такое могла подумать? Я очень хочу тебе помочь, глупая. Мы же с тобой одной крови! – сказал он и подумал: – «Милая, моя, я преследую и свои корыстные цели, и действую ради твоего блага. Я мог бы разрешить эту ситуацию кардинально прямо здесь, и тебе не пришлось бы никуда ехать, Но мне важно, девочка, чтобы ты встретилась с моим сыном. Получится из этого моей затеи что-нибудь или нет, я не знаю, но я должен попробовать, должен помочь вам».
– Я согласна с вашим планом, и я буду готова уже к вечеру вторника. Об отъезде я никому не скажу. У меня срок ультиматума заканчивается в воскресенье, и он не в курсе, что мы с Артемом просто друзья. Это дает нам время. Как быть с деньгами за дом? До вчерашнего дня я считала их наследством.
– А что случилось вчера? Мы с тобой не виделись всего полдня. Что могло произойти за это время?
– Вчера, в качестве подарка, мама преподнесла мне тест на отцовство. Оказывается я не дочь Морозова Александра, а значит и не внучка бабушки. Вот такой сюрприз в такой день.
– Сеня, ты сейчас о чем? Как это ты не Сашкина дочь? Ты пошутила? – спросил гость, доставая из сумки фляжку и делая из нее глоток. – Чем дальше, тем страшнее.
– Какие уж тут шутки. Новый муж мамы мой биологический отец. У них с мамой был роман, когда вы с папой были за речкой. Вот такие события происходили в далеком 85 году. Папа был у меня один, я его помню и люблю. То, что она сделала, подло, но Бог ей судья. Мне Павла Владимировича жаль. Он всегда относился ко мне, как старший друг. Чего ей не хватало? Зачем было ворошить прошлое, ради чего? А про деньги я спросила не зря. Не боитесь везти 68 тысяч долларов?
Виктор Иванович достал телефон и сделал еще один звонок.
– Вика, ты в ближайший час меня сможешь принять? Это очень важно. Я уже еду.
Он отключил телефон, но тот теперь зазвонил сам.
– Да, Стас, я слушаю, – ответил он, и его лицо расплылось в улыбке. – Это же надо, такая удача! На нашей улице перевернулся грузовик с пряниками. Да так во время. Спасибо, дружище!
– Ксения, у нас хорошие новости. Руслан Краснов в 02:40 не справился с управлением и врезался в столб. В машине был один. В результате чего, он доставлен в травматологическое отделение. Думаю, в ближайшие дни ему будет не до тебя.
– Подробности мне Ника расскажет. Теперь она не только моя подружка, но и сестра, влюбленная в Руслана.
– Планы менять не будем? Твой телефон я передам Виктории, созвонитесь, она поможет с переводом. Держи меня в курсе событий.
– Планы менять не будем. Простите, Виктор Иванович, Вы ни словом не обмолвились о Славе. Как он?
– Я уж думал, не спросишь. У Влада, теперь мы его все так зовем, он решил, что из Славки уже вырос. Прочел нам даже лекцию, что имя Слава, производное от Вячеслава и никак не связано с Владиславом. Так вот, у него все нормально. Получил очередное звание, он не женат, живет в общежитии.
– Как не женат? Он же должен был стать отцом.
– Развели его, как сейчас говорят, а он узнал. Не было там никакого ребенка. Он в последний раз к тебе с этим и приезжал. Ты не стала слушать, он не стал настаивать. Встретитесь, сами разберетесь. Целуй дядю, и я поехал.
Ксения крепко обняла Холодова и поцеловала в щеку.
– Я буду ждать Вас и Вашего звонка. Передавайте Виктории привет.
Она не успела проводить первое такси, как подъехало второе. Приехал Артем. Его в данный момент, Ксении меньше всего хотелось видеть. Но он приехал по делу, и хочешь, не хочешь, а принимать приходилось. Новость о том, что Славка не женат, всколыхнула прежние чувства, которые казались забытыми.
– Как прошла встреча на высшем уровне? – спросил он с порога.
– Без воспоминаний о сопливом детстве и юношеских страстях. Накормила завтраком, выдала вчерашнюю информацию об обеде. Он воспринял это болезненно. Спросил о машине, я честно призналась, чья она. Приехал и уехал на одной машине, она его ждала. Еще вопросы будут?
– Ксюша, ты чего такая сердитая? День только начался, а ты уже на взводе.
– А ты почему такой любопытный? Завтракал?
Во время завтрака голос подал телефон Ксении. Звонила из больницы Ника, и просила разрешения приехать.
– Бери такси и приезжай.
– Ника звонила. Руслан попал в аварию, сейчас в больнице.
– Будешь утешать сестру?
– Не иронизируй. Утешать будем вместе, а вот домой ее ты повезешь один. Попробуй ей объяснить, что ее избранник дерьмо, она тебе глаза выцарапает. Я о нем слова не скажу. Ей 26 лет скоро, большая девочка, сама разберется. Меня другое беспокоит, чем я буду вас в обед кормить. Мне очень не хочется стоять у плиты.
– Не беспокойся, твоя Ника, сейчас меньше всего думает о еде.
Ника вошла в дом с красными от слез глазами, без следов косметики. Ксения открыла холодильник, достала начатую бутылку водки и налила половину чайной чашки.
– Пей! – приказала она сестре.
Ника выпила водку как воду и попросила у Артема сигарету.
– Дымить на крыльцо, – сказала Ксения. – Я с вами.
– Мы вчера в клубе были, – начала Ника. – Около полуночи поссорились, он наговорил гадостей, и я уехала на такси. Выпил он прилично, я волновалась, звонила. Сразу он звонки сбрасывал, а потом ответили из больницы. Я перепугалась, весь дом подняла. Люся меня отвезла в больницу. У него сотрясение, лоб разбит и два ребра сломаны.
– Не чему там сотрясаться. Чтобы сесть за руль пьяным, мозги не нужны. Успокойся, от таких травм не умирают. А ты не подумала о том, что могла оказаться с ним в машине? Твой Руслан отделался легким испугом. Через пару месяцев будет как новый. Что доктора говорят?
– Неделю, десять дней пробудет у них. Только он не хочет лежать в больнице, домой рвется.
Принятый на голодный желудок алкоголь и бессонная ночь, дали о себе знать и Ника почти засыпала. Она не сопротивлялась, когда ее положили на заднее сидение машины, но все время извинялась, и жаловалась на плохое самочувствие и одиночество.
– Доставишь принцессу домой, позвони, или маму попроси, – сказала Ксения Артему, закрывая ворота.
Вернувшись в дом, она провела ревизию в холодильнике, проверила наличие денег и отправилась в местный магазин, который находился на соседней улице в здании советского сельпо и принадлежал частнику. Купив все, что планировала, спросила:
– Лена, у Вас нет пустых коробок от конфет или печенья?
– Штуки три есть, но мы их разбираем. Если для переезда, можешь легко собрать и заклеить скотчем. Будешь брать?
– Давайте и коробки, и пару рулонов широкого скотча.
Вернувшись и перекусив омлетом с сосисками, за чашкой кофе рассуждала: – « Виктор Иванович посоветовал брать все, что пригодиться. Определить это не сложно, если пройтись поочередно по комнатам и осмотреть все вещи. А начнем мы с поиска сумок. В кладовке у бабушки хранится много вещей «на всякий случай». Вот этот случай и наступил». Ксения нашла то, что искала и еще много чего полезного. Две сумки, с которыми она приехала в этот дом, еще три, которые помнили еще ее родителей, Большие пакеты, больше похожие на мешки, рулон пленки для парника, капроновый шнур, упаковки от бытовой техники. « С чего начнете, Ксения Александровна? – вслух спросила она, и сама же ответила. – С бабушкиной комнаты и начнем. Там не только мои вещи, там еще и мое приданое». Две сумки были перенесены в комнату и процесс пошел. В шкафу, на плечиках, была только верхняя одежда в чехлах и сезонная обувь. Она заняла две сумки. С полок на кровать были выложены пять постельных комплектов в упаковках, купленные лет десять назад, но зато из натуральных тканей, с десяток полотенец, два пледа. Это добро Ксения аккуратно сложила в большой пакет и перетянула его скотчем. Чайный и столовый сервизы из тонкого фарфора на шесть персон, лежали в родных заводских упаковках. Здесь же стояла коробка с набором кастрюль, объемом в 4, 3 и 2литра, темно– синего фона с рисунком и двойным дном. Упаковки вскрывали только сверху ради любопытства. Заклеив верх скотчем с пометкой «Стекло», Ксения сразу вынесла три коробки и две сумки в веранду. Определив их в ближний к двери угол. Оставалось новое легкое одеяло и две подушки. Подушки бабушка делала сама из гусиного пуха. Они были легкие и очень удобные. Ксения завернула подушки в одеяло, скрутив его в рулон. Обернула рулон старенькой простыней, куском пленки и перетянула в нескольких местах скотчем. Рулон лег на вынесенные сумки. « Милая бабуля, сколько же ты лет собирала приданое для внучки? Я готовлюсь родная, но не к свадьбе, а к побегу. Ты не огорчайся, я справлюсь», – говорила она вслух, глядя на пустой шкаф. Оставалось навести порядок в комнате. Часть миссии была выполнена. Ксения решила прервать свое занятие и приготовить вещи и сумку с документами на завтра. Бабушка еще при жизни переоформила документы на дом и землю на Ксению, и у нее не было хлопот с оформлением продажи дома. Особо не раздумывая, она достала легкие туфли, больше напоминающие мокасины и платье из легкой шотландки. Сочетание синего, голубого и белого цвета, с белыми воротником и манжетами на рукаве до локтя, пышная юбка до колен и белый ремешок смотрелись очень красиво и делали его нарядным, но не пестрым. Повесив платье на дверцу шкафа, и поставив сумку на подоконник, она продолжила прерванное дело. Вещи и одежду в своем шкафу она разбирала на три части: «беру», «не беру», «в стирку», думая при этом: – «Может, наконец, избавлюсь от «любимого старья». Здесь же, в чехле, висело новое вечернее платье цвета кофе с молоком. Платье в пол, с широкой юбкой из шифона, длинным узким рукавом. Лиф платья был из ткани, чуть плотнее с выбитым рисунком. В коробке лежали туфли в тон на небольшой шпильке. Все вещи, аккуратно сложенные, вошли в одну сумку. Она заняла свое место на веранде. Ксения сняла шторы, купленные ей самой год назад и тюль. Шторы были из плотной ткани бежевого цвета с ламбрекеном, а тюль капроновый с вышитым рисунком. Их следовало постирать, как и часть вещей с пометкой «в стирку». На очереди была уборка. Едва она закончила одну комнату, ожил мобильный телефон, номер был незнаком. Звонила Виктория и сообщила, что она будет ждать Ксению у управления регистрации.
– Будешь выходить после сделки, позвони. До встречи.
Не успела она начать уборку в следующей комнате, раздался новый телефонный звонок. Артем доложил о доставке ценного груза, о вкусном обеде и допросе с пристрастием о ее настроении.
« Что ж такое, прямо, как в Смольном», – сказала она, услышав очередной звонок. Звонили покупатели. Они хотели приехать к ней утром с разговором до сделки.
– У Вас изменились планы? Вы передумали покупать дом? Что случилось, Вы можете мне внятно объяснить?
– Нет, ничего не изменилось. Мы просто хотели уточнить, что ты оставляешь, а что забираешь с собой. Нам это важно.
«Черт возьми! Нельзя так пугать людей. Стоп! Они просто не хотят, чтобы я раздавала вещи. Сказали бы, что им понадобится все», – сказала она вслух, отключив телефон. Закончив уборку в своей комнате, она перешла в зал. Ксения не предполагала, что разбор вещей здесь займет столько времени. Книжный шкаф и сервант, диван и телевизор – это вся обстановка зала. Но чего только не хранилось в этих двух шкафах. «Это займет ни один час, – подумала она. – Включу машину, пусть работает, а я буду делать сразу два дела». Среди старых бумаг, Ксения нашла свой дневник за девятый класс, детские рисунки, подаренные ею бабушке, квитанции об оплате коммунальных услуг, старые письма отца, адресованные деду. Здесь лежали два альбома с фотографиями. «Что мне делать с этим добром? Бабушка меня простит. Людей этих я не знаю, а хранить их фото не для кого. Фотографии лучше сжечь, чем новые хозяева отправят их на свалку, – подумала Ксения и принесла картонный ящик. – Я разберу фото для себя и Виктора Ивановича, возьму их без альбома, а альбом куплю на месте. Все, что не нужно в коробку и в огонь». Было около двадцати часов, когда она прошла в конец огорода, где стояла бочка без дна, в которой жгли ботву и сорняки. Занялся небольшой костер, который горел минут двадцать. Вернувшись в дом, Ксения развесила шторы на веревку в веранде, загрузила оставшиеся вещи и включила стиральную машину. Из серванта достала красивые хрустальные фужеры, подаренные кем-то бабушке на Юбилей. Сложила их в коробку от конфет, переложив их кухонными полотенцами и простыней, и заклеила скотчем с пометкой «Стекло». Журналы и книги она не перебирала и оставила на местах. Утюг в упаковке, комплект ножей, вилок и ложек определила в сумку. Здесь же стояла бабушкина старая шкатулка. В ней хранились награды прадеда, деда, отца. Ксения открыла шкатулку. На самом верху лежал листок бумаги, свернутый вчетверо. «Сеня, хочу попросить тебя сохранить награды. Их ни так много, но за них пролито много крови. В нашем доме, картина, что весит на стене и ангел из серванта, привезены другом моего отца в конце войны, а значит твоего прадеда. Покажи их грамотным людям, может эти вещи помогут тебе в трудную минуту». Ксения читала и плакала. «Мать не оставила мне ни папиных наград, ни фотографий. Она вернула все бабушке, чтобы ничего не напоминало ей о муже. Это жестоко по отношению ко мне», – думала она, вытирая слезы. Она сняла со стены картину. Картина была написана на холсте. На ней был изображен ни то порт, ни то часть города. Вынув картину из рамки, она свернула ее в рулон и завернула в старую газету, положив ее на кресло вместе с ангелом, шкатулкой и фотографиями для Холодова, а свои фотографии убрала в сумку. «Вот, теперь и здесь порядок», – подумала она, вынося пылесос и ведро с тряпкой. Часы показывали 22:00, когда она развешивала выстиранное белье во дворе. Убрав машину и приняв душ, она вспомнила про ужин. Съев йогурт и выпив стакан горячего чая, окинула взглядом кухню. Вышла на веранду, где стояли вещи, приготовленные к отправке. Заперла входную дверь и решила лечь спать, подумав на ходу: – «Нужно купить джинсы, новое белье и белый халат».
Проснувшись с рассветом, Ксения минут десять валялась в постели с закрытыми глазами. В глаза светило утреннее солнце. Спать больше не хотелось, но и вставать тоже. Во всем теле было блаженное ощущение расслабленности, но впереди ее ждал день, наполненный хлопотами. Поднявшись, против воли, открыла окно настежь. Повеяло утренней прохладой. « Утро, утро начинается с рассвета! Здравствуй, здравствуй необъятная страна»,– пропела она строчку из старой песни и зашлепала босыми ногами по полу. Кофеварка закончила свою работу к ее возвращению из туалета. Доставая молоко из холодильника, она опять заметила пакет, принесенный от Даниловых, но так и не разобранный. Со словами: «что тут у нас?», достала его и положила на стол. Небольшая палка сырокопченой колбасы, головка сыра в заводской упаковке, красная рыба в вакуумной упаковке, баночка икры, банка молотого кофе и коробка конфет. Проверив срок изготовления, хранения и годности, собрала все обратно в пакет и отправила назад в холодильник. Доедая бутерброд с маслом, достала листок бумаги и написала «маленький» список продуктов и вещей, которые надо купить до завтрашнего дня. Ксению что-то беспокоило, но она не могла понять что. « Неужели я так переживаю из-за сделки и боюсь быть обманутой?» – подумала она, в который раз делая обход комнат. Высохшие шторы и вещи были сложены в отдельную сумку, которая могла принять в себя еще порцию вещей, и осталась в комнате. Звук подъехавшей машины даже обрадовал ее. Поздоровавшись, покупатели и агент по недвижимости прошли в дом.
– Чай, кофе? – спросила Ксения
– Давайте кофе, – ответил за всех покупатель и, в который раз, обошел комнаты дома.
– Что-то не так? – задала вопрос Ксения, ставя на стол чашки, печенье и сахар, глядя по очереди на каждого.
– Сколько ты возьмешь за обстановку, шторы и прочую мелочь? – спросила новая хозяйка.
– А сколько Вы можете дать? Я заберу кофеварку, чайник и микроволновку. Они мне еще нужны, поэтому и стоят на своих местах. Остальное я уже упаковала. Мне оно ни к чему, а Вы пользуйтесь. Могу предложить соседям.
– Даром нельзя. Возьмите, здесь тридцать тысяч. Устроит?
– Устроит. Присаживайтесь к столу. Я не буду ждать субботы и съеду в среду. Часам к пяти дом Ваш. Ключ от калитки я оставлю на столе, а от дома под ковриком. Вот Ваши два ключа. Что с деньгами?
– Деньги на счете. Мы едем в банк, потом на сделку, как договорились.
Процедура получения денег и подписания договора заняла чуть больше часа. Ксения попрощалась с покупателями и позвонила Виктории, которая ждала ее уже на стоянке машин.
– Теперь рассказывай, – попросила она Ксению, севшую в ее машину, запуская двигатель.
– О чем?
– Обо всем. Последние события, можешь опустить, о них мне рассказал Виктор, – говорила она, внимательно следя за дорогой.
– Мы столько не виделись, я не знаю с чего начать. Вы спрашивайте, а я буду отвечать.
Беседа длилась минут двадцать, прежде чем они приехали на место.
– Можно я останусь? Мне ведь там необязательно надо быть, – сказала Ксения, протягивая деньги в пакете.
– Возьми сигарету и зажигалку, может, поможет. Посиди на скамейке и успокойся, – говорила Виктория, ставя машину на сигнализацию и направляясь к входу в здание.
Прошло минут тридцать, прежде чем Виктория вернулась.
– Держи! – сказала она, протягивая Ксении квитанцию банка о переводе. – Передашь Виктору, теперь весь спрос с него, – улыбнулась она. – В кафе заедем?
– Мне нужно в университет попасть до обеда. Это важно.
– Поехали, здесь же рядом.
Ксения получила допуск и сертификат, и они вдвоем просидели в кафе больше часа. Виктория спрашивала, она отвечала.
– А ты, Ксения, очень изменилась. Мы с тобой три года не виделись. За это время ты стала взрослой красавицей. Телефон мой у тебя есть, звони. Встретишь Влада, передавай привет и не обижай моего мальчика. Куда тебя подвезти?
– До ближайшего сбербанка. Спасибо Вам за помощь.
В банке она активировала карту. По чекам определила свои сбережения, их оказалось достаточно. Данилов подарил ей 250 тысяч рублей, а ее карта с зарплатой и арендной платой хранила почти 80 тысяч. Деньги можно было снять сразу, что она и сделала. Позвонила и встретилась с квартиросъемщицей.
– Деньги можете перечислять помесячно, а если надумаете съезжать, вот Вам адрес и телефон моей мамы.
Посетив супермаркет, она направилась в больницу, где отработала четыре года медсестрой и где проходила практику интернатуры. « Последний год был очень тяжелым. Я работала не столько за деньги, сколько от одиночества, – подумала она с грустью и вспомнила Артема. – Это была моя непростительная ошибка». Она получила трудовую книжку, взамен на коробку конфет. Поднялась в отделение, где был ее второй дом. Для коллег причина ее увольнения была связана с замужеством и сменой места жительства. Близких подруг здесь у нее не было и особо откровенничать было не с кем. Отделение реанимации не место для посиделок, поэтому она оставила пакет для девочек на посту и коротко попрощалась с дежурной сменой. В ординаторскую вошла после того, как забрала с поста свою сменную одежду и обувь. Поставив пакет на стол, просто сказала:
– Будет время, выпейте кофе за мою новую жизнь.
– Как-то Вы, Ксения Александровна, говорите без энтузиазма в голосе, – сказал зав. отделением, вставая из-за стола. – Мне не часто приходилось с Вами работать, но если что-то не сложится у Вас, возвращайтесь, возьму обратно, – говорил он, в шутку называя ее на «вы». – Удачи тебе! – он похлопал ее по плечу. – У тебя, Морозова, все впереди.
Выйдя из здания больницы, Ксения нашла скамейку в тени деревьев, присела, достала сигареты и закурила. Ей нужно было прийти в себя и собраться с мыслями. « Все дела, запланированные на сегодня, я сделала. Если я успею посетить рынок и купить продукты, завтра буду свободна», – подумала она, открывая сумку. Деньги, полученные с подарочной карты и теперь уже «пустые» карты, она положила во внутренний карман сумки рядом с сертификатом, паспортом и трудовой книжкой. По обе стороны, в крайние отделы, легли халат и хирургический костюм. Деньги, с ее карты, оставались лежать в наружном кармане сумки. Остаток от суммы, полученной утром за «интерьер», она определила туда же. В пакете осталась только сменная обувь. Часы показывали начало третьего, и Ксения рискнула сделать еще два дела. « Куплю продукты и вещи, которые хотела», – подумала она, садясь в маршрутку.
Она купила все, что хотела и даже больше, но вот возвращаться ей пришлось на такси. Пакет с вещами и два с продуктами заняли почетное место на столе, потеснив вазу с цветами. Ксения устало присела на стул. « Больше восьми часов «легкой прогулки», вымотали меня, как тяжелая смена в отделении, – подумала она, снимая платье. – Хорошо, что день был не жаркий, и хорошо, что дела закончены». Босиком, в одном нижнем белье, включила чайник и вымыла руки под краном. Молотый кофе, который еще сорок минут назад был в зернах, наполнил кухню ароматом арабики. Ксения пересыпала его из пакета в жестяную банку, и, завернув ее в целлофановый пакет, уложила в дорожную сумку. « Этот сорт мне очень нравится. Кто знает, найду ли я подобный на новом месте?» – подумала она при этом. Растворимый кофе и чай заняли место в шкафу. Куриные бедра, сметана, творог, сыр, буженина, колбаса, овощи и фрукты заняли место на полках в холодильнике. Свежий картофель ссыпан в ящик для овощей. Очередная, неспешная примерка купленных вещей, закончилась упаковкой их в сумку. Халат и костюм, привезенные из больницы, были отнесены в стирку. Запоздалый обед или ранний ужин состоял из сосисок и яиц. « Вы, Ксения Александровна, умница. Вам осталось «одолеть» подвал с бабушкиными заготовками и багаж полностью готов, – подумала она. – Может, я зря собираюсь упаковывать соленья-варенья? Нужны ли они Виктору Ивановичу? Мое дело предложить, а откажется, оставлю здесь, но свою «порцию» повезу с собой». Ксения курила редко, но уж если начинала, могла дымить сутками. Вот и сегодня, в купленной пачке не хватало десятка сигарет. Усевшись на крыльцо, она закурила, делая перерыв перед спуском в подвал.
