Все начинается с рассвета

– Оставь меня одну. Мне надо подумать, – сказала она, глядя мимо него.

« Что тут думать? Я не смогу и не хочу делить его с другой женщиной. Он будет помогать ей до рождения малыша и после, а значит, будет с ней видеться. Я изведусь от ревности сама и изведу его, даже если не будет повода. Пусть возвращается, а я остаюсь дома. У него хватило мужества признаться, а у меня хватит сил справиться с предательством. Хотя какое это предательство? Мы ведь даже не женаты. Многие пары не доходят до загса, и мы одна из них», – думала она, глядя в окно.

– Как ты, Сеня? К тебе можно?

– Плохо, но ты входи. Ответь мне на один вопрос. Сколько длятся ваши отношения?

– Они закончились месяц назад, а длились чуть дольше.

– Значит, это не был внезапный порыв? Что же ты не подумал о безопасном сексе, если он был при трезвом уме и светлой памяти? Ты целый месяц спал в чужой постели, откровенно признаешься в этом и просишь меня принять решение. Изволь! Тебе надо жениться на матери своего ребенка, не портить себе карьеру по службе и забыть обо мне. Я справлюсь, а вот простить тебя не смогу. Я любила тебя всегда и была счастлива. Ты меня предал. Предал и даже не подумал о том, как мне больно слышать некоторые подробности. Уходи. Мне нечего больше тебе сказать.

– Я очень виноват перед тобой и ехал сюда, не надеясь на легкое прощение. Ты приняла сказанное мною слишком буквально, а это ошибка. Быть знакомым месяц и спать месяц, два разных понятия. Я служу не в монастыре, и я все еще холост, заметь, не по своему желанию. Было бы лучше, если бы я солгал, и ты узнала обо всем на месте? Как и кем бы выглядел в твоих глазах? Я тоже был очень счастлив с тобой, и всегда любил и люблю только тебя. Помни об этом. Прощай.

Ксения Никитична видела приход Владислава, но в дом не спешила, давая возможность молодым пообщаться наедине. А вот уход его, ее насторожил и она, почувствовав неладное, заспешила в дом, застав внучку в слезах.

– Сеня, внученька, что случилось? Почему Слава ушел?

– Бабуля, родненькая моя, оставь меня одну. Я расскажу тебе все потом, – ответила Ксения, захлебываясь слезами.

– Поплачь, милая, я тихонечко посижу и спрашивать ни о чем не буду.

Ксения то плакала, то затихала, а бабушка, сидела рядом и гладила ее по волосам.

– Бабуля, у Славы есть другая, и она ждет ребенка, – сказала она, все еще всхлипывая, и рассказала обо всем.

– Напрасно ты его прогнала. Он молод, ему женщина рядом нужна, а не двухнедельные свидания два раза в год, какими бы они хорошими не были. Он ведь ехал к тебе с надеждой, а ты его за порог. Не люби он тебя, прислал бы письмо или позвонил. Теперь сама страдаешь и его заставляешь. Любовь, Сеня, не только верность, но и прощение. Судить легко, а ты попробуй его понять. Поживи в его шкуре месяц, другой, а потом делай выводы. У вас все просто, изменил, значит подлец, изменила, значит шлюха. Что бы ни случилось, прислушивайся к себе. Слушай свое сердце.

Их разговор продолжался бы еще, но его прервал телефонный звонок. Звонила мама Ксении. После секундного приветствия, заговорила:

– Будь добра, в субботу в 11 часов появиться дома. Мы обедаем у Даниловых после регистрации. В 12 часов Павел Владимирович за нами заедет. И, пожалуйста, оденься прилично.

– Ты мой гардероб знаешь. Говори прямо, что надо надеть. Без меня никак нельзя выйти замуж за миллионера? – язвительно спросила Ксения. – Я приеду.

– Вот ты опять сердишься. Что плохого в том, что Мила выходит замуж? Траур закончился, жизнь продолжается, ей всего 43 года. Поживешь в хорошем доме, в достатке, без лишних хлопот. Университет рядом, не толкаться в маршрутке. На выходные будешь приезжать ко мне.

– Я попробую, но не уверена, что у меня получится. Это ни она везет меня в дом к своему новому мужу, это муж берет ее в жены с взрослой дочерью. Разницу улавливаешь, бабуленька?

Ксения познакомилась с Павлом Владимировичем Даниловым и его дочерью Вероникой (все звали ее Никой) неделю назад.

После гибели отца, Ксения больше жила у бабушки, чем в городской квартире с мамой. Мама занималась собой, устраивая свою личную жизнь. Времени на девятнадцатилетнюю дочь у нее не хватало. Пару фраз за завтраком, столько же за ужином.

– Мама, тебе совсем не интересна моя жизнь?

– А чем твоя жизнь может быть интересна? Ночью дежурства, днем учеба, по выходным опять дежурства. Что ты мне можешь рассказать?

– Хотя бы то, что я скучаю. Разве этого мало?

– Ты скучаешь не за мной, а за отцом. Тебе не хватает его, а меня тебе давно заменила бабушка. Не надо прикидываться казанской сиротой.

Ксении понравились Даниловы. Они с Никой быстро нашли общий язык. Разница в возрасте у них была всего полтора года. Павел Владимирович живо интересовался ее успехами, планами и вовсе не казался «чужим дядькой». Теперь мать выходит замуж и переезжает к мужу. « Попробую, может, приживусь. У меня своя комната, дом мне нравится, а не получится, вернусь к бабушке», – думала она, собирая свои нехитрые вещи. После переезда, мать отказалась от своей доли в квартире, купленной отцом, в пользу Ксении и оформила документы на нее. « Квартиру можешь сдавать в аренду. Будут тебе деньги на карманные расходы, ведь живешь ты на всем готовом», – говорила мать. Месяц прожили в согласии. В сентябре начался учебный год, и девушки полдня проводили каждая в своем университете. Почувствовав себя хозяйкой в доме, мать по поводу и без повода воспитывала Ксению, при этом ставя в пример Нику, которая совсем не была ангелом. Через два месяца Ксения взбунтовалась.

– Скажи, мама, чего ты добиваешься? Ты ушла с работы, но не уволила прислугу, ты поощряешь проступки Ники, но прилюдно воспитываешь меня по пустякам. Ты меня стыдишься? Хочешь, чтобы я ушла? Павел Владимирович мне чужой, а относится ко мне по-отцовски, хотя мог меня игнорировать.

– Он мог бы быть твоим отцом.

– Так сделай тест на отцовство, и я смогу ему на тебя пожаловаться, – сказала с сарказмом Ксения, даже не придав значения сказанному. – Я уезжаю к бабушке. Можешь спать спокойно, я не вернусь. Объясни сама мой уход своему мужу. Причину придумай сама. Будешь скучать, позвони.

С этого времени Ксения навещала мать только в день ее рождения и праздники, хотя дом Даниловых посещала чаще. «Всем здравствуйте! Я к Нике, она меня ждет», – говорила она в таких случаях, и никогда не слышала, чтобы мама сказала: – «Освободишься, зайди ко мне» или « Оставайся на ужин, дочка», или спросила: – «Как поживает бабушка, как учеба?». Но всегда знала, перед уходом Мария Петровна передаст ей пакет с чем-нибудь вкусным.

Владислав приехал в августе 2007 года. Был выходной день, и Ксения три часа назад заступила на суточную смену.

– Там молодой, симпатичный мужчина тебя спрашивает, – сказала медсестра с соседнего поста.

Ксения вышла из-за стола и прошла к выходу.

– Ты? Зачем ты приехал? – увидав Владислава, спросила она.

– Увидеть тебя. Мне есть, что тебе сказать.

– А мне, Слава, нечего. Кроме того, что у меня есть молодой человек, я постаралась все забыть, начать жизнь сначала, пусть так и будет. Извини, мне надо идти, меня ждут. Прощай.

Они оба стояли по разные стороны двери несколько минут, и им было одинаково плохо. Она не дала ему возможности рассказать о переменах в его жизни, а он, чувствуя свою вину, не настаивал, услышав о сопернике. Выйдя из здания больницы, он направился по знакомому адресу, в дом Ксении Никитичны.

– К маме приезжал, решил навестить, – говорил он, доставая гостинца для бабушки. – Как Сеня?

– Раз пришел, значит видел. Нет у нее никого, и не было. Одно занятие: работа, учеба, дом. К матери только по праздникам ездит. Подружки из группы по выходным приезжают. Ты на нее, Слава, не сердись. Причина во мне. Не бросит она старуху одну, ты ее характер знаешь. Простила она тебя давно, да только так ей легче, боится, что не поймешь, а так, вроде ты виноват.

– И что мне делать?

– Сможешь ждать, жди, а на нет, и суда нет. Тебе решать. Я поговорила с ней год назад, но она сказала, что тема эта закрыта. Что ж ей в душу– то лезть. Молчу теперь.

« Ждать, говорите, Ксения Никитична. А чего ждать? С моря погоды? Не буду я больше ждать, – выпалил в сердцах Владислав, вернувшись в город, и с размаху забросил телефон в Неву. – Забыть, забыть все, что нас с ней связывало, – разрывая фото Ксении на мелкие кусочки, говорил он.

Больше Владислав и Ксения не встречались. Мало того, Ксения избегала встреч и с отцом Владислава. Только от бабушки она узнавала о приездах Холодова в годовщину гибели отца и его гостинцах. Приезжал он в выходной, а Ксения с бабушкой ходили на кладбище в будние дни.

Во время учебы, Ксения сдружилась с девочками из группы. Все они были иногородними. Две из них жили в общежитии, а одна, как и Ксения в пригороде. Вместе учились, помогая друг другу, готовились к экзаменам, вместе отдыхали.

Ксения была студенткой шестого курса, когда в апреле 2009 года умерла бабушка. Умерла тихо. Ксения вызвала скорую помощь, зная, что ей уже не помочь. Она сквозь слезы позвонила подругам и Нике, которую просила помочь. Павел Владимирович, новый муж матери, перезвонил ей сам. Успокоил и прислал в помощь человека, который обещал все организовать. Молодой человек, представившийся Артемом, оказался расторопным и деловым. Он, видя состояние Ксении, все узнавал через соседей, но учитывал ее просьбы. « Не надо пышных похорон, как и поминок. Бабушка не любила этого, да и люди придут проститься простые. Сделайте все просто, без показухи», – говорила она. Ника пришла проститься с едва знакомым человеком, чтобы поддержать подругу. Матери Ксении на похоронах бывшей свекрови не было. Она позвонила дочери через два дня. Ксения плохо помнила этот разговор, но все, что наболело, высказала:

– Ты зачем мне звонишь? Что хочешь узнать, как мне плохо? А где ты была, когда бабушку хоронили? Ты с папой прожила больше 20 лет, и она тебе была чужой? Павел Владимирович оплатил похороны, и ты посчитала свою миссию выполненной? Ты бездушная, жестокая эгоистка. Я не хочу больше тебя не видеть, не слышать.

Если задумываться о превратностях судьбы, рано или поздно можно вычислить простую закономерность. Она одаривает тебя неприятностями и осыпает удачей других. Вопрос «Почему?» задавать не надо. Просто ты не нравишься этой прихотливой даме. Стоит задуматься над тем, а нравишься ли ты вообще кому-нибудь.

« Может, я слишком многого хочу? Мама другой не станет, но пусть она будет. Она нужна мне любая», – думала Ксения уже на следующий день. После девяти дней, две подруги Ксении, так и остались жить в доме с ней, и она была благодарна им. Кроме того, у них появился «кавалер» один на троих. Тот самый, которого прислал Данилов для организации похорон бабушки. Молодому человеку было 26 лет, он работал в компании помощником юриста после окончания университета. По выходным он заезжал к девушкам в гости. Пережив май, они стали готовиться к государственным экзаменам. В конце июня Ксения получила диплом и проект приказа о зачислении в интернатуру. На торжественное вручение диплома пришли мама, отец и дочь Даниловы.

– Ксения! Мы купили Нике машину в честь окончания университета, – сказал Павел Владимирович. – Когда поедем выбирать автомобиль для тебя?

« Конечно «мы», учитывая, что мама не работает», – усмехнулась Ксения, но вслух сказала: