Третий брак

– Боюсь, но не думаю, что у вас поднимется на меня рука. И всё потому, что я могу оказаться вашей дочерью. А вот мне ничего не стоит испортить вам жизнь и карьеру даже при отрицательном тесте на отцовство. У нас любят копаться в чужом грязном белье.

– Ты что несёшь? – Морозов даже приподнялся в кресле.

– Павел Кузнецов не поверил любовнице на слово и сделал тест на отцовство, когда родился Арсений. Правда, сделал он это своеобразно. Он сравнил ДНК сына с моим, а мы оказались чужими друг другу. Он сделал анализ повторно, и оказалось, что я ему не дочь. Чуть позже я узнала уже от мамы историю, которая развела друзей в разные стороны, о вашей сделке и связи с мамой, о бракованном презервативе и о многом другом. Мне продолжать?

– Этого не может быть!

– А если может? Хотите проверить? Или вы оставляете в покое нашу фирму, или я в суде доказываю или не доказываю ваше возможное отцовство и рассказываю историю в деталях. Главное, запустить механизм, а сколько он проработает, будет зависеть от вас. Многим это будет безразлично, а кое-кому скандал будет на руку. Простите, важный звонок, – Лиза выслушала звонившего, и лицо её стало бледным. – Только этого нам и не хватало.

– Что-то ещё случилось?

– Любовница отца принесла ребёнка Кузнецовым вместе с отказом от него. Как таких людей земля носит? Мальчику всего два года. Отца конвой привезёт в изолятор в пять часов.

– Ты мать Тереза?

– Анатолий Владимирович, у меня складывается впечатление, что вы никогда не жили в хрущёвке и с детства были приучены к золотому горшку. Вспомните афоризм «Из грязи в князи». Так как мы решаем вопрос с фирмой?

– И как ты собираешься управлять производством?

– Никак. Я вступаю в права наследства и передам всё в доверительное управление. Я не альтруистка, но мне ещё три года учиться, а людям нужна работа.

– Это всё?

– Этого достаточно. Я не усложняю вам жизнь, а вы забываете о бизнесе деда. Думаю, мне и так выпала не самая лучшая доля.

– Я принимаю твоё условие, но у меня будет к тебе просьба: не говори о нашей встрече отцу.

– Ваши люди доложат ему об этом раньше, чем я встречусь с ним. Я выясняла причину «наезда», а других тем для разговора у меня с вами не было. Чем-то же дед вас сдерживал от подобных шагов?

– Ты действительно очень сообразительная девушка. Отцу помощь нужна? Статья у него серьёзная.

– Не знаю. Его привезут в изолятор, буду просить свидание. Отец не убивал маму, а убийство деда – это аффект.

– Лиза, ты в это искренне веришь?

– Деда шантажировали, и он установил камеру в кабинете. Отец о ней не знал. Я видела запись с этой камеры и знаю, что говорю. Я рада, что мы нашли общий язык.

– Ты прости меня за мать. Я не принуждал её ни к чему, но поставил условие. Роман, Павел и Андрей были, как три мушкетёра и все трое были влюблены в Таню. Тогда мне казалось, что отомщу им всем. Не знаю конкретно за что, может за то, что они жили всё это время лучше меня, хотя родителей не выбирают. Таня любила Андрея, но Павел с Романом не сдались бы без боя. Роман, потеряв ногу, сам отошёл в сторону, Павел просто использовал ситуацию, чуть сгустил краски, Андрей струсил, а я повёл себя гнусно. Вот как-то так. Прости.

– Бог простит.

– Будет нужна помощь – заходи.

Лиза взглянула на часы, вышла из здания и села в машину.

– Роман Борисович, мне нужно в отделение милиции. Я вас не особо напрягаю?

– Поедем, куда скажешь. Что Морозов?

– Наездов больше не будет.

– Это хорошо. Что хочешь в отделении?

– Конвой привезёт отца в пять часов. Я хочу договориться о свидании с ним со следователем.

– Пойдём вместе. Нужно узнать, что Павлу можно передать из одежды и еды. Сегодня шесть дней как его забрали.

Разговор со следователем состоялся. Лизе позволили свидание на полчаса и назвали целый список того, с чем она может прийти.

– Отвезите меня домой, а дальше я сама справлюсь.

Первым делом Лиза собрала вещи и обувь для отца. Она не поехала к Кузнецовым по той причине, чтобы не волновать их раньше времени. Она не знала, как поведёт себя отец, как отнесётся к её визиту, что она ему скажет и как. Собрав сумку, она к пяти часам была у отделения. Следователь попросил подождать и удалился с её сумкой, а минут через десять в кабинет привели отца. С него сняли наручники, он прошёл к столу и увидел дочь.

– Лиза? – чуть слышно произнёс он и упал перед ней на колени. – Прости меня ради Бога, – он заплакал.

– Пап, поднимайся и успокойся. У нас мало времени и много вопросов, – Лиза присела на стул рядом с отцом и взяла его за руку. Он похудел и как будто стал меньше ростом. Лицо бледное, а глаза полные скорби. – Ты можешь адекватно воспринимать то, что я буду говорить? – она посмотрела ему в глаза. – У меня для тебя есть одна хорошая новость и плохая. Сейчас ты посмотришь кино и убедишься в том, что не убивал маму. Понимаешь? Смотри.

Следователь развернул монитор компьютера и на экране Павел увидел себя, вошедшего в кабинет тестя. Когда запись закончилась, он вытер слёзы.

– Если он знал о камере, зачем провоцировал меня? Он же видел, в каком я состоянии. Соврал бы. А он даже на телефонный звонок не ответил. Почему? Тане пуля досталась рикошетом? Что говорит экспертиза?

– Рикошет от стального сейфа. Для вас – утешение, а для суда – особой роли не сыграет.

– Пап, есть и плохая новость. Мать Арсения отказалась от сына и принесла его твоим родителям. Как думаешь, дедушка сможет оформить опеку? Мне его никто не доверит, а больше у нас нет никого. Ко мне будут просьбы, пожелания?

– Лиза, попроси отца прийти. В сейфе должен быть анализ ДНК, хотя я у него вписан в свидетельстве. Что у вас с деньгами? Когда ты собираешься вернуться в город? Господи, как же вы жить будете?

– Ты приходи в себя и думай о сыне. Его вырастить ещё надо. Я решу все вопросы с наследством деда и будем жить не хуже других. Пап, если дед оформит опеку на Сеню, а я уеду в город, может, пусть они все переедут в наш дом? Он и больше и теплее, а я буду приезжать на выходные.

– Я не против переезда, но захочет ли этого наш дед. Спасибо, что пришла, дочка. Я не думаю, что следствие затянется. Я виновен и буду отвечать. Ты машиной пользуйся, не зря же доверенность делали.

– Не раскисай. Ты сильный и со всем справишься. – Когда мы можем ещё увидеться? – задала она вопрос уже следователю.

– Через неделю.

Только к середине сентября Лиза решила все вопросу по наследству, пенсии и перевезла вещи в свою квартиру. В это же время состоялся и суд. Отцу дали три года колонии.

– У меня для тебя хорошие новости, – говорила она отцу, – дедушка оформляет опеку, они переехали в дом, но оставили мою комнату за мной, а машина твоя в гараже. Пап, у нас нет долгов, и есть средства. В твоём сейфе мышь повесилась, – она улыбнулась, и отец понял, что дочь воспользовалась деньгами. – Сене купили всё на осень и зиму. Деду я оставлю карточку, буду её пополнять. Пап, я тебя не брошу. Часто приезжать не смогу, но адрес ты мне пришли.

– Я справлюсь, Лизок. Береги себя, дочка.

Через месяц Лиза ехала к отцу в колонию за семьдесят километров от города.

– Ты чем добиралась? – обнимая дочь, спрашивал он.

– Пап, я теперь «крутая». Приехала на машине деда, которую он мне оставил в наследство. – Пап, ты чего?

– Лиза, я тут подумал и хочу тебе предложить сменить фамилию. Ты не перебивай, а дослушай до конца. Скажи мне честно: наши с тобой отношения многие понимают? Молчишь? Ты должна взять фамилию мамы и у тебя будут для этого основания. Я подам заявление в суд об оспаривании отцовства. Моя судимость будет мешать тебе и в учёбе, и в работе. Прочитав анкету, где отец уголовник, перед тобой закроются все двери. А так, получив новые документы, внесут изменения в личное дело. Тебе особо и делать ничего не нужно. Сходишь в наш загс и в суд пару раз. Лиза, сделай это.