Наследница первой очереди

– Мам, он говорит об усыновлении, а я сомневаюсь, нужно ли это делать. Во-первых, это волокита, во-вторых, если не уживёмся, вешать на него детей неправильно. А самое трудное для меня – исполнение его желания. Он об этом не говорит, но я это чувствую. Он хочет общего ребёнка. Оказывается, у него не было своих детей.

– Полинка, ты сделаешь правильный выбор, дочка. И в нём не будет ничего странного или страшного. Тебе всего тридцать один год.

– О чём беседует бабушка с внуком? Давайте деду Илью Муромца. – Вы заявление подали? – Соколов посмотрел на Полину. – А кого ждём? Уведут мужика, и глазом не успеешь моргнуть.

– Я телок на привязи, что меня можно за верёвку утащить? – улыбнулся вошедший Владислав.

Услышав голос отца, Илья чуть не выпрыгнул из рук деда. Он перебирал ногами, чтобы найти опору и бежать навстречу папе. Михайлов взглянул на ребёнка, поднял руки и посмотрел на них. «Нужно вымыть руки с мылом. Забыл? Две минуты», – произнёс он и направился в ванную. Илья сразу затих, но смотрел туда, куда ушел отец, а при его появлении вновь «забеспокоился». Отец взял его на руки и встреча, о которой говорила Поля матери, состоялась. Эта картина умилила бы любого. Годовалый малыш отвечал отцу, как прошёл день, чем он занимался и т.д. Его рассказ состоял из нескольких повторяющихся слов и звуков: папа, мама, няня, ба, ну, ля, но говорил он, меняя выражение лица и жестикулируя руками.

– Артист! Как вы думаете, он на судьбу жалуется, или сон рассказывает? – смеялась Полина. – Теперь, пока не переключишь внимание, может долго говорить.

– Подавайте заявление в свой загс, а небольшое торжество отметим здесь. Пригласите коллег из клиники, Говоровых, Веру Ивановну. Ты с подругами встречаешься?

– Виделась с двумя, когда Дмитрий выписался из больницы. Но встреча не стала стартом для возобновления дружбы. Какие-то необоснованные претензии, недопонимание и нежелание дружить. Зачем навязываться? Я дружу только с Кристиной, с которой видимся раз в неделю.

– Дети у нас замечательные. Жаль разница в возрасте у них большая. Надо бы Илье брата или сестру, – Соколов улыбнувшись, посмотрел на присутствующих. – Арина хорошая няня, помощница для мамы, но дети должны расти вместе, учиться друг у друга. Я своему брату благодарен. Он был на два года старше меня, и был для меня образец для подражания. Илья погиб в 82 в Афганистане.

– Ты никогда не говорил мне об этом. Почему?

– Оленька, его гибель для меня был страшнее ухода отца и болезни матери. Мне не было и восемнадцати и казалось, что я остался один на всём белом свете.

Заявление в загс Полина и Владислав подали 16 марта. Регистрация была назначена на 16 апреля в 15 часов. Настало время покупать платье. Дождавшись весенних каникул, мать и дочь поехали за покупками к торжеству. Арина критически относилась к выбору платья для мамы. Примерка длилась второй час, пока платье не понравилось дочери и не подошло матери. Кружевное платье с длинным рукавом и умерено пышной юбкой было куплено. Было куплено платье Арине и нарядный костюм Илье. Михайлов на пятиминутке взял слово и пригласил коллег на обед в честь бракосочетания, назвав дату, время и адрес.

Накануне регистрации брака, пара легла спать поздно.

– Волнуешься?

– Очень.

– Почему? Приедем, распишемся, примем поздравления – это совсем не страшно.

– Это мой первый поход в загс. Хочется хорошо выглядеть. Да и сама церемония, мне кажется, волнительная. Скажи, а не будет на церемонии неожиданностей? Нет у тебя обязательств перед кем-либо? Лучше об этом знать заранее.

– Ты о чём, Полина? У меня не было отношений с сентября, тем более с обязательствами. Тебе не грозит визит обманутой невесты или случайно беременной партнёрши. Да, у меня были отношения несколько месяцев назад, но ничего кроме секса, ради секса. Ей чуть больше сорока, она не глупа и одинока. Я давно не завожу романов с молодыми и никогда не сплю с замужними. Ты меня ревнуешь?

– Нет. У меня были прецеденты. Довольно неприятно слушать о своём муже даже лестные отзывы, касающиеся его сексуальности.

– Не переживай. Меня особо не за что хвалить, – обнимая Полину, улыбнулся Влад. – Можно я тебе тоже задам вопрос?

– Слушаю.

– Как ты сама ко мне относишься? Что чувствуешь?

– Ты мне нужен, доктор Михайлов. Такой ответ тебя устроит? Я не знаю, симпатия это, влюблённость или любовь, но хочу, чтобы ты был рядом. Я никогда не была так счастлива, как последние три месяца.

– А я всё это время наблюдаю за тобой и ни разу не видел тебя по утрам заспанной и в халате. Как тебе это удаётся?

– Это идёт из детства. Я выросла в профессорской семье. Мой дед не признавал две вещи: посторонних в доме, т.е. прислуги и появление к завтраку с «постели». В семь двадцать вся семья собиралась к завтраку при полном «параде», готовые к выходу на работу и в школу. У него не было выходных, и мне было позволено в выходной завтракать в отсутствии деда. Так дедушка меня приучил к аккуратности, а позже и к самостоятельности. Он делал это своеобразно. «Полюшка, помоги мне: повесь пиджак в шкаф, а рубашку отнеси в стирку. Спасибо, детка. Каждая вещь должна знать своё место. Ты со мной не согласна?» – спрашивал он, а сам улыбался.

– Воспитывал собственным примером, как ты сейчас Арину?

– Никого я не воспитываю. Когда мы познакомились с ней, ей было почти пять лет. Девочка уже была самостоятельной и умной не по возрасту, но была слишком подавлена, даже напугана. Она не сразу доверилась мне. Твоя сестра не приедет?

– Думаю, нет. Я пытался её понять, но не смог. Ритка всегда была сама себе на уме и делала, что хотела, а родители ей потакали. Она на год старше тебя, а мозг остановился в развитии на уровне восемнадцати лет. В семнадцать влюбиться в женатого мужика, которому за тридцать. Три года надеялась на его развод и скорую свадьбу, а дождалась рождения ребёнка, которого он не признал. Вернулась к родителям с дочкой, подала иск в суд и выиграла его, а потом решила уехать, оставив Варю на родителей. Мама отказала и стала для сестры врагом номер один. Она уехала с ребёнком, когда Варе исполнилось полтора года. Сейчас Варе одиннадцать лет, а сестра обвиняет мать в том, что та не дала возможности устроить ей свою личную жизнь.

– А где она живёт?

– В соседней области. Каждое лето привозит Варю на лето к бабушке, но встречается исключительно с отцом и на вокзале. Это нормально? Я был у неё дважды. Варя на мать не жалуется, но и не гордится. Нормальная квартира, хорошая работа – всё как будто нормально, но я знаю, что она осталась содержанкой, а для сестры это норма. Мать жалко, она мать, какая ни есть, она её дочь.

– Спи. Что-то разговор наш пошёл не по тому пути. Всё со временем наладится.

Глава 15

Утро началось с завтрака. Потом принимали парикмахера, который сделал простые, но праздничные причёски Полине и Арине. Ближе к обеду приехали Соколовы. Полина с дочерью вышли из комнаты в нарядах, чем удивили присутствующих. Не было ничего сногсшибательного, но их глаза излучали лучезарные улыбки, а наряды лишь подчёркивали счастливые лица. В загс поехали на двух машинах, за рулём которых были новобрачные. Процедура регистрации брака прошла с соблюдением санитарных норм и заняла не больше десяти минут. Говоров поздравил Полину в загсе, объяснив своё отсутствие на семейном обеде. Кортеж из двух машин двинулся к дому, в котором их уже ждали. Гости пришли во время и ждали молодых у ворот. «Ничему не удивляйся, – шепнул Соколов Полине. – Ты не захотела ехать в ресторан – он сам приехал к тебе вместе с официантом, столами и стульями». Гостиная напоминала уютный уголок в зале ресторана. Столы и стулья были поставлены именно так. Белые скатерти и чехлы на стульях, белые вазы с белыми розами, белые воздушные шары под потолком. Комнату словно окутало белое облако, разбавленное нарядами гостей. Полина взглянула на Влада и в глазах появились слёзы, а Арина уже ходила по комнате и не скрывала восхищения.

– Ты знал об этом?

– Только в общих чертах. Не боишься, что тушь потечёт? – он поцеловал её в щёку. – У тебя прекрасные и понимающие родители. Я не ожидал такой красоты.

Первые полтора часа не замолкали тосты и поздравления, а позже все переключились на медицину. По-другому и не могло быть. Из семнадцати присутствующих взрослых, пятнадцать были медиками, тринадцать из них врачи. Были разговоры о вакцинации, о расширении клиники, о семьях, детях и внуках, были танцы и был свадебный торт. Гости разъехались только в девятом часу вечера, уехала Крис с Марком, увезли столы и стулья вместе с официантом. Михайловы и Соколовы с детьми и внуками расположились в столовой по-семейному. Полина и Владислав уехали в десятом часу, оставив детей с бабушками, обещая вернуться завтра к обеду. Поднимаясь в квартиру, Полина не догадывалась о сюрпризе, который приготовила сестра. Влад попросил её закрыть глаза и сам открыл дверь.

– Осторожно переступай порог и можешь открывать глаза.

На всю длину прихожей горели небольшие свечи. Она не сразу сообразила, что они не просто горят, а из них сложилось слово «ЛЮБЛЮ!»

– Не боишься, что моё платье может вспыхнуть? – она озорно взглянула на мужа.

– Не боюсь! – он подхватил её на руки и переступил через надпись, опустив на пол в спальне.

– Ты хочешь, чтобы я лишилась чувств от сюрпризов? – Вся постель была усыпана лепестками роз, а на журнальном столике стояло ведёрко с шампанским во льду и два бокала.

– Хочу, чтобы ты запомнила этот день на долгие годы…

Утро двадцать третьего августа началось как обычно. Полина, проводив Влада на работу и накормив детей завтраком, собирала вещи для окончательного переезда в дом Соколовых. Арина была готова к третьему классу в новой школе, а Полина выходила на работу вместо Кристины, которая собиралась в отпуск по беременности и родам, в сентябре. Звонок в дверь отвлёк её. Она открыла дверь, не взглянув в глазок, и тут же мужчина оттеснил её в квартиру, переступил порог и захлопнув дверь. Что-то во внешности мужчины показалось знакомо. Внимательно взглянув на него, она узнала Дмитрия. Он изменился, слегка похудел, сделал короткую стрижку и отпустил на лице короткую щетину, а на глазах были очки.

– Удивлена, наследница первой очереди? Я не приведение, не вздумай грохнуться в обморок. У меня мало времени, а вы мне нужны живые и здоровые. Дети где?

– В комнате Арины. Что тебе нужно?

– Помолчи, всему своё время, – он прошёл в комнату дочери, которая удивилась и одновременно напугалась. – Здравствуй, дочь. Я живой, не пугайся. Успокойся, я ничего вам не сделаю, если вы мне поможете. Телефон мне свой дай.

– Это бабушкин подарок. Не нужно его ломать.

– Я его не трону, заберёшь позже на кухне, но карту выну, – он разобрал корпус, вынул карту и бросил на стол, а телефон сунул в карман. – Арина, ты уже взрослая. Мне нужно, чтобы вы все поехали со мной. Будете послушными, через день вернётесь домой. Поняла? Я поговорю с мамой, а ты сиди тихо? – он вернулся в кухню, положив телефон на холодильник. – Пришла в себя? Присядь и телефон свой дай сюда.

– Объясни, чего тебе нужно от нас, что ты явился через год после своей смерти? Денег? Григорий продал твою квартиру, но они на счёте Арины, я не смогу их снять за день.

– Мне не нужны ваши деньги. Я тебе ещё доплачу, если ты поведёшь себя так, как это нужно мне. Сейчас ты соберёшь вещи себе и детям, скажем, на неделю. Позаботься о питании для малыша и дочери на сутки. Вечером мы вылетаем на отдых всей дружной семьёй. Можешь вернуться назад, не покидая аэропорта. Это всё.