Дара. Рождённая кровавой луной

Раньше мне казалось все это противным. Обмен слюной, ощущение языка чужого, но я так ошиблась. И пусть я была раздражена и даже зла на него, все равно снова утонула в его глазах.

Он повел себя как откровенная скотина. Опозорил меня перед одногруппниками, но дальше… Дальше он погрузил меня в узкий коридор, где были только мы… Я и его пронзительные глаза. Что в нем? Кто он такой? Почему я не могу ясно рядом с ним мыслить? Почему мне нравится, когда он рядом и у меня не остается сил сопротивляться?

Я боюсь этого. Я боюсь поддаваться такому взрослому мужчине и опытному.

Меня страшат эти эмоции.

Я отталкиваю его, но он снова оказывается рядом, так быстро что я просто не замечаю этого.

Опять целует меня, утягивает в водоворот немыслимых чувств. Ничего не замечаю кругом. Только его горячие губы и тяжелое дыхание. Руки на моем теле, прожигающие глубоко.

И вдруг он начинает шептать… Говорит то, что снилось мне недавно. Точнее это была просто темнота и окружающий меня мужской шепот. Хриплый и такой ласковый. Будто он нуждается во мне и ему больно. Такой же, как я слышала в голове днем.

Отстраняюсь резко и развернувшись ухожу.

Убегаю на улицу, где уже совсем темно стало.

«Боже, сколько времени? Нужно ехать домой.»

Поворачиваюсь, чтобы вернуться за вещами и натыкаюсь на Алана.

– В чем дело? – хватает за руку меня и притягивает ближе, но я упираюсь.

Не понимаю. Почему я ему вообще это все позволяю.

– Отпусти меня. И не прикасайся.

– Да бл… Дара, что? Что я сделал?

– Ты издеваешься? Зачем пристаешь? Зачем… зачем все это?

Улыбается и запрокинув голову к темному небу смеется. Гортанный звук и так красиво его кадык выпирает.

– Прости я забыл, – берет второй рукой мою висящую вдоль тела ладонь.

– Что забыл? – снова близко.

Да блин, ну точно чародей, потому что я замерла и смотрю на его лицо.

– Забыл, что ты все еще малышка, – поднимает мою кисть и целует в центр ладони, щекоча кожу своей отросшей бородой, даже не сразу понимаю его слова.

– Я… – не дает мне высказаться, перебивает.

– Малышка, мало понимающая в любви.

Ну все, придурок.

– Хватит уже. Ты кем себя возомнил? Мастером любви? Нашелся тут, – говорю все это и понимаю, что ему по барабану. Надо зацепить. – Там в караоке вообще-то мой парень.

– Твой парень? – изгибает бровь. – Тот которого я за шкирку оттащил от тебя?

– Нет, конечно. Он отходил на минуту и не видел, что ты там устроил. Так что я пойду к нему.

– Иди, – отвечает спокойно.

А я просто пылаю от ярости. Не знаю почему, но я не выношу его в эту секунду, и в тоже время чувствую себя несмышленым ребенком.

– Пойду и расскажу, что ты сделал, и он тебе…

Останавливаю себя, потому что он, согнувшись пополам смеется.

– Ты… Ты смеешься?

Алан уже вовсю слезы вытирает. А я чувствую себя идиоткой. Он назвал меня «малышкой», понимаю теперь суть слов. В переводе глупая малолетка.

И что может быть надо такому как он от такой как я? Хоть на что-то я и не претендовала, наоборот отвадить от себя желала.

Разворачиваюсь и ухожу, но смех позади меня резко обрывается, а я оказываюсь прижата к мужскому телу спиной.

Он крепко держит, словно пытается меня уменьшить, сломав кости. От этого перехватывает дыхание. Но Алан ослабляет хватку, однако не отпускает совсем.

– Ты сейчас думаешь о такой херне, Дара, – рокочет его голос, куда-то в мой затылок, согревая его своим дыханием. – Именно это вызывает мой смех.

– Откуда тебе знать, о чем я думаю? – дергаюсь, но силы не равны совершенно. Я уйду, когда он позволит это сделать.

– Ты прозрачна. Кристально чиста во всем. И в своих мыслях тем более. Твои глаза рассказывают людям слишком много. Но на твое счастье – люди так слепы. Они часто даже не замечают перед своим носом истину.

Его речь… она казалась странной, но я почему-то стала думать о смысле сказанного.

– Не думай об этом, просто размышляю вслух.

– Я и не думаю. Просто жду, когда ты отпустишь.

– Что, если я не хочу отпускать? Что ты скажешь мне на это?

Он явно шутил. Такие фразы нельзя говорить всерьез малознакомым людям. Значит они просто ложь, либо злая шутка.

– Меня мало заботит то, чего ты хочешь, Алан. Я не тряпка, чтобы так со мной обращаться. Что ты себе вообще позволяешь?

– Ты не ответила на мой вопрос, – его голос перемещается на мою шею, и я замираю вовсе.

– Я отвечу тебе, что мне нет восемнадцати и тебе придется заплатить свободой за свои поступки и действия в отношении меня.

– Это что, все что тебе пришло на ум? – он говорил вроде бы серьезно, но я знала что он словно играет словами в кошки-мышки.

– А что, ты можешь сам предложить кроме постели? Такого как ты может что-то иное интересовать в девушках? Не смеши.

– Посмейся, если тебя забавляет твоя глупость.