Герой её романа…

Как же он узнал то, что она написала, но ещё никому не показывала? Наверно не так сложно подобрать ключ к их системе. Он же программист. Может Эдик вообще пароль ему сказал. Он такой доверчивый мальчик! А её желание, загаданное в Новый Год? А про поцелуи и всё остальное? Угадал, наверно. Сколько людей в Новый Год загадывают одно и тоже: исполнения желаний.

Надо держаться от него подальше, с такими безумными мыслями, кто знает, на что он способен. Ей льстило, что он воображает, что любит её. Но чего ожидать от сумасшедшего? Такой и убить может, если что не так. Или дом поджечь. Не обратиться ли всё-таки в полицию? Тогда надо повторять им весь этот бред. А вдруг он скажет, что ничего такого и не говорил? Мол трахнул бабу разок, она на него околёсицу теперь и несёт? Аня подумала, что могло быть и хуже, он мог всё это выложить Антону! Что ей тогда делать?

Самым страшным было то, что несмотря на всё, ей до боли в сердце хотелось быть с ним. Пусть он ненормальный, с дикими фантазиями, но в его помешавшемся мозгу он любит её. Ему хорошо с ней. А ей нужен он, его запах, вкус его губ, звук его голоса, нежность и сила его объятий. Неужели она влюблена в него?

Кляня своё сумасшествие, Аня даже перечитала описание своего героя, пытаясь сравнить его с Томашем:

«Мужчина поднялся с постели, раздвинул тяжёлые бархатные шторы и распахнул окно. В комнату ворвался утренний свет, прохладный воздух и звуки и запахи самого большого и бурного города в Европе, – Парижа. Ощущение ветра на разгоряченной коже было ему приятно. Женщина на кровати заворочалась и позвала капризным избалованным голосом: ‘Граф! Иди ко мне! Я хочу твоих ласк!’». Юрий не обернулся. Он столько раз говорил ей, что никакой он не граф, но она всё продолжала его так называть. Она ему надоела, эта герцогиня или баронесса, чёрт её знает, со своими истериками и глупой ревностью. Он только и ждал благоприятного момента чтобы закончить эту дурацкую историю.

Женщина смотрела на силуэт своего любовника, вырисовывавшийся на фоне окна