Никому тебя не отдам

Глава 9_Мирон

Растянувшись на диване, бездумно переключаю каналы на телевизоре. Время от времени бросаю взгляд на подоконник. Прошло уже два дня с тех пор, как Вика молча ушла утром, оставив мне паука. Я не стал ей ни писать, ни звонить, надеясь, что она забудет о нём и обо мне тоже. Несколько раз уже хотел избавиться от него и каждый раз останавливался на полпути. Добродетель чёртов.

– Надо идти спать, – говорю себе, поднимаясь с дивана и направляясь в спальню.

Но не успеваю сделать и шага, как по всей квартире раздаётся звонок в дверь.

– Твою мать. Сказал же Глебу, что никуда не пойду, – ругаясь, иду к входной двери.

Открываю дверь и охреневаю, снова. Передо мной стоит Вика, в грязи с ног до головы.

– Привет, – говорит она и, отодвинув меня рукой в сторону, проходит в квартиру.

Перевожу взгляд на свою уже нечистую футболку, затем на наглую девчонку с непроницаемым выражением лица, которая одной рукой пытается стянуть с себя сапоги, а второй придерживает, живот?

– Помоги, – просит она, протягивая мне ногу, чтобы я стянул сапог.

– Ты ничего не попутала? – рычу на неё.

– Гав.

– Ты что, притащила собаку? – смотрю на её живот.

– Это щенок, – отвечает, хлопая глазками и расстёгивая молнию куртки, откуда вылезает чёрная морда щенка.

– Мне пофиг. Зачем ты притащила его сюда? – злость пробирает до нутра.

– Какие-то ненормальные чуть не сбили его. Он испугался и побежал к стройке, я за ним.

– Зачем тащить его ко мне? – задаю тот же вопрос, еле сдерживаясь.

– В общагу меня с ним не пустят, – гладит его по голове.

– Не мои проблемы. Забирай его, паука тоже, и на выход, – указываю на дверь.

– Куда мне с ними идти? Я их не брошу. Мне что, ночевать с ними на улице? – её глаза наполняются слезами.

Только не это. За что мне всё это? Она опускает голову и начинает всхлипывать. Злость мигом исчезает.

– Значит так, – зажимаю двумя пальцами переносицу, – я оставлю их у себя на несколько дней, – смотрю на неё исподлобья, – а ты ищешь им приют.

– Хорошо, – произносит, взглянув на меня. Слёзы тут же исчезли. – Поможешь? – с улыбкой поднимает правую ногу. Тяжело вздохнув, помогаю ей снять сапоги.

– Живо в душ, обе, – говорю, отбрасывая сапоги к двери.

– Он вроде мальчик, – замечает она, направляясь к ванной.

– Мне плевать, – отвечаю сквозь зубы, идя за ней.

Зайдя в ванную, стягиваю футболку. Забираю щенка из её рук и захожу с ним в душевую. Вика снимает грязную одежду и загружает её в стиральную машинку. Хозяйка, твою мать.

– Вот чего тебе не сиделось спокойно рядом с мамкой, – тихо говорю щенку, глядя на него.

– Может, ему надоело быть возле неё, и он решил сбежать, – замечает Вика.

В голове начинается водоворот мыслей, и все они крутятся вокруг её последних слов. Прищурившись, перевожу взгляд на неё и спрашиваю:

– Ты тоже так делаешь?

Она, оставшись лишь в нижнем белье, заходит в душевую и закрывает створки.

– Нет, – отвечает тихо, сжимая губы и слегка нахмурившись, регулирует воду в душе.

Стараюсь больше не смотреть на неё, иначе моя фантазия начинает набирать обороты.

От шума льющейся воды щенок начинает вырываться и скулить.

– Ну ты чего нервничаешь, мой хороший, – говорит Вика, присаживаясь на корточки и медленно направляет поток воды на щенка, чтобы он привык.

– Гав.

– Не бойся, – успокаивает его она, смывая грязь с шерсти.

Не удержавшись, поднимаю взгляд на неё и замечаю, что сегодня она немного другая. Волосы вьются и на лице лёгкий макияж. Опускаю взгляд ниже – чёрное кружевное бельё. Красивое. В штанах начинается движение. Чёрт.

– Мирон, ты меня слышишь? – обращается ко мне Вика, очевидно, уже не в первый раз.

– Чего? – поднимаю взгляд к её глазам.

– Подай шампунь, – просит она, смущаясь под моим пристальным взглядом, который заставляет её щёки краснеть.

Открыв крышку, наливаю ей шампунь в ладонь и забираю лейку. Пока она намыливает щенка, поражаюсь. Она одновременно умудряется быть наглой, дерзкой, напористой и в то же время такой застенчивой, милой и заботливой.

Щенок выскальзывает из рук Вики и начинает метаться по душевой из угла в угол. Стоя на коленях, Вика пытается его поймать, но случайно задевает шланг от съёмной лейки, и тот выскальзывает из моей руки, распыляя воду во все стороны. Вика начинает хохотать, пытаясь ладонями задержать струи воды, когда они под напором устремляются в неё.

Поднимаю лейку и передаю её Вике, после чего хватаю щенка.

– Держи его крепче, – смеясь, говорю я, протягивая щенка. – Похоже, придётся купать вас обоих, – забираю у неё лейку.

Вика, усадив его на колени, крепко держит, чтобы он не вырвался. Направляю воду на них, смывая пену. Щенок лижет ей лицо, и она вновь заливается смехом. Про себя отмечаю, что её смех мне очень нравится.

Отключив воду, стаскиваю с себя мокрые брюки, выбираюсь из душевой и достаю полотенце из шкафчика. Вытираю щенка, и, отпустив его, он пулей выскакивает из ванной.

– Можно мне тоже полотенце?

Не произнеся ни слова, кладу полотенце для неё на стиралку и покидаю ванную, скорее даже вылетаю оттуда, как щенок минутой ранее. В спальне снимаю мокрые трусы и натягиваю шорты.

Когда захожу в гостиную, замечаю щенка, который вылизывает себя около батареи. Опускаюсь на диван и, уперев локти в колени, пребываю в полном шоке. Как я мог на это всё согласиться?

– Можно мне футболку? – слышу за спиной голос Вики.

– Возьми в шкафу, – отвечаю, не оборачиваясь к ней. Раз уж она ходит сюда, как к себе домой, пусть чувствует себя как дома.

– Хорошо, – говорит она, и слышу, как идёт в спальню. В голове начинают вырисовываться картинки, как она…

– Возможно, ты голоден, – говорю щенку, обрывая свои фантазии и поднимаясь с дивана.

Взяв сосиски из холодильника, разрезаю их на четыре части и кладу в контейнер, опуская его на пол.

– Иди сюда, – зову щенка. Он, виляя хвостом, подбегает и начинает с жадностью есть.

Поглаживая его по спине, вижу, как рядом появляются стройные обнажённые ноги. Прохожусь взглядом по ним, затем по белой футболке и встречаюсь с глазами Вики.

– Я тоже бы чего-нибудь съела, – говорит она, вытирая полотенцем мокрые волосы.

– Яичницу будешь?

– Буду.

Стараясь больше не встречаться с ней взглядами, поднимаюсь и, вынув из холодильника коробку яиц, начинаю готовить. Пока яйца обжариваются, подхожу к холодильнику и, открыв его, раздумываю, что к ним можно добавить. Так, помидоры, огурцы, авокадо, буженина, семга… Сука… Ну точно, ведьма. Такое просто невозможно. Не буду доставать- ещё подумает, что я ждал её.

– Ты чего завис? – интересуется она, заглядывая в холодильник. Первый порыв – захлопнуть его так, чтобы прищемить ей нос. Однако я сдерживаюсь.

– Думаю, с чем бы яичницу поесть.

– Да с чем угодно, – говорит она, отодвигая меня в сторону и достаёт из холодильника всё, что видит.

Молча режет овощи, буженину, рыбу и выкладывает на тарелку, которую потом ставит на стол. Затем поджаривает хлеб в тостере и раскладывает уже готовую яичницу по тарелкам.

Я стою и наблюдаю за ней, с чувством, что это я нахожусь у неё в гостях.

– Садись, чего стоишь, – произносит, ставя тарелки на стол.

Молча присаживаюсь и начинаем есть, лишь изредка встречаясь с ней взглядами.

– А если бы меня дома не было, куда бы ты пошла?

– Не знаю, – пожимает плечами, – скорее всего, осталась бы ждать тебя.

Блядь. А если бы я не один был?

– Вика, ты же понимаешь, что моя квартира, – не приют для бездомных животных и не ночлежка для тех, кто опоздал в общежитие.

Отложив вилку, она вытирает рот салфеткой.

– Понимаю, – говорит она уверенно, поднимая взгляд. – Поэтому в ближайшие дни найду для них приют и заберу их.

– Отлично, – отвечаю, вставая, чтобы убрать тарелку в раковину.

– И постараюсь больше не опаздывать в общежитие, а если вдруг такое произойдёт, найду другую ночлежку, – говорит она легко и непринуждённо. А у меня появляется чувство вины, будто я её выгоняю.

– Договорились, – отвечаю, запихав свою совесть куда подальше.

– Может, посмотрим кино? – спрашивает она, убирая со стола.

– Можно, – соглашаюсь, поглядывая на часы. Уже второй час ночи, а спать уже совсем не хочется, похоже, что и ей тоже.

Устраиваемся на диване, выбирая фильм. Пролистываю список триллеров.

– Может, выберем мелодраму? – предлагает она. – Или хотя бы фильм ужасов.

– Это уже больше похоже на тебя, – бормочу я.

– Пфф, – издаёт она, очевидно, услышав меня.

После раздумий решаю поставить мелодраму, иначе, во время просмотра ужасов она точно начнёт прижиматься ко мне. Включив фильм, иду на кухню за водой. Когда возвращаюсь, Вика уже удобно растянулась на диване. Прохожусь взглядом по её ногам и ягодицам, слегка обнажившимся – это позволяет ясно увидеть, что она без трусиков. Первое желание – лечь рядом, но быстро отгоняю его и сажусь, заставляя её немного подтянуть ноги.

К середине фильма не удерживаюсь, вытягиваюсь рядом с ней, и в ту же секунду она поворачивается ко мне, просовывая руку в мои шорты.

В глазах мгновенно мелькают яркие вспышки от возбуждения. Схватив её за волосы, оттягиваю голову назад и провожу языком по шее.

Как можно отказать? Я же, блядь, добродетель.

Глава 10_Мирон

Когда ощущаю, как сочная и упругая попка касается моего паха, кровь в венах начинает закипать, мгновенно приливая к члену. Пробуждение выходит стремительным и чертовски приятным.

Без лишних церемоний становлюсь на колени, переворачиваю Вику на живот и приподнимаю её ягодицы. Провожу ладонью по влажной промежности, от чего она издаёт протяжный стон и поддаётся бёдрами ещё ближе, пытаясь потереться сильнее. Без всякой прелюдии вхожу в неё, прикрывая глаза и стискивая челюсть. Она такая тугая и горячая, от чего по всему телу проходит жгучая волна наслаждения, а во рту скапливается слюна. Наклоняюсь к ней, провожу языком вдоль позвоночника, вдыхая аромат и чувствуя её вкус, такой сладкий и нежный… Она покрывается мурашками. Отвешиваю по заднице два звонких шлепка, она вскрикивает и сжимает меня ещё крепче.

– Чёрт, – шепчу из-за желания кончить в эту же секунду.

Сильнее сжимаю её бёдра, быстрее насаживая на свой член. Она, упершись руками о спинку кровати, пытается удержаться на месте, а у меня не хватает сил сбавить обороты.

– Давай, кончай. Я больше не могу, – рычу на неё, отвешивая шлепки по ягодицам. Вика вскрикивает и начинает ритмично сжимать мой член. У меня в глазах темнеет, а поясницу простреливает наслаждение. В последний момент выскакиваю из неё, кончая на ягодицы, едва удерживаясь, чтобы не упасть на неё.

– С приятным утром, – произносит она, тяжело дыша, когда заваливаюсь на неё.

– Точно, – улыбаюсь, уткнувшись в её шею.

Отдышавшись, устремляю свой взгляд на часы.

– Мне пора в офис.

– А мне – на учёбу, – блаженно произносит она.

– Тогда идём в душ, – скатываюсь на спину.

Из гостиной внезапно вылетает чёрный пушистый клубок и начинает кружиться у наших ног.

– Привет, мой хороший, – произносит Вика, гладя щенка.

– Его нужно выгулять, – намекаю взглядом, что это надо сделать ей.

– Я в душ, – она поднимается и, покачивая бёдрами, направляется в ванную. Качая головой, провожаю её взглядом и тяжело вздохнув, обращаюсь к щенку:

– Ну что, пошли морозить жопы? – он внимательно смотрит на меня, навострив уши. – Может, убежишь от меня? – добавляю с надеждой.

Вернувшись с прогулки, отдаю Вике пакет из зоомагазина и иду мыть лапы щенку, который всё это время пытается меня лизнуть и внимательно смотрит мне в глаза.

– Не бери пример с хозяйки. Этим ты меня не задобришь. Через несколько дней ты и она исчезнете из моей жизни.

– Гав.

Усмехаюсь, словно он действительно меня понял. Ему удаётся лизнуть мой подбородок, и я, сморщившись, отпускаю его.

Быстро принимаю душ и направляюсь на кухню, где Вика, пританцовывая, готовит завтрак, а рядом с ней сидит щенок, уплетающий корм из своей новой миски.

Она первая девушка, которая хозяйничает на моей кухне. Если кто-то оставался, то уходил либо рано утром, либо я выпроваживал сразу после пробуждения.

С одной стороны, её лёгкость и восприятие всего как должного сильно раздражают. Ведёт себя так, будто давно знакома со мной. Но, с другой стороны, присутствие Вики не вызывает дискомфорта, а даже приносит удовольствие в какой-то степени.

– Сырники почти готовы, – говорит она, заметив меня.

– Пахнет вкусно, – подхожу к ней вплотную.

Она устремляет на меня свои зеленые глаза и улыбается.

– Надеюсь, они такие же на вкус, – шепчет, опуская свой взгляд на мои губы.

Хочется поцеловать, но сдерживаюсь. Это выглядело бы так, будто у нас серьёзные отношения.

Отстранившись, иду к столу и смотрю в окно, лишь бы не наблюдать, как она крутит своей задницей у плиты. Не успеваю задуматься, как передо мной появляются сырники со сметаной и клубничным вареньем. Всё, как в детстве.

– Вкусно, – говорю, доедая последний кусочек сырника.

– Рада, что тебе понравилось, – улыбается она.

– С меня посуда, – произношу, вставая со стула, но тут зазвучал рингтон моего мобильного.

– Ответь, я сама уберу, – забирает тарелку из моих рук.

Найдя свой телефон в гостиной рядом с телевизором, смотрю на экран и удивляюсь.

– С каких это пор ты начинаешь свой день рано? – спрашиваю Глеба, возвращаясь на кухню.

– Можно сказать, что я вообще не ложился.

– Она была настолько хороша, что невозможно было оторваться? – подхожу к кофемашине, включаю её и поглядываю на Вику, которая загружает грязную посуду в посудомоечную машину.

– Верно, она настолько хороша, что подумываю взять её на работу к нам, – усмехается он. Я делаю глоток кофе, и он продолжает: – Пусть обучит наших, как малолетки планируют свои побеги и обманывают программу передвижения.

– В смысле? – с грохотом ставлю кружку на стол.

– Сафронова сбежала. Я всю ночь пытался её найти. Уже, блядь, начал сомневаться в своей программе, потому что Павел Сергеевич уверил меня, что видел, как она уехала с телефоном.

Глеб явно на взводе, что для него нехарактерно.

– И? – тороплю его.

– Я попросил телефон поискать в её комнате… И он нашёл его там.

– У неё что, два телефона?

– Похоже на то.

– Зачем?

– Полагаю, вторым она пользовалась, когда у неё временно отбирали основной.

– Но почему она именно вчера взяла второй?

– Это мне неизвестно.

– Неужели она догадалась, что мы следим за ней? – задумчиво произношу, расхаживая по кухне. – Когда мы обсуждали это, её не было дома.

– Не знаю, Мирон. Всё это кажется очень подозрительным.

– Возможно, ей кто-то помогает. Проверьте камеры у университета и на стоянке.

– Окей, вечером заеду и копию сделаю.

– Отлично. Я сейчас собираюсь в офис, ты тоже подъезжай.

– Хорошо.

– И ещё, Глеб. Свяжись с Павлом Викторовичем, пусть делает вид, что не в курсе про второй телефон.

– Хорошо.

Попрощавшись с Глебом, начинаю звонить Косте. Пока слушаю гудки, смотрю на Вику, которая сидит на подоконнике, пьёт свой зелёный чай и наблюдает за мной.

– Привет.

– Костя, ты нашел парнишку, который будет притворяться обычным водителем?

– Да.

– Отлично, через час буду в офисе. Объясни ему пока, что он должен с ней договориться, сказав, что не хочет потерять работу, поэтому согласен молчать и выполнять все её пожелания, а взамен она не будет убегать от него.

– Понял.

– Если она не согласится, пусть не настаивает, а просто по-тихому следит за ней. Побеги уже не будут такими продуманными, он же для неё просто водитель. Нам от него нужен будет только отчёт, где она была и с кем. Приступает с сегодняшнего дня.

– Будет сделано.

Откинув телефон на стол, допиваю кофе. Вика отводит взгляд в окно и слегка ёжится, о чём-то раздумывая.

– Подвести тебя до университета? – спрашиваю, ставя кружку в раковину.

– Нет, – отвечает, слезая с подоконника. – Мне надо ещё кое-куда заехать.

Глава 11_Соня

– Где ты была? – сурово спрашивает отец, как только вхожу в дом.

– У Лины, – убираю своё пальто в шкаф и снимаю сапоги.

– Что ещё за Лина?

– Янковская, – поднимаю голову и с лёгкой усмешкой наблюдаю, как забегали его глаза в мыслительном процессе.

– Сестра Яна Янковского?

– Да, – улыбаясь, прохожу мимо него в гостиную, где мама листает журнал.

Увидев меня, она поднимается с дивана и раскрывает свои объятия. Ныряю в них и произношу:

– Привет, – целую её в щёку.

– Привет, милая, – с улыбкой говорит она и подмигивает.

Оборачиваюсь к отцу, который, подойдя, встаёт рядом с мамой.

– Вы разве дружите? – хмурится он, очевидно не понимая, когда упустил эту информацию.

– Раз я у неё ночевала, значит, дружим.

– Почему ты не предупредила, что останешься у неё, а просто сбежала? – повышает голос. От удивления мои брови взлетают.

Упс. Кажется, у кого-то терпение на исходе.

– Паша… – мама мягко гладит его по плечу, стараясь успокоить.

Во всей этой ситуации мама заняла нейтралитет. Она не может встать на чью-то сторону, так как понимает каждого из нас. По этой причине она выступает лишь в роли успокаивающей.

– Что, Паша? – смотрит на маму. – Я не могу понять, почему она так поступает. Мы ведь не запрещаем ей общаться с подругами или оставаться у них. Зачем убегать? – снова обращается ко мне.

Сжимаю губы и отвожу взгляд. Про Матвея сказать не могу. Он начнёт его проверять и узнает много ненужного. Я не могу так рисковать.

– Пап, потому что мне надоело, что за мной ходят по пятам.

– Уже никто за тобой не ходит.

– Да уж, конечно. Зато докладывают, с кем я и где нахожусь. Я даже не могу свободно встречаться с парнями. Тебе немедленно сообщат, сколько раз он меня поцеловал. А если я захочу более серьёзных отношений, они будут держать свечку, чтобы потом всё в красках рассказать тебе?

– Следи за языком, – предупреждает он сквозь зубы.

– Я хочу жить, как обычные девушки: ходить на свидания, встречаться с парнями, гулять с подругами и не думать, что кто-то за мной следит. Так невыносимо жить.

– Соня, сейчас неспокойные времена. Я переживаю…

– Они такие с самого моего рождения, – перебиваю его, складывая руки на груди.

В его глазах скользит сожаление, он прекрасно понимает, но из-за страха потерять меня это чувство быстро исчезает. Склоняю голову и качаю ею от безысходности, зная, что не смогу его переубедить.

– Хорошо, попробуем по-твоему, – тяжело вздыхает он.

Услышав это, резко поднимаю голову и смотрю на отца. Мне не послышалось? Он добавляет:

– Сейчас позвоню Мирону и попрошу прислать обычного водителя.

Водитель.

– Можно без него? Такси работает круглосуточно, – смотрю на него с надеждой.

– Нет, – отвечает твёрдо и строгим предостерегающим взглядом. Это значит, что спорить бесполезно.

– Ладно, – недовольно соглашаюсь. – Пойду собираться на учёбу, – разворачиваюсь и направляюсь в свою комнату.

Переодеваюсь в серое вязаное платье, убираю волосы в хвост и, закончив собирать рюкзак, спускаюсь вниз. Не произнеся ни слова, надеваю сапоги и достаю полушубок из шкафа.

– Попу не отморозишь? – интересуется папа, появляясь в дверях гостиной.

– Мне негде её морозить, у меня же есть личный водитель, – отвечаю с сарказмом.

Обида за тотальный контроль берёт верх над пониманием.

Одевшись, выхожу из дома, не взглянув и не попрощавшись с отцом. Он выходит следом, провожая меня взглядом с крыльца, пока я иду к машине.

– Привет, – говорю новому водителю, запрыгивая на заднее сиденье.

– Привет, – отвечает мне молодой рыжеволосый парень, чуть старше меня. – Я Вова, – протягивает мне руку.

– Соня, – пожимаю её в ответ.

– Будем дружить? – растягивается в обворожительной улыбке.

– Давай попробуем, – улыбаюсь в ответ. Я тоже так умею.

– Какие у тебя планы на сегодня? – спрашивает, переключая передачу на драйв и трогаясь с места, поглядывает на меня через зеркало заднего вида.