Давид. Я забрал тебя в уплату

Я просто немного полежу и все.

Любому нужен отдых. Даже здесь, на краю пропасти, в которую меня толкнул законный супруг.

Глава 7. Давид Гириев

О Славной я вспомнил только когда занялся рассвет. Отложил документы, над которыми работал, растер лицо. Медленно вдохнул и выдохнул. Нужно ее навестить.

Проверить, ждет или нет?

В кабинете было накурено и душно. Тяжелый воздух давил на грудь и на голову. Приказав охране все проветрить, вышел. Бессменный помощник нашелся на кухне. Сидел беззаботно и попивал крепкий кофе из крохотной чашечки.

– Ты себе не изменяешь, да?– я расслабленно уселся на соседний с другом стул.

– Как и ты,– флегматично ответил Шамиль. И не глядя на меня, нутром почуяв мой невысказанный вопрос, пояснил.– Зачем тебе эта девчонка? Трахать стало некого в этом городе?

Я прищурился. Шама заступается за неизвестную ему девку? С чего бы?

В груди стало еще теснее, даже вдох дался с трудом. Раздвинул ребра упругим комом.

– А тебе какое дело?

Друг на неожиданную грубость только качнул головой. Снова сделал крошечный глоток крепкого напитка, и только.

А я разозлился. Не на него. На себя. Что на меня нашло?

– Мудака надо было наказать, ты же знаешь. Чтобы больше никто даже мысли не допускал, что у меня можно взять и не отдать.

– Мудака бы и наказывал. Думаешь, ему есть дело до нее? Он жену собирался посадить, плевать ему на нее.

Шамиль был прав.

На все сто.

Но Славную я отпустить уже не мог. Уже несколько месяцев присматривал за ней, выискивая повод. Почти моля Всевышнего, чтобы ее муженек мне его дал. И даже испытал облегчение, когда смог ухватить его за яйца.

– Я сам решу, что мне делать, брат,– я поднялся, снова психуя.

– Верно. Только тебе следует помнить, что постоянное присутствие бабы в доме расхолаживает парней.

Со всей дури грохнув кулаками по барной стойке, за которой сидел Шамиль, я ощерился в бешенстве.

– Передай всем, что хоть один взгляд в ее сторону, и я любого на воротах за мошонку подвешу. Каждого касается!

– Ты поступаешь неразумно, Дава. Баба этого не стоит,– перешел на английский брат. Охранники его не понимали, это позволяло нам разговаривать о личном в их присутствии.

– Не ебет! Я все сказал.

Даже намеки на кого-то, кто может владеть Славной, выводили из себя. Картинки, как она может стонать под кем-то, кроме меня, взрывали мне мозг. Она должна принадлежать только мне и этого уже не изменить! Не для того я так долго и придирчиво следил за делами их заводика.

Кипя от бешенства на всех вокруг, включая себя самого, я поднялся на второй этаж. Стоявший тут совсем молодой паренек показал мне на дверь, куда ее отвели. Протянул маленький ключ на колечке.

Молодец. Из новеньких, но принцип помалкивать в доме усвоил олично. Не люблю много болтовни.

Я махнул рукой, отпуская его с поста. Пусть передохнет, пока я буду общаться со своей крошкой.

Парень ушел, а я прижался лбом к деревянному полотну. Тишина. Не слышно ни звука. Успокоилась и не рыдает уже?

Тихонько отперев, я ступил в комнату. Полумрак еще таился по углам, не изгнанный встающим солнцем. Пройдя в спальню, я невольно улыбнулся.

Славная спала.

Подсунув под щеку сложенные кулачки, едва слышно, по-детски сопела, нахмурив брови. Полотенце сбилось с мокрых волос. Девушка поджала озябшие ноги, но укрыться ей было нечем, она лежала прямо на одеяле.

Упрямая. Не надела то, что я ей отправил. Значит, не ждала.

Я коварно улыбнулся. Ничего, она привыкнет. Просто никто не показывал ей, как должен себя вести нормальный мужик и как должна себя вести она сама рядом с таким. Но я научу.

Я многому ее научу.

Еще охрипнет от стонов, умоляя меня не останавливаться.

Питон в штанах моментально ожил, напоминая, что сегодня удовлетворения мы с ним как раз и не получили. Пришлось поправить его рукой, чтобы было возможно хотя бы ходить. Но спускаться вниз со стоящим колом членом я уже не стану.

Стянув с кровати покрывало и бросив его прямо на пол, отодвинул одеяло. Разделся до трусов и улегся рядом с мирно спящей девушкой. Обнял ее аккуратно, перекатил на спину, подтягивая ближе.

Пухлые бледно-розовые губы что-то забормотали. Брови сдвинулись сильнее, словно она сердилась на беспокойство.

– Тш-ш, Славная,– прошептал я ей в висок, легонько целуя.

Укрыв нас обоих, прижался к мягкому телу. Какая же она охеренная, аж голова кружится!

Пара-тройка часов на сон и детка узнает, что такое настоящий секс.

Глава 8. Мирослава

Пробуждение было тяжелым. Каждый вдох давался с трудом, словно на грудь положили тяжеленную плиту.

Резко вспомнив, где сплю, я подскочила в страхе.

Точнее, попыталась подскочить.

Тело, придавившее меня к простыням, было крупным и горячим, словно деревенская печка. Паника затопила мозг. Кое-как вывернув шею, я увидела позади спящего Давида.

Увидела и замерла.

Жесткое лицо во сне разгладилось. Стало почти нормальным, не внушающим ужас с первого же взгляда. Не видно было черных глаз, выворачивающих нутро наизнанку.

Притихнув, я разглядывала мужчину. Сейчас это можно было делать без опаски.