Скованные. Легенда о чистой душе

Раздраженно выдыхаю, но переступаю порог дома и снимаю обувь, втолкнув ноги в мягкие тапочки. После снимаю пиджак и сумку, повесив их на крючок.

– Иди пока в гостиную, я сейчас посмотрю курицу в духовке, – мама провела нежно по плечу, а после скрылась за дверьми кухни.

Неторопливо двинулась в сторону гостиной, однако вдруг заметила приоткрытую дверь своей комнаты. Интересно, она там уже сделала шкаф или какой-нибудь тренажерный зал за это время?

Я решила заглянуть туда, чисто из любопытства. Но когда дверь тихо скрипнула, то ахнула от удивления.

Комната была абсолютно такой же, какой я ее оставила в тот вечер, когда уходила к подруге. Но на стенах висела мои детские фотографии, а также вырезки из газет и журналов, где красовались модели с моими работами.

Она все это хранила? Собирала?

– Все-таки увидела.

Я обернулась, увидев маму, которая опиралась на косяк двери и грустно улыбалась.

– Зачем это все?

– Это твоя комната. Здесь все посвящено только тебе. Я долго вспоминала тебя маленькой, такую нежную и мягкую девчушку с толстенькими щечками, – она хихикнула.

– Ну спасибо, – я цокнула, скрестив руки на груди.

– Я просила у тебя прощение несколько раз. И прошу его сейчас. Я не хотела тебя обидеть или задеть, просто так сильно волновалась за тебя. Ты раньше была слишком эмоциональной, и я боялась, что эта конкуренция может тебя как-то сломать.

– Сломать?

– Мир моды не щадит слабых, не любит тех, кто не умеет воспринимать правильно критику и добиться славы очень трудно.

– Хочешь сказать, что я слишком слабая для этого? – мои глаза впились в маму.

– Нет. Сейчас нет.

– А тогда?

– Тогда ты была маленькой девочкой в моих глазах. Я искренне боялась за тебя и твое состояние. Я не хотела, чтобы тебя кто-то обидел, заставил плакать и бросить это дело, которое ты полюбила всем сердцем, – мама опустила в пол свои опечаленные глаза, обнимая себя руками.

– Мам, ты могла просто меня поддержать и тогда бы не появилась эта огромная пропасть между нами, которая не уменьшается даже спустя столько лет. Я не держу на тебя зла, но все еще чувствую, как мое сердце сжимается, вспоминая тот момент.

– Прости меня, Лалита.

И почему-то только сейчас эти слова имели какой-то вес.

В носу защипало, а на глазах выступили мелкие слезы, которые я пыталась сдержать. Мне всегда нужна была ее поддержка, ее любовь, ее теплые руки и приятные слова о том, как сильно она гордится мной.

Вместо ответа я в два шага сократила дистанцию между нами и крепко ее обняла, уткнувшись в шею. Мама крепко-крепко стиснула меня в своих объятиях, покрывая макушку поцелуями.

– Надо было просто поговорить с тобой. Просто сказать, как сильно я волновалась за тебя. Мое сердце кровью обливалось, когда ты ушла из дома и оставила меня одну.

– У тебя был Джон или Крис. Я уже забыла, – пробурчала маме в шею, заставив ее рассмеяться.

– К черту их. Они не были частью нашей маленькой семьи, понимаешь? Ты моя частичка, моя дочь, моя жизнь. Никакие мужчины не заменят тебя, – она взяла в ладони лицо и заглянула мне прямо в глаза, пытаясь там что-то разглядеть.

– Но почему ты перестала обращать на меня внимание? Ты переключилась на них, забыла обо мне.

– Я не забывала, Лалита. Я пыталась сделать нашу жизнь самой счастливой на белом свете, чтобы ты ни о чем не переживала. А мужчины…я просто хотела ласки и любви, твердого мужского плеча, на которое можно положиться.

– Но все они оказались говнюками, – добавила я.

– Согласна. Но Дэвид другой. Пойдем познакомлю.

Мама отвела меня в гостиную, где на диване расположился некий темноволосый мужчина в очках, что-то быстро строча в своем ноутбуке.

– Дэвид, Лалита наконец приехала, – радостно воскликнула мама, подходя к нему и целуя в щеку.

Он тут же отвлекся от работы и поцеловал маму в ответ, широко улыбаясь. А заметив меня, встал с места и подошел ближе, протянув руку.

– Я Дэвид Браун. Мы с твоей мамой работаем вместе.

На первый взгляд он оказался вполне адекватным. Он был выше нас, стройный и подтянутый. Его голубые глаза блестели при виде мамы. Теперь понимаю, почему именно его выбрала родительница. Симпатичный и обходительный.

– Я Лалита. Ну вы и так знаете, – мы пожали руки друг другу и присели обратно на диван, удобно устроившись. – Кем вы работаете?

– Я шеф-повар. Сейчас работаю над новым меню, чтобы порадовать гостей вкусными блюдами и удовлетворить их вкусовые предпочтения, – Дэвид обвил мамину талию, прижимая к себе, а сам одной рукой продолжал что-то делать в ноутбуке.

Отсюда даже было видно, что он что-то пишет в открытом документе и могу предположить, что это и есть меню, которое он разрабатывает. Что ж, отлично. Надеюсь на его честность. А-то мне хватило этих нечестивых мужиков, которые пользовались маминой добротой.

– А ты значит дизайнер, верно? Элисон мне все уши прожужжала про тебя и твои работы. Видел их, выглядит просто превосходно, у тебя явный талант, – мужчина улыбнулся, убирая очки с переносицы на голову и отложил ноутбук, закрывая его.

– Она молодец. Всего добилась сама.

Такое слышать конечно же приятно, но почему-то это даже немного смущает. Я отвернула голову в сторону, чтобы скрыть румянец на щеках и легкую улыбку.

– Пойдемте поедим, – мама подскочила с дивана.

– Мам, стой, – я хватаю ее за руку. – Давай лучше сначала поговорим о бабушке.

Мой любопытный взгляд заставил ее остановиться и замолчать, а после она неуверенно присела обратно рядом, нервно перебирая в пальцах свой кухонный фартук.

– Дело в том, что я многое скрывала от тебя.

– И что, например?

– То, что у тебя есть бабушка и даже отец, – ее голос звучал неуверенно, будто она боялась сказать лишнего.

– Ну про отца я знаю, он же умер давно, – горько усмехнулась я.

– Нет, ты не поняла. Твой отец жив.

Что?