Призраки не существуют

– Что я тебе не лапуля, – отрезаю я и хватаю Криса за руку. – Пойдем наверх, посмотрим, как там Сэм – очень уж долго его нет.

– Точно, – тут же согласился он и сам повел меня к лестнице, оставляя Алекса и Мишель за нашими спинами.

– Какой же он склизкий! – я поправляю на себе одежду, осматриваю вырез, будто боюсь, что взгляд Алекса и правда мог запачкать мой джемпер. – Не понимаю, что Мишель в нем нашла…

– Майкл то же самое твердит, – поддерживает Крис. Мы поднимаемся по лестнице, на которой нет ковра, только голые деревянные доски. – Неприятный тип, но они давние знакомые с Мишель, да и Сэм не обрадуется, если мы перестанем с ним общаться.

– Обсудить бы это с остальными, – говорю я. – Но не сегодня. Мы так давно ждали эту поездку! Нам надо пить, веселиться и… пить.

Мы оказываемся на втором этаже, нас встречает широкий коридор с ответвлением направо и множеством комнат. Лампочки горят почти везде, но Сэма не видно: наверное, он уже на дальнем конце этажа. В глаза бросается старомодный торшер на длинной, изящной ножке, его тканевый абажур рассеивает свет. У окон массивные, тяжелые рамы, для полной атмосферы не хватает только граммофона или античной скульптуры. Из угла почти каждой комнаты и коридора красными огоньками нам подмигивают камеры видеонаблюдения: Майкл объяснил, что это вынужденная мера. Владельцы пообещали за нами не следить и записи поднимать только в том случае, если мы нанесем ущерб имуществу или если будет иметь место несчастный случай. Камер нет только в туалетах и ванных комнатах.

– Ну, за коктейлями тебе придется спуститься вниз, а вот хорошо провести время… – Крис оглядывается и ведет меня к одной из комнат. – Это я могу устроить.

– Нужно возвращаться к остальным, нас ждут, – шепчу я, но не особо-то сопротивляюсь поцелуям в шею.

В комнате душно, окно закрыто. Я слышу, как на первом этаже кричат друзья, когда из бутылки шампанского выскакивает пробка, слышу музыку и смех, но отчетливее всего звучит наше дыхание. Когда горячие губы Криса касаются особо чувствительного места на коже, я уже не нахожу в себе сил протестовать и упираюсь задницей в тумбочку у двери. Кровать находится в трех шагах, но для нас это слишком далеко.

– Пусть ждут.

Язык Криса оставляет длинный, влажный след и опускается к моим ключицам. Я прикрываю глаза. Кожу то приятно покалывает, то обжигает, ноги слабеют. Надеюсь, Крис меня подхватит.

Раздается громкий, леденящий душу крик: человеческий, но полный страха. Мы с Крисом за секунду отрываемся друг от друга. Сердце бешено колотится. Парень распахивает дверь, и мы выбегаем в коридор; Крис держится впереди и прикрывает меня рукой.

Лампочки на втором этаже погасли, но ночь светла из-за снега, а арочных окон здесь достаточно, чтобы разобрать и очертания предметов, и дорогу. Крис сжимает мою руку в своей, и мы бежим на первый этаж, в гостиную. От страха стучит в голове, мелькают мысли одна страшнее другой: кто-то упал с лестницы и сломал себе руку? к нам пришел маньяк с топором? Мишель все-таки добилась своего, и они с Алексом занялись этим прямо на кухонном столе, пока к ним кто-то не зашел? Я нервно хихикаю и тут же прижимаю ладонь ко рту.

– Что случилось?

– Вы это слышали?

– Вы целы?

– Кажется, это сверху.

– А не снаружи?

– Сэм? Где Сэм? – спрашивает нас Амелия, перебивая галдеж голосов. Ребята оглядываются, в глазах страх и непонимание. Музыка умолкла.

– Мы пошли наверх, а его нигде нет, и мы… ну… не искали дальше, – сбивчиво объясняю я, размахивая руками. – Свет горел, потом погас. Я не знаю, где…

С лестницы раздается топот, и бледное как круг луны лицо Сэма появляется перед нами.

– Сэмми! Ты чего разорался? – гаркнул Алекс. – От тени своей шарахаешься?

Всего минуту назад Алекс выглядел таким же испуганным, как и все остальные, но теперь напустил на себя привычный ему дерзкий вид.

– Там свет погас, но я ничего не трогал! – принялся оправдываться Сэм. – В одной из комнат замигала лампочка, и я пошел туда посмотреть, что происходит, – он рывками втягивает в себя воздух, будто пытаясь вдохнуть с ним и смелость. – А там фигура в углу. Темная такая, с шляпой. А дальше вы сами знаете.

– Ты завизжал как девчонка и удрал от какого-то жалкого манекена? – ехидно спрашивает Алекс.

– Это был не манекен! – огрызается Сэм, наверное, впервые на моей памяти – он всегда заискивал перед Алексом. Так у песика есть зубки, и он не боится их показать? – Я же не слепой.

– Что именно ты увидел? – спрашивает Мишель, потом осматривается и берет в руки бокал с шампанским.

– Здравая мысль. Я на трезвую голову это слушать не собираюсь, – присоединяется Крис. Он быстро уходит на кухню, находит в дверце холодильника две бутылки земляничного сидра и возвращается. Одну бутылку отдает мне. Все остальные, ничего не говоря, тоже занимают себя алкоголем, и только Майкл, присевший на краешек дивана, раздумывает о чем-то с пустыми руками.

Сэм прикрывает глаза ладонью и хмурится, восстанавливая в памяти произошедшее. Мишель протягивает ему ребристый стакан с грубым, но действенным коктейлем – водку с апельсиновым соком.

– Когда я зашел в спальню, лампочка потухла, но было не слишком темно, – говорит он, отпив коктейль, и облизывает пересохшие губы. – Я уже хотел щелкнуть выключателем, как вдруг заметил в углу большое черное пятно. Это был человек в шляпе.

Где-то в грудной клетке становится холодно, будто я проглотила лед. Я оглядываюсь на лестницу, что уходит в темноту, и торопливо отпиваю сидр из бутылки в надежде, что он смоет это неприятное чувство.

Сэм замечает наши недоверчивые взгляды и хлопает ладонью по стене.

– Я знаю, что я видел! Это был человек. Высокий, хотя мне показалось, что он сгорбился. Он стоял лицом ко мне, но я не стал всматриваться и убежал.

– Так ты видел человека или просто силуэт? – спрашиваю я. Бутылка сидра приятно холодит вспотевшую ладонь, а содержимое успокаивает иррациональный страх, поселившийся в сердце. Призраков не существует.

– Силуэт, – неохотно признается Сэм. – Если не верите, идите и посмотрите сами, а я туда – ни ногой.

Удивительно, но желающих не оказалось. Даже Алекс пробурчал какую-то отмазку и предложил «остаться тут и тусить дальше».

– В полумраке всякое может померещиться. Или не померещиться, – говорит Крис, увидев свирепый взгляд Сэма. – Если тебе от этого спокойнее, можешь верить в то, что ты один из счастливчиков, узревших паранормальное явление.