Джареф. Кровь. Цикл Мемуары Бога

Глава 15

«Чем выше ранг, тем меньше работы.

Тем она сложнее и оплата соответствующая».

Из разговора наемника и ассасина.

Я вышел из академии, экипажа не было. Видимо, долго пробыл в стенах учебного заведения, и ждать меня не стали. В столь ранний час прохожих на улице было немного. В основном эрнийцы и их прислуга, что торопилась к рыночному кварталу.

«Мелочь с дороги, разбойники и воры меня не интересуют – этот сброд стоит слишком низко и имеет незначительную связь с верхушкой гильдии. Возникает логичная мысль выследить одного, допросить с пристрастием, выйти на главаря данной ставки, с главаря ставки на его главу и так далее. Это займет много времени и может ни к чему не привести. Для начала необходимо посетить закодексованных».

«Нужно найти языка. А для этого придется обойти весь город. Пешком. Под палящим солнцем. А можно найти таверну и спросить у наемников или у торгашей». Торговый квартал с постоялыми дворами нашелся быстро, стоило только спросить у прохожих. В первой попавшейся таверне крыльцо пахло краской. Внутри завтракали приезжие, среди них не было ни одного нужного мне человека. Мужчина у стойки привлек мое внимание. «А чем духр не шутит?»

– Доброго утра, – трехногий стул подо мной не издал ни звука.

– И вам не хворать, айер, – мужчина поднял взор от кружки, что усиленно протирал. У эрнийца были фиолетовые глаза, слегка шершавая, словно чешуйчатая кожа зеленоватого оттенка, приплюснутый нос и рептилоидные глаза странно смотрелись со жгутами пшеничного цвета волос, ниспадающих на широкие плечи. Добротная ткань одежды лавандового цвета скрывала поджарое тело, тонкие длинные пальцы с закругленными острыми ногтями чуть темнее цвета кожи. Обручальное кольцо на пальце. – Что-нибудь желаете?

– Мне бы воды, жарко на улице, – пот с меня так и лил. Капли стекали по спине, мерзко щекоча.

– На улице зима, айер.

Я снял с головы капюшон и посмотрел на хозяина трактира.

– О, – нахмурился эрниец. Через минуту запотевшая кружка воды стояла передо мной. – Давно ваших братьев в столице не видел.

– От чего же? – ледяная жидкость, с крошевом льда благодатно пробежала по пищеводу.

– Наемников аканов не очень любят в наших краях, – охотно пояснил змей.

– Слышал. Все пережитки прошлого, – я взмахнул рукой, отпивая еще глоток воды.

– Да, – улыбнулся змей, отчего его кожа пошла морщинками-чешуйками. – Да и потрепал ваш род нас знатно. Многие до сих пор прийти в себя не могут.

– А как же быть аканам? Мы не по своей воле стали такими.

– Я это понимаю, айер, – вновь улыбнулся эрниец, взял кружку и продолжил натирать ее глиняные блестящие от эмали бока. – Вы такие же жертвы той войны. Покрайней мере старшее поколение. Сейчас ведь все иначе, айер.

– Иначе, – мой кивок головы подтвердил слова мужчины. Я отхлебнул воды. – Контроль над аканами, их размножением и количеством. Тотальный контроль. Это тяжело, айер. Очень.

– Соболезную. Вы о чем-то хотели спросить?

– Мне найти того, кто укажет путь к закодексованным, – я отставил пустую кружку в сторону.

– Отчего ж искать. Я знаю, – морщины вновь испещрили лицо хозяина трактира. – Сам был наемником, пока не женился. Пойдемте, это не разговор для чужих ушей. Марха, я отойду ненадолго, последи за залом, – крикнул в пространство кухни эрниец.

– Хорошо, – прозвучал в ответ с легким смехом. – Не засиживайся!

– Дурочка, я по делу! – змей покраснел.

– Знаю, знаю! Ты всегда так отлучаешься! – молвила сквозь смех женщина. – Иду.

В дверях кухни показалась невысокая, полноватая эрнийка в глубокой беременности. Кожаный бандаж придерживал большой живот, а змеица улыбалась, во все свои пятьдесят зубов. Красная грива волос и белоснежная кожа выдавали в ней жительницу болот, но яркие, необычные глаза и двое изогнутых рогов – дальних родственников копытных высокогорья.

– О, так ты и вправду по делу, – улыбка на ее лице стала еще больше.

– Женщина, ты меня в могилу сведешь! – закатил глаза эрниец.

– И я тебя люблю, – усаживаясь на стул, рассмеялась женщина. – Все, я слежу за залом! Иди.

Эрниец ласково посмотрел на свою жену и кивнул в сторону небольшой двери под лестницей на второй этаж. Там оказалась небольшая конторка, где хозяин вел счетные книги и занимался расчетами по закупкам. И судя по кувшину и заветревшемуся куску сыра, еще и задерживался допоздна.

– Не обращайте внимания на этот бардак, собрат по кодексу, – эрниец жестом попросил сесть. – Хочу купить соседнее здание, как видите, жена на позднем сроке, а троих детей в крохотной комнатушке не вырастишь. Я бы уехал в деревню, но с работой там туго.

– Я вас понимаю. Сам уже два столетия все не закончу строительство. Выматывает, – я поддержал разговор.

– К слову. Вам лучше не распространяться о закодексованных, – мужчина сел, покосился на сыр и вздохнул. – Кодексованные ушли в подполье. Наша работа все также законна, но теперь найти Белый штаб стало на порядок сложнее. За последнее время во многих городах убивают Языки, белые книги сжигают, а Поводырей вешают. И найти концов с концами не могут. Многие наши пытались найти, чьих рук дело… но всех находили без голов и с колокольчиками в руках. А потом…

– Цветы?

– Нет, что-то вроде бубенцов для ритуальных одежд или для сбруи коня. Детские игрушки часто ими украшают, – пояснил бывший наемник.

– А еще их пришивают на шапки шутов, – своеобразная метка для убийцы.

– Да. С тех пор ушли в подполье. Уровень у нас не тот, чтобы тягаться с отбирающими жизнь. Да, мы тоже убийцы, но у нас в крови честный бой. Никаких ядов, ловушек и театральных действ, – эрниец поправил сползающую стопку бумаг на столе.

– Вы сейчас Язык?

– Нет, что вы. Я не могу рисковать своей семьей. Да и ступень позволяет не напрягаться. Третья. Таких как я много и не обязательно браться за дело. А ваша? – любопытство мелькнуло в глазах мужчины.

– Тринадцатая.

– Но я вижу, что выше, – нахмурился змей. Роговые наросты вместо бровей нависли над глазами собеседника.

– Не поднимал давно. В этот раз зажали, не отвертеться, – я посмотрел на свои руки. Отсутствие кольца на пальце сопровождалось странным чувством. – Где мне искать закодексованных?

– В храме Светлой. Спросить монаха Трихраха.

– Благодарю, – кресло облегченно вздохнуло. – Не буду вас задерживать, инквизитор.

– Где я оплошал? – растянул в ухмылке губы змей.

– Уровень ступени могут видеть только Инквизитор и Пастырь. Благодарю за информацию. Мирного вам неба.

– Заходите потом, айер. Поговорим о вашей ступени, Старейшина, – инквизитор поднялся следом за мной.

– Не прощаюсь.

– Легкого пути и быстрых свершений.

«Дела творятся темные. Закодексованные мирная организация, для чего ее уничтожать гильдии Отбирающих жизнь? Разве что… ради выгоды. Материальной. Инквизиторы бывшими не бывают. Так или иначе, Трибунал следит за нами. Но почему никто не мог дать отпора убийцам? В чем подвох всего этого?» Капюшон занял свое место, перед выходом из таверны. Голова пошла кругом от накатывающих проблем. С каждым днем все больше и больше. Словно снежок, что спровоцировал лавину. Как бы не задохнутся в этом потоке снега.

Храм Светлой богине слепил глаза отражением солнца от белого мрамора и позолоты. Подниматься по ступеням к главному входу я готов не был, а вот дорожка в сад выглядела более соблазняющей. Холодный мрамор скамьи мурашками отозвался в теле. «Что имеем? Покушение на коронованных особ – раз; планомерные чистки закодексованных – два; часть ингредиентов для яда Катарины – три; имя главы гильдии убийц – четыре. Организация знает об убийцах, иначе не ушли бы в подполье. Чтобы массово скрыть всю сеть Кодекса наемников, необходим высший указ. Жрец отдал приказ? Что могло напугать Жреца Бога, чтобы отдать приказ о сокрытии штабов и скрытой деятельности? Что если Жрец часть гильдии убийц? Но и опять, у меня мало информации и это все домыслы». Я потер переносицу. Давно не работал один. Не хватает рук, информации. Нужен Язык.

Многочисленные ступени храма и белые двери пролетели быстро и в одной белой плоскости. Внутри храм был также светел, как и в полдень на улице. Меня трясло от количества солнца в главном холле, где стояли просители. Не было ни одной тени, ни одного затемненного участка – один сплошной свет кругом.

Я смотрел строго в пол, белый с золотыми прожилками мрамор отражал свет. Глаза уже горели, и я видел все через алую пелену. Кожа лица тлела. «Нужно сделать себе покрывало от солнца, если купить не получится». Тихие шаги в мягкой обуви и шелест легких одежд затихли близи. В храме тепло.

– Айер, вам плохо? – женский голос раздался совсем рядом. Запахло розами и морозом. Неожиданный аромат.

– Мне нужен монах Трихрах, – кожа моих губ лопнула и по подбородку потекла кровь.

– Пойдемте со мной, вам не стоит стоять на свету, – неожиданно твердая, для женщины, рука обхватила мое запястье и повела в сторону. – Здание храма строилось без учета видовых проблем аканов. А я ведь столько раз просила сделать отдельный вход для вас или затемнить окна! Но нет! Это храм Светлой! Здесь везде должен быть свет! А аканы создания ночи, вот пусть и приходят в храм ночью, когда великолепие Богини их не слепит, – бурчала провожатая, таща меня за руку за собой. – А то, что брачные ритуалы проводятся исключительно днем, а ревущие кровью прихожане их не смущают. Как же меня это достало!

Раздался звук открываемой двери, и мы вошли в комнату, не менее светлую, чем остальные помещения.

– Стойте тут, сейчас все исправлю, – девушка отпустила мою руку и убежала к окнам. Шорох портьер и полумрак накрыли мое тело. Я стянул капюшон. Во внутреннем кармане камзола был платок, нащупал я его не сразу. – Лечение нужно? Кровь?

– В обоих случаях – нет. Благодарю за заботу, – жжение на лице прошло, и кожа чесоткой сообщила о регенерации тканей. – Вас еще не выгнали, за ваше мировоззрение?

– Меня выбрала Богиня, – фыркнула девушка, скрестив руки на груди. Белое одеяние мягкими складками ниспадало до пола, скрывая ее фигуру, а густые медовые волосы были собраны в пучок на затылке, из которого уже выбилось несколько прядей. Овальное лицо, упрямый подбородок, тонкий прямой нос, нежный румянец на щеках, подчеркивал темный цвет глаз, кажется карий, как цвет шоколада. Губы были упрямо сжаты, но взгляд внимательный и участливый. Девушка едва доставала мне до плеча. – Что они могут сделать? Ничего.

– Благодарю за помощь, но не могли бы вы позвать монаха Трихраха? – в очередной раз озвучил я вопрос, убирая платок глубоко во внутренний карман.

– Я перед вами. Мое имя Трих Раха. Парящая в небесах, – через десять секунд пояснила девушка.

– Не думал, что Пастырем Белого штаба Кодекса в столице окажется молодая женщина, – моему удивлению не было предела.

– На то и расчет, – девушка села на софу. – Садитесь. Это моя «келья», пока я нахожусь под защитой храма. Что вас привело ко мне?

– Мне нужен Язык.

– Сейчас сложная ситуация. Многие из кодекса скрываются и не могут работать в прежнем режиме. Знающего Языка трудно найти, – покачала головой девушка. Сказала, как отчеканила. – Вам пора менять ступень.

– На мне два Договора. Я обязан их выполнить в срок.

– Понимаю, – она вновь кивнула. – Задание сложное, раз вы здесь, Старейшина.

– Пока я этого не знаю, но инстинкты кричат, – действительно с момента как мы прибыли в столицу, инстинкты только шумели, а теперь говорили в голос на повышенных тонах. – Но да, вы правы, Пастырь.

– Видимо последний Инквизитор вас предупредил, не распространятся о закодексованных?

– Что значит последний? – ситуация оказалась хуже, чем я думал.

– Их имена занесены в черную книгу, – вздохнула Пастырь. – Остался только один Инквизитор, и тот, отошел от дел. Жрец отдал точные указания, что необходимо сделать, дабы сохранить сеть Кодекса на территории Эрнийцев.

– Зачем мне это знать, Пастырь? – я почувствовал давление. Хотелось передернуть плечами, но сдержался.

– Затем, что ваша ступень уже давно выше двадцать третьей. И звание Инквизитора дать вам не могу, оно тоже низкое для вас, Старейшина. А Глава Трибунала у нас есть. Да и для вас, это слишком скучная работа и нужных навыков нет, как, впрочем, и связи с нашей богиней. Пока та спит, выбрать нового главу Трибунала нет возможности.

– У меня нет времени заниматься делами Кодекса, Пастырь. Обязанностей много и без божественных вмешательств. Но вопрос у меня остался тем же, где мне найти Язык. Время поджимает.

Девушка встала и обошла софу, на которой сидела. Коснулась рукой стены храма, и та мягко отошла в сторону, явив небольшую нишу всю из золота и огромной книгой на постаменте. Белый фолиант блестел в свете тусклых магических светильников, переливаясь драгоценными камнями и золотом. Белая кожа обложки мягко сияла, по ней бежали символы древнего забытого языка.

– Осталось всего три книги на этом континенте. Шесть были сожжены в темном огне. Ты знаешь, что это за фолиант, Старейшина? – девушка любовно погладила обложку книги с рост взрослого мужчины. – Молчишь. Эта книга, где числятся все, абсолютно все наемники мира нашей организации. В ней есть и ваше имя, Старейшина. Этот фолиант следит за договорами, их исполнениями, сроками. А Трибунал следит за книгой, когда она даст сигнал, что был нарушен Кодекс. Когда наемник покидает мир живых, его имя появляется в книге мертвых и работа, если он ее не закончил, переходит на другого наемника его ступени. Правда, все просто? Богиня продумала все идеальнее некуда, ведь она Богиня Справедливости и Порядка.

– Пастырь, – я посмотрел на девушку сверху вниз. Монахиня Трих Раха отличалась небольшим ростом, и едва доставала мне до плеча. На ее макушке сверкали первые серебряные нити седины. – У меня нет времени на дела Кодекса как куратора, только как исполнителя, и я желаю уйти на покой. Как договоры будут исполнены, сложу свои обязанности.

– Бывших наемников не бывает, если только ты не труп, калека или дряхлый старец, – холодно отрезала девушка, подняв на меня взгляд своих шоколадных глаз. – В любом случае, найдется тот, кто сможет оплатить ваши услуги, Старейшина. Насчет Языка, – она коснулась книги по центру, и та распахнулась, пролистывая мягко сияющие белоснежные листы. Остановилась на одной из страниц практически посередине. – Вам подойдет Трау́ши хар Ке́рион. Данный Язык, хозяин борделей и теневых рынков. Вот только местоположения его нет, искать вам придется самому. Договор Кодекса и Трауши был дополнен пунктом, где прописывалось, что местоположение Языка не отслеживается Кодексом.

– Не знал, что стандартный договор можно менять при заключении, – это было интересным знанием.

– Нельзя. Для наемников кодекс един и неизменен, а вот Языки могут себя обезопасить, так как их контракт включает много аспектов их жизни и, заметь, Язык пожизненно остается закодексованным, без вариантов на ступени и уход на отдых. Языки быстро погибают, Старейшина, намного сложнее найти кандидатуру на роль Языка, чем наемника. Имя тебе известно, можешь идти и будь осторожен, твои Договоры очень сложные, заменить тебя некому.

Поклонившись, я накинул капюшон и покинул храм. Городская суета мгновенно окружила своим шумом, запахами и чувствами.

«Трауши хар Керион. Хозяин борделей и теневых рынков. В бордели идти нет желания – но, это оптимальный вариант поиска, как и теневые рынки. Там можно подебоширить и выйти на Языка. Что ж, теперь мне нужна информация по теневым рынкам эрнийцев». Мой путь вел в таверну.

– Вернулись? Нашли монаха? – эрниец улыбнулся.

– Нашел, благодарю, – я сел на тот же самый стул. – Джареф, тринадцатая ступень.

– Кхалеш, третья И, – вновь улыбнулся хозяин таверны. – Возникли вопросы?

– Все решаемо, айер Кхалеш. У вас есть свободные комнаты? Поиск нужных людей может затянуться.

– Да. Один золотой в сутки, для своих, – подмигнул эрниец, доставая ключ и книгу. – Третья комната на третьем этаже. Очень удобная, вы оцените, – он положил небольшой латунный ключик на стойку и принялся писать вымышленное имя в книгу. – Добро пожаловать, Джареф. Завтраки не входят в стоимость комнаты.

– Учту. Благодарю, – ключик оказался тяжелее. Широкая светлая лестница вела наверх. Пока я поднимался осознал, что в таверне солнце не чувствовалось, как в обычном помещении. Остановился на пролете. Все дело в стекле. Тонкие стеклянные витражи играли бликами солнца, погружая пространство в яркие краски желтого, оранжевого и красного с небольшими добавлениями травянисто-зеленого и голубого – пейзаж леса и реки. А по стеклу ползло заклинание. Витиеватые буквы мягко мерцали, то вспыхивали ультрамариново-фиолетовым, то гасли до едва различимого розовато–небесного, и бежали сверху вниз, мешались меж собой, игнорируя решетку-каркас.

«Забавно. Храмм?»

«Да, душа моя?»

«У меня назрел вопрос. Ты можешь запомнить это заклинание»? – любопытству нет предела.

«Ты сам его запомнил, жрец. А я всего лишь воспроизвожу все, что ты видишь». Пробурчал дракон. Показалось, словно призрачный ящер сворачивается в клубок – шорох чешуек донесся изнутри.

«Интересно. Нам стоит с тобой поговорить, узнать друг друга лучше».

«Давно пора, душа моя». Удовлетворенно прошипел Храмм и зевнул, добавив. «В который раз».

Остальной путь по деревянной лестнице из золотой сосны я прошел в молчании. «Хорошее заклинание, нужно его выучить и снабдить Цитадель. Многие, чтобы они мне не говорили, скучают по ласковым лучам солнца без возможности сгореть заживо. Судя по знакам, заклинание энергоемкое, нужно будет уточнить у Кхалеш, может поделиться информацией о маге, что его наложил. Хочу. Впервые за последние годы я чего-то хочу». Накатила волна счастья, словно я снял со своих плеч груз, веками тяготивший мою жизнь.

Комната располагалась на третьем, мансардном этаже. Здесь было всего три комнаты, и справа оказалась моя. Замок щелкнул, повернувшись без натуги и скрипа механизма. Бесшумно для окружающих, достаточно громко для меня. Петли также не издали ни звука. Щелкнул засов. Кхалеш выделил мне довольно просторную комнату с широкой двуспальной кроватью на четырех столбах и легкой тканью полога – летом эрнийцев донимают насекомые: от мошек до комаров. На двух прикроватных тумбочках стояло по магическому светильнику, закрытых в стекло. На паркетном полу лежал толстый ковер, слева от входа располагались крючки из латуни в виде голов однорогого кота для верхней одежды, справа были дверцы в гардеробную – небольшой встроенный в стену шкаф. В противоположном углу, у окна стоял секретер с писчими принадлежностями и стулом с высокой спинкой. Главной особенностью номера было окно во всю стену со встроенной в него стеклянной дверью. Это великолепие закрывалось плотными портьерами, не пропускающими свет. Сквозь вязь заклинания на стекле виднелся широкий балкон с двумя плетеными креслами и кованым столиком, слегка припорошенные подтаявшим снегом. Ванную комнату я нашел быстро, по неприметной утопленной в стену ручке. Я дернул за нее, и мне открылась ниша с деревянной бадьей и кранами с подачей воды, туалет и шкаф с банными принадлежностями. Здесь едва мог разместиться один ойд.

Дверь на балкон открылась легко. Я оценил хороший вид на улицу и часть площади, а также подходящую возможность возвращаться в таверну незамеченным по крышам соседних домов. Закрывать балконную дверь на щеколду не стал.

Кроме одежды, что на мне, другого багажа у меня не было. Я задвинул портьеры до середины комнаты, так, чтобы кровать была в тени. Заклинание заклинанием, а жить хотелось больше. В шкафу оказался небольшой сейф. В него перекочевали два из трех мешочков с золотом. Два моих собственных я отдал Долиниану. «Пора подкрепиться и начинать щупать ниточки. Язык сам себя не найдет».

Хозяин таверны о теневых рынках сказать ничего не смог. Кхалеш покачал головой и принялся протирать кружки более настойчиво, словно решил стереть в порошок. Я вышел из таверны. Вечерний сумрак наступил раньше – небо затянуло снеговыми тучами. Заметно похолодало. Я запахнул плащ плотнее и двинулся в сторону рыночной площади к кварталу развлечений. Там всегда есть возможность найти собеседника с развязанным алкоголем языком. Шум улиц с похабными песенками, зазывалами и едва одетыми женщинами за стеклами борделей постепенно становился ближе и навязчивее. Освещение окрасило снег в нежный оттенок розового, с примесью грязных пятен от луж. Квартал дышал, захлебывался жизнью: эрнийцы и приезжие гости столицы, трудяги соседних деревень – все, так или иначе, бывали здесь один раз за сезон. Вон мелькнули рога косули, здесь чешуйчатый хвост или вон из того темного проулка слышен хриплый вздох любителя делать все на публике. Мелкие воришки шныряли по потоку ойдов, срезая кошели у зазевавшихся торговцев и исчезая в темноте подворотен.

– Ну, айер, – где-то сбоку потянула жалобным голосом девушка. – Не нужно. Прошу вас…

Я оглянулся. Сердце эрнийки билось предвкушающе быстро, она упрямилась, выпячивая округлую крупную грудь, и потерлась ягодицами о пах мужчины, что толкал ее в темноту одной из ниш зданий. Девушка определенно знала, что возбудит этого клиента и пользовалась своим знанием, получая от этого удовольствие.

«Твою-то тень!» Я отвернулся и продолжил путь. Шлюхи сегодня меня не интересовали. Как, впрочем, и в ближайшем будущем. Мимо прошмыгнул малыш, ощупав мои карманы едва заметными касаниями, и разочарованно растворился в толпе. Мурашки на коже предупредили меня о навязчивом внимании со стороны.

Организм пришел в боевую готовность.

Мягкая, прохладная рука коснулась моего плеча, холод чувствовался даже сквозь плащ, скользнула вниз, легонько сжимая запястье. Рыжая ушастая головка невысокой девушки привлекла мое внимание. Почти ребенок. Теплое женское тело обволокло сознание ароматом жасмина и ландыша. Аромат заполнил легкие, в голове помутилось. Маленькие пальчики коснулись моей ладони и провели по ним легким, едва заметным касанием, от которого разум практически отключился…

Глава 16

Воспоминания араниль

Очередной клиент. На этот раз последний. Интересный экземпляр. Вкусный. Сильный. Наполненный. Слюнки так и бегут. Его надо найти в этой толпе.

Частые шаги по брусчатке. Бесшумные. Быстро пробираюсь сквозь толпу к источнику запаха леса и мороза. Ночного леса. Летнего ночного леса. Такой возбуждающий аромат, что сносит голову и подгибаются колени. Надеюсь, сначала мне удастся поиграть с ним, прежде чем ребята разберут его на ингредиенты.