Джареф. Кровь. Цикл Мемуары Бога

– Ты стоял и не реагировал на меня, – мужчина опустил мои плечи, коснулся рук и забрал медальон. Раздался щелчок. С бледным лицом алхимик поднял на меня свои глаза, отрывая их от созерцания двух портретов. – Мне очень жаль. Чтобы не случилось, помни, что мне очень жаль. Я не желал, чтобы все произошло так, – его горячие руки защелкнули украшение на моей шее.

– О чем ты говоришь?

– Ешь.

На столе стоял поднос с небольшим кувшином и накрытым крышкой блюдом. Слова Дориана меня смутили. Что он хотел этим сказать?

– Я не голоден.

– Ешь. Или кормить тебя насильно? – глаза Дориана зажглись янтарным огнем.

– Не стоит. Я сам, – кувшин оказался теплым на ощупь. В воздухе разлился тонкий аромат девичьей крови, едва стазис слетел с крышки. Я отпил несколько глотков. Инстинкт включился запоздало и я осушил небольшой сосуд до последней капли.

– Я не послушал тебя, – алхимик стоял, рассматривая карту на столе. – Удача сопутствовала тебе. Обучение начнем сейчас же, ведь удача изменчива. А я не всегда могу быть рядом.

Одним взмахом руки Дориан материализовал несколько книг прямо в воздухе. Это были рукописные старые фолианты. Кожаный переплет книг был изрядно потрепан, несколько страниц норовили выскользнуть из общей массы. С легким стуком три книги легли на пол.

– Начнешь с верхнего. Думаю, древнеинта́льский тебе известен? Вспомнишь. Вторая, то, что тебе необходимо узнать о магии, ресурсах и резервуарах. На том же языке. В третьей, начальные щиты. Прерывая твои слова о том, что ты не готов, – алхимик приблизил свое лицо к моему слишком близко, для этого ему, пришлось чуть склонится. Радужка его глаз тлела, словно расплавленное золото, переходя к оранжевому ободку. Вертикальный зрачок стал узким, острым, выражающим бурю чувств. – Враг не будет ждать, когда ты будешь готов, не правда ли, друг мой?

Я вновь почувствовал себя ребенком.

– Начинай, – Дориан склонился над картой, то приближая, то отдаляя острова. – Ты должен измениться. В тебе тлеет магия. Время разжечь пламя.

Я был подавлен, и безразличие овладело мной. Плюхнувшись на пол рядом с первой, самой потрепанной книгой, я открыл фолиант, подняв облачко пыли и нити паутины из ее нутра. Текст, на удивление, был прекрасно виден, ни единой выцветшей буквы! Поначалу слова давались с трудом, ведь этот язык я учил давно, в раннем детстве. Вся сложность древнеинтальского, как и современного интальского заключалось в том, что одно слово имело много значений, только в сочетании нескольких слов становилось понятно, о чем шла речь. Интальцы – спокойный народ, они всегда выслушивали своего собеседника. Не удивительно.

В процессе чтения я понял, что книга оказалась учебным пособием для первого года обучения детей трехлетнего возраста! Это казалось издевательством, не будь реальностью. Я поднял глаза на Дориана. Алхимик, не отрываясь от карты, усмехался.

– Читай.

В книге приводились все известные в то время виды магии: стихийные – огонь, вода, воздух и земля; магия жизни, смерти, света, тьмы, пустоты, иллюзии, контроля и времени. Рассказывалось о каждой, но в общем ключе, для ознакомления. Здесь же говорилось и о том, что использовать магию вне тренировочных площадок запрещалось.

– Не слышал о нескольких видах, – я отложил учебник в сторону. – Сейчас эти виды больше не используются?

– Пустота? Время? – Дориан оторвался от карты и, задумчиво глядя в стену, произнес. – Только при создании артефактов в полной мере и, как в твоем медальоне, несколько простейших заклинаний общего пользования. Дети с направлениями магических сил Пустоты и Времени перестали рождаться после Вторжения. Маги этих видов использовались напрямую для сдерживания сил противника, до полного исчерпания ресурсов и сгорания носителей.

– И дети?

– Все. Пантеон решил использовать все доступные ресурсы для предотвращения слияний двух миров. Когда кончились эти два вида, Боги отдали свои силы.

– Не было иного выхода?

– Не было. Маги легли костьми, чтобы мир существовал. А мир их забыл, – алхимик вернулся к созерцанию карты. – В моей библиотеке ознакомишься ближе, если вопрос все еще будет тебя интересовать. Продолжай.

– Наша дружба перешла все границы, не находишь? – не отрывая взгляда от корки второго фолианта, произнес я. – Не думаю, что сказать «я люблю тебя» будет не правильным, но и эти три слова не отражают всю суть привязанности. Я знаю тебя большую часть своей жизни, ты в ней присутствуешь постоянно и, ощущаешься как часть меня. Знаешь, проклятье на твоем теле. Не беспокойся, не буду спрашивать, откуда оно, но я не глупец. Оно смертельно. Я не желаю терять и тебя, Дар.

– Мы перешли границы, но не все, – Дориан оторвал глаза от карты. – Как я говорил раньше, мое сердце отдано тринадцатилетней принцессе.

– Я не об этом, – я отрицательно качнул головой.

– Знаю. Твоя аура говорит за тебя, – алхимик тяжело вздохнул. – Мои чувства к тебе также сложно описать. Ты молод, Джареф. Да, не смотри так на меня, – мужчина засмеялся и запустил руку в волосы, нервно заплетая косу. – Я старше. В сотни раз. Мне, – казалось, Дориан подбирал слова, – не положено, и даже запрещено иметь привязанности. Ты и Катарина, мои слабости, хрупкие сосуды, что в любую минуту могут исчезнуть. О, вижу, ты понимаешь меня, – я кивнул. – Привязанность слишком сильна и, если кто-либо из вас погибнет… Боюсь, что в этот миг, мир узнает еще одно бедствие.

– Это больно, – я сжал зубы и коснулся кулона. – Настолько, что пришлось построить ментальную стену от чувств. Сейчас я пуст и меня это устраивает.

– Я терял. Знаю эту боль, – Дориан вернулся к карте. – Читай. Мы направляемся в страну магов, а ты не в силах держать простой щит. Храмм не всегда сможет тебя выручать. Подстраховывать – да, но не воевать за тебя.

– Дар. Мне нужно найти дочь.

– Без контроля магии в себе, сгинешь. Без знаний о заклинаниях, у тебя будут неплохие шансы вновь оказаться в плену. На континенте аканы редкость. Вас ненавидят и презирают. А ваша кровь входит в состав некоторых зелий и настоек. Мне продолжать?

«Разговор окончен» так я понял эти слова и подтянул следующий фолиант к себе поближе. Эта книга была не настолько стара, как предыдущая. Страницы содержали в себе начальные теории по взаимодействию стихий, описанию носителей, способов применения и подробным разбором резервуаров и резервов.

“Резервуар, это хранилище магической энергии, которую преобразуют в заклинания”. А вот здесь уже было интересно. Согласно записям в книге, резервуар имеется у любого разумного создания, но его объем и скорость регенерации магической энергии у каждого индивидуальны. Чем больше хранилище, тем больший объем можно использовать и наоборот. Это основной принцип отбора сильнейших магов в учебных заведениях, так как резервуар растет вместе со своим носителем до совершеннолетия. Дальнейшее развитие хранилища невозможно.

– Резервуар, – я решил уточнить, рассматривая схему взаимодействия носителя и хранилища. – Здесь сказано, что резервуар формируется до совершеннолетия. Позже развить его невозможно. То есть, здесь, как судьба распорядится?

– Не совсем. На объем хранилища влияет несколько факторов: наличие сильных магов в семье, качество крови носителя, качество жизни носителя, здоровье носителя, и, одно из самых главных, использование магии до совершеннолетия. Чем чаще маг использует магию и чем объемнее заклинания, тем больше резервуар. Но, если хранилище мага мало с самого начала обучения, сильно развить его не получится. Поэтому, чаще всего сильные маги рождаются среди аристократов и магических индивидов. Встречаются и исключения.

– Как узнают объем резервуара?

– Сейчас это не в моих силах. В столице Эрний есть Королевская Академия. Ректор мне должен. У него и проверим, – Дориан нахмурился. – А как это делают у Жрецов?

– Понятия не имею. Воинам не положена проверка на магический потенциал.

– Ясно. На этот вопрос может ответить Храмм?

– Он в стазисе.

– Значит Академия. Приедем, посетим моего должника. Еще вопросы?

– Восстановление и применение. От чего зависит их скорость? – я пытался понять формулу на развороте учебника.

Алхимик обошел стол и присел на одно колено сбоку от раскрытой книги.

– Хранилище носителя, это его тело, – тонкий палец мужчины обвел фигуру человека в центре листа. – Скорость применения зависит от умения носителя переводить энергию в заклинание. Умение концентрироваться и быстро плести вязь здесь основные условия. Потеря концентрации приводит чаще всего к спонтанным вливаниям в вязь, а ошибка в заклинании приводит к катастрофам. Да, есть маги, которым не требуется ни концентрация, ни плетение. Их единицы, и, если появляется такой маг, его быстро берут в оборот власть имущие. Насчет скорости восполнения. В основном это пища, здоровый сон, покой.

– Это способы восполнения, – прищурился я.

– Значит, понял, – Дориан улыбнулся. – Я проверял, понимаешь ли ты меня. Скорость восполнения зависит от уровня мага, его силы дара и доступности, – алхимик замолчал, подбирая слова. – Доступности его вида магии. Стихийникам проще всего. Магам жизни и смерти тоже не сложно, как и свету с тьмой. Одни в лес, другие на кладбище или на солнце. Тьма есть в душах у всех и ночью ее предостаточно. Остальные четыре в этом плане в проигрыше. Иллюзорники не требуют больших магических резервуаров, и восстанавливаются быстро, стоит им только поесть и поспать.

– Ты сказал, что и иллюзорники в проигрыше, – напомнил я.

– Еда и сон не всегда доступны, – Дориан переместил палец на формулу. – К примеру, во время войны. Чем больше объем хранилища, тем больше времени на восстановление. В этом случае ни еда, ни сон, ни здоровье не помогут носителю быстро заполнить пустые закрома. На это нужно время. В этом минус сильных магов. Особенно магов безрассудных и при длительном бое. Чем больше хранилище, тем массивнее заклинание, тем больше расход и, соответственно, наносимый ущерб. Маги, что упиваются своим величием, обычно страдают недооценкой своего противника и часто падают от простого заклинания. А вот если у мага достаточно силы духа, чтобы обуздать искушение, он выстоит весь бой и выйдет победителем.

Но продолжим. Пустота, как дар – редкость в наше время. Восполнение ее происходит очень медленно, поэтому чаще такие маги становятся убийцами, артефакторами. Там, где требуется не оставлять следов. Маги с контролем нуждаются в более долгом отдыхе для восстановления сил. Их каналы быстро перегружаются при использовании дара. Им не поможет еда. Только сон и покой. Для них важен холодный разум. С магами времени проблем нет, так как они перестали рождаться. Но, на их место пришла магия крови. Магу крови не нужно восстановление, сон, еда, концентрация. Они в этом плане универсальны.

– Кровь? Это связано с аканами?

– Это так лежит на поверхности? – Дориан засмеялся. – Да. Раса аканадар относительно молода. Ты и сам знаешь, так как являешься волной второго поколения. О крови известно немногое, так как аканом чаще становятся, а не рождаются. Издержки расы, не так ли? Чем дольше живешь, тем меньше способность к репродукции. Ты один из малочисленных представителей магов крови. Мне будет интересно наблюдать за тобой.

– Ты сказал, что они не нуждаются в отдыхе. Но я пуст.

– На нуле твоя энергия, как мага нашего мира. Но, Джар, как наследник иномирных сил, твои всегда на одном уровне. Маг крови использует кровь. Акан маг-крови на поле боя бессмертен. Употребляя в пищу кровь врага, он способен творить поистине страшные вещи. Смотри, – Дориан провел по странице рукой. – Многие расы имеют небольшой объем резервуара при среднем показателе магии и уровня носителя. Слабые точки мага это его тело. Редко, когда маг тренирует свою физическую оболочку, закаляя себя в ближнем бою с холодным оружием. Маг предпочитает дальний бой, ловушки по периметру своего нахождения и точный расчет сил. Большинство магов знают, если противник ближнего боя видит цвет твоих глаз, битва окончена. А теперь поведем речь о тебе. Ты универсал. Маг крови, жрец и воин. Наполненность твоего резервуара из-за состояния здоровья, питания, психического состояния, как у обычного мага была низкой. Применять магию ты не мог, так как тебя этому никто не обучал. Скажу прямо, ты был сломан. Без духовного дракона, полного доступа к резервуарам у тебя не было, как и таковой связи с резервуаром тоже. Поэтому они были почти пусты.

– Постой, – я поднял руку. Кое-что не укладывалось в моей голове. – В книге сказано, что носитель имеет только один резервуар. Откуда у меня больше?

– Полноценный жрец имеет два хранилища, – после долгой паузы, пояснил Дориан. – Жрецы в основном обладают магией Жизни и Света. Эти два вида требовательны к потреблению энергии. Но есть и третий резервуар. Для боевой магии. Его перестали использовать до твоего рождения при Волхве Кария. Он запретил обучать. Что странно, регенерация относиться к магии, черпается из резервуара, но у тебя не было доступа к ним.

– За тысячу четыреста лет ты не узнал? – я не смог сдержаться и фыркнул.

– Узнал, – алхимик провел по рисунку в книге. – В тебе остался след Храмма, когда ритуал Призыва не прошел. Это дало тебе возможность спонтанной регенерации. Не контролируемой, а именно спонтанной, действующей постоянно.

– Я думал, что это мой талант, – теперь рисунок с формулами передо мной становился все более понятным.

– Пусть будет талантом. Теперь твой организм самопроизвольно обращается к резервуару. Механизм не изменится, даже под контролем Храмма. Если ты его сам не изменишь со временем, – с этими словами, Дориан растворил в воздухе учебник для начального образования на древнеинтальском. – На сегодня достаточно, пора обедать. Поешь и спать. Невозможно смотреть на круги под твоими глазами.

Я и сам ощущал усталость. Не занимаемый новыми знаниями, мой разум упорно возвращался к лицезрению мертвой Кайтэф. И, каждый раз, приходилось отмахиваться от видения и заставлять себя концентрироваться на чем-нибудь другом. Сейчас не место и не время чувствовать. Но все же, перед взором вставало лицо ангела с зелеными глазами, облаком белых кудряшек и нежными руками, вызывая в груди боль от потери. Боли от вины, от потери возможностей, не сказанных слов. С каждым разом отмахиваться становилось все сложнее.

– Дар, я должен найти свою дочь.

– Понимаю. Боюсь, в ближайшее время тебе придётся повременить с поисками, – алхимик поднялся.

– Ты понимаешь, что она моя кровь и плоть? Меня не было пятнадцать лет, – вина резанула по оголенным нервам. – Она одна в жестоком мире! Я должен был ее защищать! Должен был защищать их обоих!

– Чувство вины здесь не поможет, – мягко произнес Дориан. – В твоем состоянии найти, кого бы то ни было, закончится очередным провалом. У меня нет сил, вновь вытаскивать тебя из плена и ставить на ноги, – алхимик прервал рвущиеся из меня проклятия понимающей улыбкой. – Я помогу тебе, ты ведь это хотел услышать? Но помогу косвенно. Желаешь найти дочь? Становись магом. Возвращай свои силы, возвращай свою личность. Мои глаза кровоточат, глядя на твою мягкотелость.

Это был удар ниже пояса, но Дориан в очередной раз оказался прав.

– Дар, – я поднялся с пола, глядя на алхимика сверху вниз. – Снотворное еще есть?

– Да.

– Поем вечером. Могу я получить свою дозу?