Родной, любимый и чужой

– Вот смотрите, – обвела она рукой, – тут всё есть, и мебель, и посуда, и ковры.

– Да, уютненько, – согласился Евгений Семенович, оглядываясь по сторонам.

– Ковры могу унести.

– Нет-нет! – запротестовал он сразу. – С ними очень красиво.

– Ну что, остаетесь?

– Да. Меня все устраивает.

– Ну и хорошо! – обрадовалась Нина Николаевна и улыбнулась. – Если молока захотите, то мы еще корову держим. Надо будет продавать ее, я уже и покупателя нашла. А жалко.

– А вот от молока не откажусь! – соглашался на такие условия Женя и был доволен, что приехал именно сюда в эту глушь. – Сколько с меня за проживание возьмете?

– Триста рублей день, пойдет?

– Триста?

– Что, много?

– Да нет, думал, дороже будет.

– Да хоть так, – махнула рукой хозяйка. – Хоть коммуналку оплачу, и то хорошо.

– Обещаю, что ничего тут не сломаю и не испачкаю. Обои не изрисую, – пошутил он.

– Тогда располагайтесь, а молока я вам сейчас принесу.

– А где у вас тут продукты можно купить?

– В городе.

– Только в городе? И все?

– В основном – да. Правда, у нас тут еще ларёк есть. Но там ничего особенного нет. Так, сигареты, пряники, жвачка, пиво. Да, еще автолавка приезжает, два раза в неделю, – вспомнила она.

– Здорово! – протянул Баринов и покрутился по сторонам, словно искал, чтобы ему поесть.

– А пойдемте, я вас борщом накормлю, – пригласила его Полозова.

– А это удобно?

– А чего же тут неудобного? Я его только сварила.

– Вот с удовольствием поем вашего борща! – соглашался он, понимая, что давно уже проголодался.

Они шагнули на выход, а Нина Николаевна остановилась и попросила:

– А паспорт вы можете показать?

– Могу, – согласился Жены и подал ей свой документ.

Женщина приняла его, полистала, сверила фотографию с ним, посмотрела прописку и осталась довольна. Она вернула паспорт обратно и поманила:

– Идемте. А то борщ остынет.

Они прошли обратно в первый дом. Нина Николаевна пропустила гостя вперед, скинула свои шлепанцы и босыми ногами пошла за ним.

А сама пригласила Евгения на кухню и мгновенно засуетилась у плиты.

– Присаживайтесь, – предложила хозяйка, указывая на стул.

Баринов присел, сразу огляделся, и ему тут все очень даже понравилось. Было понятно, что женщина любила порядок и содержала свое жилье в идеальной чистоте. Кухонька небольшая, но уютная. Одно большое окно выходило на дорогу. Отсюда было видно, что творилось у калитки и на улице. Круглый стол разместился прямо под окном. В углу, рядом с ним, стоял высокий холодильник. С другой стороны – разделочный стол, газовая плита и пенал, где хранилась домашняя утварь. Казалось, ничего особенного, но здесь было уютно и как-то по-домашнему комфортно.

Женщина налила половником ароматный борщ в тарелку, поставила ее перед мужчиной и сказала:

– Вот, ешьте на доброе здоровье.

Потом подала ложку, следом тарелочку с хлебом, а из холодильника извлекла литровую банку домашней сметаны.

– Своя, домашняя, – пояснила Полозова. – Только сегодня через сепаратор прогнала.

– Я так давно не ел своей сметаны, – сознался Женя и взял в руки банку.

– А вы откуда родом? – решила выведать она.

– Я москвич. Родился и вырос в Москве.

– Там точно такой не найдете. Если только на рынке. Да и то под сомнением, своя ли она?

Баринов принялся есть борщ и не удержался похвалил:

– Какой вкусный! Прям настоящий борщ-борщ!

– Мы с Шуркой его тоже очень любим, – поддержала разговор Нина Николаевна и присела к столу.

Они долго разговаривали о жизни. Хозяйка поведала, как они тут выживают. Потому что транспорт ходит редко. Магазина нет. Школы тоже. Больница в городе, до которого надо добираться на автобусе. Но сначала надо до того автобуса дойти, потому что он останавливается на трассе, а до нее два километра. Там же можно уехать и на Газелях, которые идут с соседних сел и деревень.

– Вам машину надо купить, – предложил ей Женя. – Или есть?

– Была, когда муж жив был. Потом продала. Зачем она мне? А ездить сама, я боюсь. Иван с женой погибли, на что уж он… водитель какой был. И то не справился с управлением. А уж я-то! – махнула она рукой. – Какой из меня ездок!

– У всех судьба разная. Что же теперь, всего бояться? – не согласился с ней Евгений Семенович.

– Нет, Шурку до ума доводить надо. Случись, что со мной, кому она нужна будет? На автобусе поезжу.

Евгений не стал надоедать женщине, поблагодарил ее за вкусный ужин и отправился спать.