Непокорное Эхо

– И что, выбрал? – осторожно поинтересовалась она.

– Он же сбежал от них! – напомнил парень весело. – Если бы какая приглянулась, не ускакал бы на Буяне от своих фрейлин.

– А ты от меня никуда не ускачешь? – смотрела на него девушка влюбленным взглядом.

– От тебя никуда и никогда! – тихо шепнул парень и засмотрелся в ее красивые глаза.

Карнаухова кокетливо улыбнулась, сразу отстранилась от него, резко сделала шаг назад и пошла по воде к берегу. Она вышла на сушу, уже там обернулась и, махнув другу рукой, громко пообещала:

– Постараюсь выйти вечером!

– Я буду ждать! – выкрикнул Никулов ей вслед.

Она легкой походкой прошла вдоль берега, проворно поднялась в гору и вышла к селу. На ходу сорвала подорожник, торопливо прошлась по улице и, уже вскоре очутилась у своего дома. Девушка радостная вошла во двор, остановилась у лавки и с ходу стала осматривать свою рану. Поняла, что зря пренебрегла поездкой к бабушке, зная, что та быстренько бы ее вылечила. Но бабушка далеко, а рану надо лечить немедленно, пока не началось воспаление. Тогда точно придется к барину обращаться, а этого она, на данный момент, желала меньше всего.

Вера помыла подорожник, омыла рану водой и, приложив к ней лист, примотала его длинным лоскутом, что остался от пошива новой юбки. Потом осмотрела свою работу, улыбнулась и весело проговорила:

– Куда нам до бариньев! Но свои раны мы и сами вылечим. А вы уж, Григорий Владимирович, лечите тех, кто вас попросит. А нам ваши услуги не надобны!

А сама весело встала, еще раз оглядела свою ногу и пошла дошивать для барыни белье.

Глава 6. Яшины

Григорий Владимирович объехал все Воронино, он знакомился с людьми, предлагал свои услуги, попутно осмотрел нескольких больных, не взяв с них ни копейки, а только желал, чтобы сельчане знали, что теперь у них есть свой врач, и чтобы те обращались к нему за помощью. Отныне не надо посылать за доктором в город, а можно пригласить его, и он сразу же приедет по первому зову. Люди благодарили барина за добродушное отношение и за его хорошие и нужные советы. Обратно Григорий возвращался уставший и изнуренный долгой поездкой. Подъезжая к Белогорью, все же решился навестить своего давнего знакомого, с которым давно не виделся.

Когда-то, много лет назад, в их имении работала один сторож. К нему частенько прибегал его сынишка Сережа, как его называла сама барыня – Сергунок. Не зная почему и по каким таким законам, но Григория всегда к нему тянуло. В доме были няньки, учителя, прислуга, но в любой удобный момент он удалялся от них и прятался в коморке сторожа. Там он засиживался и любил играть с мальчиком, который никак не хотел признавать в нем дворянина. Сергей ставил его с собой наравне, но был честным, справедливым и очень смелым.

Иван Петрович был мастер на все руки, и частенько делал деревянные игрушки своим детям. Незатейливые поделки приходились по душе наследнику Громовых, и он даже пытался обменивать их на свои дорогие игрушки, за что ему не раз попадало от родителей. Мальчишки убегали на речку, рыбачили там, купались, бросали камни по воде, а потом им попадало обоим, одному от Владимира Петровича, а второму от своего родителя. Получали нагоняй и няньки, которые не могли усмотреть за единственным наследником. Но всё вновь и вновь повторялось. А Иван Петрович боялся, что, за шалости сына, его выгонят с работы.

Григорий Владимирович проехал по селу, остановился у распахнутой калитки, спрыгнул с коня на землю и сразу привязал Буяна к дереву. А сам снял картуз и уверенно шагнул по тропинке к сенцам.

Сергей, завидев в окно нежданного гостя, спешно вышел ему навстречу. Поначалу не признал его, но стоило Громову улыбнуться, и он радостно воскликнул:

– Григорий Владимирович! Вот так гость в наш дом пожаловал! – и хотел склониться перед ним, как это подобает перед дворянином.

Но тот взял его за руку, удержал от такого поступка и весело сказал:

– Или ты забыл нашу дружбу?

– Нет не забыл! – улыбался ему Яшин. – И безумно рад вашему возвращению.

Мужчины крепко обнялись, похлопывая руками по спине, потом стали разглядывать друг друга и на радостях, барин сказал:

– Думал, заехать или мимо проехать?

– Такому гостю мы всегда рады! – с улыбкой на лице ответил Сергей. – Даже не знаю, как вас теперь звать и величать? – развел он руками.

– А помнишь, как ты меня в детстве звал? – с усмешкой спросил его Громов.

– Помню, как же! Все называли молодой барин, ваше светлость, а я дерзко – барчонок! Вы поначалу злились на меня, а потом в друзья выбрал. И как вас батюшка не ругал, все ко мне прибегали играться.

– А знаешь почему? – смотрел на него Григорий. – Потому, что ты честный был. Вот всегда рассудишь все, как дед старый – по честности и справедливости. А когда мой отец узнал, что ты за паренек такой хороший, то и ругать меня перестал. Сказал только, что с тобой можно дружбу водить, ты плохому не научишь.

– Ну уж захвалили! – развел руками Яшин, и они на радостях дружно засмеялись. – Проходите в дом, с супругой своей познакомлю, – пригласил он и пропустил гостя вперед.

Громов вошел в горницу, остановился у двери и осмотрелся по сторонам. Он увидел за столом молодую женщину, вежливо с ней поздоровался, а Сергей уже подталкивал его к столу.

– Маруся, – сказал он, обращаясь к жене, – вот познакомься, – это Григорий Владимирович Громов. Наш барин и мой давний знакомый. А это моя супруга Мария.

Та что-то вышивала, но тут же оторвалась от своего занятия, медленно встала и поправила накинутый на плечи вязаный платок.

Барин сразу заметил, что женщина в положении.

– Здравствуйте, – мило отозвалась хозяйка и, отложив свое вышивание на лавку, склонила перед ним голову, понимая, кто пожаловал в их дом.

– Присаживайтесь, – пригласил Яшин дорогого гостя за стол. – Нам бы закусочки и по чуть-чуть наливочки, – ласково попросил он супругу, – в честь такой встречи.

– Конечно, – улыбнулась женщина и вышла из-за стола.

Она заспешила в чулан и уже оттуда стала выносить и ставить на стол соленья и угощения.

– Ну рассказывайте, надолго к нам? – смотрел Сергей на Громова и сам присел на лавку.

– Насовсем, – поведал радостным голосом Григорий.

– Это же здорово!

– Вот, теперь будет у вас свой доктор.

– Выучились все же! – порадовался за него Яшин.

– Выучился. Вот только практики хотелось бы побольше. Но, – сказал барин и развел руками.

– Практика будет! – заверил его Сергей. – У нас тут, если что, с города вызывают докторов. А они деньги берут большие за это. Не все могут позволить. А тут теперь свой лекарь поселится! Это очень даже хорошо!

Из чулана вышла Мария, она словно павушка подошла к столу, поставила перед мужчинами наливку и два стакана. Потом прошла к печке, извлекла оттуда чугунок с картошкой и вернулась с ним обратно, водрузив его на дощечку. Следом принесла нарезанное сало, соленые огурцы, в плошке поставили соленые грибы с лучком и маслицем, порезала хлеб, тут же принесла пироги и тихонько присела за стол. Она взяла с лавки свое вышивание и отложила его на подоконник.

Громов внимательно за ней наблюдал, а сам, в какой-то момент, не удержался и сказал:

– У моей маменьки тоже все кругом вышито. Все хотел поинтересоваться: она балуется вышивает, или кто из прислуги?

– Это не маменька ваша вышивает, – пояснила ему Мария, – это для нее тетка Тоня и ее дочка Верка вышивают. Они у нас в округе самые мастерицы на шитье, да вышивки.

– А я думал, может, из сестричек кто увлекается? Да так красиво все получается! На подушках целые картины! Я, грешным делом, залюбовался!

– Они такие рукодельницы знатные, вот ваша маменька и просит их. А они люди добрые, хорошие. Про них никто худого слова не скажет в селе, – рассказывала женщина, откуда в его доме такие красивые подушки.

– Да в доме, кажись, свои портнихи есть, – стал вспоминать Григорий.