Дуль-Дуль, король без сердца

Посланные ушли, пожимая плечами, а солдат Иван снова склонился над детской колыбелькой.

* * *

Прошло шестнадцать лет. Королевич вырос и стал королем. Ах, что это был за король! Красивее его не было юноши во всей стране. Вы видели лесную незабудку на краю болота? Ну вот, такие точно две голубые прекрасные незабудки были глаза короля.

А алый цвет мака приходилось вам встречать посреди садовой куртины?

Ну вот, такими же лепестками мака казались пурпуровые королевские уста. Белизна его лица напоминала лилию, а румянец – легкий отблеск утренней зари. Волосы у юного короля были такие Золотистые, что, когда он снимал свой берет, бархатный головной убор, казалось, солнечное сияние окружало его голову.

Но никто не видал юного короля. До шестнадцати лет его прятали от народа (таков уж был закон той страны). Боялись, чтобы страшный чародей Гай не испортил как-нибудь красоты Дуль-Дуля. Один только солдат Иван находился подле королевича и служил ему день и ночь неустанно.

Учителям, которых приглашали учить Дуль-Дуля книжной премудрости, не пришлось учить его, потому что король был настолько мудр благодаря одному волосу Гая, что его нечему было учить.

Когда королевичу исполнилось 16 лет, солдат Иван надел на его кудри золотую корону и вывел его к народу. Это был чудесный зимний день. Солнце играло на небе, и золотые кудри молодого короля сияли, как солнце.

И народ, тесня друг друга, указывал на Дуль-Дуля и шептал в восторге:

– Отныне у нас два солнца: одно – на небе, другое – на крыльце дворца.

Белый снег, покрывавший землю, точно потемнел от зависти при виде очаровательно белого личика Дуль-Дуля. А алые розы, которые белокурые красавицы девушки бросали под ноги молодому королю, заплакали от зависти при виде нежных, алых уст красивого юноши.

Но восторгу народа не было конца, когда Дуль-Дуль обратился к нему с приветствием. Ни один король в мире не сумел бы сказать такую речь! В ней сказался весь тонкий ум, вся мудрость молодого короля.

– Да здравствует наш мудрый красавец король! – кричал народ. – Если он так же добр и кроток, как умен и красив, то и наш народ – самый счастливый народ в мире!

Едва только замолкли восторженные крики, как их заменили вопли отчаяния и муки. Через реку, протекавшую под самым крыльцом королевского дворца, был перекинут мост. Народ, желая поближе полюбоваться красавцем королем, бросился на этот мост, давя и толкая друг друга. Каждому хотелось заглянуть поближе в красивое лицо короля.

Вдруг послышался ужасный треск. Мост не выдержал напора толпы и рухнул в воду. А вместе с мостом упали в воду и тысячи людей, толпившихся на мосту.

– Король! Король! Спаси нас! – кричали люди. – Cпаси нас, мудрый король!

Но король стоял неподвижно на крыльце своего дворца и… улыбался.

Голубые незабудки, глаза короля, не выражали ни ужаса, ни печали. Они были веселы, по-детски безоблачны, прозрачны. Они смеялись.

Тогда новое отчаяние охватило толпу.

– У короля нет сердца! Наш король – бессердечный, жестокий король! – послышались отчаянные возгласы из толпы тех, которым удалось спастись.

А глаза короля по-прежнему смеялись, как ни в чем не бывало. Смеялись, глядя на бездыханные трупы, наводнившие собою реку, смеялись, глядя на самый испуг народа. Король даже не понимал, казалось, что происходило вокруг него, и с тем же веселым смехом отправился во дворец.

Солдат Иван ушел следом за своим повелителем.

– Король! – произнес он мрачно. – За стенами дворца осталось много несчастных сирот, детей тех, которые утонули в реке. Не хочешь ли помочь им? Вели раздать золото беднякам, и народ будет прославлять тебя за твою доброту.

– Делай, что знаешь, – произнес король. – Ты самый умный после меня и не посоветуешь ничего дурного. Раздай им золото, только лучше бы было, если бы золотые монеты остались у меня во дворце. Я велю украсить ими стены моего жилища и буду любоваться, как солнечные лучи будут играть в этом золотом море.

И король рассмеялся весело и звонко.

У него не было сердца, а без сердца он не мог понять того горя, которое переживали сироты…

* * *

Народ, узнав о том, что у его красавца короля не было сердца, пришел в ужас и смятение. Но среди окружавших короля царедворцев были такие, которые обрадовались этому и, видя, что королю по душе жестокая расправа, старались угодить ему, доставляя ему всяческие жестокие развлечения и думая этим понравиться ему. Король любил мучить животных и не щадил людей. Однажды перед его дворцом было повешено до тысячи кошек. В другой раз из певчих птиц дворца были повыдерганы перья, и их пустили летать с ощипанными, обнаженными телами.

Наконец, после одной из побед над внешними врагами всех пленников королевских сожгли на большом костре посреди площади.

Король стоял на балконе и смеялся. Вокруг него теснилась целая толпа льстивых царедворцев.

– Ты мудр, как змий, и прекрасен, как солнце! Большего ты не можешь требовать от судьбы. Она одарила тебя всеми своими дарами. Ты самый прекрасный, самый мудрый и самый добрый король, какой только есть на свете.

Так говорили они.

И король Дуль-Дуль высоко поднимал свою красивую голову и спрашивал с гордым величием:

– Это правда, что я самый добрый, самый прекрасный и мудрый король?

– Правда! Несомненная правда! – слышались вокруг голоса царедворцев. Правда, правда! Ты самый прекрасный король!

И вдруг один голос прозвучал громче, слышнее всех:

– Нет, не правда! Тебе лгут, король! Ты самый мудрый, самый прекрасный, но ты и самый жестокий из королей в целом мире.

– Кто посмел произнести эти дерзкие слова? – вскричал король и топнул ногою.

– Это сказал я! – произнес солдат Иван, выступая перед самое лицо короля.

– Это сказал солдат Иван! – зашептали царедворцы. – Солдат Иван позволил себе оскорбить короля, – говорили они.

Иван слышал все эти возгласы и спокойно ждал своей участи. Его добрые серые глаза бесстрашно смотрели прямо в лицо короля.

– Он достоин смертной казни! – снова зашушукали придворные. – Он оскорбил тебя, король! Казни его!

Дуль-Дуль окинул взором окружающих его царедворцев. Лица всех выражали ненависть и вражду. Всем хотелось казни Иван, чтобы самим занять его место при особе короля.

И король готов был исполнить общее требование.

Он уже хотел изречь смертный приговор своему воспитателю и слуге, как неожиданно вспомнил, что никто не сумеет приготовить ему на ночь стакана такого вкусного питья, какое умеет приготовлять Иван, никто не сможет так хорошо укрыть его теплым бархатным одеяльцем, никто не будет в состоянии расчесывать его золотые кудри так, как это делает Иван.

И не любовь, не жалость зашевелились в душе Дуль-Дуля при одной мысли, что он может лишиться Ивана, а просто боязнь потерять доброго, верного и нужного слугу.

– В другой раз будь осторожнее в речах с твоим королем, – проговорил он сурово, обращаясь к Ивану. – За твою дерзость ты заслуживаешь казни, но я не хочу казнить моего слугу и на этот раз прощаю тебя.

Войны сменялись войнами, и все соседние короли скоро признали могущество и непобедимость Дуль-Дуля, потому что Дуль-Дуль был мудр и умел вести войны.

Один только черный принц полудикого народа все еще продолжал отчаянно бороться с дружинами короля. Наконец, после многих битв, черный принц Аго был побежден. Его взяли в плен, скованного привели в столицу и бросили в тюрьму. Дуль-Дуль, разгневанный на черного принца за его долгое сопротивление, решил лишить его жизни. Он велел народу собраться с первыми лучами солнца на городской площади.

– Мы будем купать черного Аго, чтобы он не был таким черным и грязным, со смехом объявил он ближайшим сановникам и тут же приказал поставить на площади большой котел с горячей водой, где пленный принц должен был неминуемо свариться.