Труп выгоревших воспоминаний

– Я ее брат. Старший. – Упрекнул Эмму Александр.

– Ну а Андрей ее парень.

– Бывший парень, Эмма. Сейчас он следит за ходом второй операции, которая должна произвести небольшой фурор.

– Вы пытаетесь развести войну между странами? Это глупо.

– Вряд ли до войны дойдет дело. – Вразумил девушку Александр. – Скорее лишь по телевизору несколько новостей покажут.

– Это обязательно?

– Это нужно для отвода глаз.

– А не проще ли просто уйти?

– Ты прошла обучение до конца?

– Не совсем.

– Это видно. Ты слишком мягкая.

– Но именно эта черта во мне тебе и нравится.

– Верно.

Я закрыла глаза, проваливаясь в сон. Посторонние звуки, окружающие аэропорт Орли стихли, позволяя мне полностью провалиться в темное забвение, которое продлиться несколько часов. Мое тело отдохнет вместе со мной, я выберусь из омута сознания и смогу здраво мыслить. Когда я это сделаю, когда я открою свои глаза, Михаил поплатиться. Я заставлю его поплатиться. Я отомщу не только за себя, но и за своего старшего брата. Для этого мне необходимо набраться сил. Нафталин притупляет сознание.

Я сидела на кресле в маленькой комнате. Мои руки были привязаны к подлокотникам. Одно неверное движение и в меня стрельнет электрошокер. Я была на грани потери сознания. Морфин, добавленный в еду, позволял держать меня на плаву.

Передо мной на коленях стоял мальчик. Его оголившееся тело покрывали красные полосы, оставленные от плетки. Михаил улыбался, блаженно закрывая глаза каждый раз, когда мальчик кричал. Я жмурилась, пытаясь отвести взгляд.

– Колыбельная унесет твои страдания в ночи,

Расскажи мне, почему ты не кричишь?

Расскажи мне, почему, ты во сне как на яву? – Михаил остановился.

Он плеткой ударил спину мальчика, а по моему телу прошел разряд тока. Я вздрогнула, но сцепила зубы, заставляя себя молчать.

– Яна, Яна. Скажи мне почему ты так тянешься к свободе, которую у тебя отобрали?

Свобода. Одно единственное запретное слово причиняло мне нестерпимую боль. На моих глазах появились предательские слезы. Я посмотрела на Михаила, продолжавшего плеткой бить спину мальчика.

– Хватит! Оставь его в покое! – Крикнула я.

Михаил улыбнулся. Он облизнул свои губы.

– Я рад, что ты смогла прийти в себя, дорогая Яна. – Произнес он. – Я рад, что тебе придется все мои уроки проходить заново.

Он ударил плеткой. По моему лицу прошла жгучая боль. Я была уверена, что утром на лице появиться красная полоска. Метка, означающая отчуждение и предательство.

– Добро пожаловать домой, Яна. – Михаил провел рукой по моему лицу. – Я скучал по тебе.

Он ушел, закрыв за мной дверь. Меня Михаил развязывать не собирался. Я не знала сколько времени прошло с тех пор, как меня усыпили в аэропорту. Однако, я чувствовала, как остатки наркотика или наркотиков, расходятся по моему организму, вытесняя от меня все дурные предчувствия. Наркотики порабощали мои действия, полностью подчиняя себе организм.

Все таки жизнь – странная штука.

Эпилог

Френсис Кейтман улыбался, натачивая свой единственный и любимый нож. Он пришел в Могильный Памятник сразу после известия об отстранении Яны Лаврецкой. Олег любезно предоставил бывшему патологоанатому освободившейся кабинет.

– Наша сотрудница решила взять отпуск, ссылавшись на передозировку увиденных трупов. – Олег произнес слова будничным тоном. – Можешь поработать вместо нее.

Френсис покачал головой. Он провел пальцем по рабочему столу, заваленному письмами, пометками Лаврецкой. Как же он ждал возмездия!

– Я хочу остаться в тени, если ты не возражаешь.

– Не возражаю.

– Что насчет Людовика Шеннера? Он по прежнему в агенстве?

– Боишься, что Людовик доставит тебе проблем?

– Он серьезный соперник. В прошлый раз посадил меня в психическую лечебницу для душевнобольных.

Олег Варновски подошел к небольшому телевизору, помещающемуся в довольно маленьком кабинете сотрудницы. Он включил кнопку запуска телевизора. Экран заморгал, расплывчатая картинка превратилась в колонку новостей.

– Не думаю, что он станет нашей проблемой.

Олег перевел свой взгляд на экран телевизора. Френсис Кейтман подошел к племяннику и заинтересованно посмотрел на экран.

– Мощный взрыв прогремел в аэропорту Орли вечером сегодняшнего дня. – Вещала из студии журналистка, изредка заглядывая в бумаги, что покоились у нее на столе. – Многие выжившие утверждают, что в аэропорту произошел теракт. Некоторые говорят, будто неизвестный оставил неприметную сумку в одном из помещений аэропорта и поспешил скрыться до момента оглушительного взрыва. Однако, ни одна из этих версий не является правдоподобной. На самом деле в аэропорту взорвалась смертница, сумевшая унести жизни более пятидесяти человек. Данная информация по числу жертв уточняется. Передаю слово своему напарнику, которому посчастливилось побывать на месте трагедии. Месье Рене, как меня слышно?

– Мадам Оливия. – Месье Рене улыбнулся в камеру, беря в свои руки передающуюся эстафету вещания. – В настоящий момент я нахожусь и стою около главного входа в аэропорт Орли. Как можно заметить, позади меня вход практически не пострадал, но на самом деле это ошибочное мнение. Взрыв, активированный девочкой – смертницей прогремел довольно мощный. Он сумел унести жизнь более пятидесяти человек. По представительным данным, есть информация, что во время взрыва погиб журналист, сотрудник Могильного Памятника Людовик Шеннер. Мы приносим свои искренне соболезнования всем погибшим и пострадавшим. Внизу экрана сейчас указан телефон, куда можно позвонить и узнать более подробную информацию о погибших и пострадавших.

Олег Варновски выключил телевизор. Он скрестил руки на груди и облокотился на рабочий стол.

– Как видишь, теперь нам эти двое не помеха.

Френсис скептически посмотрел на своего племянника. Он не верил в успех, пока сам в него не убедиться окончательно. Слова всего лишь слова. Ему нужны доказательства.

– Ты так уверен в этом?

– Да,

– Где сейчас находится Яна Лаврецкая?

Олег Варновски достал телефон, открыл приложение, любезно загруженное Поулом еще после первого посещения Яны Лаврецкой. Он давно установил жучок слежения в телефон девушки, чтобы всегда следить за ней, не отвлекаясь от своих более серьезных тем нежели редактура Могильного Памятника.