Король шрамов

– Прошлое этого молодого человека обсудим в другой раз, – сухо произнес Николай. – Если ваши солдаты и дальше станут безнаказанно покидать ряды Святой стражи, это может закончиться бойней. Мученики будут появляться, как грибы после дождя, и новый культ от этого только окрепнет.

– Вы просите меня позволить этой ереси… – начал Апрат.

– Я не прошу, – оборвал его Николай.

Восковое лицо Апрата побледнело еще больше.

– Простите, ваше величество. Однако вы должны понять – тут решают не короли. Это война за душу Равки.

– Прикажите своим людям отойти, святой отец. Очередного кровопролития в столице я не допущу. – Не дожидаясь ответа священника, Николай быстро спустился по ступенькам. – Открыть ворота, – приказал он. – Король желает выехать.

– Уверен, что это благоразумно? – вполголоса обратилась к нему Тамара. – Я слышала, о чем болтают в лагере. Паломники тебя не жалуют.

– Возможно, они просто плохо меня знают, – бросил Николай. – Держись поблизости. Толя, проследи, чтобы Святая стража не наделала глупостей. Постарайся не подпускать их к нашим солдатам. Не хочу бунта среди моих людей.

– Я с тобой, – заявила Зоя.

Николай задержал на ней взор.

– Ты же знаешь, Зоя, я обожаю безрассудство, но в данном случае вопрос деликатный. Тебе придется прикусить язык.

– Хоть до крови. – Она собиралась поближе посмотреть на тех, кто пытается позолотить образ Дарклинга. Посмотреть и запомнить каждого из них.

Решетку подняли, король выехал за ворота и направился в гущу толпы. Все стихло. Даже если для паломников молодой правитель Равки интереса не представлял, у городских стен собралось немало другого народа: кто-то приехал в столицу по делам, кто-то направлялся в нижний город. Для них Николай Ланцов – не просто правитель и герой войны, но человек, который после хаоса гражданской войны восстановил в стране порядок, даровал мир, пообещал процветание и делал все, чтобы этого процветания добиться. Люди начали опускаться на колени.

Re’b Ravka, кричали они. Korol Rezni. Сын Равки. Король шрамов.

Николай приветственно поднял ладонь. Его лицо излучало спокойствие, плечи были горделиво расправлены. В мгновение ока главнокомандующий превратился в истинного аристократа.

Часть пилигримов, одетых в черное, также преклонила колени, но некоторые продолжали стоять, сбившись в кучку вокруг своего костлявого пророка, с дерзким видом маячившего на каменном уступе.

– Предатель! – выкрикнул он, глядя на приближающегося короля. – Самозванец! Вор! Убийца! – Голос его заметно дрожал.

– Определенно, человек я занятой, – кивнул Николай. Он направил коня вперед, заставив паломников расступиться, пока монах на камне не оказался лицом к лицу с ним.

Меньше двадцати, подумала Зоя, глядя на проповедника. Его хилая грудная клетка часто-часто поднималась и опускалась. Вытянутое лицо было бледным, и лишь на щеках лихорадочно алели два пятна, как у больного ребенка. Уныло-зеленый цвет глаз странно контрастировал с горевшим в них исступлением.

– Что это у него на подбородке? – шепнула Зое Тамаре.

– Видимо, пытается отрастить бороду.

Зоя вгляделась в узкое лицо.

– Лучше бы рог на лбу отрастил.

Монах замахал черными рукавами, точно ворон – крыльями перед взлетом.

– Прикажи своему попу сделать то, что должно, и признать Беззвездного святым!

– Я подумаю, – миролюбиво отозвался Николай. – Но сначала приглашаю тебя позавтракать со мной.

– Меня не задобрить! Меня не подкупить!

– Ни в коем случае, – согласился Николай. – Но чаю-то предложить можно?

В толпе послышались смешки. Напряжение на долю градуса снизилось.

Юноша вскинул руки к небу.

– Грядет Эра Святых! Знаки будут явлены повсюду, от Вечного Мороза до Сикурзоя! Не надейся поколебать мою решимость любезными речами и вежливым обхождением!

– И в мыслях не было. – Николай спрыгнул на землю. Зоя и Тамара переглянулись. Если все это – некая сложная подготовка к покушению на убийство, то король играл свою роль безупречно. – Можно встать рядом?

Молодой монах сконфуженно заморгал.

– Э-э-э, д-да?..

Король без усилия взобрался на камень.

– Я не рассчитываю тебя задобрить, подкупить или поколебать решимость своими любезными речами и вежливым обхождением, – промолвил он так тихо, что эти слова расслышал только проповедник и Зоя с Тамарой. – Твою решимость вполне может поколебать снайпер вон за тем холмиком, видишь? Отличное местечко ты выбрал: стоит мне поднять правую руку, и твоя голова разлетится, как спелая дыня. – Николай шевельнул рукой, и юноша вздрогнул, хотя король всего лишь поправил лацкан мундира.

– Я с радостью стану мучеником…

– Ты не станешь мучеником, Юрий, – так тебя зовут? Ты погибнешь случайно. Пуля оцарапает мне плечо, и я постараюсь упасть как можно эффектнее. Стрелок сознается в том, что он – наемный убийца, посланный уничтожить короля. Возможно, он даже назовет себя почитателем Беззвездного святого.

– Но это же… дикость, – пролепетал юнец.

– Не большая дикость, нежели предположение, будто король Равки собственной грудью защитит мятежного монаха от предназначенной тому снайперской пули. Это уж полная нелепица, не так ли, друг мой? – Николай вытянул руку. – Идем завтракать. Мой повар великолепно готовит свиную вырезку.

– Я не ем мяса.

– Разумеется, не ешь, – фыркнула Зоя. – Животных вы не убиваете, только людей.

– Дарклинг…

– Избавь меня от своих проповедей! – прошипела Зоя. – Если бы не слово, данное королю, я бы выпустила из тебя воздух и расплющила твои легкие, как пустые тыквы!

– Я видел, как она это делает, – вставил Николай. – Забавный звук получается.

– Типа хлопка? – уточнила Тамара.

– Нет, сочнее. Что-то вроде хлюпанья.

– Я пойду с вами, – сказал монах. – Но если не вернусь к братьям целым и невредимым, на улицах будет много крови. Будет…

– Дайте мне с ним разобраться, – попросила Зоя. – Оплакивать его никто не станет.

– Ну что ты такое говоришь, – возразил Николай. – Уверен, у этого парнишки есть мать. Верно, Юрий? Славная женщина. Живет в Вальченко, так?