Полное собрание сочинений. Том 28. Царство Божие внутри вас

Полной, последней авторской рукописью IX главы являлась рукопись AЧ 27/216, которая в свою очередь была копией с рукописи AЧ 35/416 (папка № 127). Рукопись AЧ 35/416 носит следы большой авторской правки.

Обе рукописи (AЧ 27/216 и AЧ 35/416) Толстым правились разновременно. Сначала правилась им одна, и поправки с нее переписчиком переносились в другую; потом правилась автором другая, и с нее также переписчиком авторские поправки переносились в первую.

Рукопись AЧ 35/416 Толстой, после своих исправлений, закончил автографом, который в окончательной редакции вошел в конец IX главы трактата: «Огонь принес я на землю, – сказал Христос, – и как томлюсь, когда он возгорится».

И огонь этот начинает возгораться».

С последней авторской рукописи IX главы (AЧ 27/216) была переписана копия рукой Е. И. Попова (рук. AЧ 35/425, из папки № 128). Эта копия Толстым не правилась.

10. AЧ 28/221—264, AЧ 35/412, 413, 426 . Черновой рукописный материал, заключающий в себе X главу трактата.

Рукописи, датированные рукой Толстого: AЧ 28/233, л. 11 – «10 марта 1892 г. Бегичевка. Лев Толстой»; AЧ 28/238 – «Ясн[ая] Полян[а]. Л. Толстой. 1892, 30 августа»; AЧ 28/246, л. 20 – «9 сентября [1892]»; AЧ 28/248, л. 6 – «20 сентября 1892. Ясн[ая] П[оляна]. Л. Толстой».

Обложки черновых рукописей с пометами и датами переписчиков с 29 мая 1892 г. по 27 июня 1892 г.

Рукопись AЧ 28/227 и копия с нее, с авторской правкой, AЧ 28/229 – ранние редакции X главы. В них текст этой главы более короткий, чем в завершенной редакции.

Далее следует отметить рукопись AЧ 28/232 (общая ученическая тетрадь), содержащую в себе две последние главы трактата – XI и XII. Эти главы Толстым написаны, видимо, главным образом до 9 сентября 1892 г., до встречи его с карательным поездом.

Но раньше этих глав Толстой написал рукопись AЧ 35/413, копией с которой являлась XI глава в рукописи AЧ 28/232.

Работая в 1892 г. над последними главами своего трактата, Толстой произвел перестановку целых глав, в результате чего XI глава в рукописи AЧ 28/232 вошла в X главу, во вторую ее половину, став точным продолжением рукописи AЧ 28/229, а XII глава превратилась в XI.

Рукопись AЧ 35/412 (из папки № 127) главы X уже отражает в себе это авторское слияние рукописи AЧ 28/229 с рукописным материалом главы XI (из рук. AЧ 28/232).

AЧ 35/412 – полная рукопись (с авторскими исправлениями) X главы, но еще отличающаяся от окончательного текста.

Последней авторской рукописью X главы, сплошь переписанной рукой Е. И. Попова, была рукопись AЧ 35/426 (из папки № 128). На первой странице этой рукописи рукой Е. И. Попова X глава обозначена римской цифрой «X».

11. AЧ 28/232, AЧ 29/265—279, AЧ 35/414, 427. Преобладающая часть рукописных материалов относится к XI главе, незначительная часть – к X главе.

Рукопись AЧ 29/265 (об. л. 26) датирована рукой Толстого – «25 с[ентября 1892]. Л. Т.».

Рукопись AЧ 35/414 (из папки № 127), переписана рукой Е. И. Попова и частично рукой Т. Л. Толстой, с большими исправлениями Толстого и с его текстовыми перестановками. На обложке этой рукописи первоначально стояла римская цифра «XII». Черным карандашом рукой Толстого эта цифра зачеркнута и заменена цифрой «XI». Это авторское исправление означало, что вследствие текстовой перестановки бывшая XII глава теперь стала XI главой.

Рукопись AЧ 35/414 – полная копия всей XI главы, но еще отличающаяся от окончательного текста.

В сравнении с рукописью AЧ 28/232 главы XI, бывшей первоначально главой XII, она является более ранней редакцией.

Последняя полная рукопись XI главы, сплошь переписанная рукой E. II. Попова, – AЧ 35/427 (из папки № 128), с незначительной авторской правкой. На первом листе этой рукописи рукою Е. И. Попова поставлена цифра «XII» но, вследствие авторской текстовой перестановки, исправленная на «XI».

12. AЧ 30/280—321, AЧ 31/322—339, AЧ 32/340—360, 360а, 361, 362, AЧ 33/363, 363а, 364—395, AЧ 34/396—404. Черновые рукописные материалы (автографы, многочисленные копии и разрозненные листы с авторской правкой), заключающие в себе заключительную, XII главу «Царства божия внутри вас».

Рукописи с датами и пометами, поставленными рукой Толстого: AЧ 30/306 – «15 апреля 1893. Москва. Л. Т.»; AЧ 31/330, л. 50 – «11 марта 1893 г. Москва. Лев Толстой»; AЧ 31/337 – «Я[сная] П[оляна]. 1892. 4 ноября. Л. Т.» (л. 5); «28 сентября [1892]. Я[сная] П[оляна]. Л. Т.» (л. 49); AЧ 32/341 – «Ясная Поляна. 26 февраля [1893]. Л. Т.» (л. 4); «10 апреля 1893. Москва. Л. Т.» (л. 7); AЧ 32/345, л. 5 – «19 апреля [1893]. Москва]. Л. Т.»; AЧ 33/366, л. 38—«Бегичевка. 15 февраля 1893 г.»; AЧ 33/395, л. 30 – «24 ноября 1892 г. Ясная Поляна. Л. Толстой», дату и помету Толстой зачеркнул и снова датировал и пометил своей рукой: «18 февраля 1893. Бегичевка». В рукописи AЧ 30/290 (об. л. 25) недатированное письмо Толстого к своей дочери Марии Львовне, переписывавшей наряду с другими XII главу «Царства божия внутри вас»: «Очень много писал и нужно завтра. Перерезанное не спутай» (см. т. 90).

Рукопись AЧ 30/295 заключена в обложку с надписью на ней рукою М. Л. Толстой: «27 ноября [1892]. Черновые».

Рукописи, относящиеся к последней стадии работы Толстого над XII главой «Царства божия внутри вас» – AЧ 32/361, 362 и AЧ 33/363а. В конце этих рукописей скопированы рукой Е. И. Попова авторские дата, помета и подпись: «14 мая 1893 г. Ясная Поляна. Л. Толстой». В рукописи AЧ 32/361 Толстой впервые текст заключительной, XII главы разбивает на шесть подглав. Рукописи AЧ 32/362 и AЧ 33/363а – полные, последние копии всей XII главы, с большой авторской правкой. Обе эти рукописи автором правились разновременно: его исправления, нанесенные в одной из этих рукописей, переносились переписчиком в другую, а исправления, нанесенные автором во второй рукописи, переписчиком переносились в первую. В рукописи AЧ 33/363а содержатся исправления рукой С. А. Толстой, перешедшие потом в печатный текст (см. «Историю писания и печатания»).

Из рукописей XII главы извлекаются варианты за №№ 9—14.

13. AЧ 37/443 (из папки № 130). Обложки рукописей «Царства божия внутри вас» с пометами и датами на них, поставленными рукой М. Л. Толстой в 1890—1891 гг.

14. AЧ 36/429—442. Копии одиннадцати первых глав трактата «Царство божие внутри вас», без авторских исправлений, переписанные рукой Т. Л. Толстой, Е. И. Попова и других переписчиков.

15. AЧ 35/428. Черновые рукописные материалы неоконченного «Послесловия» к трактату «Царство божие внутри вас» и конспективного изложения этого произведения по главам, составленного Е. И. Поповым, просмотренного и исправленного Толстым.

ПРЕДИСЛОВИЕ К ДВАДЦАТЬ ВОСЬМОМУ ТОМУ

I

Публицистический, религиозно-философский труд Толстого «Царство божие внутри вас» завершает собой его публицистику восьмидесятых – начала девяностых годов XIX в. Этот труд явился итогом идейных исканий и теоретических исследований писателя, начатых им еще в шестидесятые годы XIX в. В нем поставлены «конкретные вопросы демократии и социализма», выражен искренний «протест против всякого классового господства».[61 - В. И. Ленин, Сочинения, т. 16, стр. 297.]

Значение книги состояло в том, что, вопреки религиозно-философским взглядам ее автора, в ней на первом плане оказалось гневное и страстное обличение буржуазного государственного строя, затмившее своей политической остротой и значительностью и его философию непротивления и его религиозное учение.

Проблемам мировоззрения Толстого, его общественному значению В. И. Ленин отвел большое место в своих статьях. Он показал, что идеология Толстого, сложившаяся в пореформенный период, явилась своеобразной реакцией на бурный рост «капитализма снизу и насаждения его сверху»,[62 - Там же, стр. 300.] что Толстой выражал точку зрения патриархального, наивного крестьянина и переносил «его психологию в свою критику, в свое учение».[63 - Там же, стр. 302.]

Гениальные работы В. И. Ленина о Толстом впервые раскрыли социальные основы творчества и учения великого писателя. Народническая критика в лице Н. К. Михайловского, не видя никакой связи между учением Толстого и настроениями миллионов русского крестьянства, упрекала его в отходе от насущных проблем современности. Подобную ошибку допускал и Г. В. Плеханов, чьи статьи о Толстом сыграли значительную роль в разоблачении реакционных сторон толстовщины и ее апологетов из либерального лагеря. Однако и Г. В. Плеханов не смог до конца разобраться в противоречиях мировоззрения и учения Толстого. В первых своих статьях Плеханов отрицал публицистику Толстого вообще, не видя в ней сильных, положительных сторон. В письме к П. Б. Аксельроду 28 сентября 1908 г. он писал по поводу юбилея Л. Н. Толстого: «Я вошел даже в комитет, категорически заявив о том, что я не желаю ни одним действием давать кому бы то ни было понять, что я сочувствую публицистической деятельности Толстого. Это значило, что я немедленно выйду из комитета, если тот выскажет сочувствие Толстому не как художнику, а как публицисту».[64 - «Переписка Г. В. Плеханова и П. Б. Аксельрода», изд. Р. М. Плехановой, М. 1925, т. II, стр. 262.] Правда, в последних работах, возможно под влиянием ленинских статей о Толстом, Плеханов изменил свое отношение к его публицистике. В статье «Карл Маркс и Лев Толстой» (1911) он признавал, что «значение толстовской проповеди… заключалось… в ярком изображении той эксплоатации народа, без которой не могут существовать высшие классы». В той же статье Плеханов отозвался и о «Царстве божием внутри вас»: «Что хорошего в книге «Царство божие внутри вас»? – То место, где описывается истязание крестьян губернатором». Есть в цитированной статье и новые, более общие выводы о публицистике Толстого. Ссылаясь на статьи «Какова моя жизнь?»[65 - Первые двадцать глав книги Л. Н. Толстого «Так что же нам делать?», напечатанные в Женеве в 1886 г.] и «Не могу молчать!», Плеханов заключает: «Он проповедует непротивление злу насилием, а те его страницы, которые подобны только что указанным мною, будят в душе читателя святое стремление выставить против реакционного насилия революционную силу. Он советует ограничиваться оружием критики, а эти его превосходные страницы безусловно оправдывают самую резкую критику посредством оружия. Вот что – и только это – дорого в проповеди гр. Л. Толстого».[66 - Г. В. Плеханов, «Искусство и литература», Гослитиздат, М. 1948, стр. 707.]

Книга «Царство божие внутри вас», вопреки своему подчеркнуто религиозно-философскому названию, является документом громадного общественного значения, в котором Толстой одним из первых заклеймил буржуазный агрессивный милитаризм, его экспансию против колониальных народов, всех трудящихся и друзей мира и братства народов.

Противоречивость мировоззрения Толстого сказалась в этом труде с особой силой. Мыслитель и проповедник, принципиально игнорировавший «внешние» условия жизни человеческого общества, его экономическое положение, вынужден был перед лицом трагических бедствий русского крестьянства, постигшего его в начале девяностых годов страшного голода, отступить от догмы своего учения и вступить в битву за жизнь тысяч и тысяч голодающих крестьян. Работа среди голодающих крестьян оказала серьезное влияние на литературно-публицистическую деятельность и учение Толстого. Ее результатом и явилось «Царство божие внутри вас», в котором отразились настроения широких крестьянских масс накануне первой русской революции, их мощный протест против современной социальной действительности.

Эта книга писалась в то время, когда «критические элементы учения Толстого могли на практике приносить иногда пользу некоторым слоям населения вопреки реакционным и утопическим чертам толстовства».[67 - В. И. Ленин, Сочинения, т. 17, стр. 32.] В «Царстве божием внутри вас» нашло свое выражение реакционное учение Толстого, которое, по утверждению Ленина, все же обладало «критическими элементами, способными доставлять ценный материал для просвещения передовых классов».[68 - Там же.]

Ленин критиковал реакционную идеологию патриархального крестьянства, борющегося за сохранение своего положения, «стараясь задержать, повернуть назад общее развитие страны в буржуазном направлении».[69 - Там же, т. 1, стр. 270.] Вместе с тем он подчеркивал двойственную природу крестьянства, являющегося «прогрессивным, поскольку выставляет общедемократические требования».[70 - Там же.] Отражая эту прогрессивную тенденцию в крестьянском движении, Толстой критикует господствующие классы, по словам Плеханова «почти как социалист». Он утверждал, что «его главным доводом был довод об эксплоатации человека человеком, и, несомненно, настойчивое обращение Толстого к этому доводу доказывает сильное влияние на него социализма».[71 - Г. В. Плеханов, «Искусство и литература», Гослитиздат, 1948, стр. 722.] И хотя Толстой не смог объяснить той же эксплуатации человека человеком и указать верные пути ее уничтожения, он тем не менее, проповедуя идею «права на землю» крестьян и «уравнительного раздела земли», выражал «революционные стремления к равенству со стороны крестьян, борющихся за полное свержение помещичьей власти, за полное уничтожение помещичьего землевладения».[72 - В. И. Ленин, Сочинения, т. 18, стр. 11—12.]

Как известно, В. И. Ленин, истолковывая учение Л. Н. Толстого, его «разум» и «предрассудок», исходил из конкретных исторических условий, в которых жил и творил Толстой. Ибо «историко-экономические условия объясняют и необходимость возникновения революционной борьбы масс и неподготовленность их к борьбе, толстовское непротивление злу, бывшее серьезнейшей причиной поражения первой революционной кампании»[73 - Там же, т. 15, стр. 185.]

II

Во вступлении к «Царству божию внутри вас» Толстой, объясняя читателю тему и проблематику книги, связывает ее со своим трактатом «В чем моя вера?». Содержание критических выступлений по поводу трактата «вместе с историческими явлениями последнего времени, – писал Толстой, – выяснило для меня очень многое и привело к новым выводам и заключениям, которые я и хочу высказать».

Книга Толстого «В чем моя вера?», написанная в мрачное время реакции, наступившее после разгрома царским правительством «славной плеяды революционеров 70-х годов», затронула многие великие вопросы. В ней Толстой с позиции идеолога патриархального крестьянства громил господствующие классы, изобличал их паразитизм, вскрывал всю ложь и фальшь государственных и церковных порядков в России. Он обнажал всю антинародную сущность церковного мракобесия, доказывал, что церковь враждебна всему тому, чем «истинно живет теперь мир: социализму и коммунизму, политико-экономической теории и утилитаризму, свободе и равенству людей и сословий и женщин, всем нравственным понятиям людей, святости труда, святости разума, науки, искусства».[74 - «Полное собрание сочинений, запрещенных в России Л.Н.Толстого», т. VII, изд. В. Г. Черткова, 1902, стр. 185.]

С таким же негодованием осудил тогда Толстой буржуазную мораль. Он тщетно искал «в нашем цивилизованном мире каких-нибудь ясно выраженных нравственных основ для жизни. Их нет. Нет даже сознания, что они нужны».[75 - Там же, стр. 192.]

Выступая против буржуазной морали, он закладывал основы своего учения, которое при всех своих реакционных и утопических чертах никогда не было классово-корыстным, сознательно направленным во вред освободительному движению. Попытка «найти нравственные основы для жизни» народа отражала гуманистические устремления Толстого. Недаром он с такой искренностью отдавал предпочтение своим теоретическим писаниям во вторую половину своей творческой жизни и вложил в них гигантский труд исследователя.

Если критические и одобрительные отзывы на книгу «В чем моя вера?» укрепили Толстого в правоте его убеждений относительно официальной церкви и ее роли в многовековой борьбе против прогрессивной мысли, то «исторические явления» восьмидесятых и начала девяностых годов XIX в. «выяснили» для него многое и привели к действительно новым выводам и заключениям. Они позволили Толстому глубже вникнуть в сложные процессы современности и разоблачить виновников бедствий, бесправия, нищеты и отсталости народа. В «Царстве божием внутри вас» Толстой перешел от проблем этических и социальных общенационального значения к проблемам межгосударственных отношений, колониализма, национально-освободительной борьбы против ига империализма, к проблемам мирового христианства и освященных им эксплуататорского строя, войн и правительственных насилий.

Книге «Царство божие внутри вас» предшествовали не только серьезные, широко известные теоретические труды, но и такие художественные произведения, как «Смерть Ивана Ильича», «Власть тьмы», «Плоды просвещения», «Крейцерова соната», «Послесловие» к ней и, наконец, первые наброски романа «Воскресение». Книга писалась в тревожной обстановке: в России свирепствовал страшный голод, малейший протест крестьян подавлялся специальными карательными экспедициями. Толстой после опубликования своих «Писем о голоде» подвергся настоящей травле и гонениям. Эти «Письма» и их автор получили в редакционной статье «Московских ведомостей» от 22 января 1892 г. такой политический отзыв, который обычно служил основанием для ссылки в Сибирь. «Письма о голоде» объявлялись «открытой пропагандой к ниспровержению всего существующего во всем мире социального и экономического строя. Пропаганда графа есть пропаганда самого крайнего, самого разнузданного социализма, перед которым бледнеет даже наша подпольная пропаганда».

Это выступление реакционных «Московских ведомостей» писатель оставил без внимания: «Я пишу, что думаю, и то, что не может нравиться ни правительству, ни богатым классам, уж 12 лет, и пишу не нечаянно, а сознательно… То же, что я писал в статье о голоде, есть часть того, что я 12 лет на все лады пишу и говорю, и буду говорить до самой смерти, и что говорит со мной всё, что есть просвещенного и честного во всем мире».[76 - T. 84, стр. 128.]

К девяностым годам критика общественного строя, экономических и политических порядков приобрела у Толстого особую остроту и содержание. 20 декабря 1888 г. он записал в своем Дневнике: «…надо записывать две вещи: 1) весь ужас настоящего, 2) признаки сознания этого ужаса. И брать отовсюду».[77 - T. 50, стр. 16.] Для содержания книги «Царство божие внутри вас» и характерен именно такой подход к действительности, использование таких источников, в которых вскрываются самые больные, самые острые вопросы современности.

Проблема народа и его судеб встала по-новому перед Толстым в годы работы над «Царством божием внутри вас», в годы, когда он близко сталкивался с крестьянскими массами голодавшей деревни. Замечательным свидетельством настроений Толстого, его мыслей и чувств, вызванных голодавшей русской деревней, является письмо его к H. Н. Страхову от 24 апреля 1892 г., в котором он выступает как подлинный защитник крестьянских интересов: «…копаясь в этих внутренностях в утробе народа, мучительно видеть то унижение и развращение, до которого он доведен. – И они всё его хотят опекать и научать. Взять человека, напоить пьяным, обобрать, да еще связать его и бросить в помойную яму, а потом, указывая на его положение, говорить, что он ничего не может сам и вот до чего дойдет предоставленный самому себе – и, пользуясь этим, продолжать держать его в рабстве. Да только перестаньте хоть на один год спаивать его, одурять его, грабить и связывать его и посмотрите, что он сделает и как он достигнет того благосостояния, о котором вы и мечтать не смеете. Уничтожьте выкупные платежи, уничтожьте земских начальников и розги, уничтожьте церковь государственную, дайте полную свободу веры, уничтожьте обязательную воинскую повинность, а набирайте вольных, если вам нужно, уничтожьте, если вы правительство и заботитесь о народе, водку, запретите – и посмотрите, что будет с русским народом через 10 лет… вся деятельность правительственная не улучшает, а ухудшает положение народа».[78 - T. 66, стр. 204—205.] Это письмо Толстого воспроизводит думы и настроение автора «Царства божия внутри вас» в период его работы над книгой, объясняет, почему она написана в таком страстном тоне обличения самодержавия и милитаризма, с такой остротой взгляда на растущие противоречия между трудовым народом и господствующими классами.